Читать книгу «Спартак». Хроники возрождения». Книга четвертая. 1979 год. Восхождение - Олег Медведев - Страница 10

Опирался в своей работе на собственное тренерское чутье, интуицию и Бесков. И ставил чутье это превыше арифметики, хотя и цифрами не пренебрегал: «Я вам расскажу одну забавную историю. Когда знаменитый тренер Эленио Эррера готовил свою команду к чемпионату мира и представил на тренерский совет состав сборной, то все опешили – настолько неожиданным он оказался. Эррера, услышав поток критики в свой адрес, решился тогда на отчаянный ход: он предложил сформировать сборную закрытым голосованием. Каждый член совета написал свой состав. Так вот, подсчитав число голосов и определив состав команды, все, к общему изумлению, обнаружили, что он полностью совпадает с составом Эрреры. Эта история говорит, в первую очередь, о том, что тренер должен верить в свое чутье…»229, – этот рассказ Бесков с удовольствием повторял не раз.

К своей работе Константин Иванович относился, прежде всего, как к творчеству: «Тренерская работа требует творчества, в чем-то она сродни труду режиссера, и без серьезных знаний тут, конечно, не обойтись. Но каково без опыта? Думаю, и просто квалифицированный тренер справится с командой, состоящей, как на подбор, из ярких игроков. Но сумеет ли он поставить игру команды, имея в наличии футболистов среднего класса? В творческом футболе действуют не одни законы арифметики. В нем, случается, и сумма слагаемых не всегда совпадает с итоговым результатом. Разве один набор сильных игроков гарантирует сильную игру команды? Мастерство тренера в том и состоит, чтобы дать возможность игроку полнее раскрыть свой потенциал. Только тренер с учетом умения футболиста определяет его место в командной игре. Но при этом игрок должен ясно видеть свои перспективы, в противном случае он становится игрушкой в руках тренера…»230.

Однако и магии цифр Бесков не чурался, поверяя ими игру команды. Приглашение в начале сезона 1977 года в помощники Юрия Андреевича Морозова, человека футбольной науки, уже работавшего с Бесковым прежде в составе различных научных групп, не было случайностью. Как вспоминал Анатолий Исаев, «…как раз через Юрия Андреевича к нам и пришла мода считать «плюс-минус»…»231.

Подсчет технико-тактических действий, пресловутых ТТД, у нас до недавнего времени, как и в те годы, нередко велся вручную: «Почти везде в России, где считают ТТД, действуют старым способом: на трибуне сидит специально обученный человек и по ходу игры на диктофон наговаривает, что совершил тот или иной футболист. После расшифровки статистика готова. Так же готовится статистика и на телевидении, где стажеры по ходу трансляции жмут на нужные кнопки, считая удары в створ ворот, фолы и прочие нехитрые показатели, на глазок определяя проценты владения мячом. Вся Европа действует совсем по-другому, пользуясь специальными компьютерными программами…»232, – рассказывал еженедельник «Футбол» еще какой-то десяток лет назад. За это время ситуация в российском футболе, конечно, изменилась к лучшему. Уважающие себя отечественные футбольные клубы освоили специализированные программные средства.

С 1978 года Бесков обязанность подсчета ТТД возложит на Федора Новикова: «Надо сказать, трудоемкое это дело – фиксировать количество и качество игровых действий каждого игрока. Телезрители, вероятно, замечали во время телетрансляций матчей с участием «Спартака», если показывали его тренерский штаб: один из наставников команды (чаще это был Федор Сергеевич Новиков) беспрерывно наговаривал что-то в диктофон. Пользуясь условными терминами, нами же разработанными (например, «Черенков – пас вперед – плюс», что означало: «Черенков дает пас на выход партнеру, удачно»), Новиков успевал надиктовать на магнитофонную ленту все, что видел, что происходило на поле, в служебном стиле, конечно, без каких-либо эмоциональных комментариев: что именно и насколько успешно сделал тот или иной игрок…»233. Об отсутствии эмоций в комментариях Новикова к действиям игроков, впрочем, можно было рассказывать разве что не очень сведущим читателям. Федор Сергеевич, надиктовывая свои записи, не чурался и апелляций к соседям по трибуне, и порой далеко не парламентских выражений, и нелицеприятных оценок, чему автор лично неоднократно был свидетелем.

