Читать книгу Нечистые Земли - Группа авторов - Страница 8

На тихой улице города N под названием «Абрикосовая», на которой, к слову, не росло ни одного абрикосового дерева расположился необычный двухэтажный дом. Он будто случайно затесался среди унылых серых многоэтажек, нарушая однообразный ритм городской застройки. Фасад здания был сложен из огромных необтесанных камней, будто вырванных из скалы. Крыша, покрытая потемневшей от времени черепицей, слегка просела, а в проемах стен зияли узкие высокие окна с рамами из черного дерева.

Над массивной дверью, похожей на вход в крепость, криво болталась вывеска: «Корчма «Вепрево колено». Буквы, неровные и перекошенные, словно склонились в глубоком поклоне. Вероятно, тот, кто их нанес накануне крепко перебрал.

А ниже, прямо на темном дереве двери, мелом было нацарапано: «Заходи, мил человек, коли ты не человек!»

Впрочем, тревожиться из‑за незваных гостей не приходилось. Обычные люди попросту не замечали эту корчму. Чары, наложенные колдунами, действовали безотказно: прохожим виделся лишь заброшенный пустырь – заросший сорной травой, заваленный обломками досок, настолько безрадостный, что даже бродячие коты предпочитали держаться от него подальше.

На пороге корчмы застыла высокая фигура в черном плаще. Лицо скрывал низко надвинутый капюшон, не позволяя разглядеть ни единой черты. Незнакомец медленно обернулся, внимательно проверив, нет ли слежки, – и лишь тогда переступил порог. Дверь позади него захлопнулась с глухим, почти зловещим стуком, будто отрезала его от остального мира.

В заведении царил полумрак. На столах – явно сколоченных в порыве лихорадочного вдохновения, а то и просто из подручных досок, найденных за углом, – мерцали свечи. Их неровный свет играл на стенах, затянутых темно‑зеленым сукном, рождая причудливые, извилистые тени. Пол был вымощен камнями и испещрен странными знаками: круги, рассеченные крестами, от которых при долгом разглядывании в глазах начинало рябить.

За столами расположились немногочисленные гости. Ближе ко входу, эффектно опершись на стол руками, возвышалась зеленолицая девица, укутанная в пестрый платок. Девица яростно спорила со сгорбленным стариком, примостившимся напротив. В пылу дискуссии она то и дело обрушивала кулак на столешницу – та вздрагивала, а из щелей поднималась мелкая древесная пыль. Голос девицы то и дело срывался на пронзительный визг, от которого даже свечи нервно подрагивали, а тени на стенах в панике сжимались. Старик же почти безмолвствовал: лишь поворачивал к ней поочередно морщинистые уши да беспомощно разводил руками. То ли вправду плохо слышал, то ли мастерски изображал глухого.

У окна, плотно укрытого черной тканью, устроился крепкий розовощекий молодец. Перед ним, заняв собой почти треть стола, высился огромный чугунный котел. С поразительной сноровкой юноша зачерпывал густое дымящееся варево здоровенным половником и отправлял в рот, сопровождая трапезу довольным причмокиванием.

В дальнем углу за самым большим столом веселилась компания маленьких «людей». Мягкая шерсть покрывала их руки, а юные лица обрамляли пышные светлые бороды. Звонкие голоса и заразительный смех то и дело прерывались громким стуком жестяных кружек о столешницу – пенное содержимое разлеталось во все стороны.

В центре зала разворачивалось дивное зрелище – странное лишь для человеческого взора. Два прозрачных, бестелесных гостя сошлись в немой рукопашной схватке. Несмотря на интенсивность обмена ударами, помещение не страдало – кулаки противников беспрепятственно проходили сквозь призрачные тела друг друга, гостей и предметы обстановки.

За столом у прилавка сидел молодой русоволосый мужчина в просторной белой рубахе. В руках он зажимал крыловидные гусли. Время от времени, вытерев масляные пальцы о длинную бороду, резко бил по струнам – и тогда гости синхронно раскрывали рты, а еда словно по волшебству устремлялась к ним со столов.

За прилавком хозяйничал худощавый бледный мужчина с удивительно прозрачными глазами. Над его головой зловеще нависала огромная кабанья голова с волосатым рылом и изогнутыми желтыми бивнями. Держа жестяной чайник тонкими длинными пальцами, мужчина разливал по грубоватым глиняным кружкам горячий дымящийся напиток. По залу медленно растекался душистый аромат меда и луговых трав. За спиной вероятно хозяина заведения виднелась приоткрытая дверь в кухню – оттуда доносилось аппетитное шкворчание сковородок.

«Человек» в черном плаще подошел к прилавку, выложил на столешницу горсть серебряных монет и тихо, почти шепотом обратился к корчмарю. Тот повернулся в сторону приоткрытой двери и протяжно произнес:

– Арк, гость заказал колено с мухоморами и миску квашеной капусты.

Из-за двери выглянул здоровяк в заляпанном фартуке.

– Скоро будет, я сам подам. – Ответил повар и, пригладив рыжую косматую бороду, скрылся за дверью.

Корчмарь одним движением сгреб монеты под прилавок, тут же из-под него появилась объемная жестяная кружка. Откупорив одну из бочек, что громоздились рядом, мужчина доверху наполнил кружку чем-то пенным.

– Пожалуйста, господин. – Корчмарь пододвинул кружку гостю.

«Человек» в плаще наклонился к корчмарю, что-то шепнул на ухо и выложил на стол еще несколько монет. Хозяин заведения огляделся по сторонам, а затем согласно кивнул и быстро спрятал монеты под рубаху.

Забрав кружку, гость прошел к свободному столу и расположился неподалеку от шумной компании маленьких волосатых «людей».

Корчмарь наполнил оставшиеся глиняные чашки горячим напитком и составил их на поднос. Взяв в одну руку поднос, а в другую – горящую свечу, он покинул свое место за прилавком. Медленным, размеренным шагом мужчина двинулся к лестнице, ведущей наверх. Стараясь не расплескать ни капли, он поднялся по ступенькам и оказался в длинном узком коридоре.

