Читать книгу Сверстники. Роман о взрослении миллениалов - Наталья Книголюбова - Страница 14

Уже заметно короче становились дни. А ночное небо мерцало множеством больших и маленьких звезд. Темные августовские ночи были прохладнее, чем июльские. Но днем по-прежнему стояла жара, светило солнце. Московские улицы снова наполнились говором и смехом детворы и подростков, вернувшихся из разных мест отдыха. Приехал из Крыма загоревший Володя Родниковский, вернулись со своих дач Валя Круглова, сестры Зонтиковы. Приехала и Лена Величкова. Виталик радовался: наконец-то Наташа перестанет его донимать мечтами о том, как им снова хорошо будет втроем. Но после долгожданной встречи, приветствий и объятий, Наташу ждало разочарование: всю осень Лена будет жить в своей квартире с матерью.

Прошло очередное бабье лето с пестрым ковром из листьев, бледно-голубым небом и нежарким солнцем. Затем пролетела череда тоскливых серых туч с дождями, и наступила зима. Все покрыла пуховым снегом, на улицах стало тише, даже приглушился шум моторов автомобилей. В будни ребята ходили в школу, а вечерами собирались возле ледяной горки, катались с нее либо играли в снежки при свете фонарей, от которого падающие снежинки искрились разноцветными блестками.

Лена снова поселилась у Ладовых, а значит, в школу теперь можно было вставать почти на час позже. Но гуляла Наташа без сестры. У Лены учеба в восьмом классе усложнилась. К тому же девушка сама по себе была усердна и усидчива, по несколько часов проводя за выполнением домашних заданий, чего нельзя было сказать о Наташе.

Зато в Наташиной компании появился новый друг – Володя Родниковский. Из всего класса только ее с Таней, Алешей, Сашей и Женей не смущал тот факт, что Володя, как выяснилось, сын священника, растет в многодетной семье, и ему положены бесплатные обеды в школе. Многодетная семья ассоциировалась у остальных ребят с неразумностью и неблагополучностью главы семейства и его жены. Володя был лишен таких благ, как конструктор «Лего», приставка «Денди», тетрис и радиоуправляемые машинки – повального увлечения мальчишек в середине девяностых. Мало того, Володя редко гулял на улице, проводя время с четырьмя младшими братьями и сестрами. Да еще ходил в воскресную школу и отстаивал церковные службы. Женя, правда, немного тяготился прибавлением в их компании, на то у него были личные причины: мальчик неосознанно ревновал Таню к Володе, видя ее расположение к Родниковскому, их мягкое общение друг с другом.

Продолжало существовать и «Общество помощи животным Москвы». Родители членов общества даже выделяли для питомцев кое-что из своих запасов еды. Помимо двух собак была подобрана кошка с четырьмя котятами, ребята пытались их раздать, обращаясь к своим знакомым и сделав объявление в школе. Саша Полякова торжествовала и была полна энтузиазма. Брат познакомил ее с лесничим и его младшим сыном-студентом, который сначала с улыбкой, а потом, видя неподдельный интерес девочки, уже серьезно рассказывал ей о своей учебе, практике, показывал некоторые книги и предупреждал: если Саша хочет стать ветеринаром, ей придется научиться совладать с собой, бессловесных животных лечить сложно, случаются ошибки. И приходится исправлять последствия жесткого обращения людей с питомцами. Знать о таком обращении – тяжелое бремя.

Вскоре Саше довелось узнать это на личном опыте. Кому-то не понравилось то, что будки стоят недалеко от жилых домов, иногда слышится лай собак, особенно в период «свадеб», когда прибегают откуда-то другие собаки. И будки снесли, а собаки пропали. Для девочки это был серьезный удар. Саша плакала почти сутки, родители испугались не на шутку, пришлось давать ей успокоительное. А старший Саша сообразил, что надо позвать сына лесничего, чтобы тот поговорил с девочкой. И Николай Коровойцев действительно нашел способ взбодрить Сашу, помог совладать с собой: он предложил ей со временем стать членом официального общества защиты животных – добиваться гуманного отношения к ним, вести разнообразную деятельность, помогать… Эти события и переживания совпали у Саши со временем перехода в отрочество, более ранее, чем у ее друзей-ровесников.

Валя Круглова сдержала обещание не забывать свою первую учительницу. Она часто забегала после уроков к Вере Павловне. Удивлялась, глядя на новых первоклашек: какие они были маленькие и робкие. Правда, говорят, что с каждым годом приходящие в первый раз в школу дети все менее робки.

Однажды Виталик поинтересовался у девочки, куда она исчезает после уроков. Были бы ребята постарше, оба поняли бы, что Виталик выдал себя, ведь такая осведомленность означала то, что он наблюдает за Валей. Но ни он, ни Валя пока этого не осознавали.

– Хожу к Вере Павловне.

– А можно с тобой?

Валя охотно согласилась, и ребята спустились на второй этаж. Вера Павловна как раз строила своих подопечных в два ряда, чтобы отвести одеваться. И когда все вышли из класса, Валя и Виталик остались там вдвоем – ждать возвращения учительницы. Ладов стал осматривать класс с маленькими партами на красных ножках, шкафчиками, стендами с подсказками, с цветами на подоконниках – такое все знакомое, но уже бывшее. Теперь и у него есть прошлое!

– Век бы училась в этом классе! – нарушила молчание Валя.

– Теперь у нас по-другому. Тебе меньше нравится, чем здесь?

– Да. Но ведь правда, что Вера Павловна – самая замечательная учительница?

– Да. Здорово, что она нас учила, а то могла попасться такая, что не позавидуешь!

– Да-да, а наша – самая лучшая!

– И ты тоже хочешь быть учительницей?

– Только учительницей. И только начальных классов.

– Тогда ты будешь на нее похожа.

Валя покраснела: такой комментарий в свой адрес от Виталика девочка восприняла как комплимент.

У Наташи на этой же перемене выдался спор-дискуссия с парой одноклассников. Она случайно услышала, как Никита Грушин делился впечатлениями от просмотренного американского боевика с Мишей Холодковым.

– Вот у них жизнь, а! – воскликнул Никита, чем и привлек внимание Ладовой.

– Неужто ты хотел бы жить их жизнью? – Наташа, если ее охватывали эмоции (а такое в последние месяцы стало происходить все чаще, виной чему – отроческое взросление), не стеснялась вмешиваться в чужой разговор.

– А кто не хочет? У них классно! Какие машины, какая техника! В кафе запросто сидят, в домах круто все так обставлено.

– И ты смог бы уехать из России ради этого?

Никита пожал плечами: почему бы и нет, если будет такая возможность.

– Ты бы там заскучал по родине…

– Ну да! Жди! У них компьютеры, игры всякие…

– Да это же ерунда! – Наташа заерзала на стуле, сидя за своей партой (в ожидании Тани, которая вышла). Главное – чувство своего, своей земли.

– Слушай, Наташка, ты уж чего-то загибаешь. Тебе пионеркой быть и жить в Советском Союзе! На Западе далеко ушли вперед. Нам с них пример брать нужно: они умеют жить!

– Существовать!

– Чего? – не понял Никита.

Но прозвенел звонок. Грушин посмотрел на Мишу Холодкова, молча слушавшего разговор ребят, и ухмыльнулся: Наташка стала со странностями. А Ладова поджала губы и сидела нахмурившись: почему Никита не чувствует так, как она?