Читать книгу Другая Ламафа - Лакерта Лаверн - Страница 8

Меж живописных скал, похожих на мраморные декорации оперной сцены, рокочущих лазурных волн с белоснежными гребнями пены, под занавесом из пылающих зеленью каньонов и в окружении хора ангельских птиц проплывали мелкие, будто игрушечные кораблики.

Лодовика беззвучно плакала от счастья, не желая отдыхать ни минуты. «Неужели этот огромный остров и есть Ламафа? Не верю своим глазам: доплыли! Уже скоро мы остановимся и отправимся пешим ходом к местным жителям», – писала она.

Джунгли с загадочными обитателями: ушастыми обезьянками и попугаями всех цветов радуги; горные равнины, завораживающие своим воздухом и тайными тропинками, на которых отпечатались огромные следы; бескрайние реки и узорчатые очертания озёр, мелкие пустынные пятнышки с сухими колючками, съеденными плотными двухметровыми существами с вытянутой мордой и двугорбым телом – пародией на оставшиеся позади силуэты гор.

Это потрясающее место, скрытое непроходимыми лесами. Безымянная деревня на берегу океана, откуда можно увидеть, кажется, сотню или тысячу островов, заселённых и нет.

Шагая по тёмно-зелёной траве, приятно шуршащей под сапогами, Боб пританцовывал, осматриваясь в обитаемой местности. Люди как люди, домишки как домишки, солнце как солнце. В лучах жаркого и сочного персикового заката друзья пришли в деревню, широко и удивлённо улыбаясь. Счастливые жители встречали двух новоприбывших пирогами и жёлтыми цветами с пятью лепестками, разговаривая по-английски с учениками академии Гладиус.

В тот вечер Федерато лёг спать в каменной церквушке, а Лодовика болталась по засыпанным гравием дорогам улочек с местными, стараясь познакомиться с ними поближе. В шумной компании всяко лучше.

– Вина, леди? – играя с бутылкой, предлагал Лодовике сын кузнеца Мёрвин.

– Благодарю, но откажусь, – с добродушной улыбкой ответила ему девушка.

– Эх, Савва, мы сегодня вдвоём! – с притворной горечью воскликнул тот же русый лохматый господин.

– Рыба у вас очень вкусная, – с похвалой обратилась к Савелию Лодовика.

– Благодар-рю, благодар-рю, – сложив ладонь на сердце, вторил темноволосый Савелий, – я говорил, что философы – лучшие повара.

– Вы философ, сэр? – с явным интересом спросила юная леди.

– И исследователь римского права, – указал пальцем на «имперскую» стрижку собеседника Мёрвин.

– Приятно поговорить с образованными людьми, верно? – хвалился Савелий.

– В чем-чем, а в вине он толку не знает, – русый сын кузнеца только рассмеялся, не разделяя взглядов «философа».

– А вы, Лодовика, философствуете? – пропустил мимо ушей речь глумливого пьяницы потомок древних греков.

– Я не только рассуждаю, но и действую. Я здесь для того, чтобы помогать всем жителям Ламафы: и людям, и эльфам. Всем-всем.

– Благор-родные цели, юная леди, благо-ор-роднейшие! Моё почтение. В знак этого можете обращаться ко мне как к брату своему! Только знайте, что Ламафа – это не один остров, а все земли, сотня с десятком островов, – без доли иронии произнёс не менее юный Савелий.

Спустя пятнадцать минут жарких споров троица вышла на улицу, прогуливаясь по освещённым факелами дорожкам, слушая мелодичные пассажи, старательно выводимые сверчками. Мёрвин разлёгся на тропинке, опираясь спиной на деревянный столбик.

– Прощайте, Лодовика, ик! – русый сын кузнеца захрапел в следующую минуту, надувая в цвет вина розовый пузырик своим тяжёлым дыханием.

Философ в своей греческой тунике и его спутница тихо захихикали и вскоре разошлись по домам, обсудив все важнейшие вопросы юности: от народных строчек из «Гамлета» до доброты Елизаветы первой, милейшей Бесс.

Скоро успокоятся волки, скоро встанет солнце, а рассвет принесёт новый обет. Донья Лодовика де ла Вега и Роберт Федерато де Виро – эти двое никогда не смогут забыть друг друга.

– Вега…

– Виро.

Плывёт французский корабль, и когда он пристанет к берегу, дети поймут, зачем их учили обращаться с оружием.

Для них не было ничего лучше, сокровеннее и роднее, чем воздух Ламафы. Именно он заставлял их сердца биться. Не было ничего более живого, чем океанский бриз и запах лиственных лесов, которые хранили в себе столько недоступных разуму человеческому тайн и загадок… Готовы ли жизнь отдать они за мистическое чувство, вселившееся с мыслью об этом острове?

Когда судно достигнет берега, дети поймут, что Ламафа – это не только сказка, но и ночной кошмар.