Читать книгу Нечистые Земли - Группа авторов - Страница 7

Будильник зазвенел ровно без четверти полночь – противно, дребезжаще, будто кто-то тряс консервную банку с гвоздями. Яра подскочила с кровати так резко, что едва не снесла головой настольную лампу.

– Чтоб тебя! – Рыкнула она, нашаривая рукой выключатель. Комната озарилась теплым желтым светом, и Яра зажмурилась, пытаясь собраться с мыслями. – Так… сначала книга!

Она развернулась к старому внушительных размеров сундуку, занимавшему почти все пространство справа от кровати. Подняв руки перед собой, она свела ладони вместе и начала медленно вращать ими, пока пальцы каждой руки не коснулись противоположного запястья. Ладони засветились – магия пробудилась.

Яра развела руки и осторожно коснулась крышки сундука.

БАХ!

Яркая вспышка озарила комнату – на миг стало светло, как днем. Крышка сундука с щелчком откинулась вверх, обнажая содержимое.

Яра опустила взгляд на свои ладони. На левой – татуировка куриной лапки, на правой – перекрещенные кости. Обе переливались, будто подсвеченные изнутри.

– Вот же упрямая магия! – Пробурчала она. – Когда же наконец ты станешь послушной? Или мне всю жизнь с тобой мучиться?!

Яра перевела взгляд на сундук. Внутри все было разложено с почти маниакальной аккуратностью. Слева – деревянный многоярусный штатив с флаконами зелий, оставшихся еще от матери. Большинство гнезд пустовало – деньги были нужны, а зелья продавались хорошо.

Справа – короб с «диковинками». Яра называла их сокровищами. Хотя случайный наблюдатель вряд ли бы понял, что в них такого ценного. Вот, например, ярко‑красное перо жар‑птицы, завернутое в тонкую бумагу. Если снять миниатюрный колпачок, то перо начинало ярко светиться, лучше любого человеческого фонарика. Рядом – клубок голубой шерстяной нити, или иначе «клубок путеводитель». Скажи ему куда тебе нужно попасть, и он приведет. Работает лучше любого навигатора. А еще красная лента для волос, плетеный браслет с обережными символами, кольцо с хризобериллом, серебряный ритуальный нож и баночка маминого варенья из смоковницы.

Яра подняла короб, отставила в сторону и наконец уставилась на дно сундука. Там, в самом низу, лежала настоящая драгоценность – старинная книга в потрепанном кожаном переплете, которую оплетали толстые шнуры.

Яра бережно достала книгу и вместе с ней направилась на кухню. Щелкнув выключателем, она устроилась за столом. С особой осторожностью, девушка размотала шнуры и раскрыла книгу – под пальцами захрустели старые страницы пергамента. Одну за другой Яра начала неспешно перелистывать их.

Книга хранила бесценные знания – рецепты зелий, снадобий и некоторых ритуалов, записанные аккуратным округлым подчерком матери. Страницы пестрели красочными изображениями ингредиентов и замысловатыми схемами.

Когда‑то эта книга принадлежала маме Яры. Но мама ушла, когда девочке было тринадцать лет, – и оставила книгу. Тогда Яра без конца задавалась вопросами: «Почему мама не забрала книгу с собой? Может быть она собиралась вернуться?»

Тринадцатилетняя Яра неоднократно пыталась открыть книгу, однако все попытки оказывались тщетны: страницы будто были намертво склеены. И так продолжалось до одного судьбоносного дня.

Яре было шестнадцать, когда книга вдруг засияла зеленоватым свечением. Девушка прикоснулась к ней – и та послушно раскрылась, а сияние тут же исчезло.

Яра так радовалась, пока Ядвига не рассказала ей одну особенность ведьмовских книг:

«Пока владелица книги жива, она не откроется никому другому. Это подобно магическим замкам: магия признает лишь своего хозяина – того, кто наложил чары. А после смерти владелицы книга выбирает новой хозяйкой следующую по роду ягиню».

Яра горевала долго, и, если бы не Ядвига она бы не выбралась из глубин своего отчаяния и одиночества.

Когда мама ушла, опекуном Яры назначили двоюродную тетку, но та наведывалась лишь изредка – привозила скудный набор продуктов и тут же исчезала.