Позже, по словам Бескова, «…стали записывать не только свои игровые действия, но и соперников. В том числе, иностранных команд, исследуя в этом направлении лучшие клубные коллективы мира, сильнейшие сборные стран Европы и Латинской Америки. А уж постоянных своих конкурентов в чемпионатах СССР записывали всенепременно (последние годы моей работы в «Спартаке» это было возложено на Петра Евгеньевича Шубина). Модельные показатели противника подсказывали вариант тактики, борьбы с ним в предстоявшем матче…»234.

Но, положа руку на сердце, Бесков в своих оценках больше доверял своим глазам, а цифры использовал, как правило, как инструмент педагогического воздействия. «Графики помогали и в беседах с футболистами. Говоришь молодому человеку: «Ты, дружище, что-то ленишься последнее время». Он – в обиду: «Как это ленюсь? Я себя не щажу!». Тут и разворачиваешь перед ним график: «Смотри, тут все подсчитано. Во встрече с «Шахтером» ты больше стоял, чем передвигался, по воротам пробил всего раз, да и то мимо, пять раз пробовал отобрать мяч у соперников – все пять неудачно, и вообще произвел всего 35 игровых действий, половину их – с браком. А говоришь: «Не щажу». Объективная картина показывает обратное». Весьма действенный инструмент воспитания. Статистику не опровергнешь…»235, – охотно делился своими педагогическими находками Бесков.

«Мне от легендарного Бескова всегда доставалось больше всех. «Спартак» очень неудачный матч провел в 1977 году с «Кузбассом», и там я был худшим по всем показателям. И когда у нас заходили какие-то споры, Константин Иванович со словами: «Ну, я тебе напомню, как ты играешь» доставал желтый лист с ТТД той встречи, и я сразу же замолкал: знал, что сейчас получу по полной программе. Я даже шутил с ребятами: «Кто сожжет тот лист, дам денег»…»236, – вспоминал Георгий Ярцев.

«Оценки, кстати, не всегда честными были. И приписки случались – в зависимости от отношения Бескова с Новиковым к человеку. Был такой прием…»237, – заметил Борис Поздняков. Подтвердил его слова и Александр Хаджи, администратор «Спартака», считавший, что это были «проделки» Новикова: «Был у нас второй тренер – Федор Новиков, тот еще кадр. Он сидел и наговаривал на диктофон все игровые действия, а потом расшифровывал. Естественно, половину врал. А если еще чувствовал, что Бесков против кого-то настроен, то вообще топил игрока: вместо того, чтобы поставить десять плюсов, специально ставил десять минусов. Утром как-то смотрим на таблицу и не понимаем, что такое. Я говорю: «Константин Иваныч, врет что-то Федор». Константин Иваныч сказал, что проверит. Посадил кого-то в следующей игре тоже считать действия этого же футболиста втайне от Федора. После игры смотрим: у одного белое, у другого – черное…»238.

Впрочем, хитрили и игроки. По словам того же Позднякова, «…в целом «технико-тактические» – вещь для тренера необходимая. Только игрокам афишировать все это не надо, материал должен быть для «внутреннего употребления». А то в «Спартаке» люди стали переживать. Тысячу раз подумают: а отдавать острый пас? Риск! Перехватят – тебе тут же брак в передачах запишут. Подстраховывались, отдавали назад, поперек… Не буду называть фамилии, но в «Спартаке» были ребята с минимальным процентом брака, которые, однако, надолго в команде не задерживались…»239. «Был у нас в «Спартаке» один сезон защитник Евгений Милешкин. Когда Бесков с ним расстался, он очень удивился, ведь по количественным показателям было все нормально, да и брака минимум. Но слишком часто отдавал мяч назад…»240, – подтвердил Александр Бубнов.

«Иногда доходило до маразма…»241, – согласился и Олег Романцев. – «Аут на моем фланге. Прибегает Эдик Гесс.

– Алик, у меня мало ТТД! Дай-ка мне мяч.

А соперник уже отошел на свою половину поля. И Гесс кричит:

– Только ты вперед откройся, чтобы мне пас вперед записали.

