Читать книгу Мы не такие - - Страница 3

– Я изучил прогноз погоды в Горно- Алтайске на несколько дней. Завтра обещают сильную метель. Ты взяла с собой тёплые вещи?

– Да, Никит, конечно, взяла, и тот свитер с оленями с выпученными глазами, будто Санта их отшлёпал за непослушание, который ты мне подарил на прошлый Новый год, уже на мне.

Смешок в трубке.

– Как прошло дежурство? – спрашиваю.

– Да не очень. К нам ночью привезли четырех пациентов с тяжелейшими травмами, у одного внутренние органы в кашу. Вчера на КАДе из-за метели столкнулись пакетник с легковушкой. Хорошо, что поздней ночью движение было практически нулевым, и пакетник был пустой – водитель один. В легковушке трое взрослых и ребёнок. Отец семейства единственный не пострадал, так, легкие ссадины.

– Кошмар, перед праздниками… такое никому не пожелаешь. Я сегодня не усну…

За два года отношений я должна была привыкнуть к подобным страшным новостям, но каждый раз мне достаточно тяжело без лишних эмоций воспринимать информацию о жутких авариях, особенно таких, в которых дети получают тяжелейшие травмы.

– Ты сама спросила, – устало отвечает Никита. По интонации чувствуется лёгкая улыбка, но тут же голос становится более серьезным. – Но ты знаешь, когда их привезли, ребёнка доставили в критическом состоянии сразу в детское отделение. А там в ночь дежурил Леон Карапетян – один из лучших наших хирургов. Руки у него золотые! Ребёнка спас.

– Ты у меня самый лучший, ты же знаешь?

Меня охватывает невероятное желание прижаться к любимому человеку и раствориться в его тёплых объятиях, особенно сегодня, в канун Нового года, который мы проводим снова не вместе. В прошлом году была такая же ситуация: он спасал людей в новогоднюю ночь, а я веселилась с подругами.

Никита на четыре года старше меня. Ему 29, и вот уже несколько лет после ординатуры мой талантливый врач-реаниматолог трудится в Джанелидзе. Пошёл он по стопам своего отца, Константина, который построил успешную карьеру реаниматолога, и получив дополнительное образование, стал востребованным хирургом. Мама, Софья, работала старшей медсестрой, а после рождения дочери решила стать домохозяйкой. Семейство Ковалёвых приняло меня удивительно тепло, несмотря на то, что я совершенно не вписываюсь в идеальную картину их медицинского мира. Реаниматолог и реставратор – колоритная парочка.

– Знаю, знаю, – мягкий голос Никиты заставляет на секунду пожалеть, что я уехала на целую неделю развлекаться и отдыхать с подругами, пока мой герой от рассвета до рассвета спасает жизни. – Я пойду приготовлю что-нибудь перекусить и спать. Повеселись там за нас двоих.

Не успеваю открыть рот, как дверь в мою комнату с грохотом открывается, и на всех парах с горящими глазами в неё влетает Лиза.

– Быстро собираемся, у нас через полчаса бронь в СПА с бассейном!

Никита усмехается на другом конце, и со словами :«Лиза, как всегда, не даёт заскучать», прощается до следующего созвона.

– Стучать, как я понимаю, тебя так и не научили? – раздраженно вскакиваю с кровати и бегу проверять не осталось ли отметин в стене, в которую со всей дури врезалась ручка бесцеремонно распахнутой двери.

– Ты – мой главный учитель! – чертовка подмигивает мне и хохочет. – Не занудствуй. У нас осталось мало времени. Нам нужно срочно собираться в СПА! Бабушкин купальник у тебя с собой, надеюсь? Натягивай его и пошли! Девочки уже внизу, ждём только тебя.

Выгоняю подругу из комнаты и иду к чемодану, который ещё не успела разложить. Да и надо ли это, собственно, делать, если через несколько дней его снова нужно будет собирать?

Нахожу чёрный слитный купальник, которому уже лет пять, и быстро переодеваюсь.

Ты – мой главный учитель.

Лиза абсолютно права: я учитель, мать и отец, сестра и брат, подруга и наставник, психолог и опора. Я для неё – всё. А кто она для меня? Наверное, она для меня намного больше. Нас связывает что-то настолько крепкое и непоколебимое, как связь между матерью и ребенком. Да, это самое точное сравнение: она мой ребёнок. Не по крови, по сердцу. Мать любит своё дитя безоговорочно, независимо от того, какие поступки он совершает. Она будет защищать его от врагов, даже если этот враг – он сам.