Вдоль стен располагались несколько закрытых дверей, каждая из которых была снабжена небольшой полочкой с установленным на ней подсвечником. Из-под ближайшей к ступенькам двери пробивалась тусклая полоска света.

Действуя неторопливо мужчина аккуратно поставил свечу в предназначенный для нее подсвечник ближайшей двери, а затем толкнул створку. Дверь с приглушенным скрипом медленно отворилась.

В самом центре тускло освещенного помещения с низким потолком стоял укрытый зеленым сукном круглый стол. Вокруг него расположились пять женщин, возраст которых сильно различался: самой юной на вид едва исполнилось двадцать, тогда как старшей можно было без преувеличения дать сотню лет – а может, и больше.

Корчмарь подошел к столу и начал аккуратно расставлять кружки. Движения его были аккуратными и плавными. Завершив дело и избегая встречаться взглядом с гостьями, он тихо осведомился…

– Желаете что-нибудь еще, о Премудрые? – Мужчина склонился в низком почтительном поклоне, едва не чиркнув носом по столу. – Могу предложить изысканную закуску: маринованные мухоморы с тонкими кольцами лука.

Старейшая из собравшихся женщин – морщинистая как кора дерева, но с цепким не по годам, острым взглядом – неторопливо затянулась трубкой. Густое сизое облако дыма медленно поплыло в сторону корчмаря.

– Нет, милый кровососик. – Проскрипела она, и в ее единственном глазу вспыхнул озорной огонек. – Мы тут не для того собрались, чтоб брюхо набивать. Ступай‑ка… – Старуха игриво подмигнула и окатила упыря хищным, пожирающим взглядом.

Корчмарь судорожно сглотнул и как будто сделался еще бледнее. Резко изобразив еще один поклон – на этот раз настолько низкий, что едва не зацепил лбом пол, мужчина, не разгибаясь, попятился к двери.

Через секунду дверь в помещение аккуратно притворили, а с лестницы послышался быстрый удаляющийся топот.

– Какой услужливый упырек! А не забрать ли его себе?! – Старуха поправила накинутую на покатые плечи расписную белую косынку.

– Да будет тебе, Фема! – Фыркнула зеленоглазая шатенка, лениво покручивая прядь волос. – В твоих Дебрях и без этого упырей – как грибов после дождя. Зачем тебе еще один?

– Милок мой недавно преставился, – вздохнула старуха, – в болоте сгинул. Говорила же ему не ходить туда, ан нет – не послушался. А остальные то все до смерти меня боятся, попрятались в своих склепах, сидят там дрожат, клыками стучат от страха. – Старуха разразилась громким хохотом.

– Ха-ха-ха! Был упырь – стал утопец! – Заливисто засмеялась курносая блондинка неопределенного возраста. Ее лицо и грудь были сплошь покрыты белой пудрой. На фоне выбеленной кожи сильно выделялись ярко подведенные черной краской глаза и алые губы с кокетливой родинкой у рта.

– Придержи язык, Ягнида! – Рявкнула на блондинку старуха, и в ее единственном глазу вспыхнул недобрый огонек. – Негоже шутить над покойным! Он все же был мне любимым мужем… девятым.

Блондинка насупилась, вздернула толстый подбородок, сжала пухлые губы так, что алая краска чуть не растеклась по пудре. Но не произнесла ни слова.

– Ну хватит вам, девочки! – Вмешалась зеленоглазая шатенка. – Давайте я вам лучше такую новость расскажу?! – Женщина обвела присутствующих интригующим взглядом, поглаживая, пятнистое меховое боа, небрежно накинутое на тощие костлявые плечи.

Выдержав небольшую паузу, шатенка продолжила:

– Представляете, у нас теперь новый князь!

– Да ты что?! – Взвизгнула молоденькая брюнетка с необычайно длинным носом, и колода карт в ее руках рассыпалась по столу. Девушка схватилась за концы своего ярко‑голубого кокошника, украшавшего голову, и начала беспокойно их теребить. Миндалевидные голубые глаза беспокойно забегали. – Ох! А что же теперь будет? А вдруг он с проверкой нагрянет? А вдруг подать повысит? – Ее тонкий голосок взлетел до такой высоты, что, казалось, вот‑вот лопнет, как перетянутая струна.

– Не визжи, Ягнешка! – Рыкнула на нее старуха. – Кому ты сдалась в твои восемнадцать!

Повернувшись к шатенке, она добавила:

– Это уже не новость, Гара! Казимир недавно сам ко мне заезжал, чтобы лично сообщить об уходе. Жаль, конечно… – Старуха на миг замолчала, задумавшись. – Теперь внук его править будет, князь Жданислав. Но пока что срок у него испытательный. Ежели не справится – власть перейдет к племяннику Казимира – Коловрату. Да только, – она обвела собравшихся насмешливым взглядом, – чего вы все всполошились?! Нет никакой разницы – что старый князь, что новый, все один род – Кощеев.

– Почтенная Ягифема, ты и правда самая мудрая из нас, – заискивая пропищала Ягнешка, стараясь говорить тише, чтобы иной раз не рассердить старуху. – И впрямь, чего это я занервничала?

Она затараторила, стреляя глазками по сторонам:

– У тебя, Ядогара – посмотрела она на шатенку в пятнистом боа, – Глухомань. У почтенной Ягифемы – почтительно склонила голову в сторону старухи, – Дебри. У Ягниды, – кивок в сторону курносой блондинки, чья пудра уже начала осыпаться. – Чащоба. А я – молодая ягиня. На хозяйстве у меня нечисти нет. Живу себе скромно и тихо, время от времени услуги магические оказываю. По запросу волосы отращиваю, когти там, шерсть… – она принялась загибать тонкие пальцы, увешанные золотыми перстнями. – Подать плачу исправно, и невелика она, спасибо юному возрасту!

Ягнешка картинно прогнулась в спине, выпятив скромную грудь, обтянутую шелковым сарафаном. Неторопливо провела ладонью по длинной черной косе, лоснившейся блеском, и повернулась к русоволосой девушке в белой вышиванке. Та сидела на этом «мероприятии» с абсолютно отрешенным выражением на худеньком лице.

