Читать книгу Морские рассказы о главном - - Страница 7

Работал я тогда в Грузинском морском пароходстве на танкерах югославской постройки. Довольно неплохие по тем временам, надежные суда с классом автоматики и нормальными бытовыми условиями, они являлись лидерами по перевозкам жидких пищевых грузов. Приличный опыт работы на данной серии судов, несколько грамот и благодарностей в личном деле поспособствовали направлению меня на приемку нового головного судна типа «Академик Векуа». Судно строилось на крупнейшей судоверфи Югославии, расположенной на северном побережье полуострова Марьян у города Сплит. Попасть на приемку считалось большой удачей для моряка: высокая зарплата на период строительства и возможность впоследствии работать на современном автоматизированном судне давали определенные привилегии, удобства и престиж, что также важно в нашей работе. Да что там говорить? Не сравнить со старыми пароходами! Одно дело – сидишь, как белый человек, в центральном посту под кондиционером и нажимаешь на кнопки; другое – в жаре, потным, в грязном комбинезоне безвылазно находиться в машинном отделении, устраняя постоянные поломки из-за износа механизмов. В общем, данное предложение я принял с нескрываемой радостью и энтузиазмом.

Из терминала только что построившегося международного аэропорта Шереметьево, в огромном зале которого еще пахло свежей краской и строительными материалами, мы прилетели в Белград, переночевали в гостинице, а на следующий день на поезде в неудобном маленьком вагоне с короткими диванами, уставшие, но довольные, наконец добрались до Сплита. Представители завода встретили нас на вокзале, отвезли в отель, и тут же обговорили кое-какие технические вопросы и время начала рабочего дня. (В наши задачи на период строительства входил контроль соответствия судовых монтажных чертежей с проектными, проверка поставляемого оборудования и сертификатов, контакт с администрацией завода по спорным вопросам и многое другое.) А на следующий день, в восемь утра, нас ждал автобус, чтобы отвезти на судно – красавца, гордо стоящего у стенки причала судоверфи. Рядом с ним, на стапелях, строились еще несколько судов такой же серии.

Так начались наши трудовые будни, которые, скажу сразу, оказались совсем не обременительны.

Условия проживания, как в санатории, даже лучше: завтракали и обедали в ресторане, на улице, возле террасы; рабочий день заканчивался в пять часов вечера, затем небольшой отдых, принятие душа, ужин с бокалом красного далматинского вина, а потом отдыхай и делай, что хочешь. Никто над головой не стоит и не спрашивает куда и зачем идешь.

Наш отель располагался в старинной части Сплита недалеко от древнего дворца Диоклетиана, римского императора, жившего в третьем-четвертом веке нашей эры.

Вышел в город, пять минут, и ты окунаешься в атмосферу древнего Рима, гуляешь по старинным улочкам, вымощенным оригинальным булыжником, сохранившимся со времен закладки дорог. Захотел – тут же в баре или маленькой кафешке выпил пару бокалов пива, опрокинул рюмку сливовицы и пошел дальше. Не жизнь, а малина.

С наступлением темноты город вообще преображался. Горящий тысячами огней, переливающийся неоном рекламных вывесок, он становился непохож на себя: эффектная подсветка древних сооружений, колонн и мостовой, отполированной за многие годы миллионами ног, создавала атмосферу мистики и загадочности. Люди гуляли по набережной, сидели в кафе или перекусывали прямо на скамейке.

По выходным каждый из нас занимался своими делами: кто с утра шел на пляж, позагорать и искупаться в море, кто спал до обеда после очередной попойки накануне, а кто-то просто гулял по парку на возвышенности полуострова, с которого открывался чудесный вид на город и море. Кругом сосны, пение птиц – хорошее место, чтобы уединиться, слиться с природой, отдохнуть от повседневной суеты. Лично мне нравилось утречком, пока еще не взошло солнце, посидеть где-нибудь под тентом маленького уютного кафе, выпить чашечку ароматного кофе с пирожным, с интересом наблюдая за гуляющими туристами. Но больше всего мы любили ходить в кинотеатры смотреть фильмы, меняющиеся каждую неделю. Если сейчас фильмы ужасов на меня действуют тошнотворно с учащенным сердцебиением, то тогда все воспринималось, как нечто интересное и необычное. А эротические так вообще шли на ура. Как говорится, запретный плод сладок.

Дни проходили монотонно и размерено, один похожий на другой, изредка меняясь в ту или иную сторону. Приемка судна шла полным ходом, дел заметно прибавилось. Строительство судна отставало от графика, поэтому работы шли круглосуточно, нас на ночные работы пока не привлекали, это было еще впереди, а пока мы наслаждались жизнью в полном объеме.

Где-то через месяц подъехали остальные члены экипажа, и жить стало веселее, разгульнее. Тогда же я подружился с электриком – парнем моих лет, с которым мы частенько вечерами гуляли по городу или сидели где-нибудь в уютном месте за кружкой пива.