Смотрюсь в зеркало и с кислым выражением сканирую своё отражение: тёмно-каштановые прямые волосы чуть ниже плеч. Большие карие глаза выделяются на бледном худощавом лице. Прямой нос, широкие плечи, которые жутко раздражают с самого детства, и едва заметная грудь первого размера. Д-а-а-а, вряд ли я произведу фурор среди противоположного пола с первого взгляда. С другой стороны, какое мне до этого дело? У меня есть Никита, который искренне меня любит. Чем-то же я его зацепила? Может, длинными стройными ногами и тонкой талией. Спокойным характером и мудрым поведением.

Я не была его пациенткой, как многие могли бы подумать; я была посетительницей его пациентки – Насти, которая попала в больницу в тяжёлом состоянии с двусторонней пневмонией. Несколько дней подряд я навещала подругу, не замечая заинтересованности со стороны Никиты, а затем, перед самой выпиской, он пригласил меня на свидание. Так, довольно спокойно, начались и развивались наши отношения. Никаких сумасшедших историй, которые регулярно происходят с Лизой, у меня с Никитой не случилось.

Одобрительно киваю своему отражению в зеркале, разглаживаю складки на купальнике, и, надев синий спортивный костюм, спускаюсь вниз, где меня уже заждались.

***

На ресепшн нас встречает молодая девушка приятной внешности в белом приталенном халате. Выдает каждой по тёплому махровому полотенцу, ключи от шкафчика и кратко рассказывает правила посещения СПА-зоны. Бронь на два часа: на нашу женскую компанию и компанию друзей Димы.

Стоя в раздевалке у своего шкафчика, я замираю с открытым ртом: на Лизе не купальник, а прозрачные жёлтые треугольники, с трудом прикрывающие третий размер груди, соединённые между собой тонкими ниточками и практически целиком оголяющие её стройные бедра и задницу стринги.

– Ты совсем сдурела? – злостно рявкаю на подругу, возмущенно рассматривая её недокупальник. – Поприличнее ничего не нашлось?

Лиза отмахивается от меня, как от назойливой мухи, продолжая рассматривать себя в отражении и поправлять так называемое бикини.

– Ну красивый купальник же, а? – вопросом на вопрос отвечает она, демонстративно расправляя над грудью тонкие лямки, которые едва держатся на швах.

– Если я скажу, что бикини слишком откровенное и оставляет о-о-очень много места для развратных мыслей, это убедит тебя пойти и переодеться? – теперь Настя задаёт тон нравоучителя.

На ней слитный розовый купальник с открытой спиной.

– И не жалуйся после того, как тебя толпой отымеют прямо в бассейне, – невозмутимо отрезает Марина.

Закрывает шкафчик на замок и голая удаляется в душевую, прихватив со скамейки полотенце и белый купальник.

Закутанная в махровый халат Карина стоит чуть в стороне, наблюдая за нами. Громко жуя жвачку, она надувает огромный пузырь, который, надувшись до предела, с треском лопается, раздаваясь громким эхом по помещению.

Замираем.

– Красивая ты, сучка, – одной фразой она моментально перечёркивает всё сказанное нами до этого. – Иди и покажи этому, – щёлкает пальцами, – как там его? Дима? Пусть у него плавки по швам разойдутся от такого зрелища.

– Это именно то, что я и хотела услышать! – Лиза поворачивается ко мне и нежно обхватывает обеими руками мою правую ладонь, удерживая на весу. Выражение её лица меняется с ехидного на умоляющее. – Леа, милая, ну не злись, пожалуйста! Я как увидела его, так всё! – Её глаза расширяются в эйфории предвкушения, кожа покрывается мурашками. – Гром, молния, искра, пожар!

– Марина тебя предупредила, если что, – спокойно отвечаю я, принимая поражение.

Лиза радостно подпрыгивает на одном месте, взвизгивая и хлопая в ладоши, словно ребёнок, разворачивается и ускользает в дверях.

Стоя под душем и натянув на мокрое тело купальник, я вдруг осознаю, что мне некомфортно. Не потому что на мне обычный чёрный слитный купальник, который, как выразилась подруга, «бабушкин», а потому что на Лизе – сексапильное умопомрачительное бикини.