– Да, Яра? Что нам молодушкам нервничать?

Глубоко погруженная в свои мысли Яра думала только об одном: треклятом долге треклятому Лису. Девушка лишь изредка улавливала обрывки разговоров вокруг – все те же сплетни – пересуды о любовниках и врагах. Все это казалось таким мелким, таким ничтожным рядом с ее «проблемкой».

Сюда она явилась с одной лишь целью – выиграть. Выиграть достаточно, чтобы расплатиться с Лисом. Или, что еще предпочтительнее, заполучить несколько капель яда мизгиря. Возможно, кто‑то из ягинь принес его сегодня как взнос на игру.

«Навряд ли яд найдется у молодой Ягнешки. – Мысленно рассуждала Яра, косясь на соседку. – Хотя поговаривают, что у нее в любовниках сильный колдун. Наверное, правду говорят – иначе откуда у восемнадцатилетней ягини деньги на такие дорогие наряды и украшения?»

«У старой Ягифемы наверняка есть и яд мизгиря, и нужное зелье «Затворница», – продолжала она рассуждать. – Не зря говорят, что старой Ягифеме лучше не переходить дорогу – не переживешь! Но «Затворница» – запрещенное зелье, навряд ли Ягифема взяла его в качестве взноса, ведь здесь все в рамках Закона проходит. Так что на зелье рассчитывать не стоит».

– Яра, ты слышишь? – Ягнешка коснулась ее плеча.

– Да, отстань, Ягнешка, не до болтовни мне! – Выпалила Яра резче, чем хотела, и тут же мысленно чертыхнулась. Все из‑за этого проклятого долга – он превратил ее в колючку, готовую уколоть любого, кто подойдет слишком близко. «Но с другой стороны – оправдываю свою фамилию.»

Ягнешка обиженно поджала губы, демонстративно отвернулась, вздернув свой острый подбородок так высоко, что кокошник едва не свалился.

Яра, подражая Ягнешке, тоже отвернулась, но только совершенно в другую сторону. Она не собиралась извиняться за свою несдержанность. Ягнешка никогда ей не нравилась – слишком сильно задирала нос, не имея для этого, по мнению Яры, никаких оснований. Даже старая Ягифема, самая могущественная из ягинь, никогда не позволяла себе посмотреть на кого-то с высока. Яра придерживалась ровно тех же понятий.

И тут она скользнула взглядом по «любимой» тетушке. Красные пухлые губы сжались в тонкую линию. Из-под осыпавшейся пудры проглядывалась землистого оттенка кожа. Тяжелая грудь, выпирающая из тугого атласного корсета, нервно вздымалась. Тетушка до белых костяшек сжимала толстыми пальцами зеленое сукно. В ее глазах, смотрящих в одну точку, обычно хитрых и расслабленных плескалось что-то похожее на панику.

«Что это с ней? – Мелькнуло в голове Яры. – Неужели испугалась нового Кощея и возможной проверки? Ведь она всегда хвасталась своей Чащобой, расписывала, какая у нее там послушная, не создающая проблем нечисть. Без остановки могла расписывать свою сказочную жизнь в Нечистых Землях».

Единственное, о чем тетка неизменно умалчивала, – деньги. Жадность ее не знала границ. Теперь, повзрослев, Яра отчетливо понимала: почти все средства, выделенные на содержание маленькой Яры, тетушка без зазрения совести забирала себе. А ведь доход у нее и так должен был быть немалым. Говорят, за службу в Нечистых Землях ягиням Совет платит весьма щедро.

«Мне бы такую работенку! Ни запрещенных зелий варить не нужно, ни постельных долгов всяким рыжебородым отрабатывать! Как жаль, что молодых ягинь не берут на службу в Нечистые Земли. Но с другой стороны, вот сменился Кощей, всем не по себе, а мне то что? А мне – ничего. С молодой Яги спрос невелик: раз в год заплати подать в пять золотых и свободна. Даже на ежегодные шабаши ягинь можно не ездить. Обязательно лишь тем, кто Ягой в Нечистых Землях служит».

– Сдавай уже, Ягнешка! Хватить на карты дышать. – Грозно прикрикнула Ягифема, вырвав Яру из раздумий. – Мы поиграть здесь собрались, а не языками чесать. Видела я нового Кощея – совсем мальчишка, едва ли старше моего тридцатилетнего праправнука. Сомневаюсь, что он доставит нам хлопот. Скорее уж это мы ему их устроим! – Захохотала она во весь голос.

– По сравнению с твоим почтенным возрастом, Фема, все мы – девчонки и мальчишки. – Ответила Ядогара, с ленивой грацией поправляя темные распущенные локоны.

– А ты, Гара, в девчонки что ли метишь? – Прохрипела старуха, тыча в собеседницу длинным пожелтевшим ногтем. – Не льсти себе! Твой хваленый омолаживающий отвар давно скис. Глянь‑ка, какие морщины на лбу!

– ЧТО!? – Взвизгнула Ядогара и тут же засунула руку в глубокий вырез своего бордового велюрового платья и выудила оттуда маленькое зеркальце. – Ах ты старая карга! – Запричитала брюнетка, разглядывая себя в зеркале. – Чтоб у тебя болезненные прыщи на жопе вылезли! Чтоб больше ни один упырь в твою сторону не глянул!

– Аха-ха-ха! – Залилась смехом, Ягифема. – Да ладно тебе, Гара, совсем что ли шуток не понимаешь. – ЯГНЕШКА! – Вдруг рявкнула старуха. – Долго я еще буду ждать?!

Молодая ягиня спохватилась, едва вновь не рассыпав карты по столу, и быстро раскидала всем по две.

«Вот и началось.» – Яра сосредоточенно разглядывала свои карты – «карманная» пара красных валетов – червовый и бубновый. «Неплохая «рука», нужно играть!»

– Ягини, делаем начальные ставки! – Скомандовала Ягифема и ее единственный глаз вспыхнул алчным огоньком.

