Читать книгу Тайна гадкого утёнка - Константин Костенко - Страница 6

Мясной магазинчик «Червячок-толстячок»

Если прибегнуть к сравнениям и сопоставить цивилизацию человеческую и научное-культурное развитие Страны птиц и зверей, то можно, пожалуй, с некоторой уверенностью заявить, что в **18 году Фаунград вместе с его обширными окрестностями находились примерно в нашем XIX веке. Это была эпоха парового двигателя и недавно изобретённого телеграфа. Конные повозки постепенно сменялись паровыми локомотивами (что очень не нравилось представителям отряда лошадиных); в богатых домах привыкали к первым электрическим лампам и звонкам. Мужчины носили шляпы-цилиндры, трости и сюртуки, а женщины (в основном знать и представительницы так называемых благородных профессий) затягивали тела корсетами, надевали под платья турнюры и в присутственных местах, а также на званых обедах обмахивались веерами.

Понятно, что для изобретения современных средств связи и передвижения необходимо как минимум обладать логикой и абстрактным мышлением. Из чего мы можем вывести заключение: жители птичье-звериной страны были не такими уж примитивными. Вот небольшой отрывок из монографии некоего господина Кедровского Л. А., голубой сойки и тамошнего крупного учёного. Вот что он пишет об особенностях строения мозга зверей и птиц.

«…хотелось бы отметить, что устройство мозгового аппарата какого-нибудь зяблика или, допустим, выдры фактически не имеет между собой каких-либо решительных различий. Здесь, как и в других случаях, мы наблюдаем ту же самую тройственная модель, о которой писалось выше, но о которой не лишним будет напомнить вкратце ещё раз.

Итак, первый отдел мозга или, проще выражаясь, «ствол» ― самый древний. Он же самый простейший. Отвечает за выполнение организмом базовых функций: дыхание, сердцебиение… Невероятная прожорливость некоторых индивидов и готовность биться за лишний кусок тоже, кстати, находятся в компетенции этого мозгового участка. Особенно он развит у рептилий: крокодилов и клювоголовых. Кому «посчастливилось» общаться с этими, мягко выражаясь, милыми и высокоодарёнными созданиями, тот, несомненно, всё поймёт.

Теперь о втором участок нашего мозга. В научной среде он носит название лимбической системы. Его можно назвать вместилищем эмоций. Отвечает за заботу о потомстве, за чувство отчаяния или приподнятого настроения, когда всё идёт, как по маслу. В той или иной степени, этим обладают все, поэтому трудно сказать, у кого из зверей или птиц эта часть развита особенно сильно.

Ну, и наконец третий отдел мозга. Высший. Так называемый «неокортекс» или кора больших полушарий. Развился позже остальных и отвечает за мышление. Не обладай мы этим чудесным дополнением к нашему «стволу» и лимбической системе, мы не могли бы ни думать, ни говорить. Так что возблагодарим природу, мои любезные!

Да, надо отметить: неокортекс развит не у всех одинаково. Проще говоря, не все могут быть в равной степени умными. Отчасти с этим повезло представителям некоторых видов приматов. Но особенно выдающиеся показатели в области мышления были зафиксированы в лабораторных условиях у голубых соек. Этот факт неоспорим, об этом всюду написано, можно проверить. Список литературы прилагается в конце книги».

А теперь приблизимся к массивным воротам Фаунграда, предъявим сидящему в полосатой будке усатому и хвостатому сторожу документы, позволяющие свободно перемещаться по стране, и войдём в город.

Перед нами улица Аллеи клёнов. Или просто: Аллея клёнов. Так она называется. Хотя никаких клёнов здесь нет в помине. Может быть, когда-то были, но сейчас по краям улицы вместо деревьев ― покрытые пылью фонарные столбы, кирпичные и деревянные дома с отслаивающейся краской и афишная тумба под ржавой конической крышей. Ветер треплет на ней клочья старых объявлений и афиш, зазывающих публику в местный театр.

Итак, пройдя по Аллее клёнов, всё вверх и вверх, мы непременно упрёмся в центральную городскую площадь, вымощенную покосившимися с годами булыжниками. У площади есть название: имени Двух бобров. Никто, конечно, её так не называет: «имени двух…» Зовут её просто: площадь Бобров. Что же касается бобров, то это исторические личности и у них есть имена: Болеслав и Максим. По имеющимся сведениям, они были первопроходцами и когда-то, в стародавние времена, когда здесь высились одни только сосны, решили основать на этом месте город. В центре площади, кстати, поставлен памятник: две бронзовые фигуры с плоскими хвостами, снизу ― памятная табличка.

От площади Бобров можно пойти в трёх разных направлениях. Это улицы: Лишайниковая, Кривошейная и улица Тонких Следов (что это означает, трудно сказать; никто из жителей точно не знает, каждый понимает эти «следы» по-своему или вообще предпочитает не задумываться о таких пустяках). Итак, улица Тонких Следов нам не нужна, Кривошейная тоже… Отправимся по улице Лишайниковой.

Спускаемся вниз, проходим мимо Департамента народного образования, Добровольного объединения поваров и кондитеров (близ которого прямо на земле разлёгся похожий на бродягу, взлохмаченный пёс; то ли пьяный, то ли просто решил таким образом передохнуть) и следуем дальше, пока не уткнёмся в перекрёсток. В этом месте через улицу Лишайниковую пролегает Мелкопесочный переулок. Нам направо.

По переулку проходим ещё около километра… Вот! То, что мы искали. Стиснутый двумя старыми домами ― один в два этажа, другой в три (там сейчас раскрыто окно с тюлевой занавеской, и кто-то немилосердно и немузыкально долбит по клавишам фортепьяно), ― здесь примостился низенький магазинчик. То, что это магазин, а не что-то иное, можно узнать из специальной вывески над застеклённой дверью. На ней изображён свернувшийся кольцами и поднявший голову, наподобие кобры, дождевой червь. В отличие от кобры, физиономия у червяка вполне благодушная. К тому же он розовый и упитанный, как годовалый поросёнок. Сбоку от него ― большие, с лёгким наклоном вправо печатные буквы:

Магазин мясных изделий

ЧЕРВЯЧОК-ТОЛСТЯЧОК

Стена магазина частично остеклена и представляет собой витрину. А за ней чего только нет! Настоящий рай для взрослых обжор. Почему взрослых? Потому что взгляд детей в первую очередь искал бы ромовые бабы и взбитые горки крема на пирожных, а вот взрослые ― тем подавай хрустящих, прожаренных во фритюре тараканов, туго набитые колбаски из опарышей с чесночной приправой или аппетитные головки мух, плавающие в лужицах горчичного соуса на широком противне. Всё это и ещё много других вкусностей можно разглядеть за магазинными стеклами, на торговом прилавке, за которым, у кассового аппарата… Но прежде чем поведать о постоянных обитателях этого магазинчика ― хозяевах и наёмных работниках, ― стоит, пожалуй, немного отвлечься и перенестись из **18 года на несколько лет назад. Так будет удобнее, вы вскоре убедитесь. Это позволит во многом разобраться.