Читать книгу Другая Ламафа - Лакерта Лаверн - Страница 6

По-прежнему пятьдесят четвёртый. Май, скоро лето, вовсю цветут яблони… Яблони и маки, среди которых сидит Лодовика, уже выпившая порцию утреннего яда.

Прекрасный пейзаж так и просится на холст: безмятежное поле голостебельных маков. Белые, красные и чёрные цветы покачиваются под легким дуновением бриза на жаре вместо непроходимых джунглей из одуванчиков на другой половине острова.

Однако де ла Вега не рисовала и не писала сюжет одного из своих загадочных рассказов. Она изливала на страницы дневника исповедь о кошмарах с зубастыми угрями. «…Это была ванна. Я лежала в ней, когда меня опутали чудовища – мокрые тёмно-зелёные змеи без языков. Они не шипели, лишь кряхтели натужно. Я звала мастера Эрика на помощь, но он не отвечал… Я так долго кричала, что охрипла. Эрик, спаси меня!»

Из плена мрачных мыслей и ночных страстей вырвал Лодовику спасительный, похрипывающий от весенней аллергии голос Боба.

– Лода! Лода, я изобрёл! – спешил поделиться он.

– А? – отрешённо воскликнула девушка, поворачиваясь к Федерато.

Великий, но не ужасный изобретатель принёс нечто непонятное, но чудесное: кусок оранжевой ткани, к которой было пришито что-то… Какие-то палочки и разномастные верёвочки.

– Я изобрёл воздушного змея!

– Зме-я? – восхищённо удивлялась Лодовика.

Потрясающее открытие! Только вот на континенте подобное уже изобретено…

– Мне он давно снился! – хвастал, рассказывая историю создания своего очередного творения, Боб. – Давай запустим его в небо, он не улетит.

– Пойдём быстрее!

Восточный ветер, мелодия в диезе, соловьиные трели, детский смех и восторженные крики подруги великого изобретателя. Оранжевый воздушный змей под блистающим на лазурном небе солнцем, изредка мелькающий между лавровыми венками листьев столетнего дуба и ажурной кроной лиственницы.

Упоенные счастьем друзья и не заметили, как их воздушный флот застрял между ветками. Но они не расстроились: это шанс проявить себя. Лода героически забралась на дерево, достала змея и аккуратно спустилась вниз, держась за выпуклости коры.

Стемнело. Закадычные друзья и будущие компаньоны спустились на причал, чтобы насладиться отливом. Почему-то все считают его опасным явлением. Лодовику и Роберта не трогает, что за ужином снова недосчитаются «сладкой парочки» академии Гладиус, гуляющей перед сном. Все знают, где они, всем известно, что дружбу не порвать.

– Наконец-то, Боб… – начинала, захлёбываясь от восторга Лодовика, пришпоривая фантазию. – Мы встретимся с эльфами, мы станем героями! О нас сложат леге-е-енды-ы!..

– Весь мир прославит наши подвиги… – в мечтах он был уже далеко-далеко.

– Весь мир, – вторила Лодовика, – будет восхищаться и пойдёт за нами!

– От востока и до запада запомнят наши имена, выучат наизусть баллады про нас, будут под них танцевать день и ночь…

– Боб, а Ламафа ведь не целиком принадлежит эльфам… – задумалась девушка.

– Да, там есть, говорят, и обычные люди. Но они не возвращались. Наверное, потому, что там очень хорошо, там ведь эльфы!

– Ты прав. И мы сделаем всё, чтобы помочь обитателям Ламафы и другим жителям континента.

– Клянись, – повернулся Федерато к Лодовике лицом, оторвавшись от звёздного неба, – что мы будем стоять вместе за эту землю и пред бурей зимы, и под зноем адского солнца до самой смерти!

– …и не падём, – подхватила де ла Вега, скрепив уговор замком на чужой ладони своей.

– Будем стоять за Ламафу, остров средь ста десяти островов! – преисполненный долга, воскликнул Боб.