На середину стола посыпались первоначальные «взносы».

Ягифема достала откуда-то из складок широкой юбки мешочек с «Душевной травой» – надежным средством от тревожности. «А также от мелких неприятностей, если добавить пару ингредиентов» – Припомнила Яра один из маминых рецептов.

Ядогара, не отрываясь от зеркала, все выискивая на своем гладком лбу морщины, выудила бутылочку «Порезника» – зелья от небольших ран и мелких порезов. «А также от мелких неприятностей, если добавить в него кукушкин горецвет».

Ягнешка робко положила «Волосянку» – еще одно зелье для ускоренного роста волос. Только зелье «Велесов волос», которые варила Яра по маминому рецепту действовал мгновенно. А «Волосянку» нужно каждый день втирать в течение недели, чтобы получить результат.

Тетка Ягнида достала из маленького сундучка, обтянутого змеиной кожей, мешочек с грудной травой – лучшим средством от кашля. «И от нежелательной болтовни – если знать нужный рецепт», – мысленно добавила Яра, бросив косой взгляд вправо, в сторону Ягнешки. Та теперь демонстративно ее игнорировала: глаза скользили по стенам, по потолку, по углам – лишь бы не встретиться взглядом с Ярой.

Яра же, порывшись в необъятном кармане своей длинной складчатой юбки, извлекла мешочек с травяным сбором от поноса и маленькое зеленое яблочко, честно украденное у Третьяка, и положила их в общую кучку.

Ягифема окинула ставки оценивающим взглядом, причмокнула полу беззубым ртом и повернулась к Яре:

– Яблочко-то где брала?

Яра молчала, а старуха добавила:

– Если у Третьяка, то грош ему цена!

Яра молча протянула руку, забрала яблочко из общей кучи и вернула обратно в карман.

«Так и знала же, что ненастоящие…»

Старая Ягифема усмехнулась, а следом прогрохотала:

– Ставки приняты.

Она в одно движение сгребла взносы в ящик стола, который располагался прямо перед ней, закрыла его на ключ, положив последний в центр стола.

– Открываю флоп! – Тоненько пискнула Ягнешка и выложила на стол еще три карты рубашкой вниз.

Трефовая семерка, бубновая шестерка и… пиковая десятка.

Яра едва сдержала улыбку. Все карты – младше ее валетов. «Отличный расклад!» В голове тут же защелкали расчеты: в первом круге она могла позволить себе несколько ходов – снадобий хватало. Но дальше… Дальше – лишь горстка зелий, способных удержать ее в игре. Она могла зайти пару раз, но до финала дотянет лишь единожды.

Яра еще раз взглянула на своих валетов – с учетом текущего флопа у нее была достаточно «сильная рука». Азарт заколотил в висках. «Нужно повышать ставки – аккуратно, чтобы не выдать силу, но достаточно дерзко, чтобы выбить из‑за стола пару соперниц.

Первое слово было за Ягифемой.

Старуха прищурилась на свои карты, поскребла скрюченным пальцем морщинистый лоб и наконец выдавила:

– Чек!

«Это означает, что Ягифема пропускает ход и будет ждать, что скажут остальные игроки за столом».

Следующей говорила тетушка Ягнида. Два глухих удара по столу – и ни единого слова.

«Значит тетушка тоже пропускает ход – прекрасно! Возможно и у Ягниды и у Ягифемы на руках плохая карта и они просто надеяться бесплатно открыть «терн» и поймать удачу?! Нет, уж! Дудки!»

Следующей ходила Ягнешка.

– Как жаль, ни одного совпадения, – пропищала она, – «я – пас», – и сбросила карты в отбой.

И вот, четыре пары глаз – любопытных, настороженных, алчных – уставились на Яру. Ее очередь делать ход.

Сердце стукнуло раз, другой – и она решилась. Рука нырнула в карман, извлекла фигурный стеклянный флакон с изумрудной жидкостью.

«Мама, прости…» – мелькнуло в голове.

Яра поставила флакон в центр стола. Внутри все сжалось – ужасно не хотелось отдавать это зелье. Но она убедила себя: выиграю, верну. Обязательно.

– Зелье долгосрочной памяти. – Произнесла она ровным голосом, хотя внутри все дрожало. – Длительность действия – неделя.

Уникальное зелье. Мамин рецепт. Выпивший его запоминал все до мельчайших деталей: каждую цифру, каждое слово в книге, мог воспроизвести наизусть диалоги, даже случайные фразы, услышанные на улице. Яра хотела оставить его себе – когда‑нибудь оно бы ей точно пригодилось. Но увы, делать нечего. Нужны были взносы.

– Ставка принята! – Прохрипела старая Ягифема, жадно поглядывая на зелье. Видимо даже у нее не было подобного.

Очередь перешла к Ядогаре. Та залезла в вырез бордового платья и выудив оттуда черные непроницаемые очки, водрузила их на свой заостренный нос.

«Очки – явный знак: игра продолжается. И они же – щит, скрывающий глаза, по которым можно было бы угадать ложь».

Снова рука Ядогары нырнула в платье – на этот раз извлекла фигурный флакон с темно‑синей жидкостью. Та мерцала, как ночное небо.

– Ставлю зелье ночного зрения! – Гордо провозгласила она.

– Неплохо, – высказалась старая Ягифема, – ставка принимается!

Зелье ночного зрения позволяло выпившему его видеть предметы в кромешной тьме, так же хорошо, как и днем.

«Неплохое зелье, кажется четвертого уровня сложности, только вот мое зелье на порядок выше. Но спорить со старой Ягифемой – себе дороже, а пожить мне еще ой как хочется. Желательно безбедно, счастливо и без всяких сомнительных долгов».

Ход был за распорядительницей игры.

Старуха внимательно посмотрела на свои карты и немного подумав произнесла:

– С такими картами даже пытаться не буду.

Она с хлопком бросила на стол в открытую разномастные двойку и семерку. В покерном мире эта «рука» считалась самой худшей из возможных.

