Читать книгу Его проклятье - Неонилла Вересова - Страница 6

* * *

Она пришла в тяжелом черном платье, несмотря на летнюю жару, – видимо, надела первое попавшееся. Волосы гладко зачесаны, лицо чистое и умытое, – даже следов слез не осталось. Но только это была будто и не его Эвелин, – в ней как будто выключили тот свет, которым она озаряла все вокруг себя. Его любимая напоминала привидение, – бледную тень себя прежней. Кулаки Гвена сжались, – вот так, в один миг, одним росчерком пера правитель разрушил две жизни, убил две души, уничтожил их счастье. Без этого света в глазах Эвелин стала будто неживой, – да что там, – так теперь будет всегда, и не важно, какое она примет решение, – никогда уже ничего не будет по-прежнему, никогда она уже не будет такой, как раньше, такой, какой должна была быть, – счастливой и беззаботной.

– Мы переберемся через границу, – страстно зашептал он ей, сжав ее ладони в своих. Там, посреди непроходимых лесов, у моей семьи есть маленьких домик, надежно спрятанный от чужих глаз. Ты знаешь, – когда-то они попали в немилость отца нашего теперешнего правителя, – и готовились к тому, что придется прятаться. Правитель соседнего королевства был с ним дружен и выдал бы, но в лесу можно прятаться так долго, как мы захотим! Мы перейдем все вместе, – твоя семья и моя. Будем жить в тесноте и вдали от всех, – но зато мы будем живы и счастливы!

– Счастливы? – она вскинула голову, пристально глядя Гвену в глаза. – Нет, Гвен, – только живы. Во-первых, – нас будут искать, – и найдут, рано или поздно, – ты сам прекрасно знаешь, как относится правитель к тем, кто нарушает его приказы. К тому же, – мы не можем так поступить с ними. На старости лет жить в лесу и прятаться… Жить в одиночестве и в страхе… Нет, Гвен, так не должно быть. Наши родные заслужили достойную старость, а не такое жалкое существование. Да и какое будущее было бы у наших детей? С детства, с самого рождения быть отверженными, изгоями? Бродить по лесам и ни с кем не общаться, кроме семьи? Это ужасно, Гвен. Это хуже смерти.

– Ничего нет хуже смерти, – тихо возразил Гвен. Впрочем, – ничего другого он от своей Эвелин и не ожидал, и, на самом деле он уже понял, какое она приняла решение, – понял сразу же, как только увидел ее, приближающуюся к их дубу.

– Значит, сегодня ты все-таки выходишь замуж, – без всякого выражения резюмировал он после долгого молчания.

– Так нужно, – прошептала Эвелин, сама не веря в то, что все это происходит на самом деле. – Ты же понимаешь.

– А если мы обвенчаемся сейчас? – он ухватился за эту мысль, как за последнюю соломинку. – Герцог отступится, узнав, что ты уже замужем!

– После королевского приказа? Нет, Гвен, – она только сокрушенно покачала головой. – Этот брак признают недействительным, а дом отца Луиса сожгут вместе с нашими. Ты окажешься в темнице, а я… Не знаю, что тогда сделает со мной правитель. Но точно не оставит в покое.

Она была права, просто Гвена ослепляли переполнявшие эмоции.

– Я выйду сегодня замуж, Гвен, – твердо произнесла она, выпрямив спину и вскинув голову. – Только так можно спасти наши семьи, – что жизнь двоих в сравнении со многими жизнями? Но я не оставляю надежды. Возможно, герцог поймет, что я ему не подхожу, – и отпустит меня с миром…

– Или правитель погибнет в одной из бесконечных битв за справедливость, – со злобой ответил Гвен. – Или от руки кого-то, кто решит ему отомстить за разрушенную его самодурством судьбу…

– Гвен! – Эвелин вздрогнула. – Умоляю, – не делай того, о чем пожалеешь! Не губи собственной души ни местью, ни подлостью, ни, тем более, – убийством! Гвен? – что-то уж слишком долго он молчал, злым взглядом окидывая все вокруг.

– Если… – она задохнулась, почувствовав всю силу его ненависти, – если ты предпримешь что-нибудь подобное, – погубишь нас обоих… Я не вернусь к убийце. Никогда.

Гвен вздрогнул, – по его телу будто прошла судорога.

– А разве он своим указом только что не убил нас обоих? Так просто, даже не задумавшись… Мы для него будто и не люди вовсе, – так, муравьи под величайшими ногами…

– Гвен!

– Я обещаю, – выдохнул он, и взгляд его потух.

Эвелин кивнула, – она знала, что он сдержит обещание.

– Ты, – ангел, ты знаешь об этом? – не отрывая от нее глаз, Гвен нежно поцеловал ее руки.

– Нет, Гвен, – устало выдохнула она. – Просто, встречаясь со злом, не стоит ему уподобляться. Мы должны оставаться собой, чтобы ни случилось с нами в жизни. Утрата себя, – наибольшая из всех утрат.

– Откуда в тебе столько силы? – сам он сейчас готов был разрыдаться от беспомощности, – все же в нем прежде еще теплилась надежда на то, что он убедит ее сбежать.

