Читать книгу Привидения живут на литорали. Книга вторая - Леонид Алексеевич Исаенко - Страница 21

Скажите откровенно, часто ли вам доводилось плавать вечером, тем более ночью в незнакомом месте, испытывали ли вы при этом как днём желание нырнуть и побродить среди коряг и водорослей? Если доводилось, то вы поймёте моё состояние, ту вроде бы беспричинную жуть, как ночью на кладбище, которая наваливается отовсюду, и хочется непременно оглянуться, и со всех сторон ожидаешь неведомой напасти и всякая чертовщина лезет в голову.

Оставив на песке полиэтилен с фотоаппаратурой и переборов в себе оторопь, вползаю в воду, на всякий случай, сам не знаю какой, достаю нож. Я спешу, помня, как скоротечны тропические сумерки. Заходящее солнце даёт мало света и на земле, а мне очень хочется на прощание заглянуть к муренам, возможно, удастся подсмотреть, как они охотятся.

Против ожидания, вероятно оттого, что присмиревший океан не взвеивал со дна песок, а дневная муть осела, под водой оказалось гораздо светлей и виделось, к моему удивлению, дальше, чем днём. Мимо меня проплывали стайки каталуфов – мелких плоских рыбёшек, обитающих в пелагиали где-то за рифом; днём их здесь я не видел. Сейчас они собирались в клубок, прижимались к выемкам и, вяло пошевеливая плавниками, зависали в воде. Я узнавал памятные по дневному посещению камни и коралловые массивы. Вот в зыбистой подводной дали уже затемнел камень с муренами, как вдруг странная, плохо различимая на фоне дна, словно бы двухголовая и горбатая рыба, явно кравшаяся меж камнями, привлекла моё внимание. Я нырнул и пригляделся, пытаясь определить этого сумеречного монстра, одновременно поражаясь мертвенности, затаённости пейзажа, не оживляемого причудливыми силуэтами разноцветных рыб. Они куда-то попрятались, а вместо них появились другие. Крупные летринусы промелькнули рядом, а вдали проплывали ещё какие-то сизоватые тени, неопределимые на таком расстоянии.

«Монстр» неторопливо подплыл-подполз к расщелине, призадумавшись, остановился и внезапно стал уменьшаться, постепенно превратившись в обыкновенного каменного окуня, одного из тех, к кому я заглядывал в убежище днём. Тут только я прозрел и сообразил, что он плыл вдвоём с муреной, тандемом, держась сверху у самой её головы. Небольшая, около семидесяти сантиметров, мурена, не задерживаясь, скрылась в щели, а окунишка, чуть побольше ладони, остался снаружи. Неожиданно он метнулся в сторону к другой щели и что-то там произошло… Что? Я не понял. Но окунь привсплыл над грунтом, а из щели выползла мурена. Она посмотрела на окуня и заструилась дальше, а он снова пристроился над передней частью её туловища.

Не теряя их из вида, припадая к камням, отталкиваясь ножом, я следовал за ними. Вскоре мурена снова вползла в довольно обширную полость, окунь последовал за ней, но дальше хода ему не было, и из полости высунулся его хвост, а затем и грудные плавники, окунь отрабатывал назад, но голова его по-прежнему оставалась в полости.

Я тоже попятился, до тех пор, пока не сместился таким образом, что мне стал виден и хвост окуня, и его голова, закрывавшая вход в полость. Сумерки неостановимо сгущались, под водой стемнело, и я подполз ещё ближе. В этот момент какая-то рыбёшка попыталась вырваться из укрытия, но увидев окуня метнулась назад и оказалась в пасти подоспевшей мурены.

Я приподнял голову и снял маску, делать под водой больше нечего. И хотя на фоне светлого неба на западе ещё золотились отроги дальних гор на полуострове Литл-Аден, сумерки густели с каждой минутой, пора было возвращаться.