Тетка Ягнида молча провела рукой по своей высокой прическе – башне из скрученных в жгуты блондинистых волос. Распахнула сундучок и извлекла склянку с мутно‑перламутровой жидкостью.

– «Зелье мгновенного исчезновения»! – Провозгласила она и положила его в центр стола.

Ягифема согласовала ставку.

– Трое в игре! – Радостно захлопала в ладоши Ягнешка. – Будет интересно.

Начинался следующий круг игры.

– Покажи нам «терн», Ягнешка! – Властно произнесла Ягифема.

Ягнешка отложила в сторону верхнюю карту колоды, а следующую, перевернув лицевой стороной, положила на стол.

Пиковый валет!

«У меня тройка на валетах!» – Мысленно взвизгнула Яра, и сердце бешено заколотилось. «Нужно успокоиться и ни в коем случае не выдать свою радость!»

Шел третий круг ставок, а значит начиналось самое интересное. Согласно Уставу закрытого покерного клуба ягинь игровая партия состояла из четырех кругов ставок. На первом круге в игру шли простые зелья и снадобья, на втором – сложные разрешенные законом зелья, на третьем круге – редкие ингредиенты и «диковинные» вещи. Яра участвовала в игре несколько раз, и ни разу не видела, чтобы ягини доходили до четвертого круга ставок. Обычно победитель выявлялся на третьем круге и забирал весь «банк», т.е. весь выигрыш.

Право хода перешло к тетке Ягниде. Все замерли в ожидании ее слов.

Тетка Ягнида открыла свой сундучок и достала оттуда склянку с густой темно-красной жидкостью.

– Кровь гуля! – Торжественно объявила она.

По столу прокатился коллективный вздох – кто‑то ахнул, кто‑то зашипел, а у Ягнешки с головы в очередной раз чуть не соскочил кокошник.

– Ягнида, откуда у тебя такая редкость? – Прищурилась старая Ягифема. – Гули, в наших краях – нечастые гости.

– Один залетный вампир проиграл мне ее в карты. – Невозмутимо ответила Ягнида.

– Интересные у тебя знакомства, – покачала головой Ягифема и громко провозгласила – Ставка принимается!

Яра внимательно посмотрела на открытые игровые карты. Как она не крутила в голове комбинации, так и не смогла придумать ту, с которой Ягнида так уверенно ставило «кровь гуля». Значит, скорее всего, тетка блефует. Рука нырнула в карман, нащупала последний козырь. Яра вытащила небольшую баночку с темным содержимым и поставила на стол с тихим стуком.

– Варенье из плодов смоковницы.

Ягини дружно втянули носом воздух, словно гончие, учуявшие дичь, но баночка была плотно закручена – только дразнила обещанием.

– Ох, какая раздача подарков и без меня, – вздохнула старая Ягифема, а затем прогромыхала: – Ставка принимается!

Ядогара, ход которой подошел, молчала. Долго. Так долго, что Яра успела подумать: «Заснула, что ли?» Но вот шатенка шевельнулась, извлекла из‑за выреза платья плоскую баночку. По ее дну перекатывалась черная густая жидкость.

«Задери меня волкодлаки! Яд мизгиря!» – Молния прострелила сознание Яры еще до того, как Ядогара раскрыла рот.

– Яд Мизгиря. – Хитро протянула шатенка

– Ставка принимается. – Прохрипела Ягифема. – Трое Ягинь в игре, и мы переходим к четвертому кругу ставок.

«Четвертый круг… – паника накрыла Яру с головой. – Как такое возможно! Что у них за карты?!»

«У меня больше ничего нет! – Мысленно взвыла она, чувствуя, как ладони становятся влажными. – Черт, да я даже не знаю, что принято ставить на четвертом круге! Неужели это конец? Проиграю просто потому, что нечем ответить? А эти две… наверняка блефуют!»

У Яры от волнения задрожали руки, и она тут же спрятала их под стол.

– Ягнешка, открой нам «ривер». – Скомандовала Ягифема.

Молодая ягиня, следуя установленному порядку, сняла верхнюю карту колоды и отложила ее в сторону. Следующую за ней карту она выложила на стол картинкой вверх.

Бубновая десятка!

«И что это мне дает?» – Задумалась Яра.

Но уже через секунду мозг щелкнул, как капкан: «Фул‑хаус! Три валета и две десятки! Даже если кто‑то собрал стрит – семерка, восьмерка, девятка, десятка, валет – мне плевать! У меня старшая комбинация!»

Радость вспыхнула, как искра, но тут же погасла: «Ставить‑то мне нечего…»

Вся эйфория испарилась, оставив лишь горький привкус поражения.

– Ягини, начинаем финальный круг торгов! – Громыхнула Ягифема.

Яра покосилась на тетушку. Та сидела, погруженная в раздумья. Длинный красный ноготь методично царапал сукно стола, оставляя на нем едва заметные бороздки.

– Моя ставка – желание! – Произнесла Ягнида с хитрой улыбкой, от которой у Яры похолодело внутри.

«Что она только что сказала? ЖЕЛАНИЕ?!»

– У‑у‑у‑у‑у‑у… – протянули остальные ягини, и в этом звуке смешались восхищение, страх и предвкушение кровавого зрелища.

– А‑а‑а‑ахххх! – Взвизгнула Ягнешка, подпрыгнув так, что ее кокошник едва не улетел к потолку. – Вот так ставка!

Ягифема прищурилась и обвела всех суровым взглядом, а затем ткнула скрюченным пальцем поочередно в каждую из оставшихся в игре:

– Желание произносится сразу после выявления победителя. И помните: никаких желаний, нарушающих Закон! Никаких желаний, угрожающих целостности телес – своих или чужих. Все ясно?

– Все так! – Подтвердила Ягнида, и в ее улыбке мелькнуло что‑то хищное.

– Разрешаю. – Согласилась Ягифема. – Ставкой для всех в этом круге торгов выступает желание. Вам остается либо согласиться и остаться в игре, либо отказаться и сбросить карты. Яра?! Твое слово.

Яра оторопела.