Отдает мне. Это значит: «Гесс пас вперед – плюс». Потом он забегает вперед, и уже я ему отдаю. Получается, «Романцев пас вперед – плюс». А помощник на бровке сидит с диктофоном и все это зачитывает…»242.

Практиковались подобные проделки и игроками киевского «Динамо», и тоже по причине открытости информации: «Сейчас же большинство тренеров считают, что ТТД – это закрытая информация, предназначенная исключительно для тренерского штаба, и футболистам ее знать не полагается. «В этом есть свой резон, – утверждает Владимир Поторочин (ныне ушедший из жизни – прим. автора). – Вот в Киеве очень много внимания уделяли подсчету ТТД. Обсчитывали не только игры, но и каждую тренировку. В итоге несколько игроков сговорились между собой и на занятиях, пасуя друг другу, искусственно повышали количество выполненных ТТД. Встанут в углу поля и давай другу друг мяч кидать: статистика «капает», процент брака уменьшается, место в составе на игру гарантировано»243.

«Конечно, какую-то информацию все эти подсчеты давали. Но их нужно было проводить совершенно по-другому. По зонам. Условно, делаешь пас вперед в штрафной, и он вдобавок оказывается голевым, – это одно. А если пасоваться так, как мы с Эдиком Гессом, – совершенно другое. А у Бескова разницы не было…»244, – резюмировал Олег Романцев.

Учитывались ТТД и при приглашении футболиста в команду. Как вспоминал Петр Шубин, работавший помощником Бескова в 80-е годы, «…приглашая футболиста в «Спартак», изучали его со всех сторон. Пусть сыграет в домашнем матче за свою команду, на выезде, запишем все ТТД. Если процент брака выше двадцати, кандидатура отпадает…»245. Впрочем, сложно не согласиться с Анатолием Исаевым, утверждавшим: «Я, кстати, был не согласен с тем, что благодаря таким подсчетам создается реальная картина полезности футболиста…»246. Шубин рассказывал, как Бескова, например, потом частенько критиковали за приглашение в «Спартак» защитника Юрия Сурова: «У Сурова процент брака 12 – и Бесков взял…»247, а на возражения помощника «…раздражался: «Что ты бурчишь?! Идем ко мне!». Достает талмуд, где все записано: «Процент брака какой?». Хлопает по странице. «Но вы же видите, куда Суров пасы отдает. Назад да поперек. Или в отборе безупречен? Нет!» – «Молодой, молчи!». Хотя в душе понимал, что я прав…»248.

Доходило порой и вовсе до смешного. Как рассказывал Сергей Андреев, «…одна из первых моих игр за сборную была как раз со шведами. Выиграли мы в Мальме со счетом 5:1, я два гола сам забил, две передачи отдал, да и еще пенальти заработал. А тогда Бесков после каждого матча обязательно высчитывал «технико-тактические игровые действия». Смотрит на мои: «Та-а-к, Андреев. 32 игровых действия, 43 процента брака. Два забил, два отдал и сделал пенальти… Ну, что я тебе, Сережа, могу сказать?!». По первым двум показателям меня сразу из сборной гнать следовало, и при этом в пяти голах поучаствовал!..»249. В то же время «…у Чивадзе набралось 143 игровых действия и 3 процента брака! Это что-то фантастическое. <…> Мы еще в первом тайме забили четыре гола. И во втором наши защитники во главе с Чивадзе просто катали мяч на своей половине. Зачем жилы рвать, если 500 долларов уже в кармане? А шведы в атаку не рыпаются – боятся…»250.

…Новое тогда еще веяние – подсчет ТТД – в отечественном футболе, не только в «Спартаке», появилось во многом благодаря Юрию Андреевичу Морозову, сделав его единомышленником другого выдающегося поклонника футбольной науки Валерия Лобановского. О сути предложенной Морозовым методики подсчета ТТД довольно доступно поведал в апреле 1976 года в журнале «Спортивные игры» видный теоретик футбола Марк Годик: «Для оценки технико-тактического мастерства целесообразно применять следующую методику (предложенную Ю.А.Морозовым). Один из помощников тренера во время игры регистрирует действия с мячом футболистов своей команды, отмечая количество приемов (передачи, отбор, перехват, игра головой, удары по воротам) и качество их выполнения (сколько выполнено с ошибкой, и сколько без нее). Если такую регистрацию проводить в каждой игре, то к концу года можно, усреднив данные, получить сведения о техническом мастерстве футболистов по двум показателям: по количеству действий, выполненных футболистами с мячом, и по эффективности этих действий (определяется по отношению безошибочно выполненных действий ко всем выполненным действиям).