Присоединяюсь последней к большой весёлой компании, и судорожно сканирую глазами уютное светлое помещение в поисках свободного места, куда можно приложить свою пятую точку. Желательно в самый дальний и тёмный угол, куда не попадает свет.

Мозг перестаёт соображать, когда меня обступает со всех сторон несколько голых парней, одетых только в плавки и шорты.

– Ты Леа? – обращается ко мне один из ребят с тёмной небрежно уложенной кудрявой шевелюрой.

– Да, – выдавливаю из себя с лёгкой улыбкой и стараюсь изобразить невозмутимость.

– Будем знакомы. Я – Макс, – показывает большим пальцем на себя. – А это – Ярик и Андрей.

– Привет! – поднимаю кисть руки в приветственном жесте.

Парни дружелюбно машут в ответ и разбредаются кто в бассейн, кто в сауну.

– Мы собираемся сделать общий заказ в баре, тебе что-нибудь заказать? – спрашивает Максим. Выглядит он, как божество, только что спустившееся с Олимпа: смуглая кожа, высокие скулы, прямой нос, лёгкая щетина и невероятно красивые тёмно-изумрудные глаза. Не решаюсь опустить взгляд ниже лица и рассмотреть фигуру, но и без пристального изучения можно с уверенностью сказать – тело у парня столь же божественное, как и лицо. Впрочем, внешние данные Ярика и Андрея ничуть не уступают другу. И дело скорее не во внешних данных, а в сильной энергетике молодых мужчин.

– Да, спасибо. Я буду то же самое, что и девочки, .– моя скованность явно нуждается в расслаблении, поэтому предложение как нельзя кстати.

– Без проблем! – отвечает Макс, расплываясь в не менее сногсшибательной улыбке, чем та, которой вчера одарил Дима после операции по спасению Лизы.

Оборачиваюсь в полотенце и замечаю, как Марина, глядя на меня, похлопывает по свободному шезлонгу рядом с собой.

– Прыгай ко мне! Я тебе местечко приберегла.

– Супер, спасибо, – с облегчением выдыхаю, подхожу ближе и забираюсь на шезлонг.

Сама зона-СПА достаточно светлая и уютная: деревянные лежаки с такими же кофейными круглыми столиками, расставленными по периметру небольшого прямоугольного бассейна, внутри которого встроено джакузи. Потолок отделан в светлых тонах с мягким рассеянным светом, встроенным по периметру. Чуть поодаль от бассейна расположена небольшая зона с деревянным каркасом и балдахином, напоминающим альков. И что-то мне подсказывает, Лиза с Димой уже там.

Через несколько минут появляется официант с подносом, заставленным напитками и закусками. Наши новые знакомые, однозначно, мне нравятся.

– Присоединитесь к нам в бассейне? – Максим подаёт бокал Марине, затем второй протягивает мне.

По его искромётным взглядам в сторону Марины становится понятно: отдых обещает быть куда более интересным, чем можно было представить ещё вчера. Но Максим ещё не знает, что Марина у нас – мать двоих детей, а её горе-муж, Гордеев, с которым намечается невероятно сложный бракоразводный процесс, не собирается так просто отпускать жену.

– С удовольствием! – в голосе подруги слышны нотки искренности. Я приятно удивлена. – Сейчас допью и сразу присоединюсь.

Макс одобрительно кивает и уходит в хаммам, пока Марина допивает свой напиток.

– Он с тебя глаз не сводит, – обращаюсь к подруге.

– Ага, заметила, – она крутит бокал в руке, поглядывая на мерцающую жидкость внутри. – Парни тоже из Питера, поэтому вето на возможный роман я накладывать не стану.

После того, как мерзко с ней обошёлся аморальный ублюдок Гордеев, Марина сильно изменилась. Надев маску безразличия, она превратилась из жизнерадостной и улыбчивой подруги в холодную и безэмоциональную стерву, готовую крушить и убивать.

– Вопрос про Гордеева можно задать?

– Задавай.

– У вас точно всё?

– Естественно, точно! – огрызается, резко встрепенувшись. – Я жажду, чтобы он горел в аду! Так, как никто никогда не горел! Вместе со своей дешёвой подстилкой. Ещё и углей подкину побольше, чтобы ярким пламенем сияло!

