Читать книгу Простить нельзя мстить - Людмила Владимировна Филиппова - Страница 6

Игнат Семёнович и Варвара Ивановна стояли на причале и ждали, когда спустятся по трапу их дорогие гости. Первой увидела дедушку и бабушку Тоня. Она быстро побежала к ним навстречу и на бегу влетела в расставленные дедом руки.

– Голубушка моя, куда же ты так летишь? – смеясь, спросил он девочку.

– К тебе и к бабушке, – бесхитростно ответила Тоня. Бабушка смахнула с глаз слезинки и протянула руки к Тоне:

– Игнат, отпусти ребёнка, дай и мне её обнять.

Игнат разжал руки и передал внучку жене. Тоня повисла на шее у бабушки и заплакала:

– Как я по тебе соскучилась, бабулечка!

– Полно, Тонечка, полно! Плакать-то зачем? Вот и свиделись снова, радость ты наша.

Подошли Полина с Настей и Юрой. Дед с внуком поздоровался за руку:

– Здорово, боец! Как учебный год окончил?

– Отличник… почти, – смущенно отвечает Юра, глаза в дорогу устремил.

– Не понял я, что значит «отличник почти»? – смеется дед. – У нас в школе так не бывает, это, наверное, новомодное течение в городских школах.

– Одна четверка у меня, – тихо говорит Юра, – по пению. Засмеялась и бабушка:

– Я согласна с тобой, внучок: почти отличник, четвёрка по пению не считается.

Настя стояла в сторонке, прижав к груди листки с рисунками. Полина легонечко подтолкнула её к бабушке и дедушке. Те, закончив обниматься с Тоней и Юрой, оба одновременно повернулись к Насте.

– Настенька, ты, как всегда, спряталась за мамину юбку… Иди, обниму и поцелую голубушку нашу, – ласково говорит дед Игнат, наклоняясь к внучке. Настя прижалась к нему, а он гладит её по голове и шепчет:

– Хорошо, что все приехали, деточки наши, погостите, отдохнете, сил на природе наберётесь.

– Дед, отдавай мне внучку, а то задохнется она в объятиях твоих, как медведь ребенка в охапку сгреб, – бабушка Варя отнимала Настю от мужа и шутливо грозила ему пальцем.

– Полина, здравствуй, милая, мы очень рады, что вы все приехали к нам, – ласково обращается к снохе Игнат Семёнович. – Жаль, что у Тимы не получилось с вами приехать. В лесу много ягоды, набрали бы, насушили, сварили варенье и увезли бы на зиму гостинец.

– Мама, папа, здравствуйте, – сердечно приветствовала Полина родителей мужа. – У Тимы много дел на работе сейчас, надо школу к учебному году готовить, ремонт большой затеял. Меня одну отпустил.

Ребятишки бежали впереди взрослых, весело разговаривали и крутили головами по сторонам. Родная с малых лет природа. Красота везде. Горы по берегу реки, кажется, еще выше стали, солнце медленно прячется за макушки деревьев, его лучики пробиваются сквозь листву, рассеивая мягкий свет. Настя остановилась и, подняв голову вверх, сказала:

– Отсюда солнышко тоже красивое.

– С чем ты его сравнила, внученька? – спрашивает Варвара.

– На пароходе оно другое было, – серьезно отвечает Настя. Идут бабушка Варя и Настя рядом и разговаривают о закате солнца, который Настя рисовала на пароходе.

Игнат шёл рядом с Полиной, серьёзный и сосредоточенный. Она сразу же отметила перемену в состоянии свёкра, как только ребятишки и свекровь отошли на расстояние, откуда не слышно голосов.

– Папа, что случилось? – тревожно спросила Полина.

– Не знаю, Полюшка, как и сказать, – он говорил тихо, было видно, что его одолевает сильное волнение. Побледнел лицом и сильно сжал руки в кистях, с шумом выдохнул и сказал, как в омут бросился:

– Зинаида приехала. Сидит у нас. Ждёт тебя. Хочет забрать Тоню.

И хорошо, что в этот миг посмотрел Игнат Семёнович на Полю. Бледнее снега белого лицо её стало, губы задрожали и посинели, и начала медленно оседать она на руки Игната. Успел он их подставить, не упала на дорогу Полюшка.

– Деточка моя, Поля, крепись. Мы на твоей стороне, но Зинаида – мать Тони. Силой заберёт дочь, по закону она права, мы ничего сделать не можем, – он говорил дрожащим голосом, но слеза-предательница набежала на глаза. Неловко вытирая их, Игнат продолжил: – Мы не дадим тебя и Тоню в обиду. Надо с Зиной говорить мирно. Может быть, все вместе отстоим Тонечку.

– Да как же так, папа? Десять лет от неё ни слова не было, ни строчки. Тоня её не знает. Мы сказали бы ей, если бы Зина давала о себе знать. Тоня нас с Тимой зовет мамой и папой, – горькие и безутешные слезы лились из глаз Полины, и понимала она умом, что ничего сделать нельзя. Если Зинаида решит забрать Тоню, она это сделает, и закон ей в помощь. Никто не будет вникать в то, что один месяц был от рождения Тонечке, когда Зинаида привезла её к Полине и оставила, сказав, что они мужем едут к месту службы, туда не могут взять с собой только что рожденную дочь. Опасно там. Куда едут и как надолго, не сказала… Зарыдала Полина, закрывая рот руками, не давая вырваться крику. Мертвой хваткой боль схватила за душу.

– Что будет с Тоней? Она очень ранимая, очень тяжело переживала уход из жизни моей мамы, своей бабушки. А сейчас её хотят оторвать от всей семьи и увезти неизвестно куда! А-а-а, – и, зажав руками рот, Полина забилась в немом плаче.

Игнат справился с собой и, обняв Полю, шептал:

– Плачь сейчас, милая, а перед Зинаидой не надо. Она жалости не имеет. Взгляд у неё не женский. Не знаем мы, где она была и что она делала эти десять лет. Нам с тобой надо быть спокойными и сильными.

Говорил Игнат, сквозь слезы слышала Полина его голос, доносился он до неё, как тихое плескание в реке, постепенно ей становилось спокойнее на душе, и прекратились слезы, отпустила боль душевная. Решение пришло к Полине. Простое решение: уговорить Зинаиду не забирать Тоню, но сказать девочке, что мать она ей, приехала повидать дочь, и если Тоня сама захочет уехать с ней, то смириться. Полина не должна навредить девочке. «Тонечка умная девочка, она может сама разобраться, где ей будет лучше», – так подумала Полина, вытерла платочком глаза и тихо-тихо сказала:

– Папа, мне надо умыться холодной водой. Нам не уйти от разговора с Зинаидой. Не стоит тянуть, она же знает, что пароход уже пришёл.

Они подошли к колодцу, Игнат достал ведро холодной воды, Поля несколько раз плеснула ледяную воду в лицо, растерла его, тщательно вымыла руки. Набрала в кружку чистой и холодной воды и мелкими глотками выпила. Печально улыбнулась.

– Первые три года я ждала, что она приедет и заберёт Тоню. Потом успокоилась. Ведь от Зины ни одного письма не было – ни мне, ни родителям. Мама от переживаний за неё раньше срока ушла от нас. Грешным делом, думала, что погибли они с мужем в тех неведомых нам далеких краях.

– Идем, Полюшка, бабушка с детьми уже возле дома. Тебе лучше быть рядом с Тоней, когда появится Зинаида. Не знаю я, что у неё на уме, – Игнат говорил спокойно, но сколько требовалось ему сил так держаться, знал только он.