Читать книгу История цыган-кишинёвцев - Николай Бессонов - Страница 10

Итак, НЭП. Целый день Митрушка и Гузган (оба туркулеште) вели коммерсанта по рынку. Сверкнул он портфелем с деньгами. Вечером зашёл на постоялый двор.

Далее мнения у шестерых кишинёвцев разделились. Там ещё Ваня (из туркулеште), был Сафрон, Казак (из боулеште), Чопай (из модорае). Одни были за то, чтобы тихонько обчистить ночью, когда все заснут. Другие – что надо брать на гоп-стоп. Ибо был у них один на всех маузер.

Поскольку ждать не хотелось, распределили роли.

Один должен был выбить оконную раму и пальнуть для паники в потолок. Другие – врываться в дверь, а далее – кто-то опрокидывает лампу, кто-то бросается к деньгам.

Но всё пошло наперекосяк.

Окно-то кишинёвец выбил, а патрон у него заклинило. Осечка.

Прочие вломились, но коммерсант успел среагировать. Выхватил револьвер – и начал шмалять.

Кишинёвцы побежали в темноту.

Когда остановились, отдышались, смотрят – Вани нет.

Сафрона спрашивают: «Почему не стрелял?»

Он говорит – осечка была!

Взял у него Митрушка пистолет, нажал на курок – бабах! Снова работает.

– Идём за Ваней!

Замялись люди. Страшно.

Тогда навёл Митрушка маузер на приятелей. «Идём! Иначе всех прямо здесь положу. Или все возвращаемся, или все здесь лягут!»

Пошли к постоялому двору. Раненый Ваня тем временем сумел выползти на двор, но сам идти не мог. Подхватили его кишинёвцы и уволокли.

Но он всё равно умер.

(Записано Н. Бессоновым от Владимира Чеботарёва.)

Отец рассказывал, что один цыган вошёл в дом и увидел, что хозяин спит на сундуке. Он ухитрился так тихо приподнять крышку, что тот не проснулся. Вытащил добро, тихонько опустил крышку. И ушёл незамеченным.

(Записано Н. Бессоновым от Владимира Чеботарёва.)

Братья из вицы туркулеште: Слева направо – Митрушка, Володя Гузган, Коля Макай. Из архива В. Е. Чеботарёва

Старались кишинёвцы, чтобы братья на одну кражу не ходили. Если заметут – чтобы на свободе остался в семье другой кормилец.

(Записано Н. Бессоновым от О. А. Чеботарёвой, 1936 г. р., в пос. Быково Московской обл. в 2013 году.)

Ну что? Приступаем к психологическому анализу?

Понятно, почему кишинёвцы не любили ходить на дело с гажями? Потому что бросят по-любому в случае чего. И тут-то страшно было возвращаться.

Далее.

Шли-то они не на мокруху. Иначе надо было сразу в коммерсанта палить, а не в потолок. Но договаривались – просто пужать русских выстрелом.

Кишинёвец может убить в ситуации борьбы за свою жизнь. Когда – кто кого. Тогда – да! Могут проснувшегося хозяина рубануть топором, если тот сам взялся за оружие. Но с самого начала планировать кровь – не по-кишинёвски это. Последнее это дело – людей из-за денег убивать.

И наконец.

Вернулись-то не с целью мести. Маузер уже работал. Могли бы к окну подобраться и выстрелить исподтишка в «боевого» коммерсанта.

Но это и в голову не пришло.

Забрали раненого – и смылись.