Читать книгу Мы не такие - - Страница 8

Поздним утром первого января дом все еще утопает в сонном и молчаливом царстве. Уже больше получаса я ворочаюсь в теплых белоснежных простынях, размышляя, не привиделась ли мне прошедшая ночь. Слишком много неординарных событий произошло за один вечер, разворошивших пчелиный улей в моей голове. Ночные кошмары ворвались в мои сновидения, громыхая маракасами и устроив красочное новогоднее представление.

Решение прибраться в доме пришло в голову моментально – тело требует срочной физической нагрузки. Наспех умываюсь, причесываюсь и фиксирую волосы черным крабиком. Переодеваюсь в спортивный флисовый костюм, включаю музыку в наушниках на полную громкость и спускаюсь вниз. К моему разочарованию, первый этаж сияет чистотой и порядком. Нет и единого следа от веселой новогодней вечеринки, которая закончилась без меня. У Марины двое маленьких детей, поэтому уборку “на потом” она никогда не оставляет, а Настя родилась со средством для уборки в руках.

Еще, кстати, неизвестно, кто из парней ушел домой, а кто остался ночевать в доме…

– Ладно, тогда попробую напечь блинов и сварю свежий кофе. – бормочу себе под нос и шаркаю носками по полу в сторону кухни.

Кофе варится, пока я перемешиваю смесь для приготовления блинов с другими ингредиентами. Нахожу подходящую сковороду в выдвижном ящике рядом с плитой и ставлю ее прогреваться. Надеюсь, у меня получится хотя бы из смеси испечь блины, потому как вместо блинов у меня обычно получаются пережаренные угольки.

Увлеченная процессом жарки радуюсь, что блины получаются похожими на блины, и даже сносные на вкус. Смеюсь сама с себя, вспоминая первую попытку в двенадцать лет приготовить для мамы блины на восьмое марта. Итогом стал запах гари, который выветривался из квартиры два дня.

Родители не стали ругать за безуспешную попытку сделать сюрприз. Как сказала мама: «Попытка любимой дочери научиться жарить блины – лучше самих блинов». Пританцовываю со сковородой в руке, складывая очередной готовый блин в стопку на тарелку к остальным, и замираю на месте. Прислонившись к дверному косяку, с лукавой ухмылкой стоит Дима, сложив руки на груди. Волосы взъерошены, глаза сверкают в хитром прищуре. На нем вчерашние джинсы и бежевый свитер. Вынимаю один наушник из которого доносятся басистые ритмы.

– Доброе утро. – смущенно здороваюсь и выключаю музыку на телефоне.

– Доброе, Леа… – склонив голову набок и пристально разглядывая меня, отвечает Дима.

Темный, испытывающий взгляд сбивает с толку. Внутри меня начинает беспокойно метаться застенчивый ёжик.

– Кофе будешь? – прикусываю нижнюю губу, не скрывая растерянности.

– Буду. И блины тоже, если угостишь.

– Конечно… – чересчур неестественно размахиваю непослушными руками. – Кофе и блинов хватит на всех.

Макс, интересно, тоже остался у Маринки ночевать?

– Молоко, сахар? – спрашиваю.

– Нет, спасибо, пью черный.

Дима выдвигает стул и не спеша присаживается, пока я сервирую стол.

– Клубничное варенье или сгущенка?

– Варенье.

– Ешь сколько хочешь. Я сделаю еще, если кому-то не достанется. – бросаю взгляд на тарелку с блинами.

– Мы вчера тебе не мешали спать? – неожиданно спрашивает он.

– Нет, я спала и ничего не слышала. – щеки краснеют, а ком в горле начинает увеличиваться в размерах, сбивая равномерное дыхание.

– Не ври, ты все слышала. – лукавство сменяется пронзительной усмешкой.

Дима не двигается, продолжая неотрывно изучать мое лицо.

– Эмм…Вчера было шумно, музыка орала на весь дом… – сбивчиво оправдываюсь.

Откуда он знает, что я пошла спать раньше остальных? И почему я должна перед ним оправдываться? Наглец!

– Я заметил, как ты смотришь на меня, Леа. Ты представляла себя на месте Лизы? Трогала себя этой ночью?

Меня словно окатывает зимней ледяной водой из проруби, да ещё из обливного ведра. Что он себе позволяет? Чего он пытается добиться этой пошлой провокацией?

– Что ты несёшь? – разъяренно рявкаю я. – Бред! Мне нет никакого дела, как и в каких позах вы занимаетесь сексом с Лизой! И вообще, нет дела до ваших отношений!

Еще несколько секунд он буравит меня нечитаемым взглядом, затем поднимает руки в примирительном жесте, а непринужденная улыбка расползается по лицу:

– Ладно-ладно, не обижайся! У тебя все время такое лицо, будто кирпичом наградили. Тебе стоит расслабиться, ты слишком напряжена.

Слова хлестко бьют прямо в цель – мои комплексы, которые мучают меня долгие годы. Десять минут назад я в наушниках подпевала и летала по кухне, размахивая сковородой с улыбкой на лице. Неужели в этот момент я не была расслаблена?

Во мне закипает раздражение и бурлит зеленым ядом, выливаясь через край.