Для команд мастеров эти показатели в среднем соответственно равны: 750-800 и 0,7-0,75 (т.е. 70-75% безошибочных действий).

Если коэффициент эффективности у всей команды менее 0,7, то это свидетельствует о невысоком техническом мастерстве футболистов.

Естественно, что для игроков различных линий команды значения коэффициента эффективности будут различными: хорошим для защитников будет считаться коэффициент, равный 0,8, для полузащитников – 0,75, для нападающих – 0,65-0,7.

Если команда выполняет менее 700 игровых приемов, то активность футболистов низкая, и здесь тренер должен искать причины, породившие такую ситуацию (невысокий уровень выносливости футболистов, особенности тактики, невысокий уровень волевых качеств и т.п.) и наметить пути их устранения.

Лучше всего во время регистрации подсчитывать приемы по 15-минутным отрезкам. Если во время анализа обнаруживается, что к концу таймов (в третьем и шестом 15-минутых отрезках) количество и эффективность действий снижается, то это свидетельствует о недостаточной выносливости…»251.

Существовали различные методики подсчета ТТД: «…30 лет назад, по большому счету, было две методики подсчета ТТД – спартаковская (она же бесковская) и киевская (по Лобановскому)…»252. Однако суть оставалась неизменной: «Но, как бы и что бы ни считали, общий принцип остался прежним: сколько футболист получил передач, сколько отдал, куда отдал – вперед, назад или поперек, сколько из них точно, сколько неточно, сколько раз вступил в единоборство и так далее до бесконечности. Но самое главное число в этих подсчетах – процент допустимого брака для футболиста соответствующего ампула…»253.

Основное различие методик: «Бесков оценивал действия своих игроков, сравнивая их с показателями ведущих футболистов мира. Лобановский – сравнивая то, что сделал его футболист за матч, с тем, что теоретически мог сделать…»254. Александр Бубнов вспоминал: «Для каждого игрока Бесков разрабатывал некую идеальную модель, снятую с лучшего футболиста мира на этой позиции. Я, например, всегда точно знал, сколько технико-тактических действий должен совершить, и какой при этом позволителен процент брака…»255. Причем для различных позиций требуемые показатели отличались: «По Бескову выходит, что центральный защитник должен был делать 70—90 технических действий, допуская 12—14% брака, крайние игроки обороны – 90—100 ТТД (16—18%), опорный полузащитник 90—110 ТТД (18—20%), крайний полузащитник – 100—115 ТТД (17—19%), нападающий – 60—80 ТТД (20—25%). Всего же команда должна выполнять за матч порядка 800 ТТД при допустимом браке не более 20 процентов. «Бесков эти данные взял не с потолка, а после подсчета ТТД у ведущих игроков мира. Марадону считали, Круиффа и даже Пеле по старым записям», – говорит Бубнов и тут же утверждает, что сейчас игроки редко допускают менее 30 процентов брака…»256. По его словам, «…при Бескове у каждого игрока «Спартака» была своя тетрадь, в которую они обязаны были заносить данные о своих тактико-технических действиях после каждого матча. Мэтр проверял эти дневники и ставил оценки за игру. «Это были совсем не те оценки, которые Бесков выставлял в протоколах или для журналистов, – листает Бубнов свой журнал ТТД, сохранившийся с тех времен. – Те оценки влияли на зарплату, звания и квартиры. В дневниках все было значительно строже. И если в протоколе Бесков после выигранного матча мог поставить три пятерки, то в дневниках они превращались в двойки. Похожая система оценок до сих пор сохранилась в киевском «Динамо»…»257.

ТТД «по Лобановскому», правда, предполагали существенно более сложный подсчет действий игроков по специальной формуле: «…говорят, что, кроме самого Лобановского, в этой формуле могли разобраться человека три-четыре. Разработана она была в знаменитой в узких кругах лаборатории киевского «Динамо», бессменным руководителем которой был Анатолий Зеленцов. Это, пожалуй, был первый научный центр, работавший исключительно на футбол. И именно в здании, расположенном не в Конча-Заспе, как многие думали, а в центре Киева, обрабатывались результаты жестких физических и психологических тестов, которые проходили футболисты. Разрабатывали не только теорию, но и, например, специальные приборы на фотоэлементах, которые с дистанции автоматически могли фиксировать скорость футболиста, – по тем временам настоящее ноу-хау.