Яра часто размышляла: если бы мама знала, кому оставляет ее на попечение, наверняка ни за что не отправилась бы на поиски отца. Видимо, она искренне верила, что двоюродная сестра окружит племянницу заботой и вниманием.

Яра не испытывала злости и не винила маму – лишь бесконечно скорбела о ее безвременной кончине. При этом она всем сердцем благодарила судьбу за то, что мама не увезла с собой книгу. Именно эти записи, хранившие мамины знания, стали для нее бесценным наставником. Благодаря им Яра освоила почти все, что теперь умела.

Мама была искусной ведьмой. Яра ни разу не столкнулась с тем, чтобы мамин рецепт ее подвел: каждое зелье действовало строго в соответствии с описанным в книге эффектом. Все схемы были четкими, а описания – понятными.

Единственное «но» заключалось в том, что большая часть рецептов выглядела так, будто их составляли в состоянии легкого (или не очень) помешательства. Но кого это волнует, если есть результат?

А вот настоящей проблемой, с которой раз за разом приходилось сталкиваться Яре при изготовлении зелий – ее собственная магическая сила. Та вела себя словно строптивая, необъезженная лошадь: брыкалась, пятилась назад, яростно била хвостом, вставала на дыбы – и ни в какую не желала подчиняться хозяйке.

Из‑за своенравной магии одно и то же зелье порой приходилось варить по три‑четыре раза. А это не только изматывало нервы, но и безжалостно расходовало ингредиенты – которые, увы, имели свойство заканчиваться.

Сегодня Яре предстояло сварить зелье пятого уровня. Начиная со второго уровня каждое зелье требовалось насыщать собственной магией – без этого оно представляло собой лишь ярко окрашенную жидкость с сомнительным запахом.

«Ну что ж, – мысленно вздохнула Яра, сжимая в руках склянку с ядом мизгиря, – надеюсь, моя магическая сила не решит сегодня устроить бунт. Потому что этого добра – она взглянула на размазанную по дну черную каплю яда – у меня ровно на одну попытку. А если не выйдет… Меня ждет Лисья постель».

От этой мысли Яру вновь передернуло.

Вдруг она вспомнила: «нужно же внести в книгу новые сведения о мизгире».

Яра схватила ведьмовскую книгу и резким движением перекинула половину страниц – оказалась ровно в середине. Это удалось ей без труда: вторая часть книги словно была пришита к первой.

Листы заметно отличались: темнее, толще, испещренные многочисленными заломами. На них виднелись масляные отпечатки пальцев – будто страницы перелистывали тысячи раз. Края страниц были рваными, с пятнами сырости, словно фолиант долго хранили в сыром месте.

Складывалось впечатление, что кто-то взял две абсолютно разные книги и сделал из них одну. Это предположение только укреплялось при чтении – содержимое второй части разительно отличалось от первой.

В книге собрали информацию о самой разнообразной нечисти – в том числе о той, что никогда не водилась в этих краях.

Для каждого существа приводились подробные сведения: детальные описания внешности, места обитания, пищевые предпочтения. Но главное – в книге скрупулезно излагались способы их уничтожения.

Яра невольно морщилась, перелистывая страницы. Сама мысль о том, чтобы причинить кому‑либо боль, была ей глубоко чужда. Тем не менее Яра не стала избавляться от этой части книги. Вместо этого она старалась обогатить имеющиеся записи по‑настоящему полезными сведениями.

И все же один вопрос упорно не давал ей покоя: зачем мама хранила эти записи?

Ведьма, которая не могла пройти мимо брошенного котенка. Ведьма, чье сердце сжималось при виде раненой птицы. Ведьма, приютившая столько облезлых котов и бездомных домовиков, что Яра сбилась со счету. Мама находила им дома, выхаживала, уговаривала, порой даже танцевала перед упрямыми хозяевами, лишь бы те согласились взять очередного подопечного.

И вдруг – эти страницы. Жесткие, безжалостные.

Очевидно! Это писала не мама. Это были записи, написанные кем-то другим.

А главным подтверждением этому был сам подчерк – торопливый, угловатый, с сильным наклоном вправо. Буквы напоминали зазубренные клинки, готовые впиться в глаз тому, кто осмелится прочесть. Порой приходилось часами расшифровывать строки.

«Способы уничтожения… – опять этот заголовок!». Яра сжала челюсти так сильно, что казалось, еще чуть‑чуть – и эмаль посыплется.

