Читать книгу Потерянные в лабиринте. Возвращение к самому началу - Марианна Малиновская - Страница 4

Он в принципе жил как все, обычной нормальной жизнью, не хуже, а в чем-то даже лучше других. Клеон Найрам родился в обычной семье, ходил в обычную школу, рос как совершенно обычный среднестатистический ребенок, поглощая и воспринимая все, что предлагало современное общество. Еще с раннего детства он быстро понял, что есть определенная СИСТЕМА жизни, которая давно распределила все роли и все возможные пути проживания в обществе.

Он быстро понял, что в школе нужно учиться, воспринимать информацию, которую щедро предлагали учителя, запоминать и хранить ее, и уметь в нужный момент воспользоваться данной информацией. Информация была разнообразной и тот, кто запоминал лучше других, считался наиболее успешным. Делать нужно все так, как предлагается другими. Потому что, если ты не следуешь принятым стереотипам, правилам и нормам поведения, если ты не выполняешь всех требований, то последующая жизнь может стать не такой успешной и удачной как у тех, кто тщательно выполнял все предписания.

Читать Клеон научился очень рано, в возрасте трех лет. Читал он много и быстро запоминал все прочитанное. У него не было вообще никаких проблем с получением и запоминанием самой разнообразной информации. В принципе сам процесс поглощения и хранения информации вызывал у Клеона только удовольствие. Гораздо позже он узнал, что это зависит от его коэффициента интеллекта, так называемого IQ, который был у него очень высоким. Но в раннем детстве Клеон этого не знал. Будучи ребенком, он просто поглощал предлагаемую информацию, не особо подвергая ее переработке и осмыслению, он принимал ее такой, какой она была, не пытаясь анализировать или делать какие-либо выводы. Конечно, высокий IQ не мог пройти незамеченным. В школе учителя не переставали удивляться, как быстро и как легко Клеон воспринимает и запоминает любую информацию. Его память была необыкновенной, он запоминал все быстро и до мельчайших деталей.

Первые отклонения (если можно так выразиться) начались у Клеона Найрама примерно в 12—13 лет. К тому времени Клеон перечитал огромное количество классической художественной литературы и в принципе «поглотил» и переработал информационное поле всех предметов общеобразовательной средней школы. И тогда Клеон впервые почувствовал какую-то бесполезность самого процесса. Он не мог еще сформулировать возникающие у него в голове вопросы, конечно, будучи ребенком, он еще не мог выстроить какую-либо логическую теорию. Клеон просто стал все чаще чувствовать опустошенность и элементарную скуку. Постоянное поглощение информации перестало приносить удовольствие, которое было раньше.

Дело было не только в возникшей скуке. Просто Клеон стал все чаще замечать, что все действия, все без исключения, поражали своей однообразностью и какой-то четкой «запрограммированностью».

Очень часто Клеон, засыпая, думал: «Хорошо. Прошел еще один день. Я встал рано утром, умылся, почистил зубы, позавтракал, оделся, пошел в школу, выдал какую-то часть информации, в зависимости от представленных требований, получил новую часть другой информации. Пообщался с друзьями и одноклассниками, вернулся домой, снова посвятил время запоминанию полученной ранее информации и „нужных“ сведений для завтрашнего школьного дня. Посмотрел телевизор, получил другую порцию информации, умылся, почистил зубы и лег спать».

«Для чего? В чем смысл? Завтра я буду делать то же самое, и послезавтра тоже. Я буду делать это еще многие годы. Зачем?».

Клеон, хотя и был одаренным ребенком c высоким коэффициентом интеллекта (IQ), все равно не мог точно сформулировать свой вопрос. Он просто раньше других ощутил какую-то однообразность совершаемых всеми действий. Все, что делал он и другие люди, находящиеся рядом с ним, выглядело как-то одинаково и вызывало подсознательное ощущение бесполезности. Именно тогда Клеон впервые ощутил, что все как будто бы движутся в одном и том же ритме, выполняют одни и те же действия и ходят по одним и тем же дорогам.

