Читать книгу Я тебя ненавижу - Группа авторов - Страница 9

Мои люди уводят её. Она словно змея, даже на коленях умудряется держать голову так, будто я ей ровня. Ошибка. Но мы это исправим.

Подхожу к Юре. Его взгляд следует за Алиной, но затем возвращается ко мне. Я говорю спокойно, без лишних эмоций:

– Начнём с неё. Пусть почувствует, каково это, когда ломают не тело, а душу. Чтобы сломить гордыню, нужно лишить человека опоры. Когда он потеряет почву под ногами, он сам будет умолять о пощаде.

Юра кивает, но я вижу, как он сглатывает. Пусть сомневается, главное – выполняет.

– Окрестности? – спрашиваю коротко.

– Осмотрели, – отвечает он. – Наши люди уже навели порядок.

– Хорошо, – щурюсь, обводя взглядом дом. – Здесь всё будет работать по моим правилам. Местная охрана пройдёт проверку на лояльность. Кто не выдержит – уйдёт. Тех, кто не подчинится, ждёт наказание.

Юра молчит. На его лице то самое выражение, когда он хочет что-то сказать, но понимает, что лишнее слово может стоить ему жизни.

– Действуй, – говорю я и отворачиваюсь.

Я не тороплюсь. Время теперь на моей стороне. А вот Громова скоро поймёт, что её время вышло.

Смотрю на экран. Она сидит в углу камеры, будто это трон, а не сырое подвальное помещение. Громова даже здесь держится с вызовом. Змея.

Я откидываюсь в кресле, щёлкаю зажигалкой. В воздухе запах табака, в глазах – холод.

– Артём, – бросаю я, не глядя.

– Альфа, – он подходит ближе, и его жёсткая тень падает на пол.

– Предоставь ей три часа времени. Пусть осознает, что здесь её гордость не сможет преодолеть стены. А затем… загляни к ней. Но помни: не стоит причинять ей вред. Она – моя забава, моё удовольствие.

Артём усмехается:

– Немного жёсткости всё же допустимо?

Я поворачиваю голову, прищуриваюсь:

– Столько, чтобы она перестала думать, будто может перечить мне. Ни больше, ни меньше.

Иду в гостиную. Там сидит её мать. В отличие от дочери, эта женщина понимает правила игры. Не рвётся в бой, не смотрит с вызовом. Смиренно поднимает глаза, когда я захожу.

– Волков, – её голос тихий, ровный. Даже не дрогнул.

Я прохожу ближе, останавливаюсь напротив.

– Вижу, вы разумнее своей девочки.

Она кивает. Ни одной слезы, ни одного возражения. Просто смотрит, как будто заранее приняла поражение.

– Вы должны осознать, – я слегка наклоняюсь к ней, – что клан останется нетронутым. Но не из-за вашей силы. А потому что я не вижу смысла причинять вред тем, кто уже сдался.

Она молчит, крепко сжимая руки.

– Ваша дочь – другое дело, – усмехаюсь с холодным выражением лица. – Ей придётся научиться смирению. И мне интересно, сколько времени это займёт.

Я выпрямляюсь и бросаю быстрый взгляд на охранников у двери.

– Дом останется вашим, но теперь здесь будут действовать мои правила.

– Моя дочь не так проста, Станислав, – прерывает молчание. Голос тихий, но уверенный.

Я прищуриваюсь, делаю шаг ближе.

– Я знаю. Именно это и раздражает.

Она выдыхает, будто набираясь смелости:

– Она не виновата в смерти Кости.

Мои пальцы сжимаются в кулак. Холодный смех вырывается сам по себе.

– А вот это, Александра, не ваше дело.

Я наклоняюсь к ней так близко, что она вынуждена встретить мой взгляд.

– Вашей дочери придётся заплатить за всё. И поверьте, я сделаю так, что она вспомнит каждое своё дерзкое слово.

Александра отводит глаза, но не отвечает. И это молчание – лучшее подтверждение того, что я прав.

Выходя из этого дома, будто стряхиваю с себя всю липкую тяжесть. Воздух пропитан трауром и лицемерием. Я не могу здесь долго находиться – слишком много призраков прошлого и слишком много лжи в глазах Громовых.

Сажусь в машину, захлопываю дверь, и только тогда позволяю себе шумно выдохнуть. Пальцы бьют по рулю. Челюсть сжата так, что скрипят зубы.

– «Не виновата»… – передразниваю вполголоса Александру. – Да как же

Включаю зажигание, колёса глухо трогаются по гравию. За окном мелькают ели, ограда, чужая территория. Моя злость только растёт.

Алина. С её гордым видом, с этой ненавистью в глазах. Ни капли раскаяния, ни грамма слабости – будто она вообще не понимает, чем всё кончилось для моего брата.

– Не верю, – рык срывается с губ. – Ни единому слову.

Знаю одно: эта девчонка что-то скрывает. Она либо солгала тогда, либо молчала, когда могла спасти. И за это она заплатит. Я заставлю её платить – шаг за шагом.

Газ. Машина вырывается на трассу. Мне нужно решать вопросы.

От мыслей отвлекает вибрация мобильного. На экране – имя, которое давно не всплывало.

Олег Градов. Альфа стаи белых волков. Те самые, кто когда-то ушёл в тень, будто их и не существовало. И вот теперь он решил вернуться.

Поднимаю трубку.

– Слушаю, Олег.

– Стас, – голос низкий, тягучий, с лёгкой усмешкой, будто мы старые приятели. – Слышал новости. Можно поздравить?

– Не тяни, – перебиваю жёстко. – Ты звонишь не ради поздравлений.

Молчание в телефоне тяжёлое и гнетущее.

– Ты всё такой же, – хмыкает он. – Прямой. Ладно. Говорят, Громовы остались без вожака. Наследница слабая. Вопрос времени, когда клан распадётся.

– Тебя это волнует? – рычу.

– Меня волнует баланс, – спокойно отвечает. – Твоя стая слишком быстро расширяется. Север всегда был разделён между нами, Стас. Ты не забыл, кто держал правый берег?

Я сжимаю руль до скрипа кожи.

– Забыл? Нет. Но и возвращать не собираюсь. Вы исчезли. Ушли в тень. Теперь назад дороги нет.

– Хм… – Олег будто наслаждается этим разговором. – Посмотрим. Не хотелось бы, чтобы смерть Громова стала началом войны, но если ты потянешь одеяло на себя… мы выйдем из тени окончательно.

– Попробуй, – бросаю и гашу вызов, даже не слушая прощаний.

Телефон падает на сиденье. В груди клокочет злость. Градов решил, что я ослаб после потери брата? Или что Алина сможет отнять у меня власть?

Улыбка сама тянет губы в жесткий оскал.

Пусть только попробуют. Я слишком долго ждал своего часа, чтобы делиться хоть куском.