«Тетушка поставила желание. Уму не постижимо!»

В Нечистом Мире желание выступало своеобразной валютой. Им расплачивались за долги, его обменивали на дорогостоящие и редкие вещи, оно выступало закладной, его ставили на кон… Ведь пожелать можно было почти что угодно, в рамках Закона конечно. Желание – это не простой договор на крови, от исполнения которого можно уклониться: например, сбежать подальше, затаиться, сменить облик, имя… Только недавно Яра как раз о таком варианте помышляла. Если ты расплатился желанием, то обязан его исполнить. Иначе на твоем лбу проступит магическая метка в виде выжженного креста, которую не смыть, не стереть, не уничтожить никакими обычными и магическими способами. Она останется у тебя до того самого момента пока ты не исполнишь желание. А до тех пор в нечистом мире ты станешь изгоем – тебе не продадут еду, не возьмут на работу, не пустят в корчму. С тобой даже разговаривать перестанут, будто ты – пустое место.

«Какая высокая ставка! С другой стороны – я все еще в игре, ведь я тоже могу поставить «желание» на кон.»

Яра скосила глаза на свои карты, потом на общие – и внутри зашевелилось то самое чувство, когда ты уже почти веришь, что удача наконец‑то повернулась к тебе лицом, а не тем местом, к которому привыкла. Фул‑хаус: три валета, две десятки.

«Выиграю, – мысленно выдохнула она. – Точно выиграю. Если только…»

И тут в голове, как назойливая муха, закружила та самая мысль.

«Карэ на десятках… Две десятки на столе. А две десятки могут быть у кого-нибудь в руке».

Яра невольно передернула плечами.

«Ну ладно, – попыталась она успокоить себя. – Вероятность? Смешная. Кто в здравом уме дотащит такую комбинацию до финального круга?»

Но стоило представить, что Ягнида – ее «любимая» тетушка – все‑таки собрала карэ, внутри все сжалось.

«И чего же она может пожелать? – Сердце ухнуло вниз. – Прислуживать ей месяц? Или… прислуживать ей и ее многочисленным сменяющим друг друга любовникам? Варить за нее зелья? Или, хуже, поселиться на болотах и доить змей? Их яд – товар дорогой на «нечистом» рынке, а тетушка страшно жадная до денег…»

Яра невольно покосилась на Ягниду. Та с преувеличенным вниманием разглядывала свои кроваво‑красные ногти, всем видом показывая, что происходящее вокруг ее ничуть не интересует.

«А может, заставит быть у нее на хозяйстве? Готовить, стирать, мыть днями и ночами напролет? – Мысль скользнула, как мокрый угорь. – Хотя… вряд ли. Для этого у Ягниды целая Чащоба подчиненной нечисти. Нет, тетушка определенно загадает что‑то связанное с деньгами. Не упустит шанса нажиться на мне».

Яра снова взглянула на карты – свои, общие, потом на отстраненное поведение тетки Ягниды, по которому сложно было что-то понять.

«Блефует?».

В животе завязался тугой узел. Ладони стали влажными, будто она только что выловила из болота жабу и держала ее, пока та не начала скользить в пальцах.

«Все или ничего, – подумала она. – Либо я выхожу из этой игры победительницей, либо…»

Но про «либо» она решила не думать. Пока не думать.

– Подтверждаю. – С трудом выдавила Яра.

– Ставка принята. – Провозгласила Ягифема.

«И-и-к!» – Раздалось со стороны Ягнешки. Яра обернулась вправо – молодая ягиня ошалело переводила возбужденный взгляд с Яры на ее тетушку, а потом на еще одну участницу этой бескомпромиссной игры.

Ядогара медленно сняла свои черные очки и отложила в сторону. Внимательно оглядев соперниц, она произнесла:

– Пожалуй, я скажу «пас». Моя комбинация здесь явно проигрывает.

Ягиня вскрыла свои карты: восьмерка и девятка.

«Ядогара собрала стрит от семерки до валета. Сильная комбинация. Но у меня сильнее. Ядогара приняла верное решение, сбросив карты. А верное ли решение приняла я?».

– Вскрывайтесь, Ягини! – Прогремела Ягифема и пристально уставилась на оставшихся в игре ягинь.

Яра подняла дрожащую руку – пальцы словно одеревенели – и медленно выложила своих валетов на сукно.

– У Яры – фул‑хаус! – Торжественно провозгласила Ягифема. – А что у тебя, Ягнида?

Нейтральное выражение лица тетушки в миг изменилось. Она ухмыльнулась и медленно, смакуя момент, как гурман, предвкушающий редкий деликатес, открыла свои карты.

Две десятки!

Сердце Яры ухнуло куда-то вниз.

– У Ягниды – карэ! Ягнида выиграла! Поздравляю, Нида! Отличный улов!

Если бы Яра не сидела, она бы точно рухнула на пол.

«О, нет!!! – Безмолвно завопила она. – Как?! Как это возможно?! Ягнида все-таки собрала карэ. Она всю игру шла на риск, а в самый последний момент ей улыбнулась эта чертова удача?! Я пропала! А все из‑за этих треклятых сапог! Сдались они мне!!! Теперь меня ждет постель с этим мерзким Лисом и рабство у родной тетки!»

Яра схватилась за голову и в отчаянии зажмурила глаза так сильно, что перед ними вспыхнули разноцветные пятна.

«А вдруг это сон? – Отчаянно подумала она. – Сейчас открою глаза – и окажусь дома, в свое теплой постели…»

Она разлепила веки.

Нет. Все та же комната. Все тот же стол. Все те же ягини.

Ягнида скалилась, как сытый волк. Старая Ягифема задумчиво терла подбородок. Ягнешка хихикала – звонко, противно, раздражающе. Одна лишь Ядогара смотрела на Яру с ноткой сочувствия.

«Провалиться бы мне под землю! – Мысленно простонала Яра. – Что за беспросветная черная полоса?!»

Хриплый голос Ягифемы вырвал ее из пучины самобичевания:

– Нида, можешь забрать свой выигрыш. – Старуха достала из ящика все добро и придвинула его к тетушке. – И обозначить желание!

