Читать книгу Обителей много - Ольга Небелицкая - Страница 4

Колька уже не бежал, а шел по дороге прихрамывая.

Сандалию все-таки пришлось снять и нести в руке, и Колька ступал по гравию осторожно. Он старался не наступать на острые камешки. Чуть позже, летом, он будет бегать босиком без разбору по траве, песку и камням, а в этом году весна выдалась холодной. Пару дней как наконец перестали идти дожди.

Их дом был предпоследним на Придубкиной улице.

Смешное название – Придубкина – жители Вейска связывали с растущей неподалеку дубовой рощицей. Но маленькому Кольке слышалось «Придумкина», и название его устраивало, потому что ему очень нравилось придумывать всякие истории. Вроде тех, которые он читал в книгах, переведенных папой.

Дом Левандовских принадлежал когда-то прабабушке Кольки, Марии Исхаковне Баумейстер. Алиса и Игорь переехали в него после свадьбы, года за два до Колькиного появления на свет.

Двухэтажный светло-зеленый дом едва можно было разглядеть с дороги: он прятался за кустами сирени и роз. Колька обернулся и не увидел уходящий к морю конец улицы: тот окончательно потонул в чернильных сумерках. Пугающее «пиление» певчих цикад осталось позади, и Кольку встретили более привычные деревенские звуки: лай собак, стук топора в отдалении, звуки работающей пилы, уже настоящей, и, конечно, тоненькое гудение комаров. Комары ждали мальчика рядом с зелеными зарослями. Ветер от моря сюда почти не долетал, и насекомые роились плотной завесой. Колька привычно поморщился.

Он толкнул скрипучую калитку и вошел в сад. В доме были освещены почти все окна, кроме его окошка на втором этаже и его же крохотной каморки для химических опытов внизу. Мама, наверное, приготовила ужин и накрывает на стол – знает, что вот-вот они с Диной ввалятся в дом, хохочущие и перемазанные травой и глиной.

Колька вздохнул.

Он зашел в небольшой коридор и привычно провел руками по волосам и телу: нужно согнать комаров, которые надеялись проскочить в дом на одежде. Колька не стал тратить время на то, чтобы дотянуться до выключателя – в коридоре он ориентировался на ощупь, – поэтому вздрогнул, когда из темноты на него внезапно уставилась чья-то взъерошенная голова. И сразу вслед за этим раздалось хриплое ворчание из глубины коридора. Секунда понадобилась Кольке на то, чтобы понять, что ворчат и хрипят перед тем, как начать бить, старые настенные часы. В свое время их потому и выселили из гостиной, что они пугали и раздражали кашлеобразными звуками. А лохматая голова, напугавшая Кольку, была, конечно, его собственная. Рядом с часами висело старое зеркало.

Колька с шумом выдохнул воздух.

Да что же это такое! Он поднес пальцы к глазам и в неплотном сумраке коридора разглядел, что они дрожат. Где-то в середине груди появился противный ком, какой бывает, когда Хая Карповна вызывает к доске или когда надо – слава Богу, редко – разговаривать еще с кем-то из школьных учителей или с завучем. Ноги превратились в две огромные непослушные вареные сосиски, сосисы, подумал Колька, плюхаясь на жесткую банкетку рядом с корзиной с луком и все-таки включая свет. Бессмысленные сосисы, и мне надо хотя бы минуту посидеть, потому что, кажется, я сейчас свалюсь прямо на пороге и не смогу объяснить маме и папе, что произошло.

Знать бы еще, что именно произошло.

Колька поднял глаза и хмуро уставился на свое отражение. Косая челка прикрывала один глаз, а второй выглядел нездоровым и воспаленным, словно мальчик полвечера проплакал, да еще и растер глаза грязными руками. Под глазами синело. Уголки тонких губ были опущены вниз, а родинка на щеке – мама всегда говорила, что она придает мальчику а-рис-то-кра-ти-чес-кий вид – почему-то именно сейчас казалась чужой и неуместной на осунувшемся от тревоги лице. Колька уставился на заостренные скулы и синячищи под глазами. Кажется, он только сейчас понял, как много всего навалилось на него за последние месяцы.

Он вытер щеку и зажмурился. Вдох. Надо набрать в грудь как можно больше воздуха и почувствовать, как воздух наполняет живот, а потом, хотя это невозможно с точки зрения анатомии, и руки, и ноги. Как будто ты огромная надувная кукла. Потом надо представить, будто тебя проткнули иголочкой, и воздух будет выходить медленно, со свистом. Вот так. И снова – вдох. Выдох.

Это Йося научил Кольку так дышать. При мысли о бывшем товарище у Кольки снова сжалось сердце, и ровный свист выдоха на долю секунды споткнулся на полувсхлип, но потом мальчик выровнял дыхание и постарался взять себя в руки. Плакать – потом. Сейчас надо сделать так, чтобы голос не дрожал, а голова не кружилась до тошноты, когда он войдет в дом и расскажет родителям, что Дина потерялась.