– От моей любви к тебе, – впервые улыбнувшись с того времени, как было получено известие, Эвелин нежно погладила его по щеке. – И от веры в то, что не все еще потеряно. Я надеюсь, герцог действительно рано или поздно меня отпустит, – и мы все же сможем быть вместе.

– Эвелин! – он впился в ее губы самым страстным, самым жарким и самым сильным из всех поцелуев, которыми они когда-то обменивались, вложив в него всю свою любовь, – этот поцелуй, возможно, был последним… И она ответила на него, как никогда, – будто стараясь отдать всю себя в один короткий миг…

Не отрываясь от его губ, Эвелин взяла его за руку и аккуратно надела на безымянный палец обручальное кольцо.

– Я клянусь тебе в любви и верности, Гвен Рейн! Клянусь перед местами, где прошло наше детство, перед отчим домом, перед самой жизнью и озером, рядом с которым мы были так счастливы! – прошептала она сквозь слезы.

Вытащив из кармана свое кольцо, Гвен быстро надел его ей на палец.

– Я клянусь тебе в том же перед всем белым светом и небесами, – отозвался он. – Что бы с тобой ни случилось, я сделаю все ради тебя и твоих родных. А наш дом всегда будет тебя ждать, – в случае, если ты решишься все же сбежать от мужа, – последнее слово покоробило Гвена.

– Мне пора, – Эвелин в последний раз изо всех сил обняла любимого. И, тут же отпрянув, развернулась к нему спиной и направилась к родительскому дому.

Он тоже отвернулся, не глядя ей вслед. Теперь из его глаз потекли слезы, – впервые, со времен его детства. Но Эвелин не должна была этого видеть, если обернется. Он вытер слезы, сжал кулаки и пошел в сторону леса, – не мог он в этот день здесь оставаться, не мог слышать венчальных колоколов и звуков празднества, не мог никого видеть, – особенно со стороны жениха… Ему нужно было уйти, – да и Эвелин так будет легче…

* * *

Эвелин вся дрожала, – но не могла этого показать Гвену, который, возможно, смотрел ей вслед. Только бы он не наделал глупостей! Конечно, обещание было дано, но если он окажется на свадьбе… Она прекрасно знала своего возлюбленного, – он мог не сдержаться и наброситься на жениха, – да что там, даже и на правителя, – а это было бы уже непоправимо… И в этом случае ее жертва не поможет и никого уже не спасет, – деревни будут выжжены дотла, а Гвен казнен… К тому же, он не был воином, – и даже не сумел бы никого поранить, – разве что случайно… Но такой случайности не выпадет, учитывая натренированную стражу, – а ее, конечно же, будет немало на этой свадьбе. Она должна была держаться. Должна была показать ему, что не сломлена, что надежда еще есть. Должна была утешить своих близких, чтобы они не сошли с ума из-за горя за ее судьбу и тоже не совершили бы какой-то глупости. Выпрямившись, будто натянутая струна, она старалась идти как можно более спокойно и естественно, ничем не выдавая своего отчаяния. « Все будет хорошо, – шептала она себе. – Все как-то наладится». Но от этих слов ей еще больше захотелось сесть прямо в дорожную пыль и плакать, обхватив руками колени. Она и сама не понимала, откуда взяла силы продолжать свой путь.

К Эвелин приблизились два всадника на белоснежных лошадях, – она невольно улыбнулась, взглянув на сильных и грациозных животных, – отец разводил лошадей и безумно их любил, – сама же Эвелин с детства привыкла общаться с четвероногими друзьями, проводя в конюшнях времени намного больше, чем стоило бы юной барышне.

– Где тут поместье де Виннов? – спросил один из всадников таким властным тоном, что Эвелин поежилась и отступила шаг назад.

Она перевела взгляд на второго всадника и застыла в ужасе. Высокого роста, крепкого телосложения мужчина с посеревшей кожей… Он даже скорее был похож на зверя, чем на человека, – слишком большой, слишком страшен его вид… Он что, оборотень? – мелькнуло в ее голове, и она совсем похолодела. Эвелин не удивилась бы, если бы второй всадник прямо сейчас, на ее глазах, превратился бы в волка.

– Там, – она безвольно махнула рукой в сторону родительского дома. Ей повезло, – они тут же помчались в указанном им направлении, не обращая на нее внимания. Сама же Эвелин с трудом добрела до ближайшего дерева и почти упала на его ствол. Ей стало дурно. Руки дрожали, а сердце бешено колотилось. Да, это действительно было какое-то чудовище! И с ним ей предстоит сегодня идти под венец! А ночью… Ей даже думать об этом не хотелось, – один только вид будущего мужа внушал ужас. Как она возьмет его за руку на церемонии? Как скажет то самое заветное « да»? А скрепить союз поцелуем… Ее передернуло от этих мыслей. Но нужно было идти, – чтобы нежеланные гости не решили, будто бы она сбежала. Кстати, – родители тоже до сих пор не знали о ее решении остаться, – так что и их нужно будет успокоить.