Тетка сграбастала выигрыш своими пухлыми ручками и с самодовольным видом победительницы уставилась на племянницу.

У Яры защипало в глазах. «Только бы не разрыдаться!» – Мысленно взмолилась она, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони.

Воспоминания накатили волной – холодные, острые, как осколки битого зеркала. Яра словно снова стала маленькой девочкой. То самое время, когда мама ушла… И кто же стал ее опекуном? Конечно, «любимая» тетушка Ягнида.

«Близкая родственница, двоюродная сестра мамы» – Горько усмехнулась Яра про себя. Та самая «близкая», что в первую же неделю распродала все имущество родителей – то есть имущество Яры – и переселила сиротку в маленькую убогую однушку.

Раз в пару недель тетушка являлась с пакетом дешевых продуктов – будто галочку ставила: «Посетила племянницу, молодец». Бросала короткое: «Ну как дела?» – И сбегала, не дожидаясь ответа. Если бы не Ядвига, которая взяла Яру под крыло и стала ей старшей сестрой, подругой, наставницей… «Я бы точно пропала».

– Ярочка, ты же знаешь, что ты моя любимая племянница. – Пропела Ягнида, и голос ее звучал слаще меда.

«Врет и не краснеет. И не покраснеет – с такими‑то запудренным лицом!»

– Я не буду тебе загадывать чего‑то сложного или опасного. Всего лишь услуга!

«Ну конечно. «Всего лишь». Как же!» – Мысленно фыркнула Яра, ожидая самого худшего.

– Меня тут один иностранный ухажер пригласил отдохнуть за границей, а у меня, знаешь ли, служба… обязанности. – Ягнида облизнула пухлые накрашенные губы, будто уже предвкушала заграничные удовольствия. – Так вот… замени меня в Чащобе на месяц. Послужи Ягой!

Брови Яры поползли так высоко вверх, что чуть не улетели в потолок.

– Нечисть у меня там покладистая. – Продолжала напевать тетушка. – Не буйная. Присмотри за всем, и да… оплата за месяц – вся твоя.

«ЧТО-О-О-О?!»

– Начать нужно с завтрашнего дня. – Добила тетушка. – Я пришлю тебе письмо с должностной инструкцией Яги и напишу, как добраться до моей Чащобы.

И уставилась на Яру с видом благодетельницы, ожидающей слез благодарности.

Яра зажмурилась – на всякий случай, – и пару раз хлопнула себя по щекам.

«Служба в Нечистых Землях? С оплатой?! Ягнида… серьезно?! Может у нее жар?»

В голове защелкало:

«Служить Ягой… Жить в большой избе… Есть три раза в день… Иметь в подчинении нечисть… А в конце – звонкая монета?!»

Она невольно облизнула губы.

«И самое главное… попасть на территорию Нечистых Земель без специального пропуска невозможно. А значит… Лис меня там не достанет!»

Сердце застучало быстрее, будто пыталось вырваться из груди и пуститься в пляс.

«Через месяц я получу оплату за службу… Рассчитаюсь с Лисом… А может, даже на сапожки останется…» – Последняя мысль заставила ее едва не рассмеяться в голос.

С плеч будто свалился валун, который она тащила последние несколько дней. Даже спина выпрямилась, а в легких стало так много воздуха, что казалось, еще чуть – и взлетит.

Губы растянулись в счастливой улыбке. Широкой. Почти неприличной.

«Вот же заживу!»

Чем больше она размышляла, тем шире становилась улыбка. Уже почти до ушей.

– Согласна! – Выпалила Яра. – Где нужно подписать?!

Ягнида расплылась в довольной улыбке. Она неторопливо достала из сундучка лист пергамента, по которому пробегали едва заметные магические искорки, и быстро набросала условия.

– Читай и подписывай! – Протянула она пергамент Яре с видом благодетельницы, раздающей милостыню.

Но не тут‑то было.

– Сначала я ознакомлюсь! – Рявкнула Ягифема, выхватывая лист из рук Ягниды так резко, что та даже вздрогнула.

Тетка поджала свои пухлые губы, но возражать не осмелилась.

Яра замерла, как мышь перед змеей, пока старая Ягифема изучала пергамент. В висках стучало: «Быстрее… быстрее… пока тетушка не передумала…»

Пальцы непроизвольно теребили складки юбки. В горле пересохло, а в животе заворочался беспокойный комок.

– Все законно!

Пергамент перекочевал в руки Яры. Она схватила его и начала бегло читать текст. Буквы прыгали перед глазами, но смысл пробивался сквозь этот хаос:

Договор на желание

Я, Ягара Анджеевна Колючая, ягиня в шестом поколении, именуемая в дальнейшем Исполнитель, с одной стороны и Ягнида Варфоломеевна Жгучая, ягиня в пятом поколении, именуемая в дальнейшем Заказчик с другой стороны заключили настоящий договор о нижеследующем.

1. В соответствии с настоящим договором Исполнитель обязуется оказать Заказчику следующие услуги:

– исполнить одно желание Заказчика в установленный срок,

– по запросу Заказчика информировать его о ходе исполнения желания,

– предоставить отчет об исполнении желания.

а Заказчик обязуется:

– сформулировать желание четко и однозначно,

– предоставить необходимую информацию для исполнения желания,

– не изменять желание после его оглашения.

2. Срок исполнения желания:

Стандартный срок: 30 календарных дней с момента подписания настоящего соглашения

3. Особые условия:

Желание должно быть:

– конкретным и измеримым,

– реализуемым в рамках существующих возможностей,

– временным (с указанием срока исполнения),

Запрещено формулировать желания:

– связанные с причинением вреда народонаселению Нечистых Земель,

– противоречащие Законам Нечистых Земель,

– требующие нарушение прав других лиц.

4. Исполнитель обязуется исполнить желание в полном объеме, надлежащего качества и в срок, указанный в п.2 настоящего соглашения.

5. Настоящий договор не подлежит расторжению.