«Все делают то же самое, что и я. Или я делаю все то же самое, что делают другие – думал Клеон. – Почему? Есть ли во всем этом какой-нибудь смысл? Это довольно быстро становится скучным».

Именно ребенком Клеон подсознательно впервые уловил во всем окружающем определенную системность. Он легко выстроил в голове систематичность повторения совершаемых всеми действий.

«Как в лабиринте – думал Клеон, – мы как будто бы все движемся по какому-то Лабиринту с одинаковыми дорожками и одинаковыми поворотами. Мы все —бегущие в Лабиринте…».

Ощущение бесполезности и однообразности не ушло и в зрелости. Клеон по-прежнему не мог избавиться от смутного ощущения, что движется по какому-то Лабиринту, вместе с такими же, как и он.

Жизнь действительно напоминала лабиринт со множеством различных путей и поворотов. Обучение (школа, колледж, институт), работа, семья, отношения. Вот основные «блоки» лабиринта, которые могли строиться по-разному в зависимости от их прохождения. Например, обучение могло проходить по-разному, и от этого зависело, какую человек получит работу в будущем. Работа также могла быть разной. В зависимости от различных действий у людей могла быть совершенно разная карьера. Клеон выстраивал различные комбинации лабиринта, по которым двигалась основная масса человечества.

Например, путь «успешный»:

– обучение (школа) – должно быть успешным, чтобы продолжать обучение дальше, в других образовательных инстанциях.

– образование (институт) – тоже должно быть успешным, и к этому надо прилагать усилия, чтобы получить хорошую работу.

– работа (престижная) – усилия надо прилагать и для того, чтобы не потерять работу, и для того, чтобы построить карьеру, и для того, чтобы получать высокое материальное вознаграждение.

Или, путь «не очень успешный»:

– обучение (школа) – не очень успешное прохождение этапа приводило к невозможности продолжения образования в высших учебных заведениях.

– работа (не очень престижная) – не очень хорошо оплачиваемая и обычно без возможности построения карьеры.

Или, путь «неуспешный»:

– обучение (школа) – плохое прохождение или отсутствие данного этапа приводило к невозможности и продолжения образования, и получению работы.

– нарушения поведения (алкоголь, наркотики и др.).

– отсутствие работы или очень низкооплачиваемая работа, что превращало людей этой группы в «изгоев», отбросов общества, то есть автоматически выбрасывало с центральных дорог на побочные тропинки Лабиринта.

Конечно, были в лабиринте и комбинации, связанные с отношениями, как между представителями одного пола, так и между представителями разных полов. Отношения между людьми тоже легко можно было вписать в различные схемы.

Например:

– люди просто общаются (сверстники, коллеги, приятели),

– люди общаются чаще, получают удовольствие от общения (друзья),

– люди разных или одинаковых полов испытывают по отношению к друг другу сильные чувства любви и привязанности (отношения, брак, семья).

Причем общество требовало от каждого человека четкого определения своих позиций, как в сфере образования и работы, так и в сфере отношений. Клеон постоянно замечал, что большинство людей действительно четко определяли свое положение в системе. «Я работаю (или учусь, или строю карьеру), у меня есть (приятель, друг, любимый человек)». Причем четкость требовалась предельная. Например, в отношениях нужно было сразу определять, кто тебе данный человек – приятель, друг или потенциальный партнер в отношениях или в браке. В профессиональной жизни нужно было четко определять – кем ты являешься кем хочешь стать и какие у тебя планы в «построении карьеры».

Неопределенность в своих позициях не приветствовалась и не поощрялась. Надо было четко знать и уметь ответить на вопрос, где и в какой точке лабиринта ты в данный момент находишься и куда собираешься идти дальше («Какие у тебя цели в жизни?», «Кто тебе этот человек, какие у вас отношения?», «Какие у тебя планы относительно…? и т. д. и т.п.). Человек, не умеющий быстро и четко отвечать на данные вопросы, признавался неопределенным и неуверенным, и ему нужно было работать над собой, чтобы обрести эту самую определенность. От каждого члена общества требовалось четко и быстро определять свои цели, свои пути и дальнейшие повороты по проложенным путям и тропинкам лабиринта.