Именно в этой лаборатории и была придумана формула для подсчета эффективности футболиста на поле. Выглядит она достаточно просто.

А = 1/n (А1"/А1'+А2"/А2'+..+Аn"/Аn')

Но, естественно, требует некоторых пояснений. А1', А2' и так далее – это то количество ТТД, которые данный футболист может физически выполнить, а также показатели метаболизма обеспечения выносливости и скорости, уровень сократительной способности мышц и сопротивляемости их утомлению, скорость специального игрового мышления и бог знает чего еще, что мог придумать Лобановский. Эти параметры определяются заранее для каждого футболиста индивидуально в ходе специальных тестов. Лобановский их назвал «желаемая модель».

А1", А2" и т. д. – это количество ТТД и прочие данные, показанные этим же футболистом в данной конкретной игре, – «фактическая модель». Разделив второе на первое, получаем оценку работоспособности игрока в данном матче…»258.

Точкой отсчета этого раздела футбольной науки, наверное, нужно считать чемпионат мира 1966 года. Во всяком случае, даже в позднейших совместных научных работах Морозов и Лобановский апеллировали именно к этим данным: «Так, на VIII чемпионате мира сборные ФРГ, Италии, СССР проводили за игру от 660 до 680 технико-тактических действий, при этом допуская от 51 до 57% технического брака, в то время как команды Бразилии, Аргентины, Уругвая выполняли уже тогда более 700 игровых действий на уровне 39-42% брака. Эта разница объяснялась, прежде всего, большим количеством поперечных передач и ведений у южноамериканских команд и более высоким исполнительским мастерством в условиях менее жесткой борьбы за мяч на всех участках поля, нежели в современном футболе…»259.

«Эталоном командных действий сегодня может считаться тот футбольный коллектив, который выполняет более 700 технико-тактических действий за игру, разумеется, при оптимальном сочетании различных тактических приемов как обороны, так и атаки, и при этом не допускает брака больше, чем 35-40%…»260, – это строки из той же совместной работы Морозова и Лобановского 1979 года. Что до «Спартака» образца 1977 года, то он, как следует из слов Бескова, был очень близок именно к этому эталону: «В любой команде тщательно фиксируют, сколько этих элементов, этих игровых действий, выполняет тот или иной игрок и команда в целом. Например, Ярцев вначале производил за матч 37-40 игровых действий, теперь – до ста. Вся команда начинала с 600-650 действий, а, скажем, в московском матче с «Нистру» их было сделано около 1100…»261.

Впрочем, у Бескова был собственный эталон. Как рассказывал Анатолий Акимов, «…с самого начала руководители клуба ориентировали своих подопечных на решение больших задач. Так, за модель, по которой они требовали равняться, была взята сборная ФРГ, чемпион мира 1974 года. Константин Бесков сообщил ребятам ее технические характеристики. <…> Лучшие игроки этой сборной совершали до 120-140 игровых действий за матч, допуская при этом не более 20 процентов брака. Тогда лучшие спартаковские игроки передней линии выполняли за матч 45-60 игровых действий при 35 процентах брака. Разница казалась огромной. Ребята откровенно не верили, что за короткий срок ее можно ликвидировать.

– Надо верить! – говорил Бесков.

И что же, уже в том сезоне многие спартаковцы показали очень высокие результаты: 120 игровых действий за матч при 24 (не более!) процентах брака…»262.

«У меня есть такие же таблицы по итогам чемпионата мира в Мюнхене. Результаты лучших игроков – сколько сделано точных передач, ударов, проходов, ошибок. Вот, например, у Круиффа процент брака минимальный – 11. А у нас эффективней других играют Ловчев и Сорокин – 16…»263, – поведал осенью 1977 года и сам Бесков.

…Впрочем, за разговором о ТТД мы отвлеклись от собственно футбола. Тем временем, подоспело время первого для «Спартака» матча нового сезона…