Читать книгу Пленница темного лорда - Группа авторов - Страница 7

Библиотека, тренировочный зал, её покои – всё в Адастре имело чёткие границы, назначение, правила. Но был один уголок, который не поддавался классификации. Балкон.

Он не был частью её комнат в прямом смысле. Это была узкая, изящная каменная лоджия, встроенная в стену башни, доступная через высокую стрельчатую дверь, которую Ариэль обнаружила случайно, отодвинув гобелен с вышитой картой забытых созвездий. Дверь не была заперта. Возможно, её забыли. Возможно, посчитали неопасной.

Впервые ступив на него, она замерла, захваченная дуновением настоящего, нецивилизованного ветра. Здесь не было магического барьера, смягчающего климат. Воздух был острым, как лезвие, и таким чистым, что от него слезились глаза. Балкон висел над бездной – не метафорической, а самой что ни на есть реальной. Внизу, в километре под ногами, клубились вечные туманы, скрывающие основание горы. А перед ней расстилался океан тёмных пихтовых лесов, упирающихся в зубчатую стену дальних хребтов, за которыми таяло багровое пятно заката.

Здесь, на этом клочке камня между небом и пропастью, её магия вела себя странно. Она не просилась наружу для упражнений. Она затихала, сливаясь с гулким гулом ветра, с мерцанием первых звёзд на фоне индигового неба. Здесь не было «Света» и «Тьмы». Была лишь титаническая, безразличная красота мира, существовавшего задолго до всех их войн и доктрин.

Ариэль приходила сюда, когда мысли путались в тугой, болезненный клубок. Когда слова Кайрана о садах и пепле, о контроле и расточительности начинали складываться в картину, от которой не было escape. Она опиралась о холодные перила, впитывая в себя этот первозданный холод, и чувствовала, как её внутренний хаос понемногу утихает, подчиняясь более грандиозному, более вечному порядку.

В одну из таких ночей, когда луна висела над пиками осколком ледяного серпа, она не просто смотрела. Она слушала. Не ушами, а той частью восприятия, которую Кайран учил её оттачивать. Она позволила магии мягко растечься по каменным перилам, впитаться в древний камень башни, протянуть невесомые щупальца в наползающую темноту.

И мир ответил.

Она ощутила не потоки тьмы или света, а нечто иное – могучие, медленные токи земной силы, пульсирующие в глубине гор. Холодное, кристаллическое дыхание ледников. Тонкую, едва уловимую сеть жизни в лесах внизу – не ярких вспышек, а тёплых, сонных искорок. И ещё… высоко над головой, в безвоздушной выси, – сияние иного свойства, древнее и далёкое, звёздную магию, до которой не достать рукой.

Это была не магия в её понимании. Это была жизнь планеты в её чистейшем, неантропоморфном виде. И Кайран, со своей цитаделью, встроенной в самое сердце этой мощи, был не её повелителем, а… частью её. Сложной, может быть, болезненной частью, но частью системы. Как ледник, как ураган.

– Красиво, не правда ли? – голос прозвучал прямо у неё за спиной, тихо, но ясно, сквозь рёв ветра.

Ариэль не вздрогнула. Кажется, она уже ожидала этого. Она даже не обернулась.

– Вы сказали, что следите за порядком в своих стенах. Балкон к ним относится?

– Ко всему, что имеет границы, – он сделал шаг вперёд, встав рядом с ней у перил. Он был без плаща, в одной тёмной рубашке, и ветер трепал его чёрные волосы. – Но иногда наблюдение – это тоже часть порядка. Особенно когда наблюдаемый объект совершает качественный скачок.

– Качественный скачок? – она наконец посмотрела на него. В лунном свете его серебряные глаза казались почти прозрачными.

– Ты не просто смотришь. Ты слушаешь. Чувствуешь. Не пытаешься осветить или покорить. Это и есть первый шаг к пониманию, – он тоже уставился в пропасть, и его профиль казался высеченным из того же камня, что и балкон. – Большинство твоих сородичей, окажись они здесь, либо зажгли бы факел, чтобы отогнать мрак, либо содрогнулись от «скверны». Они не видят, что темнота – это не враг. Это холст. И фундамент.

– Вы пришли прочесть мне очередную лекцию о балансе? – в её голосе прозвучала усталая горечь.

– Нет. Я пришёл разделить тишину, – он ответил просто. – И задать один вопрос. Что ты чувствуешь, стоя здесь, на краю всего?

Ариэль замолчала. Она обдумывала ответ. Страх? Нет. Одиночество? Да, но не тоскливое. Оно было… просторным.

– Я чувствую, что всё, что я знала, – очень маленькое, – наконец сказала она честно. – Все наши споры, войны, титулы… Они ничего не значат для этих гор. Они просто… есть. А мы лишь шум на их склонах.

Уголок его рта дрогнул.– Именно. Шум. Но шум может быть гармоничным или разрушительным. Я предпочитаю гармонию. Даже если для её достижения приходится быть самым громким диссонансом.

Они молчали долго. Ветер нёс с собой запах снега и хвои. Ариэль вдруг осознала, что стоит плечом к плечу с величайшим врагом своего рода, и это не вызывает в ней ни паники, ни ненависти. Вызывает лишь странное, тяжёлое понимание.

– Вы привели меня сюда не только чтобы преподать урок, – сказала она тихо, глядя на его неподвижное лицо. – Вы привели меня, чтобы показать мне это. Чтобы я увидела масштаб.

– Да, – он признал без колебаний. – Чтобы ты перестала быть шумом. Чтобы ты начала учиться быть… частью ландшафта. Со всеми вытекающими последствиями.

Он оттолкнулся от перил.

– Не задерживайся допоздна. На высоте холод коварен даже для магов. – Он сделал шаг к двери, но задержался. – И, Ариэль… Завтрашний урок будет не в зале. Приготовься к выходу за пределы стен.

Он ушёл, оставив её одну с бездной, звёздами и новым, пугающим знанием: её тюремщик не просто хотел её переучить. Он хотел, чтобы она увидела мир его глазами. И, что самое страшное, этот вид начинал казаться ей невыносимо правдивым. Балкон был открыт в бездну. И она стояла на его краю, чувствуя, как почва старых убеждений уходит у неё из-под ног, сменяясь ледяным, чистым ветром неопределённости.