Разумеется, Клеон замечал и то, что по основным путям лабиринта движутся не все. Так называемые «изгои» или «отбросы» общества выталкивались с основных путей и занимали определенную нишу в лабиринте. Примерно 10—15% людей относились к группе, сознательно нарушающих все правила и требования продвижения. В целом это были преступники, люди, преступающие законы. Среди них тоже были свои градации – начинающие, исправляющиеся или закоренелые преступники. Для них тоже можно было найти определенные пути и повороты:

– нежелание учиться или работать (приводило к дальнейшим отклонениям в поведении).

– отклонения поведения (алкоголь, наркотики и др.).

– нарушения закона (воровство, разбои, нападения, убийства и др.).

Основным завершением для данных путей Лабиринта было наказание. Наказание со стороны Системы было четко отрегулировано и прописано. Специальные службы, созданные обществом, должны были охранять большинство от тех, кто нарушал законы Лабиринта. Суды выносили различные приговоры, в зависимости от тяжести нарушения. Тюрьмы и колонии были специально отведенными местами, где нарушившие правила Лабиринта получали свое наказание. Идеальным считался исход «возвращения» оступившихся на «правильные» пути Лабиринта. То есть, когда места заключения выполняли функции исправления и преступники возвращались на приемлемые системой пути: обучение, работа, семья.

Таким образом, будучи еще молодым человеком, Клеон понимал, что есть определенная Система, которую для себя он представлял в виде сложного Лабиринта. Система, в которой прописаны все пути движения – от самых неудачных к самым успешным. Клеон понимал, что есть законы и правила, приводящие на тот или иной путь Лабиринта. И даже для «отклонений» система прописала определенные пути исправления и возвращения в основное «русло». Поэтому, выучив и запомнив предписанные правила Лабиринта, можно было, собственно говоря, выбрать любой путь. С одной стороны, это должно было бы принести облегчение молодому человеку. Все прописано, все понятно, все в основном знают, куда приведет тот или иной путь, и какие могут встретиться повороты. Иди и радуйся. Но Клеона почему-то продолжал волновать все тот же вопрос: «В чем же смысл? Неужели весь смысл жизни – удачно „вписаться“ Лабиринт?».

Почему-то ощущение однообразности, бесполезности и скуки с годами только усиливалось. Клеон не мог так просто идти по протоптанным путям Лабиринта. Его пытливый ум волновал вопрос: «Кто это все придумал? Кто изначально создал Систему и почему подчинение ей в обществе настолько сильно развито? Как общество на самом деле построило этот Лабиринт, в который поместилось все человечество?». В принципе это был нормальный вопрос для двадцатилетнего молодого человека: «Почему я должен быть как все?»; «Почему я должен вписаться в этот Лабиринт?».

Такие вопросы задают себе многие, точно так же, как и с годами забывают об этом, считая такие вопросы «ошибками» и максимализмом молодости. С годами большинство людей «умнеют» и перестают не только бороться с Системой, но и оспаривать само ее существование. С годами вопросы молодости о бесполезности и однообразности существования «закатываются» очень глубоко в подсознание. Однако для Клеона подобные вопросы не уходили с годами, а только усиливали сомнения в правильности и незыблемости самого Лабиринта «внешней» реальности.

Конечно же, одаренность и высокий коэффициент интеллекта в большей мере определил и путешествия самого Клеона Найрама по Лабиринту. Конечно, основной его тропинкой, или даже можно сказать широкой дорогой, было образование и наука. Колледж, институт, магистратура, степень кандидата наук. Кто бы сомневался? Клеон шел по предписанной ему дороге, особенно не напрягаясь. Поглощение, запоминание и воспроизведение информации было его сущностью. Во всех учебных заведениях, где бы ни учился Клеон, преподаватели не могли не заметить его. Им восхищались, восхищались его способностью к обучению; его способность анализировать информацию была своего рода легендой. О его оценках можно было и не говорить. Разумеется, по меркам общественной системы образования, знания Клеона оценивались по самой высокой шкале.

