Читать книгу Колыбель моя - Любовь Чернявская - Страница 11

Коренные сталинградцы послевоенного поколения, с детства немало знающие о Сталинградской битве, в большинстве убеждены, что после 2 февраля 1943 года в городе наступила, наконец, мирная жизнь. Война откатилась на запад, жители стали понемногу возвращаться, очищать, отстраивать свой город. Это так. Но не совсем.

Армия Паулюса была разбита и капитулировала. Но гитлеровскому командованию было еще далеко до понимания неизбежности провала в этой безумной войне. Волга как водный путь, от которого зависел успех наших войск на всех фронтах, оставалась объектом особой важности. Предстояла долгая, полная опасностей работа по очищению волжских вод от коварного оружия – фашистских мин. Теперь уже на сцену военного театра в качестве главных героев вышли тральщики. Вслед за бронекатерами и канонерскими лодками они тоже вызывали огонь на себя.

…Военная навигация 1943 года была единственной в жизни Агнии Шабалиной. Единственной, но незабываемой, потому что каждый день из той навигации был длиною в жизнь. Среди других тральщиков ходил по Волге в те дни небольшой, совсем не военный катерок, вся команда которого состояла из девушек. Хорошо знали этот тральщик во флотилии – немало смертоносных мин взорвали на реке отчаянные девчата. Агнии только-только исполнилось восемнадцать. Вообще-то на войну она не собиралась, была младшей дочкой в семье и перед войной еще училась в школе. Да и в далекий незнакомый Сталинград не собиралась, потому что нет в целом свете лучше, уютнее ее родного городка Котельнича, что на берегу Вятки. Была Агния хрупкой, тихой, от обид частенько плакала. И если бы кто-нибудь сказал ей, что будет она взрывать мины на Волге, что увидит тысячу смертей, ни за что не поверила бы.

Окончила Агния курсы трактористов и лето сорок первого проработала в соседнем колхозе: война войной, а урожай-то собирать нужно. Позже судьба свела ее с Дусей Порхачевой, которая работала мотористкой на небольшом буксирном катере. Агния тоже увлеклась, стала ей помогать. Сдружились как-то быстро – все вместе, все заодно. А весной сорок третьего все суда с разных рек стали отправлять на Волгу. Экипажи сдавали свои суда военным морякам, а сами возвращались домой. Некоторых, правда, зачисляли в штаты военных тральщиков. Но чтобы женщин на тральщик – такого не было!

Агния и Дуся попали на базу в Камышин. Уже закончились бои в Сталинграде, но Волга была буквально начинена взрывчаткой. Каждый день попадали на мины и взрывались пароходы с людьми, баржи с грузами, военные катера. Вот она, оказывается, какая – война! Но боевая, отчаянная Дуся, а с ней и Агния были настроены решительно: на своем катере будем тралить сами, никто не знает его лучше нас! Приемная комиссия, вопреки опасениям, дала согласие – на тральщики были нужны люди, причем специалисты, и не было времени обучать новичков. Дусю назначили мотористом, Агнию – ее помощником. Надели девчата черные гимнастерки с буквами СФ на погонах, приняли присягу и стали краснофлотцами. В команду катера добавили еще пятерых девушек. Обязанности распределили сразу: Тамара Декалина – рулевой-сигнальщик, Вера Чапова – пулеметчица, Вера Ухлова – второй номер пулеметного расчета и одновременно кок, Аня Тарасова – минер. Командиром экипажа стала Тоня Куприянова – решительная до отчаянности русоволосая красавица.

Катер быстро переоборудовали, установили на нем пулемет и специальное устройство для сбрасывания бомб. Нужно было сбросить бомбу в то место, где залегает глубинная мина, и успеть отвести катер, иначе он взорвется вместе с ней. А поверхностные мины «ловили» на звук движка или на магнит тралбаржи, прикрепленный к катеру длинным металлическим тросом. Это был ежеминутный риск, каждый рейс мог оказаться последним. Экипажи в основном уже имели опыт разминирования, и все же тральщики часто взрывались. Агния никак не могла привыкнуть к виду смерти, острота этого ощущения не проходила со временем.

Некоторые картины того жуткого лета оставались перед глазами на всю жизнь, словно виденные только вчера. Однажды было объявлено общее комсомольское собрание всей флотилии. К берегу подходили бронекатера, тральщики с разных баз. Экипаж одного из катеров был как на подбор – молодые, веселые, красивые, в черной форме. Собрание закончилось, и этот катер первым отчалил от берега. Ребята махали бескозырками: пока, до встречи! И вдруг – взрыв, серый столб, словно скала, над водой – и тишина. Лишь бескозырки на волнах да обломки…

Девчата жили на катере. С рассвета до темноты «утюжили» свой участок реки, а на ночь приставали к берегу, укрывали катер ветками, прячась от бомбардировщиков, ужинали и ложились спать. Так было и в тот день, в конце августа. Стемнело. Тоня уже собиралась отдать приказ идти к берегу. Неожиданно раздался оглушительный грохот, катер подбросило и ударило о воду. В мгновенье в машинном отделении оказалось по пояс воды. Мотор заглох. Девушки поняли, что катер задел мину. К счастью, все были живы, и катер еще можно было спасти. Кинулись затыкать пробоины, откачивать воду. Взрывом оторвало полбаржи.

С поста СНиС передали на базу, что девичий тральщик подорвался на мине. С берега выслали помощь – несколько катеров с прожекторами. Но они ничего не обнаружили, так как неуправляемый тральщик отнесло течением. На берегу решили, что катер затонул, а экипаж погиб.

А в это время в ночной темноте девушки боролись с водой, проникающей в разбитый катер, вновь и вновь разбирали мотор. Дуся присела в изнеможении, а Агния все продолжала возиться с двигателем – пыталась ломиком вручную завести его. И вдруг мотор начал «чихать» и потихоньку набирать обороты.

Катер повернул и пошел на базу. Уже светало. С поста заметили тральщик и сообщили, что девчата, оказывается, не погибли, а возвращаются на базу. На берегу девушек ждала неожиданность: причал был расцвечен флагами, их встречали торжественно, в парадной форме, радостным «ура!». Командующий обнял каждую, а девушки, забыв все свое мужество, плакали.

До поздней осени 1943 года девичий тральщик бороздил Волгу, прибавляя себе на борт красные звездочки за взорванные мины. Река была в основном очищена, и служба девчат заканчивалась. Им повезло – они остались живы. После войны разлетелись по свету. А вот лейтенант Морфлота Агния Шабалина, впоследствии Агния Павловна Нешина, хоть и не забыла свою родную реку Вятку, но после войны осталась жить на Волге, сначала в Сталинграде, потом – в Волжском.

В бывшем Музее обороны Заволжья есть фотография: юные девичьи лица, на плечах – матросские воротники. Это они, те самые девчата, вписавшие в историю Волжской флотилии свою неповторимую страницу.

* * *

Хранятся в музеях, украшают праздничные мундиры ветеранов многочисленные высокие награды. Первый и второй дивизионы бронекатеров удостоены звания гвардейских. Канонерские лодки «Усы-скин» и «Чапаев» награждены орденом Красного Знамени. Тысячи офицеров и матросов получили ордена и медали – за то, что много месяцев, находясь ежеминутно на краю гибели, они делали эту невероятную работу.

Волга никогда не забудет своих героев. И мы, живущие на этой великой реке, через семьдесят лет помним каждого из них – обычных, земных, сумевших защитить наше будущее.