«Когда‑нибудь я разгадаю эту тайну. Откуда мама взяла эти записи? Зачем хранила?»

Хотя если не вчитываться, в этой части ведьмовской книги было на что посмотреть.

Яра листала страницы и невольно ежилась.

Изображения невероятных пугающих существ. Большую часть из них Яра никогда не видела вживую – и, честно говоря, не испытывала ни малейшего желания знакомиться лично.

Здесь встречались жуткие монстры с несколькими головами, существа с содранной кожей, покрытой отвратительной коркой, ползучие твари, напоминающие гигантских червей с рядами острых как бритва зубов.

Но самыми пугающими были чудовища, словно собранные из частей других чудовищ.

Одно такое «Худо» глядело на Яру с разворота: волчья голова, чешуйчатое тело, паучьи лапы с когтями. И все это собрано воедино с явным пренебрежением к законам природы. А глаза… Ядовито‑красные, как два раскаленных угля. На полях множество пометок: косых, неразборчивых.

– Брр… – Яра передернула плечами, словно стряхивая с себя липкий взгляд чудовища. – Да по сравнению с этим кошмаром мой мизгирь – просто красавчик.

Наконец отыскав нужную страницу, Яра задержала взгляд на заголовке.

«Мизгирь – древнейшей и опаснейшее паукообразное чудовище!».

Ниже – полустертое карандашное изображение. Да, определенно, что‑то общее с ее мизгирем прослеживалось. Но только на очень‑очень отдаленном родственном уровне.

На рисунке – блестящий хитиновый панцирь, гладкий, как полированный камень. А у Згира – грубая бугристая кожа, поросшая жесткой шерстью, кое‑где прореженная проплешинами.

Но этот недостаток Яра в скором времени планировала исправить, приготовив для мизгиря «Велесов волос».

Яра поморщилась:

«Нужно нарисовать новое изображение. А то смотришь на это – и хочется спросить автора: «Ты его видел вживую или просто выдумал?»»

Взгляд скользнул ниже – к списку мест обитания мизгирей.

«Восточный лес?» – Яра перечитала строку еще раз, словно надеясь, что буквы волшебным образом перестроятся в более правдоподобную комбинацию. – «Да быть того не может!»

Она знала этот лес как свои пять пальцев. Бывала там сотни раз – и ни единого следа мизгиря! «А его паутина… О, эта паутина! Она светится в темноте, как неоновая реклама. Если бы в Восточном лесу жил мизгирь я бы точно об этом знала».

Яра взяла карандаш и приписала рядом: «Сведения ошибочны. Проверено мной.» И дважды подчеркнула.

Наконец она добралась глазами до раздела, ради которого и начала листать эту часть книги, – «Питание мизгирей». Старая запись вновь заставила ее возмущенно вздохнуть: «Обожает человечину и не прочь закусить колдуном!»

«Да ну что ты! – Мысленно возразила она. – Не едят они колдунов. То, что недавно он чуть не перекусил мной, – чистая случайность. Згир скорее умер бы от голода, чем съел меня!»

Рядом красовалась ее прежняя пометка: «Съел курицу, сказал, что съедобно. Но восторга не проявил».

Яра довольно улыбнулась и взялась за карандаш, чтобы дополнить запись: «Выявлена любимая еда – большой жирный гусь!»

Отложив карандаш, девушка удовлетворенно хмыкнула:

– Теперь можно и к зелью приступить!

Вернувшись к началу книги, Яра без труда отыскала нужный рецепт. Пятый уровень из восьми возможных. Сердце застучало чуть быстрее – никогда еще ей не приходилось готовить настолько сложное зелье.

Она водила пальцем по истертым строкам, мысленно раскладывая этапы работы:

– Собрать ингредиенты – «легко сказать!».

– Подготовить посуду – «тут без сюрпризов».

– Не спалить кухню – «оптимистично!».

– Уговорить магию не взбрыкивать – «самый сложный пункт».

Самым трудно добываемым ингредиентом, разумеется, был яд мизгиря. Остальные компоненты выглядели почти безобидно:

Саркосома шаровидная, собранная в полнолуние. «Дожидается своего часа в холодильнике».

Чертовы орехи. «Добыты ценой десятка укусов комаров и трех десятков проклятий в их адрес». Хранятся в самом темном месте кухни – в тумбе под протекающей раковиной. Там же, кстати, обитает таинственный запах, происхождение которого Яра предпочитала не выяснять.