Но это не меняло внутреннего состояния самого Клеона, а только усугубляло. Клеон прекрасно понимал, что идет по одной из дорог Лабиринта, делает все необходимые повороты и остановки. И чувство бесполезности и Пустоты не покидало его никогда. Открытое бунтарство и противостояние Системе Клеон не выбрал только потому, что видел, что и эти отклонения входили в саму Систему. Он видел «изгоев», «борцов» с системой, тех, кто не шел по основным дорогам Лабиринта. Но это не могло ничего изменить. Система просто выбрасывала их на другие тропинки и дороги, где тоже были прописаны определенные законы. И для нарушителей Системы были созданы свои тропинки и повороты. Клеон прекрасно понимал, что люди объявляли войну не всей системе, а определенным дорогам и поворотам, и иногда не понимали, что остались все в том же Лабиринте, только на других путях.

Клеон, будучи уже взрослым человеком, не переставал задавать те же самые вопросы. Его еще сильнее интересовали «вопросы молодости»: «Как появилась Система? Кто ее создатель? Почему мы живем по законам внешней реальности?». Да, конечно, нормы, установки и стереотипы поведения отличались в каждом обществе, в каждом историческом периоде, в разных географических местоположениях; но принцип не менялся – они были! Правила поведения были в любом обществе и задавались они всегда извне. У каждого общества был свой лабиринт со своими путями и поворотами. В каждом даже самом примитивном обществе были предписанные законы внешней реальности, складывающиеся в определенную сеть путей и поворотов. Клеон очень долгие годы посвятил изучению всех возможных встречающихся комбинаций. К определенному возрасту, будучи уже кандидатом наук, Клеон Найрам четко понимал, что всегда и везде, в любой период, на любой точке земного шара создавался свой Лабиринт, в котором людям предлагались успешные и не успешные пути существования. Внешняя реальность формировалась моментально, как только появлялось общество. Лабиринты, конечно, были разные. Это могли быть маленькие лабиринты с несколькими дорожками (как в примитивных племенах аборигенов) или разветвленные карты со множеством ответвлений, как в современном цивилизованном обществе. Смысл не менялся. Суть была одинаковой.

Во всем этом Клеон не видел Свободы!

Возможно он бы сдался, возможно, к тридцатипятилетнему возрасту Клеон смирился бы с тем, что так и должно быть, и ему уже пора избавиться от своих «детских» и юношеский максималистских мечтаний, как и все остальные, и принять полностью законы Лабиринта внешней реальности. Возможно, Клеон бы так и сделал, если бы не встречал исключений. Настоящих исключений, не вписывающихся в нерушимые «стены Лабиринта». Не просто отклонений внутри самой Системы. Нет. Настоящих исключений. Информация об исключениях (о самой возможности существования вне Системы) была ничтожной и хорошо завуалированной. Но «сбои в системе» были! Были всегда!

Мы создаем собственную реальность, веря в нее.

Реальность именно такова, какой мы ее представляем.

ВЕРА СОЗДАЕТ РЕАЛЬНОСТЬ!

Может ли человек сам создать

собственные ценности добра и зла?

Может ли человек сам создать себе закон?

Или они должны быть даны ему извне?

Может ли человек стать

самому себе судьей созданного закона?

Может ли человек наказать себя,

если нарушит собственный закон?

Если нет, тогда кто-то другой (извне)

создаст систему ценностей добра и зла,

и человеку придется только подчиниться…

Тогда внешняя реальность станет следить за исполнением закона,

за соблюдением норм, правил и ценностей, и человеку останется только отдать собственную свободу и стать ее рабом.

