Читать книгу Твоя история - Полемий Бес де Поль - Страница 9

«Цель»

Зародившаяся у юноши уверенность с каждым днем все сильнее укрепляется в его сознании. Дел становится так много, что с утра и до вечера не появляется свободной минуты, чтобы передохнуть. Еще в больнице Иван начал заниматься учебой, а вскоре после выписки целиком решил посвятить себя этому делу.

Учителя стали относиться благосклоннее, одноклассники перестали доставать, хотя по их взглядам Иван легко может определить, что это ненадолго.

Впрочем, отношение людей меняется так быстро, что Иван едва успевает его различить. В первые дни соседи приносят ему продукты, овощи, даже несколько пирогов, учителя не спрашивают задания, не вызывают к доске, хотя юноша уже привык часто оказываться возле нее первым из класса. Но проходит всего неделя, и все это исчезает, как не было. Соседи, как раньше, здороваются, но ничего больше не говорят, не заходят проведать, не предлагают помощь, как в первые дни после его возвращения из больницы. Только Анастасия Сергеевна продолжает навещать юношу.

Она бывает здесь раз в несколько дней, когда находит свободное время. Хотя и почти ничего не говорит. Каждый раз Иван пытается до конца разгадать причины ее невысказанной, не проходящей обиды, но, хоть и догадывается, так и не решается об этом заговорить. А женщина, считая себя ответственной за каждое живое существо, оказавшееся в беде, просто хочет помочь, не может совладать с этими чувствами, как когда-то в детстве, когда она маленькой девочкой тащила в дом каждого щенка, каждого котенка, если только они попадались ей на пути, с плачем уговаривая родителей позволить оставить несчастное животное. Теперь некому сказать ей, что всем не поможешь.

– Анастасия Сергеевна… – Зовет Иван, но не договаривает, дожидаясь отклика.

Впрочем, его не следует. Классная так увлечена готовкой, что, кажется, ничего не слышит.

– Анастасия Сергеевна…

Иван знает, что в этом его стремлении достичь успеха вряд ли получится, а потому решает, что эта битва уже проиграна. Но он обещал себе не сдаваться и даже если выиграть в этот раз ему не суждено, то вступить в бой он все равно обязан.

– Анастасия Сергеевна. – Наконец, говорит он громко и уверенно, не оставляя женщине шанса притвориться, что она не слышит. – Вы мне нравитесь.

Учительница замирает на секунду, но, то ли не хочет, то ли не может, а все и на этот раз понимает по-своему.

– Ты мне тоже. – Отвечает она, не поворачиваясь. – Ты хороший мальчик.

– Да нет, вы не поняли. – Садится Иван на место, медленно набирает воздуха, чтобы в голосе не было заметно волнения, которое раньше под страхом избиения ему приходилось скрывать от отца, а потому голос юноши звучит гораздо увереннее, чем он себя чувствует. – Вы мне нравитесь, как женщина.

Классная оборачивается, растерянно глядит на Ивана, сидящего с каменным лицом и пытающегося изображать зрелого мужчину, и на этот раз уже намеренно обманывается, боясь услышанного и потому интерпретируя его умышленно неверно, насколько это возможно.

– О, ну это только кажется. – Улыбается она, скорее желая отвернуться от холодного взгляда, в котором сложно распознать чувственность. – Вот встретишь какую-нибудь девочку и сразу обо всем забудешь. Так что не забивай голову.

Думается, если бы только можно было на мгновение заставить ее ощутить то же, что чувствует Иван, то она наверняка не стала бы говорить ему ничего подобного. Он почти даже не моргает, от волнения боится пошевелиться, чувствуя, как в нем дрожит каждая клетка, как все тело вибрирует. Стоит поднять руку, пошевелить пальцем, даже вздохнуть свободно, и он разлетится, рассеется, как сухая осенняя листва от порыва капризного ветра.

Нельзя все так оставлять, решает Иван. Нужно хотя бы дать ей понять, что никогда в жизни он еще не был так серьезен, и, сейчас думается, что может никогда и не будет.

Юноша пытается заставить себя думать. Нужно не просто какими-то словами в общем обрисовать учительнице содержание какой-нибудь главы, как это бывает в школе, нужно заставить ее понять то, чего она в принципе знать не может, то, что чувствует совершенно чужой для нее человек, незнакомый, о мыслях которого она не имеет ни малейшего представления.