Цветы недотроги железистой – редкость в этих краях. Достались почти даром: Яра выменяла их у странствующего травника на два флакона простенького зелья от аллергии. Бедолага чихал так громко, что согласился на обмен еще до того, как Яра закончила предложение. «Цветы? Да берите хоть все! Только дайте зелье!»

Слезы берегини – ингредиент довольно редкий. История его обретения до сих пор вызывала у Яры смешанные чувства.

Однажды ей пришлось отпаивать успокоительным отваром одну случайно встреченную в корчме берегиню, которую бросил любовник колдун. Девушка так громко рыдала, что Яра не смогла пройти мимо. Это уже потом она узнала, что перед ней самая настоящая берегиня. Выглядят они как обычные девушки: распущенные, как правило, светлые волосы, платье в пол, ничего не обычного. И грех тогда было не воспользоваться ситуацией.

«Он… он сказал, что я… слишком добрая!» – Всхлипывала берегиня, а Яра сочувственно кивая, незаметно подсовывала под поток слез очередной стакан, и, думала о том, что из всех возможных причин для расставания колдун выбрал самую нелепую.

Теперь эти слезы, бережно хранились в стеклянной бутылке в самом дальнем углу шкафа с ингредиентами. Магия часто требует жертв – чужих или собственных. И иногда грань между искренним желанием помочь и желанием разжиться чем-то очень редким тоньше остро наточенного лезвия.

Об остальных ингредиентах Яра не волновалась. Она ежегодно пополняла свои запасы трав, грибов и ягод, тратя на это прорву времени. Купить, конечно, проще… да только где взять столько монет?

Взгляд уткнулся в раздел с этапами приготовления. Мамины рецепты всегда пестрели странными инструкциями – такими, от которых Ядвига выгибала черную бровь и крутила пальцем у виска. Но Яра следовала рецептам до последней буквы. «На всякий случай» – оправдывалась она перед самой собой, изображая танец кузнечика, прыгая вокруг котла и бубня под нос детскую песенку.

«Затворница» (5 уровень).

(Запрещенное зелье)

Ингредиенты:

– Ягодный дистиллят – 100мл (для вкуса)

– Стебли сныти – 20 гр.

– Чертов орех – 5 шт.

– Настой корня золотарника – 2 ч.л.

– Цветки недотроги железистой – 10шт.

– Листья белого дерна – 30 гр.

– Саркосома шаровидная, собранная в полнолуние – 200 гр.

– Слезы Берегини, отданные без принуждения – 3 капли

– Яд Мизгиря – 1 капля

Этапы приготовления:

– Поставить на огонь котел среднего размера.

– Налить дистиллят, добавить толченые чертовы орехи, цветы недотроги и настой корня золотарника. Довести до кипения и выключить.

– Пока отвар остывает, запрокинуть голову, прикрыть глаза и издать протяжный чуть дрожащий вой – не слишком громкий, но такой, чтобы в нем слышалась тоска одинокого зверя.

– Измельчить в ступке стебли сныти и листья дерна.

– Нарезать саркосому ножом на крупные куски.

– Трижды топнуть, каждый раз меняя силу. Зажмурить левый глаз и не открывать его пока не закончишь готовить зелье.

– Добавить подготовленные ингредиенты в остывший отвар.

– Нагреть, до кипения не доводить, поддерживать среднюю температуру.

– Когда отвар поменяет оттенок на багряно-черный добавить слезы берегини.

– Сделать три оборота вокруг себя, после каждого оборота звонко хлопнуть.

– Добавить яд мизгиря.

– Перемешать три раза против часовой стрелки.

– Довести до кипения.

– Выключить огонь.

– Пойти поесть и выпить чашечку мятного чая.

– Остывшее зелье перелить через сито в стеклянную колбу.

– Напитать зелье силой.

– Если все сделано верно, зелье поменяет цвет на светло голубой, запахнет розами.

Эффект

Поначалу легкая дезориентация – испивший зелье теряется в пространстве и не может понять где он и как здесь оказался.

Затем в течение последующих двенадцати часов происходит постепенное стирание воспоминаний, начиная с недавних событий и двигаясь в глубь прошлого. При этом базовые умения и навыки сохраняются.