Спустя много лет, с какой-то ностальгией и грустью вспоминаешь некоторые курьезные эпизоды и моменты из жизни, происходившие в тот период. Помню, как в один из воскресных дней он зашел ко мне в номер со словами:

– Сколько можно спать? Погода классная, пошли на море искупнемся.

– А ты на какой пляж хочешь пойти? – спросил я.

– На центральный.

– Нет, давай только не туда. Там полно народу, неуютно, шагу некуда ступить. Лучше через парк пройдем и спустимся вниз, к бухточке. Немного подальше придется идти, но зато вода почище, и почти никого нет.

– Хорошо, договорились. Жду тебя внизу.

На уютной летней веранде ресторана мы позавтракали. День обещал быть жарким. Где-то через час уже лежали у моря на узкой полосе песка и мелкой гальки. Солнце еще не успело подняться высоко, а уже чувствовалось его горячее дыхание; на небе ни облачка, ни спасительного ветерка. Лучи яркими бликами отражались в кристально чистой воде Адриатического моря. Всплеск небольшой волны, крики чаек вдали создавали идиллию спокойствия и умиротворения. Купающих в море было действительно мало, несколько человек лежали на песке под пляжными зонтиками. Недалеко от нас, пожилой мужчина в соломенной шляпе, черный, как смоль от солнечного загара, ловил рыбу на длинную удочку. Облокотившись спиной о бетонную стенку небольшого причала, он сидел на маленькой скамейки, перебирая разноцветные рыболовные крючки. Поплавок уныло качался на волне, создавая иллюзию поклевки мелкой рыбешки. Недалеко в метрах ста от берега, стояли на якоре белоснежные яхты, да такие красивые, просто глаз не оторвать, одна лучше другой.

– Хватит валяться, давай искупаемся, от жары в сон клонит! – сказал я.

– Ну ладно, давай ты первый, – ответил приятель.

Войдя в прохладную воду, я медленно поплыл вглубь залива в сторону одной из яхт – самой большой, деревянной, с двумя мачтами, высоким острым носом, широким корпусом и округлой кормой. Своей красотой и элегантностью она привлекала особое внимание. Такие яхты приходилось видеть только в кино или на картинках, позже я узнал, что они по своему классу относятся к традиционным турецким Гулетам – судам ручной работы, изготовленные из высококачественной и прочной древесины (такой как тик и красное дерево), с удобными комфортабельными каютами, просторным салоном для отдыха, оснащенные современным навигационным оборудованием. Вблизи она оказалась еще красивее. Под кормой на шлюпбалке висела закрепленная полуспущенная надувная шлюпка с подвесным мотором, а на флагштоке развевался потрепанный от ветра испанский флаг.

На палубе, в шезлонге, откинувшись назад всем телом, полулежала в непринужденной сексуальной позе, обнаженная молодая девушка. В одной руке она держала большой запотевший стакан коктейля, украшенный долькой апельсина и декоративным ажурным зонтиком. Смешно вытянув губы, она периодически потягивала его через трубочку. В другой руке была длинная с золотистым фильтром сигарета, от которой исходила тонкая струйка дыма. В воздухе плавали запахи ментола и дорогих духов. Вся ее фигура показывала равнодушную скуку и отражала то, что ей решительно нечем было заняться. Спустя какое-то время, небрежно затушив сигарету о хрустальную пепельницу, она поднялась, грациозно, как кошка потянулась, потом, запрокинув руки за голову, подставила свое тело яркому солнцу, отдаваясь каждому его лучику. Не скажу, что она походила на красотку из популярных модных журналов, но в ней что-то было такое, от чего в душе щемило и заставляло смотреть на нее, не отрывая глаз: молодое, слегка загоревшее тело и соблазнительная упругая грудь, говорили сами за себя. В лице таилось что-то детское, непорочное, и в то же время вся ее фигура будоражила воображение. Так и хотелось помахать ей рукой, что-то крикнуть и почувствовать на себе ее заинтересованный взгляд. Темные ухоженные волосы, опускаясь на плечи легкими волнами, оттеняли светлую кожу; миндалевидные глаза с пушистыми ресницами заставляли забыть об всем на свете. На изящной руке красовался золотой браслет в форме неразъемного кольца с большим зеленым камнем посередине, придавая ее телу неповторимый шарм и очарование. Чувствовалось что девушка знала себе цену и предпочитала общаться не с кем попало, а с состоятельными мужчинами. Я невольно залюбовался ею, пока из штурманской рубки не вышел грузный мужчина лет сорока пяти с густой шевелюрой и сединою на висках. С мощным обнаженным торсом, волосатой грудью, одетый в белые шорты и с капитанской фуражкой на голове, он подошел к ней, что-то сказал, по-хозяйски обнял и легонько похлопал по попе. О чем-то негромко разговаривая, они спустились в каюту. Через пару минут с борта послышалась тихая блюзовая музыка.