Они умели строить реальность! Кроме «официальной» научной информации, были еще мифы и легенды, огромное количество легенд, преданий, мифов. Легенды сохранились практически в каждом народе, в каждом племени.

Легенды о тех, кто «прилетел с неба», с далеких звезд и подарил жизнь всему существующему. Рассказы, предания и мифы отличались в разных племенах и народах, но суть легенды практически была одинаковой – когда-то на Земле, в очень далекие времена, в самом начале, на планете были некие «Сущности», принесшие жизнь на эту планету и подарившие Земле само существование. Их называли «богами», «ангелами», им давали различные имена, им поклонялись, их почитали. Но на самом деле все было совсем не так, все было по-другому. Они не были богами в том смысле, который им приписывали люди. Назвав их богами, тем самым люди отстранились от их образа жизни, считая его непостижимым и недосягаемым. На самом же деле первые обитатели планеты принесли не только саму жизнь на молодую планету. Они принесли законы и механизмы функционирования Новой жизни. Свободной жизни. Они принесли и сами способы нового существования.

Они принесли Свободу и жили в этой свободе.

Они сами создавали себе добро и зло, сами утверждали свою волю, как единственно правильный закон, они сами были судьями созданного закона.

Они строили собственную реальность!

Когда Клеон впервые столкнулся с информацией о людях, не идущих по Лабиринту, он был просто потрясен. Он изучал и перепроверял эту информацию несколько раз, но она оказалась верной. Клеон с удивлением и восхищением изучал все, что касалось жизни таких людей. Они были разные и встречались довольно редко в истории человечества. Но они были! Были люди, которые не жили в системе и которые не ходили по путям и тропинкам Лабиринта. Позже, изучая гуманистическую психологию, Клеон узнал, что даже были исследования так называемых «само-актуализированных людей». Результат был неутешительным. Таких людей в целом насчитывался всего 1% от всего населения Земли. Но они были, и они были свободными. Были те люди, которые либо не заходили изначально в Лабиринт внешней реальности, либо вышли из него. Были те люди, которые не жили по законам существующей реальности, но которые строили свою собственную реальность!

«Как? Как они это сделали? – думал Клеон. – Что давало им силы и уверенности жить по своим собственным законам, создавать свой мир норм, ценностей и установок, и жить в нем? Откуда они черпали уверенность? Откуда они брали нормы и правила поведения, если не из внешнего мира?»

Ответов на эти вопросы у Клеона не было, но он четко понимал, пусть это ничтожный один процент от всего человечества, но были и есть люди, которые могли жить вне системы, вне Лабиринта, и которые могли создавать собственные миры норм, ценностей и установок. Именно тогда Клеон Найрам понял, что эти люди не берут законы из существующей внешней реальности, а создают свои. Они создают «внутренние реальности». Эти так называемые «само-актуализирующиеся» люди создают сами свою реальность. Они выстраивают кирпичик за кирпичиком свой собственный мир и живут в нем.

«Они свободны! – думал с тоской Клеон. – Они по-настоящему свободны!»

«Тогда —продолжал думать Клеон, – это означает, что они не берут информацию из внешнего мира, из внешней реальности. Иначе они оказались бы в Лабиринте, как и все мы. Как же они выстраивают все это? Как и по каким законам строится их внутренняя реальность?».

Ведь примеры людей, не живущих в лабиринте, говорили о том, что они очень разные. Среди них были и президенты, и ученые, и религиозные и общественные деятели, и обычные люди. Если бы это была группа людей, знающих друг друга и живущих по одинаковым правилам, Клеон не обратил бы на это особого внимания. Тогда это было бы просто еще одно общество (как часто бывало в духовных и религиозных объединениях), создавших свою систему ценностей, норм и установок. Выйдя из основного лабиринта такие группы людей сразу же создавали свой собственный, прохождение по которому обычно было еще более строгим, чем в системе в целом. Но люди, по-настоящему вышедшие из Системы и живущие вне Лабиринта, жили в разное время и в разных местах и не знали друг о друге.