Процесс безболезненный, сопровождаемый лишь легким покалыванием в висках.

Важно: эффект зелья необратимый – выпивший его навсегда лишается памяти. Противоядия к зелью не существует.

Страницы захрустели под пальцами – Яра вцепилась в них так, что костяшки побелели. Строки об эффекте жгли глаза.

– Волкодлаки меня задери! На что я подписалась? – Выдохнула она, в десятый раз перечитывая предупреждение. – Надеюсь, это зелье – для какого-нибудь злобного колдуна! Ведь, иначе быть не может, верно?!

Внутри уже ворочался червь сомнений. Навсегда потерять память… Что может быть хуже? Но Яра знала тех, кому лично влила бы это зелье в рот, не моргнув и глазом. Нечистые мир полон злых и жестоких колдунов. «Это для одного из них, – убедила она себя. – Иначе быть не может».

Яра развернулась к столешнице, где царил эпический, но начисто вымытый хаос. Кастрюли, миски, сковородки и медные котлы, вставленные друг в друга, напоминали шаткую башню из детского конструктора. С трудом выудив нужный котел, она поставила его на огонь и заметалась между шкафами, выискивая ингредиенты. Запасы трав занимали три полки – и каждая была битком.

Распахнув холодильник, Яра утонула взглядом в лабиринте стеклянных банок. Содержимое большинства выглядело… экзотично. В разноцветных растворах плавали объекты самых неожиданных форм: то шары с щупальцами, то сплетения шевелящихся нитей, то нечто ядовито‑яркое, будто светящееся изнутри. Среди этого жуткого на вид несъедобного ассорти затесалась банка соленых огурцов и твердый как кирпич кусок хлеба. Между ними‑то и притаилась банка с пятью бурыми шаровидными плодами – саркосомой.

Яра подцепила один гриб вилкой. Поверхность оказалась бархатистой, словно замша. Форма напоминала раздутый бочонок с гладкой черной крышечкой сверху. Поочередно взвесила на старых чашечных весах саркосому, стебли сныти и листья дерена. Набрала в пипетку слезы берегини – те блеснули, как крохотные жемчужины.

Разложив ингредиенты по порядку, Яра приступила к варке. Котел шипел, зелье булькало, а она выла, топала, хлопала в ладоши и помешивала варево, мысленно проклиная мамины «творческие» инструкции. Потом пришлось перекусить и выпить чашечку мятного чая. Все это время ее терзали сомнения, но отступить она не могла – слишком высоки были ставки.

–Ну надо же было так вляпаться! – Рыкнула Яра, добавляя в зелье яд мизгиря. – Если бы не Третьяк со своими сапожками, я бы никогда не ввязалась в это сомнительное дельце! Чтоб его!»

Идея сбежать – собрать вещи и скрыться в какой‑нибудь глуши – становилась все заманчивее. Яра пропустила зелье через сито и перелила в стеклянную колбу.

Результат выглядел удручающе: грязно‑коричневый сироп, лишенный даже намека на обещанный светло‑голубой оттенок.

– Мать‑сыра Земля, помоги мне! – Взмолилась она, пробуждая магию.

Татуировки на ладонях вспыхнули голубоватым сиянием. Она протянула руку к колбе, осторожно выпуская каплю силы…

БА-А-А-АХ!

Вспышка ослепила ее. Колба разлетелась на осколки с таким громким звуком, что заложило уши. Грязно‑коричневое зелье окропило потолок, растеклось по шкафам и стенам, оставив темные потеки. Яра обхватила голову руками и медленно сползла на пол.

«Одно хорошо – теперь это зелье точно никому не навредит. Моя совесть чиста! А во всем остальном… полная задница!». – Подумала она, глядя на хаос вокруг.

Почти до рассвета Яра оттирала засохшее зелье с поверхностей. Оно оказалось настолько едким, что приходилось соскребать его лезвием, оставляя царапины на поверхностях. Когда последний коричневый сгусток сдался, она обессиленно упала на кровать.

***

Утро началось с того, что чей-то нагло‑каркающий голос вломился в сон без стука. Яра разлепила веки – и тут же ощутила, как на грудь опускается тяжеленая плита безысходности.

«Все, это конец. – Подумала она, чувствуя, как горечь подкатывает к горлу. – Ни сапожек, ни денег… один лишь Лис. И его отвратительная постель. Бр-р-р-р».

