Читать книгу Молчание вдребезги. Как написать и потерять роман - Марина Лугавцова - Страница 12
Глава 1. Соавторы
Штурм замка ягуара35
ОглавлениеС тем, кто молчит, держи ухо востро.
Японская поговорка
Неоконченный разговор с Мартином, как заноза в пальце, мешал мне сосредоточиться на чем-то ином. Я ждала удобного момента, когда смогу его продолжить и задать соавтору пару важных вопросов. От того, как он ответит на них, зависело наше общее литературное будущее. После поездки на выходных в Сергиевку кот прекратил игру в молчанку, размяк и делал вид, что у нас с ним все по-прежнему и нет разногласий. Ну что ж, я, наконец, решилась.
В заповеднике мы вместе со Штольцем рассмотрели со всех сторон Помпейскую виллу, построенную архитектором Штакеншнейдером, не упустили случая исследовать руины домовой церкви – Штольц даже в подвал протиснулся! Правда, испачкался с ног до головы. На посошок мы не забыли сфотографироваться втроем на фоне огромной каменной головы, описание которой занимало в романе так много места. На фотографии мы выглядели рядом с печальной головой великана радостными и довольными жизнью. И Мартин не был исключением. Общий разговор чуть коснулся моих впечатлений от прогулки в усадьбе Галлен-Каллелы, и когда в электричке Штольц, не проявивший к предмету разговора должного интереса, задремал около окошка, мне уже никто не мог помешать помучить моего соавтора откровенностью:
– Я ведь про финскую усадьбу не случайно с тобой заговорила. Веришь ты в это или нет, но именно там я убедилась, что Сергиевка не единственный природный ковчег. Существуют и другие заповедные места, где обитают те, кто помогает творить писателям и художникам. Но самое важное знакомство с таким помощником произошло у меня в мастерской художника. Я же тебе не все успела рассказать. Представь, что я почувствовала, когда дверь в мастерскую открылась и я увидела стоящий в центре почти пустого помещения мольберт. На него поставили лицом к посетителю картину большого формата. Как будто вчера на ней был изображен во весь рост красный ягуар. Свободный, яростный, в самой яркой поре всесилья. С полотна на меня пристально смотрел зверь с телом, пульсирующим оттенком свежей, еще не пролитой на землю крови.
– С него что, с живого шкуру умудрились содрать?
– Да нет же. Ягуар был закутан в багряные закатные лучи. Художник знал, что и как изображать. Он путешествовал по Африке, охотился на крупного зверя, изучал их повадки. Этот ягуар был совсем не похож на добычу. К тому же я помнила, что у художника есть еще одна картина с портретом, если можно так сказать, того же самого зверя. Представь, по центру картины на земле изображен лежащий ягуар, привязанный к бамбуковым шестам. Лежит неподвижно, вокруг него столпились охотники – он пока еще существует в одном мире с теми, кто его в мыслях уже разделал на части, как ценный трофей. Так вот чем отличается действительность от идеала! Ты лежишь на земле со скрученными конечностями, а художник пожирает глазами твое тело – как свидетель будущей казни. Но проходит время, и все меняется. Художник создает на холсте твой истинный образ. Теперь ты не просто зверь, а повелитель человеческих снов, каждый день смотрящий в глаза своего творца, постепенно превращаясь в такое же мыслящее существо, как и он сам.
Я собралась с духом и задала коту тот самый вопрос:
– Мартин, несколько месяцев назад ты по своей воле ввязался в довольно опасное дело. Вышел на тропу борьбы со своей природой. Вынуждена признаться, что я тоже стою на линии огня и терплю поражение за поражением. Иногда мне кажется, что это не я пишу роман, а он сам создает для меня и тебя нужную для его существования реальность. Только о чем-то важном поведаешь миру шепотом – и бац! – событие тут же и происходит. Выходит, все это время я занималась программированием собственной судьбы? А может быть, и твоей?
– Не продолжай… И так наговорила лишнего.