Уже прошло несколько месяцев с тех самых злополучных событий, которые мощным цунами разрушили семью Гордеевых, но по чересчур эмоциональной реакции подруги очевидно, что Марину до сих пор кроет так же остро и болезненно, как в первые дни.

– Мы пару тачек с углём подвезём, – усмехаюсь и наиграно окидываю взглядом пространство вокруг, имея в виду нас – четверых подруг. – Отпусти себя, пока мы на отдыхе. Арина с Владом у бабушки, говнюк в аду горит, а ты поживи, наконец, для себя единственной. Максим, между прочим, явно не против стать на время твоей противовирусной таблеткой.

– Хорошо, подумаю над твоим предложением, но мне понадобится целая аптечка, – вздыхает Марина, натягивая улыбку на лицо и легонько толкает меня в бок. – О, а вот и Макс вышел из сауны. Пойду-ка подразню его.

Девушка изящно встаёт с лежака, встряхивает снизу вверх копну густых рыжих волос, и, повиливая шикарными округлыми ягодицами, облачёнными в белые купальные трусики, устремляется к бассейну. Глаза Макса непроизвольно расширяются и загораются нескрываемым желанием. Кое-кого сегодня ночью замучает бессонница и каменный стояк.

Настя с Кариной растворились в мире саун и джакузи. Подозреваю, времени они зря не теряют в компании Ярослава и Андрея.

Допиваю бокал, тянусь за добавкой и замечаю, как из скрытой балдахином зоны неспешно выходят Лиза с Димой. Её ладонь в его руке. Лицо Лизы сияет от счастья, красное, как только что приготовленный рак для праздничной вечеринки* (шведский праздник середины августа). Щёки горят, а купальник криво и небрежно завязан, будто его уже неоднократно снимали. На голове у Димы идеальный беспорядок, а в глазах сверкает что-то загадочное, от чего мурашки по коже. Дерзкое выражение лица и вызывающая выпуклость в плавках выдают желания довольного альфа-самца. Стискиваю бокал в руке, когда непонятное чувство раздражения вновь начинает нарастать внутри, словно ледяной снежный ком. Они не замечают меня, поглощенные друг другом, медленно направляются в сторону джакузи и опускаются в бурлящую пенную воду.

Теряюсь от собственной реакции на симпатию между ними. Попробую подавить охватившее чувство, которое меня пугает, но безуспешно. Никогда ещё не испытывала ничего подобного ни к одному парню, тем более к тем, с которыми Лиза пыталась строить отношения. А было их немало. Обычно, это красивые, популярные и не простые по характеру мужчины, но мои чувства ни разу не выходили за рамки одобрительно-дружелюбных. Да что там! Чаще всего я не могла понять, что конкретно привлекало Лизу в каждом из них!

Ощущаю себя сталкером, который не сводит глаз с пылающей жаром парочки. Вот Дима склоняется ближе к девушке, располагая руку слева от её лица так, что мне закрыт обзор на всё, кроме его привлекательного профиля и напряженной мускулистой руки. Затем он плавно опускается ниже, его губы накрывают её, делая плавные, но в то же время грубые поступательные движения, от которых низ моего живота скручивает тугой воронкой. Машинально закусываю нижнюю губу, сжимаю бёдра от покалывания между ног, и откидываю голову назад. Закрываю глаза и хочу отогнать непрошенные образы, мелькающие перед глазами. Сердце интенсивно колотится о рёбра, царапая их, словно осенняя ветка, скребущая по стеклу.

Что со мной происходит?

Почему от одного вида малознакомого парня моё тело так остро реагирует?

Оно отзывается не на родного Никиту, а на чужого мужчину! Похлопываю себя по ягодицам и провожу руками вниз до колен, слегка массируя кожу. Повторяю этот ритуал несколько раз и открываю глаза. Улавливаю расслабляющую музыку, на фоне которой слышны всплески воды, громкие перешёптывания, женский и мужской смех. Даже Карина смеётся – значит, чья-то шутка оказалась действительно стоящей. Снова перевожу взгляд в сторону джакузи и пересекаюсь с дымчато-голубыми глазами. Дима улыбается мне и подмигивает. В этом жесте нет флирта; в нём отражается его характер. Лиза что-то шепчет на ухо, хихикает, свободной рукой поглаживает его рельефное плечо. Теперь, когда он сидит не в пол-оборота, а расслабленно откинувшись спиной о бортик, можно рассмотреть его крепкий подтянутый торс. На левом предплечье выбита татуировка. С расстояния не менее десяти метров трудно разобрать, что именно изображено на рисунке, но редко кто станет украшать свое тело бессмысленными линиями и буквами. Наверное, там что-то значимое для него.