Ворона за окном каркнула так, что, кажется, даже пылинки в воздухе вздрогнули. Яра повернула голову: птица сидела на карнизе, буравя ее черными глазками‑бусинами. Помедлив, ворона трижды стукнула клювом по стеклу.

– Это же письмо! – Вдруг осенило Яру.

Она вскочила с кровати и рванула окно на себя с такой силой, что стекла задребезжали. Ворона, ничуть не смутившись, прошествовала внутрь. Хрипло каркнула – и из клюва вывалилось свернутое в рулон послание.

Яра протянула руку. Едва пальцы коснулись бумаги, птица испарилась, оставив после себя черную дымку и резкий запах серы – будто кто‑то чиркнул спичкой прямо перед носом.

Развернув послание, Яра прочла:

«Ягодка, позволю тебе напомнить, что у тебя остался всего один день. Завтра на закате жду тебя на том же месте с готовым зельем – либо… в красивом желательно красном белье. Люблю знаешь ли красный цвет. Меня устроит любой вариант. И не забудь накинуть сверху плащ – не хочется, чтобы на твои прелести пялился кто‑то, кроме меня. До встречи. Твой Олисий!»

Желудок скрутило, в ушах зашумело, а к горлу волной подкатила тошнота.

«Что делать? – Метались мысли. – Сбежать? Собрать вещи, удрать в глушь, построить шалаш и жить отшельницей? Интересно, а что скажет Згир, если я поселюсь с ним по соседству?»

Последняя мысль на миг показалась удачной.

«Может, попросить взаймы у Ягниды? Скажем, пятьдесят золотых… Но она все свободные деньги вкладывает в свои научные опыты. Да и придется объяснять, зачем мне столько денег. Ядвига будет в ярости… Черт! Черт! ЧЕРТ!»

Со стороны окна раздалось громовое:

– КАААРР!

Яра вздрогнула. «Еще письмо?»

Ворона таращилась на нее с тем же невозмутимым видом. Раскрыла клюв – и оттуда вывалилось еще одно послание.

Яра развернула:

«Очередная покерная встреча ягинь состоится сегодня в 16:00. Место встречи прежнее. Условия все те же. Участие по желанию».

Сердце екнуло и забилось быстрее. «А вдруг… Вдруг это выход?!»

Раз в месяц старая Ягифема собирала ягинь за карточным столом. Ставками там были не золотые монеты, а вещи посерьезнее: редкие ингредиенты, зелья, диковинки, о которых простые смертные люди могли лишь мечтать.

Яра играла недурно. Ее научил один дряхлый двухсотлетний колдун, который без памяти влюбился в образ жуткой старой ведьмы, в который временами перевоплощалась Яра. Встретились они с ним в «Сухом Стане» когда Яра искала очередную «подработку».

Колдун предложил заказ – зелье четвертого уровня. В уплату – двадцать золотых да просьба уделить ему немного личного времени. Яра тогда посмотрела на него как на безумного. Но он пояснил: ему лишь хочется немного побыть в ее обществе, перекинуться в картишки, побеседовать о жизни. Яре не жалко было такой платы – с нее не убудет. Тогда же она и освоила несколько карточных игр: покер, преферанс и штосс. Колдун был безмерно счастлив ее компании и накинул ей сверху еще десяток золотых монет. Хороший был месяц. Жаль колдуну пришлось уехать в столицу. Оказалось, что он один из старших управителей при князе. А сюда заехал ненадолго, по рабочим делам. Но настаивал, чтобы Яра обязательно заглянула к нему в гости, когда будет в столице. Яра, конечно, же клятвенно пообещала заглянуть.

Так вот сегодня, если удача ей подмигнет – можно разжиться на покерной встрече чем‑то весьма дорогостоящим. И тогда Яра легко вернет Лису долг. Рискнуть? Определенно стоит.

Но был нюанс. Для участия требовался солидный взнос.

Яра посмотрела на свой сундук. Сглотнула.

Как же не хотелось расставаться с тем единственным, что осталось от мамы…

«Проиграешь – потеряешь последнее напоминание о ней» – Шептал голос разума.

А перед глазами встало другое: влажные лапы Лиса на ее бедрах, его скользкие губы, целующие шею…

– Нет. Это невыносимо! – Схватилась за голову Яра. – Решено. Я буду участвовать.