– Тогда не изображай из себя всего лишь моего молчаливого помощника. Это не так. Ты – соавтор, и без тебя я просто сидела бы за пустым столом и играла в Сёги сама с собой. Ты один все время рядом. Почему? Неужели при помощи самосовершенствования ты хочешь превратиться в человека или хотя бы обрести над близкими тебе людьми власть красного ягуара?
– Ты сейчас как корова с мушкетом36, которая сделала удачный выстрел и обожгла передние копыта порохом. – Мартин повернулся ко мне спиной и подчеркнуто равнодушно завозился с подушками на диване.
Я обиделась за корову, засопела, пытаясь сделать освежающий глоток уже непонятно чего из пустой кружки:
– Про корову слышать обидно, хотя сравнение полно смысла не только для Оруэлла. Ладно, можешь не отвечать. Выходит, мне только показалось, что мы единомышленники? А как еще, не доверяя друг другу, мы сможем писать продолжение истории Диманиса? Для второго тома хотя бы план вместе составили. А вот третья часть островной истории – пока непознанная тема. Интересно, почему я сказала «островной»? Остров? Островная? Как же долго я не вспоминала о тебе – поселок Островная! Йоканга далекая, привет тебе! Я еще не рассказывала тебе, Мартин, о жизни будущих героев, обитающих на побережье Белого и Баренцева морей? Не успела. Только сейчас, при вспоминании о красном ягуаре, у меня какая-то подстройка на знакомство с ними произошла. Проявился пока еще не очень отчетливый образ главной героини или героя будущей книги «Ветер Йоканги».
Я вытащила из сумки блокнот и свой чудом сохранившийся школьный цанговый карандаш с толстым грифелем, послушно прорисовывающий самые сложные узоры образов, возникающих в воображении.
– Героем третьего романа хотелось бы увидеть коренного жителя Кольского полуострова. Север! Волшебный край! Там все возможно воплотить!
– Согласен. Отличный ход. Я никогда не жил на Севере. Уж ко мне это определение точно не относится. Там полно своих мудрецов.
– Где это ты про них вычитал?
– Нигде не вычитал и читать не собираюсь. Рад, очень рад, что меня пока оставят в покое с непонятным мне сюжетом. – Мартин, забыв обиды, одним прыжком вскочил с места и скользнул в переноску, успев на секунду прижаться к моему плечу и зацепить влажным носом локоть: – Мюр-мюр-мерилиз! Вещай, Кара! Запомню все до последней запятой…
– Положим, будущий герой обитает на Кольском полуострове. В поселке или в какой-нибудь пещере напротив острова Витте. Сергей Юльевич добрался до края земли, а почему мы не сможем? А некое умное, но пока не известное нам животное уже давно живет там себе потихоньку. Никому не мешает, на людей не нападает и радуется природной стихийной магии. Оно, это самое животное, должно отличаться хорошим здоровьем, инстинктами выживальщика и необычными способностями. Однажды наш герой захотел стать человеком, или наоборот – расскажем историю о человеке, познавшем власть духов тундры. Или оба героя появятся в новом романе вместе? Противостояние протагониста и антагониста среди действия персонажей из первого романа. Куда мы денемся от Диманиса, Гришки-самозванца, Кантакузина и Цербера? Смотри, как интересно получается. В романе «Градо» последний эпизод перетекает в эпилог романа, где рассказывается об одном приграничном городе Ленинградской области и местных героических голубях, упомянутых в первой главе уже второго романа «Сланцы подземные». Выходит, что нам пора подумать, как в конце последней главы второго романа будут действовать герои следующего. Мартин, ты согласен? Нет? Молчу, молчу, молчу…
36
Поэтесса Рут Питер назвала «коровой с мушкетом» писателя Джорджа Оруэлла, который показывал ей свои литературные ученические эксперименты. Факт приводится по: Коэн Р. Писать как Толстой. Техники, приемы и уловки великих писателей. М.: Альпина Паблишер, 2018.