Читать книгу Под покровом тайги - - Страница 7

На следующий день, в Лавку пришёл Совин. В Лавке находилась только Шапкина.

– Здравствуйте, Дарья Степановна! А где Иван? – поздоровался и спросил Петрович.

– Здравствуйте, Митрофан Петрович! Был где-то здесь, – ответила Дарья, и обращаясь к мужу крикнула: – Иван, к тебе пришли.

– Сейчас иду, – откуда-то из избы откликнулся муж.

– Привет, Петрович! С чем пришёл? Выкладывай, – улыбаясь, встретил Совина Иван.

– Здравствуй, Иван Фёдорович. Мне бы с тобой потолковать, – сказал Митрофан.

– У меня секретов от жены нет, – Шапкин посмотрел на Дарью. – Говори, что случилось? – Иван снова обратился к Совину.

– Да, ничего не случилось, просто хотел о переезде с тобой поговорить. Раз секретов нет, буду говорить, как есть. Давеча ты спрашивал, как мы с женой отнесёмся к тому, чтобы жить у вас? Я вчера поговорил со своей старухой: она, как и я не против. Всё ей по полочкам разложил, на все вопросы ответил, посоветовались, она и согласилась.

– Ты, Митрофан Петрович, правильно сделал, что решил жить у меня. Сейчас обсудим всё в комнате, – в душе, радовался Шапкин.

– Какая же она старуха? На ней можно кули возить. Вот я её увижу – всё расскажу, – улыбаясь, встала на защиту Совиной, Дарья Степановна.

– Я её так в шутку называю, а она меня стариком зовёт, – тоже улыбаясь, ответил Совин.

– Спрошу, спрошу, – всё так же улыбаясь, заверила Дарья.

– Спроси, – засмеялся Петрович.

– Пойдём, Митрофан Петрович, – позвал Шапкин. – Ты, Даша, побудь пока тут, а мы с Петровичем обсудим переезд, – обратился он к жене.

– Идите, я здесь буду. Потом придёшь, поставлю самовар, – ответила Дарья, обращаясь к мужу.

Они вошли в избу. Первое, что заметил Петрович – не хватало мебели.

– Ты, Иван, куда шкафы дел? – оглядываясь по сторонам, спросил Совин.

– Я, тоже, без дела не сижу. Кое-что продал, в том числе и шкафы, – закуривая, ответил Шапкин. – Тебе, тоже, что-нибудь можно продать. Всё с собой не возьмёшь.

– Скажу бабке, пусть, что может продаёт, – садясь, ответил Совин.

– Ладно, об этом позже. Скажи ещё раз, какое хозяйство ты держишь? – спросил, дымя самокруткой, Иван Фёдорович.

– Коза, штук двадцать кур, четыре улья с пчёлами и штук тридцать кроликов, – ответил на вопрос Митрофан Петрович.

– Козу и пчёл возьмём с собой, а кур и кроликов придётся забить или продать. Как тебе удобнее? – высказал своё мнение Шапкин.

– Кроликов и кур я забью, там продавать-то нечего, – заверил Ивана Совин.

– Оставь пару крольчих. Если не будешь продавать, то шкурки кроличьи возьми, – советовал Иван. – Деньги нам ни к чему. Если можешь покупай лошадь, а ещё лучше и козла. Конь нужен с санями. Как будешь готов к переезду, скажешь мне. Мы с сыном тебе поможем собрать пожитки и переехать ко мне, – продолжил Шапкин.

– Всё, понял. А где мы жить будем? – поинтересовался Петрович.

– Есть две комнаты. Да что рассказывать – пойдём, покажу – сказал Иван, вставая с табурета.

Митрофан, тоже встал, и они направились в комнату. Иван Фёдорович снял с гвоздя, который был вбит в стену, ключ, открыл замок на двери и вошёл внутрь. Совин проследовал за хозяином. В комнате у окна, стояла большая кровать, слева от кровати стоял не большой столик. Прямо, напротив двери, стоял шкаф. Слева от двери, на стене висело зеркало. На полу, перед кроватью, лежал коврик. Вот, пожалуй, и всё, что находилось в комнате.

– В этой комнате жил мой старший сын. Ты, Митрофан Петрович, скорее всего, слышал, что он погиб, – с горечью в душе, произнёс Иван.

– Я слышал. Давай посмотрим другую комнату, – постарался отвлечь от тяжёлых мыслей, Совин Шапкина.

Во второй комнате было пусто, только на стене висело одинокое зеркало.

– Здесь никто не жил. У окна стояла кровать, мы её перенесли в комнату, где жил Демьян, – объяснил Иван.

– Обе комнаты хороши, но решать не мне, пусть решает жена, – произнёс Петрович.

Они вышли в зал. Тут было не много теплее, всё-таки стояла печь, но и так, в комнатах было не холодно.

– Ты меня прости, но, если зашёл разговор о Демьяне, я хочу тебя спросить: твой сын погиб на войне с немцами? – спросил Совин.