Может быть, я когда-нибудь узнаю, что означает это тату?

Испугавшись собственных мыслей, я поспешно отправляюсь в хаммам, где, по моим хитрым вычислениям, сейчас должно быть пусто. Я не интроверт и не пытаюсь избежать общения с людьми, но знакомства с противоположным полом всегда давались сложнее, чем хотелось бы. К тому же, эмоции, что сотрясли мой разум пять минут назад, когда я жадно разглядывала поцелуй лучшей подруги с её новым… увлечением? – это не просто физическая реакция моего тела; это то, с чем мне придётся разобраться до того, как я вернусь домой, к Никите.

Дима, как и любой другой объект обожания Лизы, – запретная территория, на которую я никогда не посягну, даже если желания скрутят меня в бараний рог. Мимолетная похоть и удовольствие не стоят той крепкой дружбы, что длится целую жизнь. В моём случае остаётся лишь пережить эти несколько дней, и когда мы вернёмся к рабочим будням, пережитый момент забудется, словно дурной сон. Очень-очень дурной сон.

В хаммаме действительно пусто, и я смело прохожу в глубь. Стены покрыты тёмной графитовой плиткой с имитацией природного камня, а мраморные скамьи встроены по периметру помещения, разделённого на нижний и верхний ярусы. Снимаю душевую лейку и ополаскиваю холодной водой скамью на более высоком ярусе. Забираюсь с ногами, чтобы пар не обжигал ступни и, обхватив руками колени, прислоняюсь спиной к стене. Жаркий густой пар заполняет пространство. Рецепторы улавливают приятный восточный аромат, от которого тело моментально расслабляется. Погружаюсь в сладкий транс, где образы сменяют друг друга: сверкающее побережье Касабланки, шумный базар, переполненный разнообразными деликатесами и восточными пряностями, споры торговцев на звучном незнакомом языке. Дверь в парную распахивается, разум возвращается в реальность. Две фигуры просачиваются внутрь парной.

– Твоё тело постоянно хочется трогать, – игривый голосок Лизы громким шёпотом раздаётся по помещению.

– А я тебя хочу,. – отвечает хрипловатый голос.

О, Боги, ещё не хватало стать случайным свидетелем сексуальных игрищ! За плотной завесой пара я – незаметная тень.

– Пока мы вдвоём, – тон мужчины приобретает нотки интимности и решительности одновременно, – я хочу немного попробовать тебя.

Ну всё, пора вылезать из своей паровой берлоги! Перспектива становиться куколдом никак не будоражит. Кидаю взгляд на электронные наручные часы и, прочистив горло, подаю голос:

– Вы извините меня, пожалуйста, но я не хочу становиться свидетелем ваших ласк.

Подруга охает от неожиданности:

– Леа, это ты?

А вот Дима совсем не удивлен, потому как на своё высказывание я получаю лишь хриплую усмешку.

– Да, я! – соскальзываю со скамейки и по мокрому полу шлёпаю в сторону выхода. – До окончания нашей брони осталось чуть меньше получаса. Очень прошу придержать свой тестостероновый шторм в плавках. А уже в комнате при закрытых дверях делайте, что хотите.

– Надеюсь, ты не собираешься меня бить за желание помять её ягодицы и грудь? – иронично выдаёт Дима. Его торс и плечи, покрытые каплями пота напрягаются, когда он демонстративно притягивает к себе Лизу, поглаживая её бедро. Я не могу оторвать глаз от этого действия, такого простого и в то же время пропитанного желанием мужчины обладать женщиной. Действия, которое придаёт девушке уверенности, что она невероятна желанна.

Её кожа, грудь, бёдра. Губы.

– Нет, но дегустировать друг друга в общественном месте – это неуважение к окружающим! – «Остановись! Прекрати контролировать каждый её шаг!»: вопит мой внутренний голос, но, вопреки здравому смыслу, озвучиваю совсем не то, что собиралась, грозно тыча пальцем в Лизу. – А с тобой мы поговорим вечером!

Разворачиваюсь и убегаю прочь.