Именно в этом и заключался главный вопрос, совершенно непонятный Клеону. Каждый из них вышел из системы один, самостоятельно (или не входил в нее) и построил сам себе реальность, в которой существовал. Каждый их этих, так называемых «само-актуализирующихся» людей (СА людей, как для себя называл их Клеон) жил над Системой, не в Лабиринте, а наверху, над ним. Каждый из них был по-настоящему свободен. Свободен от мрачного и душного подземелья, свободен от общепринятых норм, стереотипов, ценностей и установок, свободен от внешней иллюзорной реальности.

В процессе долгих изучений Клеон понял, что информацию для построения реальности свободные люди берут не из внешнего мира. Она находится внутри них! По своим каким-то внутренним убеждениям они и живут, не обращая внимания ни на лабиринт, ни на систему в целом.

«У них есть какая-то внутренняя реальность— думал Клеон, – и ее они каким-то образом выводят вовне. В то время как все остальные люди (99% человечества) делают с точностью до наоборот».

Изучая жизнь таких людей более детально, Клеон увидел, что этот принцип —построения реальности «изнутри-вовне» – был выявлен и в исследованиях гуманистических психологов. Гуманисты доказали, что само-актуализирующиеся люди из своих внутренних (внутренне-присущих) ресурсов выводят законы и нормы вовне, и сами строят внешнюю реальность на основе этого.

Большинство же людей делает с точностью до наоборот. Большинство людей принимает безоговорочно «чужие смыслы» и ценности (о чем говорили и экзистенциальные психологи) и безоговорочно подчиняются им вместо того, чтобы искать внутри себя свой собственный смысл жизни.

«Чужие смыслы», именуемые обычно «ценностями общества» и были основой Лабиринта, в котором были проложены дороги для всех сфер человеческой жизни – в обучении, в работе, в карьере, в религии, в политике, в отношениях. Большинство людей (все то же подавляющее большинство в 99%) просто принимало смыслы, заданные им извне, данные им Системой. Воля к принятию «внешних» норм и правил жизни и подчинению была практически тотальной. Оставался только 1% необычных людей, людей, живущих вне системы, вне Лабиринта, которые могли находить смысл жизни внутри себя и воплощать его во внешней реальности.

Клеон, когда впервые столкнулся с этим явлением, явлением «людей вне Системы», был просто поражен. С годами, досконально изучив все, что касалось данного вопроса, Клеон был поражен еще больше. Особенно его поразили заключения тех исследователей, которые занимались данным вопросом. Заключение гласило, что именно такой путь – построения реальности «изнутри во внешний мир» – и является единственно правильным. Люди не должны с рождения попадать в мрачный и душный подземный Лабиринт и двигаться по предписанным путям и поворотам всю жизнь. Люди не должны жить по меркам и законам созданной Системы внешней реальности. Люди не должны принимать «чужие» ценности и смыслы. Любой человек обладает достаточным внутренним миром, который намного богаче внешнего, и все, что ему нужно для жизни уже есть внутри него. И эти внутренние знания и должны воплощаться в реальном мире, на основе них человек и должен строить внешнюю реальность, причем каждый свою собственную, со своими личными смыслами и ценностями. Сразило Клеона не столько то, что все остальное человечество проходило «путь наоборот» от внешнего к внутреннему, и даже не то, что люди черпали все необходимое извне и помещали чужеродную информацию внутрь себя, считая это необходимым процессом обучения, «социализацией» и вхождением в общество. Поражало его даже не то, что все должно быть наоборот и внутренняя информация должна воплощаться во внешнем мире. Больше всего Клеона поражал сам факт отсутствия Свободы.

«Значит вместо движения по Лабиринту, вместо поглощения „чужих“, кем-то созданных норм и правил я могу создать свои собственные? —думал Клеон. —Значит вместо изучения и выбора „правильных“ дорог и поворотов лабиринта я могу просто выйти из него? Значит, я могу создать свою собственную реальность и жить в ней? Значит, я могу быть по-настоящему свободным?»

