Читать книгу Привидения живут на литорали. Книга вторая - Леонид Алексеевич Исаенко - Страница 17

Волна подхватывает меня, стремясь бросить на скалы, но я, распластавшись над дном, уменьшая сопротивление, пропускаю её под собой и, оттолкнувшись, заплываю поглубже. Не устаю удивляться рыбам; на них действует та же сила, что и на меня, стремящаяся выбросить на берег, но я с усилием удерживаюсь против течения, а по ним не видно, чтобы волна хоть как-то влияла на их обычную жизнь.

Из расщелины показывается и тут же стеснительно прячется голова любопытствующего каменного окуня, высунувшегося проверить – кто тут околачивается в его владениях? На его грязно-зелёном пятнистом теле резко выделяется несколько неровных светлых полос, усыпанных бурыми мелкими пятнами. Затаившийся в засаде такой окунь в игре солнечных бликов на камнях, поросших кустиками низкорослых водорослей, почти незаметен. Иногда он подпускает меня вплотную, затем резко разворачивается и скрывается в глубине убежища. За несколько встреч он притерпелся ко мне, понял, что я ему не опасен и изменил тактику: не теряя меня из виду, подрабатывает плавниками, пятится и засовывается в пещерку хвостом вперёд.

Прижавшись маской к скале, я пытаюсь заглянуть в его квартиру. Делать это надо осторожно, так как загнанный в угол, не имея пути к отступлению, он может испуганно ринуться к выходу и сильно поранить резко расправленными колючками спинного и анального плавников. А края жаберных крышек у него остры, как бритва.

Но вместо ожидаемого безразличного «рыбьего» взгляда окуня, который исчез где-то в глубине, из округлого входа в расщелину, словно рука из рукава, оскалив зубы, высовывается мурена. По опыту знаю, что она просто пугает, но от неожиданности отшатываюсь, отплываю, чтобы рассмотреть её в подробностях. Теперь мне уж не забыть её бархатистое переливающееся угольно-чёрное тело в тонкой вуали ярко-жёлтых неправильных многоугольников.

О кровожадности мурен ходят самые нелепые слухи, частенько подобные писания появляются и в печати. Конечно, мурены не водорослями питаются, и на зоопланктоне им не прожить, существам с ангельским нравом такие зубы явно ни к чему, рыбьи, осьминожьи или лангустовые бифштексы, очевидно, не сходят с их стола, но на пловцов вряд ли они нападают без весомого повода. Во всяком случае, я не знаю ни одного человека, на которого мурена напала бы первой и беспричинно.

Молва об их неукротимой свирепости мне кажется сильно преувеличенной.

Я вообще противник распространённого мнения, основанного на суеверии, незнании или просто заурядной глупости, связанной с внешним видом животного; будь то лягушка, сыч, паук, акула или, как в данном случае – мурена, о вредоносности этих животных прямо-таки врождённой. Стоит ли приписывать им наши человеческие пороки или обвинять их в наших оплошностях, а то и во влиянии на судьбы отдельных индивидуумов?

Люди, долго общавшиеся с животными в естественной среде и хорошо изучившие их поведение, профессионалы или высокого класса любители никогда не разрешают себе пренебрежительно, высокомерно отзываться о животных. Не позволяют и панибратского отношения.

Вот, на мой взгляд, один из образцов широко растиражированных, отпущенных походя неверных отзывов о совершенно незнакомых авторам, судя по описанию, животных, а ведь так создаётся стереотип; о медузах – шары отъевшихся медуз, гнусные твари; о морских львах – не люблю этих ленивых животных; об акулах – вид и нрав у этих свирепых хищниц неприятный, видеть их неприятно, тупые и угрюмые, похожие на тюремных надзирателей… Какой набор уничижительных эпитетов!

После такой характеристики трудно остановить руку с палкой или камнем не то что взрослого дяди, но даже и ребёнка, поднятую на жабу, от которой бородавки или на любое змеевидное пресмыкающееся, оно, мол, ядовито и только и думает о том, кого бы укусить. Или вот стихи:

Мало вырастить сына,

посадить одно дерево,

уничтожить змею…

Деревья сажать надо, неплохо и сыновей растить, тем более что и делать их – исключительно приятное занятие… и понимаю, что про змею – скорее символ, метафора, в любом случае иносказание. Как-то я сомневаюсь в необходимости уничтожения змей.

Подобные не очень продуманные поэтические и прозаические строки бродят по изданиям. На одной странице звучат призывы к охране природы, а на другой заклинания уничтожать её представителей, имеющих несчастье обликом своим и поведением соответствовать устоявшимся канонам злобы и коварства…

И это в наше время всеобщей озабоченности тем, чтобы природа, где ещё можно, не превратилась в окружающую среду. Видимо, пора для начала хотя бы книги, посвящённые природе, редактировать не только словесникам, но и экологам…