ЖЕЛАНИЕ: Я, Ягнида Варфоломеевна Жгучая, ягиня в пятом поколении, желаю, чтобы Ягара Анджеевна Колючая, ягиня в шестом поколении, заменила меня на должности Яги-хранительницы Нечистых Земель «Чащоба» сроком на один календарный месяц начиная с даты подписания настоящего соглашения с несением полной ответственности за деятельность Яги-хранительницы.

Подписи сторон:

Заказчик: Исполнитель:

Дата: 30 июня 2025г.

Яра отстегнула булавку, приколотую к отвороту рубашки и, немедля ни секунды, вонзила острие в подушечку пальца. Алая капля крови выступила на поверхности бледной кожи. Яра прижала палец к пергаменту – на желтоватой поверхности остался кровавый отпечаток.

Ягнида, не отставая, уколола свой пухлый палец и поставила отпечаток рядом. Чернила тут же окрасились в багровый, а на лбу тетки вспыхнула – и тут же погасла – связывающая печать.

Яра почувствовала легкое тепло и покалывание на своем лбу. «Ага, значит, и у меня отметилась, – мелькнуло в голове. – Теперь назад дороги нет».

– Я, пожалуй, пойду… Нужно еще вещи собрать. – Торопливо проговорила Яра.

Быстро попрощалась с ягинями – те смотрели кто с любопытством, кто с ухмылкой, – и выскользнула из игровой комнаты и тут же столкнувшись с корчмарем. Тот ойкнул, отскочил, потирая ушибленный нос.

«Чего это он здесь трется?»

Но махнув на упыря рукой, не до него сейчас, заспешила вниз по лестнице.

«Ситуация сложилась лучше не придумаешь! Жаль, конечно, мамино зелье и варенье из смоковницы, но возможно потом удастся выкупить их у тетки? Втридорога, конечно, обойдется. Но это мелочи».

И все же…

Где‑то в глубине души засело легкое чувство тревоги – будто комарик жужжит у самого уха, не дает расслабиться.

«Что‑то во всей этой ситуации было не так… Почему тетушка так спешит? Почему уже завтра Яра должна явиться в Чащобу?»

Яра спустилась на несколько ступенек и застыла.

В голове всплыли слова Ядвиги. «Иногда Ягам все же нужен отпуск, хочется отдохнуть от службы в Нечистых Землях», – говорила подруга, – «и они просят княжеский Совет подыскать им временную замену».

«Так почему тетушка не поступила именно так? Почему не попросила Совет найти ей замену?»

Сколько Яра знала свою тетку, та всегда искала выгоду. Везде и во всем.

«Так какая ей выгода, если я за нее прослужу месяц?»

Вспомнилось, как тетушка занервничала при упоминании нового князя… «Случайность? Или нет?»

«Может, я просто надумываю?» – Попыталась успокоить себя Яра.

А мысль о том, что скоро она окажется в Нечистых Землях, все равно будоражила кровь.

Чащоба…

Место, где можно не прятаться. Не осторожничать. Не бояться, что магия вдруг взбрыкнет и разнесет соседскую квартиру. Где не нужно гадать, как заплатить за квартиру или где достать денег на еду.

«Это я в отпуск еду, а не тетушка! Пускай здесь что‑то нечисто, но это лучшее, что случалось в моей жизни!»

Яра провела рукой по лицу, будто смахивала последние сомнения. Она привыкла жить на два мира. Продавать чаи соседкам по дому, снадобья – нечисти. Ходить на свидания с обычными человеческими мужчинами – потому что колдуны, с которыми она была знакома, были либо хитрыми, либо коварными, либо самолюбивыми мерзавцами.

Но Чащоба… Это другое.

Там она сможет быть собой. Не прятать силу. Не бояться.

«Расслабиться наконец».

Окрыленная, Яра буквально спорхнула по лестнице на первый этаж. Подойдя к прилавку, она положила на него несколько медяков в оплату за чай.

И тут…

По спине пробежал холодок – не тот, что от сквозняка, а тот самый, противный, когда точно знаешь, что за тобой пристально наблюдают. Казалось, чей-то невидимый взгляд вот-вот прожжет дыру у нее в спине. Яре даже подумалось, что она действительно чувствует легкое жжение в районе лопаток.

Резко развернувшись, она обвела взглядом зал – гости вели себя непринужденно.

В большой шумной компании домовиков двое состязались в силе на руках, остальные же стуча маленькими волосатыми ручками по столу, подбадривали соперников.

У входа зеленолицая кикимора в прозрачной свадебной фате крутилась перед зеркалом, кокетливо поправляя кружево. Рядом сидящий старик с умилением утирал с морщинистых глаз слезы радости – «видно, отец невесты».

Недалеко от них юный богатырь грозно тряс в воздухе пустым котелком, требуя добавки.

За соседним столом гусляр, развалившись на стуле, перебирал струны инструмента. Взгляд его был устремлен в потолок – «может сочиняет новую балладу?»

В дальнем углу обняв огромную кружку спал какой-то «человек» в капюшоне.

А посреди зала обнимались два духа. Прозрачные, словно туман на рассвете, они держали в руках самые настоящие кружки, от которых поднимался душистый пар.

«Странно. – подумала Яра. – Вроде бы никого подозрительного».

Но ощущение чужого взгляда не проходило. Оно было похоже на легкое магическое воздействие.

Еще раз внимательно осмотрев зал, и не обнаружив никого подозрительного, она зашагала к выходу.

«Видимо, все же показалось».

Выйдя на улицу, Яра вдохнула полной грудью теплый летний воздух.

Однако лето в этом году будто бы не решалось показать характер: жара заглядывала в гости редко, а вечера и вовсе вели себя как северные гости – прохладные, сдержанные. Яра невольно поежилась, хотя солнце еще щедро заливало улицу золотистым светом.

«Нужно не забыть взять с собой теплую кофту. – Мелькнуло в голове. – В лесах Чащобы вечерами, наверное, еще прохладней, чем в городе. Сума сойти! Я буду Ягой‑хранительницей Нечистых Земель!»