Из открытого иллюминатора на камбузе доносилось аппетитное шкворчание жареного мяса; судовой повар в белоснежной куртке и колпаке резал большим ножом овощи, раскладывал их по тарелкам и поливал оливковым маслом. Пузатая бутылка местного вина стояла рядом в ожидании своего часа. Подсвеченные солнечными бликами хрустальные бокалы сверкали всеми своими гранями. Да, как говорится в таких случаях, красиво жить не запретишь. Мне так захотелось в тот момент хотя бы на миг оказаться на месте капитана шикарной яхты, небрежно обнять молодое податливое тело, все цело принадлежащее только тебе одному, что я чуть было не заплакал от избытка чувств.

Моя голова, торчащая из воды, казалась ненужным инородным элементом. Где я, и где они, эти загнивающие капиталисты! Разница между простым советским моряком со своими житейскими проблемами и заботами о хлебе насущном, и этим богатеем в капитанской фуражке, была настолько велика и существенна, что я почувствовал себя маленьким, жалким, никчемным человечком, далеким от той богатой и недоступной жизни, о которой только мог догадываться и в которую на миг попытался заглянуть сквозь призму обывательской жизни.

– Ну почему одним в жизни так везет, а другим нет, – думал тогда я.

От неуютных мыслей меня отрезвил повар, напевая что-то себе под нос, он вышел на палубу и вылил за борт в мою сторону ведро с помоями. Мне показалось, что сделал это он намеренно, с определенным юмором, показывая свое превосходство. Хотя может я был и не прав, он просто мог не заметить меня. Как говориться у каждого свои права и обязанности. В последний момент я успел уклониться и нырнуть под воду. Перед глазами, проплывающая мимо стайка мелких разноцветных рыбок с жадностью набросились на медленно тонущие остатки еды. Под водой, подплыв ближе к борту, я ухватился за штормтрап, подтянулся на руках, пытаясь заглянуть в круглый иллюминатор яхты, что получилось с трудом и не сразу. Сквозь полумрак каюты на огромной деревянной кровати смутно виднелись два обнаженных тела, обнимающих друг друга. Они медленно и синхронно двигались в такт музыке, создавая вокруг себя шлейф эмоций и возбуждающих ощущений. До сих пор не могу понять, зачем я это делал тогда, как-то несерьезно все это выглядело со стороны. Возможно, подсмотреть, как занимаются сексом… А может, просто так, от избытка чувств к молодой девушке. Не знаю. Жадным взглядом я пытался запомнить каждое их движение, в душе завидуя хозяину яхты, который мог позволить в жизни все, что душе угодно.

Спустя минуту, набрав в себя побольше воздуха, я глубоко нырнул и, двигаясь вдоль борта, провел рукой по шероховатому, покрытому ракушками днищу, таким образом будто прощаясь с яхтой. Затем с силой оттолкнулся от нее, проплыл под водой еще метров двадцать, вынырнул и уже не торопясь поплыл к берегу.

– Что ты так долго крутился там? – спросил мой приятель.

– Да так… Осматривал яхту, вон ту, я показал рукой, самую большую, на корме такая телка красивая загорала, голая совсем, глаз не оторвать, как говориться нет слов одни чувства. Капитан яхты видно крутой мужик. На шее золотая цепь в палец толщиной.

– А что толку смотреть, только слюни распускать, у них другая жизнь, другие понятия, они и мы, это все равно, что земля и небо – ответил он.

– Это уж точно, – подумал я.

Еще немного поплавали, позагорали и собрались идти домой. Солнце жарило неимоверно, да и время шло к полудню, а в отеле нас ждал обед и потом двухчасовой сон.

Вечером всей гурьбой направились в кинотеатр, расположенный на окраине города, совсем рядом возле моря, чтобы посмотреть очередной фильм про Джеймса Бонда – агента британской разведки с его незабываемыми приключениями. Казалось, так себе прошел день, ничего особенного, а ведь – надо же! – запомнился надолго.

Так получилось, что в Югославии мне приходилось бывать довольно часто. Несколько раз стояли на ремонте в портах Пула, Загреба, Трогира, а сколько приятных воспоминаний осталось в памяти! Давно это было, уже и страны такой в помине не существует. Спустя много лет, оглядываясь назад, я понял одну истину, что не в яхте дело, и не все ценно, что покупается за огромные деньги. Оказывается, можно счастливо прожить и в обыкновенных, нормальных условиях. Хотя без них, этих разноцветных бумажек, никуда не денешься: с ними гораздо проще и приятней существовать. Главное в жизни – как мне сейчас кажется, это когда любой из нас, независимо от ситуации, остается настоящим человеком с большой буквы. А что такое настоящий человек – у всех понятие разное. И желания тоже разные, и потребности. В этом и заключается парадокс современного бытия. По этому поводу так и напрашивается старый еврейский анекдот – как говорил умудренный опытом дядя Яша: «кроме девок и водки есть много других занятий, правда они не всегда интересные…»