Именно все эти мысли и рассуждения о существовании «вне Лабиринта» и привели Клеона к тому месту, где он находился сейчас, к снежной пустыне Северного полюса, в самом центре Арктики. Именно поиски несуществующей Свободы перевернули всю его жизнь и заставили оставить успешную научную карьеру и заняться собственными исследованиями.

Клеона интересовал не только сам факт «выхождения» из Лабиринта и построения собственной реальности. Больше всего его интересовало, откуда все это началось, его интересовали истоки системы. Клеону было очень важно понять: Каким образом была выстроена Система внешней реальности, загнавшая практически всех людей (за исключением пресловутого 1%) в подземный Лабиринт, где заранее прописаны все пути и повороты? Больше всего Клеона интересовал вопрос: Как же все было в самом начале? Возвращение к истокам, к временам самого начала стало смыслом всей его жизни.

* * *

И вот теперь он здесь – в самом центре Арктики, в центре Северного полюса – истощенный от голода и жажды, практически обледеневший. Он продолжал смотреть на бесконечную снежную гладь затуманенным взглядом. Рука судорожно сжимала осколок бледно-зеленого кристалла, часть какого-то символа, который имел огромное значение в той, первоначальной жизни. Беспощадное солнце казалось неуместным в царстве льда и снега. В воспаленном мозгу возникали смутные картины очень далекого прошлого.

Клеон вытянул руку с осколком кристалла перед собой так, чтобы на него попали солнечные лучи. Ему хотелось более внимательно рассмотреть то, что он держал в руке. Кристалл без солнечного света сам по себе менял цвет от мутного до бледно-зеленого, как бы переливаясь изнутри.

«Он как будто бы живет своей собственной жизнью— подумал Клеон, – как будто сила, заключенная в нем, является самостоятельным явлением».

Внезапно рука Клеона дернулась и вытянулась вперед. У него возникло ощущение, что кристалл сам стремится к солнечному свету. Яркий солнечный луч соприкоснулся с поверхностью кристалла, и цвет осколка мгновенно изменился с бледно-зеленого на ярко-голубой. Мощнейший луч как будто соединил солнечный свет и осколок. Вертикально в небо взметнулся мощный поток света, уходящий далеко вверх в космическое пространство. Кристалл, нагреваясь в руке Клеона, излучал собственное серебряно-голубое свечение, образующее горизонтальный луч, параллельный поверхности.

«Крест – мелькнуло в угасающем сознании Клеона, – два луча слились в форму огромного креста. Я это уже видел; очень давно, но видел».

Внезапная вспышка подсознания освещала и поднимала все новые и новые картины далекого прошлого.

«Дверь. Дверь, c углублением в центре в форме правильного креста, в котором горизонтальная планка равна вертикальной, размером 12 см на 12 см. Рука человека в белой блестящей одежде, протягивающая правильный крест из бледно-зеленого кристалла, совпадающий по размерам и форме с углублением в двери. Крест совпадает с углублением в двери и при соприкосновении начинает сиять ярким серебряно-голубым цветом. Дверь открывается, и человек в металлической белой одежде входит внутрь».

«Я помню – молнией пронеслось в сознании Клеона, – я помню эти двери. Их было несколько, и у каждого входящего был такой же Символ в форме правильного креста. Ключ. Это был Ключ. Ключ для того, чтобы попасть во Дворец, в легендарный Город Света».

Клеон продолжал смотреть на пересечение лучей, образованных солнечным светом и осколком кристалла. В сознании продолжали одна за другой вспыхивать картины очень далекого прошлого.

«Здесь изначально располагался Дворец – мелькнуло в сознании, – именно здесь в центре Северного полюса, в центре Арктики в самом начале стоял Город Света. Только тогда здесь все было совсем по-другому».

Царство разбитых надежд.

Царство потерянных мечтаний.

Царство Настоящей Свободы.