– Послушай Дима, – тычу в него пальцем, словно указкой. Ещё немного – и мой палец, кажется, проткнет дыру в его груди. – если ты сделаешь Лизе больно, то я самолично отрежу твой блудный огрызок!

Поганец снова ехидно ухмыляется, а в глазах пляшут черти, потирая копытцами.

– Мой огрызок может сделать так, что ты будешь течь как гулящая кошка, выстанывая мое имя и просить повторить ещё и ещё.

– Прекрати! – останавливаю его жестом руки.

Спокойно, Леа, просто не реагируй.

– Мы не станем обсуждать меня и мое напряжение. Давай так: ты – не подонок, раз спас Лизу, рискуя собой. Она – чувственная и ранимая девушка…Я же просто хочу попросить не обманывать и не делать ей больно. Взамен она сделает тебя счастливым, если ты к этому готов. И да, она не станет врываться в твое личное пространство. Твои тараканы останутся с тобой, и не будут подвержены перевоспитанию, а границы, которыми ты так дорожишь, не сдвинутся ни на миллиметр.

Дима хмурится, желваки играют на красивом мужественном лице, превращая его игривый ангельский образ в хищника. Сейчас он плавится от гнева. Какая-то девка с кирпичом вместо лица покопалась в его чувствах и вытянула наружу что-то очень личное. Неловко вышло. Но не выдам же я себя с головой, что я никакой не менталист, а образ жизни и личный выбор его отношений я не с лица и поведения считала. Я банально стала случайным свидетелем их с Лизой личного разговора. Не в моих правилах использовать личную информацию против человека, но он не оставил мне другого выбора.

***

Несколько часов назад

В полусонном состоянии желаю спокойной ночи подругам и гостям новогодней вечеринки, после чего поднимаюсь на второй этаж. Направляясь в ванную комнату, чтобы умыться и почистить зубы перед сном, я замечаю тонкую полоску тусклого света, пробивающегося из приоткрытой двери Лизиной комнаты. Едва уловимое, подрагивающее сияние зажженных аромасвечей – ее тщательно продуманный сюрприз для Димы.

Замираю. Мгновение стою неподвижно, прислушиваясь к звукам. Их голоса звучат негромко, но достаточно четко, чтобы различить слова сквозь гул разговоров и музыки, доносящихся с первого этажа.

– Лиза, я хочу предупредить тебя заранее – я не ищу серьезных отношений, – голос Димы спокойный и расслабленный, будто эти слова он произносил уже сотни раз. – Нам хорошо вдвоем, так что я предлагаю не загадывать и просто наслаждаться друг другом.

– Ты имеешь в виду по приезду в Питер? – голос Лизы, тихий и неуверенный, выдает натянутое напряжение.

Я узнаю вибрирующий тон в голосе лучшей подруги. Полный сомнений и попыток скрыть свою уязвимость. Он звучит так, словно она заранее готовилась к ответу на предложение, которое ожидала получить.

– Да, малышка, именно это я имею в виду.

– Я согласна. – после непродолжительной паузы отзывается Лиза. – Серьезные отношения мне тоже не нужны.

Сердце гулко бьется в груди. Я не знаю, что больше меня задевает – ее притворное равнодушие или его самодовольная уверенность в том, что она примет любое предложение. С ее губ тяжелым грузом слетели слова вранья, ранящие нас обеих.

Жизнь мою родную девочку ничему не учит, и все мои нравоучения, которые я так старательно препарировала годами, оказались столь же бесполезными, как стрельба из пушки по воробьям.

А парень оказался профессионалом своего дела! Прежде чем соблазнить девушку, он ловко избавился от любых обязательств, обеспечив себе комфортные условия. С другой стороны, если отбросить эмоции и взглянуть объективно на их отношения, то он четко обозначил свою позицию, и она ее охотно приняла. Так кто тут, получается, хитрит? Дима, который заранее предупредил, что серьезные отношения ему не нужны, или Лиза, которая нагло притворяется, будто ей они тоже неинтересны, хотя в глубине души она хочет именно их?

Мой разум и тело, похоже, решили затеять со мной свои смертельные игры, ведь самое отвратительное в этой истории заключается в том, что этой ночью я на самом деле представляла себя на месте Лизы. Стоны, доносившиеся сквозь стены из соседней комнаты, содрогались в моей голове, ушных перепонках, на коже. Везде. По всему телу растекались огненной магмой. В каждой клеточке моего организма. Чувство, нарастающее внутри, словно чужой из далекой галактики, настойчиво стремится вырваться наружу вопреки моему желанию. Живые картинки, как Макей мощно входит в меня, наматывает мои длинные темные волосы на свой кулак и безжалостно трахает, как в самом пошлом и грязном порнофильме, отдавались невыносимым томлением внизу живота. А я ведь действительно бы стонала и просила еще и еще, как течная мартовская кошка. Сама себя люто ненавижу за подобные развратные желания не со своим мужчиной. Как можно жаждать безответственного самца за стенкой, который всю ночь занимался сексом с моей лучшей подругой? Осознавая абсурдность всей ситуации, я смеялась до тихой истерики, пока слезы текли ручьем, пропитывая подушку горькой солью.

Похоть бесцеремонно ворвалась в мой разум, заняв свое законное место в первом ряду, и не собирается его покидать. Она с особенным вожделением готова подождать и досмотреть спектакль до самого конца. Хочет сыграть на бис.