– Да, – только и ответил Шапкин.

Митрофан Петрович понял, что тема больная и лучше её не трогать.

– Ну, как будешь готов, скажешь, – нарушил гнетущую тишину, Иван Фёдорович – И пускай придёт твоя жена и сама посмотрит, где лучше жить.

– Завтра приду с ней, – пообещал Совин.

– Может будешь не много самогона? – спросил Иван.

– Не откажусь. Почему бы, не выпить с хорошим человеком? – Митрофан прошёл к столу, и расстёгивая тулуп, сел на табурет.

– Ты тут располагайся, а я мигом, – сказал Шапкин и выскочил из избы.

Через несколько минут он, снова появился, неся подмышкой бутылку с «первачом», в руках у него была банка с огурцами, нарезанные хлеб и сало.

– Ты бы, Митрофан Петрович, разделся, здесь тепло, да и самому удобнее будет, – предложил Иван Совину, расставляя всё на столе.

– Я не на долго, – сейчас пойду к себе, – ответил Митрофан.

– Вчера ко мне «беляки» приходили, пришлось дать выпить и закусить. Я после них с горя пару стопок отпил. Так что не смотри, что бутыль не совсем полная, – садясь за стол и разливая спиртное по рюмкам, промолвил Иван.

– И те и те лютуют. Я готов от них бежать на край света, лишь бы их не видеть, – сказал Совин, пододвигаясь к столу.

– Ну, давай, Петрович! Выпьем за твой переезд! – с этими словами, Шапкин выпил содержимое рюмки.

– Давай, – произнёс Митрофан и тоже выпил.

– У меня, Петрович, кое-какие деньжата есть. С продажей коровы я договорился. Галушкин хоть сейчас её заберёт. Будешь у меня жить, вместе поедем в Енисейск. Купим всё, что нам может пригодиться, – закусывая, сказал Иван.

– Ты же одну корову держишь? – жуя сало, спросил Совин.

– Да. А что? – вопросом на вопрос, ответил Шапкин и достал из кармана папиросы.

– Вроде бы деньги имеются, Лавку держишь – а корова одна? – опять задал вопрос Петрович.

– За чем мне больше? Нам хватает. Степан мало пьёт молока, Дарья то же, я, в основном пью чай или что покрепче, одна Аня пьёт. Делаем сметану, масло, творог. Кое-что продаём, – рассуждал Иван Фёдорович, наливая из бутыли.

– А я, вот, козу держу, нам с бабкой хватает, – поддержал разговор Совин.

Совин и Шапкин посидели ещё не много, выпили пару раз, прерывая свой разговор, и Митрофан Петрович начал собираться домой.

– Пойду я, а то бабка переживать будет, – сказал Петрович, застёгивая тулуп.

– Тогда пойдём, я тебя провожу, – с этими словами Иван встал из-за стола.

Они вышли в Лавку. Там находилась Дарья и один из редких посетителей.

– Иван, ты оставайся здесь, а я пойду, тем более ты не одет, а на улице холодно, – обратился к Шапкину Митрофан.

– Мне всё равно выходить на улицу, чтобы покурить, так что пойдём, – успокаивал Иван.

– До свидания, Дарья Степановна! – попрощался Совин.

– До свидания, Митрофан Петрович! – обслуживая посетителя, с улыбкой сказала Дарья.

На улице было прохладно, везде лежал не глубокий снег.

– Неделю назад встала Ангара. Ещё пару недель и можно через Енисей ходить, – поделился своими мыслями Петрович.

– Да, через полмесяца можно ехать в Енисейск, – закуривая и глядя на реку, произнёс Шапкин.

– Ну, до завтра, – Совин достал из рукавицы руку и протянул Ивану.

– Завтра приходи с женой, – Шапкин пожал ему руку.

– Хорошо. А ты не стой на морозе, покуришь и сразу заходи в тепло, – учил Совин Ивана, удаляясь всё дальше.

– Ладно! – крикнул Иван Фёдорович, удаляющемуся Петровичу.

Он докурил, сплюнул на свежий снег, и зашёл внутрь. Пока они с Совиным разговаривали на крыльце, он не заметил, что покупатель ушёл. В Лавке было пусто и прохладно. Дарья смотрела на него и щёлкала семечки.

– Ты слышал, Павла «кривого» повесили? – спросила она мужа.

– Кто? – спросил Иван, хотя догадывался, чьих это рук дело.

– «Беляки». За связь с партизанами, – ответила жена.

– Я не знал. Это Паша Колесников? – переспросил Шапкин.

– Да, – коротко ответила Даша.

Иван Фёдорович стоял и думал о своём. Новость о смерти Павла, потрясла его.

– Нет, надо уходить от сюда, – задумчиво произнёс он. – Иди, ставь самовар, – обратился Иван к жене.

– Пойду, поставлю, – сказала, вставая Дарья, – Я тебя позову, сядем есть, только разогрею, – с этими словами она скрылась в избе.