Читать книгу Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том седьмой - Нелли Шульман - Страница 8

Повертевшись перед трюмо, Марта огладила шелк, на немного выступающем животе:

– Может быть, еще расставить в талии, как вы считаете…

Окно швейной мастерской выходило на усыпанную рыжими, кленовыми листьями, темную воду канала, в Джорджтауне. На палубе ближней баржи, под полуденным солнцем, жмурился холеный, черный кот.

– На Томаса похож… – подумала Марта, ожидая, пока портниха снимет с талии булавки, – а у нас, на Ганновер-сквер, теперь появится собака, Шелти. Детям хорошо расти с псом… – Марта скучала по мальчикам и Густи:

– Они обрадуются новому братику или сестричке. Густи хочет девочку, ей надоели мальчишки. Она всегда возилась с Сарой, как с куколкой… – пухленькая дочка Мирьям, действительно, напоминала куклу.

После отъезда Меира в Нью-Йорк Мирьям предложила Марте и ее матери переселиться к ней в квартиру, в пригород столицы, в Мэриленде. Марта вздохнула:

– Милая моя, у тебя всего две комнаты, и сегрегированный квартал. В тесноте, как говорится, не в обиде, и мы бы помогли тебе, с девочкой, но мы с мамой будем бросаться в глаза, в… – Марта осеклась. Мирьям, угрюмо завершила:

– В гетто, не стесняйся. У нас даже почтальоны черные. Почтовое ведомство утверждает, что белые работники чувствуют себя в опасности, в нашем районе…

Мирьям снимала тесную квартирку, над мелочной лавкой. В госпиталь Уолтера Рида и в университет, она ездила на автобусе, оставляя Сару в детской группе, при негритянской баптистской церкви. Рассказывая о яслях, Мирьям, немного, покраснела:

– Чарльз, то есть генерал Гленн, приходил к нам на службу. Он католик, он никогда не был у баптистов, тем более, у южных. Ему стало интересно. Потом он меня и Сару сводил в ресторан, тоже у нас в квартале… – Марта подняла бровь:

– Видишь, есть белые, которым не страшно к вам заходить. Но для этого надо быть боевым генералом… – портниха подергала пояс: «Теперь как, миссис Блюм?». Марта кивнула: «Отлично». Швейную мастерскую ей порекомендовал хозяин букинистической лавки, где они с матерью встречались с Донованом:

– Хозяйка отлично владеет иголкой, – заметил антиквар, – ее даже приглашают реставрировать старинные платья, для Смитсоновского музея… – увидев в квартале Мирьям магазин тканей, Марта не смогла пройти мимо шелка-сырца, цвета лесного мха:

– Обрезок отдавали по дешевке, но платье получится отменное… – помогая ей переодеться, портниха заметила:

– После родов ушьете талию, и все. Вам срок, наверное, к Рождеству… – Марта кивнула: «Именно так». Она застегивала пуговицы уличного жакета, за ширмой:

– К Рождеству. Срок, действительно, такой, но врачи считают, что, чем раньше пройдет операция, тем лучше. Эмиль приедет… – Марта вздохнула, – он и сделает операцию, в начале декабря. Ничего, мы выходим маленького Питера, или Юджинию… – Марта старалась не думать о лучевой терапии, о едва опробованном лекарстве, которое присылали из Америки:

– У меня на руках окажется двое сирот, трое своих детей, и пятая по величине промышленная компания Британии. Я обязана жить дальше, чего бы мне это ни стоило… – она вспомнила прикосновение сухих губ, к ее руке, побитую сединой, темноволосую голову, тихий голос:

– Берегите себя, дорогой друг… – Марта помотала головой:

– Все потом. Сначала надо отыскать Мэтью и разоблачить его. Как мама и предсказывала, Эйтингон лично приехал за агентом… – и Марта и мать считали, что показаниям мисс Ривки Гольдблат стоит поверить. Насадив на парик шляпку, Марта услышала звон колокольчика:

– Должно быть, мама вернулась… – мать ходила на почту, звонить в Нью-Йорк, Доновану, – сейчас мы узнаем, что Меир был у Дикого Билла, принес ему фальшивки, состряпанные НКВД. Может быть, Мэтью арестовали, пока портниха занималась последней примеркой… – из-за ширмы раздался радушный голос хозяйки:

– После обеда можете забирать заказы, миссис. И платье вашей дочки, и ваше белье… – мать, как и Марта, шила себе бюстгальтеры. Марта насторожилась:

– Что-то не так. Голос у мамы другой… – зашуршала бумага, мать попросила:

– Вышлите наряды по этому адресу, нашей знакомой. Она обо всем позаботится. Давайте, я рассчитаюсь, – щелкнул замочек портмоне:

– Нам надо срочно уехать из города, случились неприятности в семье… – зажав сумочку под мышкой, мать вручила Марте картонный стаканчик с кофе: «Пошли». Найдя пустую, усыпанную листьями скамейку, на канале, Анна присела:

– Плохие новости. Меир обещал связаться с Донованом после исхода праздника, то есть вчера… – Марта отпила слабого, сладкого кофе, со сливками:

– Донован не дождался звонка… – Анна покачала головой:

– Нет. Сегодня утром он пытался поговорить с Даллесом. В предвыборном штабе Дьюи ответили, что Даллеса нет в столице, как не оказалось в Вашингтоне и Гувера… – Марта встрепенулась:

– Ты думаешь, они поехали в Нью-Йорк, искать Меира… – Анна, мрачно, отозвалась:

– Я думаю, что Меира, как и Дебору, нашли и арестовали… – она допила кофе, – значит, нам тоже надо отправляться в Нью-Йорк… – Марта кивнула:

– Там дети, нельзя их оставлять одних… – мать ловко отправила стаканчик в урну:

– Мы с тобой рискуем арестом, но наш долг, позаботиться о Еве и Аароне… – она поднялась:

– Через час я хочу выехать на шоссе в Нью-Йорк, только сначала надо заглянуть на городской почтамт. В здешнем отделении международные звонки не обслуживают… – Марта взяла мать под руку. Каблуки стучали по брусчатке набережной, еще теплое солнце грело лицо:

– Ты папе хочешь позвонить? Но на острове только радиосвязь… – мать, на мгновение, замедлила шаг:

– Нет. Я наберу Джона. Во-первых, Канада, хоть больше и не колония, но сохранила серьезные связи с Британией… – Анна покрутила рукой:

– Надо удостовериться, что ни Мэтью, ни Эйтингон не уйдут в Европу, пользуясь канадскими аэропортами… – Марта кивнула: «Джон в этом поможет. А во-вторых?».

Анна, решительно, вскинула на плечо сумочку:

– Во-вторых, я хочу вызвать сюда Констанцу, чтобы она дала показания о своем похищении, перед Гувером и Даллесом… – Марта даже ахнула:

– Мама, но правительство никогда не выпустит Констанцу из шотландской глуши, после всего случившегося. Не стоит и пытаться, это невозможно… – Анна вздернула голову:

– Я не знаю такого слова… – она сверилась с часами:

– В Лондоне конец рабочего дня. Надо отыскать Джона, в офисе или дома. Он тоже прилетит сюда, разумеется… – свернув за угол набережной, Анна подняла руку: «Такси!».