Читать книгу Журналистика - Рита Гетман - Страница 10

Текст приводится в значительной редакции и сокращении, однако стилистика автора по возможности сохранена

Мне больше всего девчонок было жалко. Щеки у них румяные были от гнева, глаза большие и наивные какие-то. Я к ним что-то вроде отеческой привязанности испытывал; думал – а что если моя дочка, когда подрастет немного, начнет сюда ходить? Это что ж я должен буду делать? Да и как-то не положено ведь, чтоб такие молодые девчушки ходили сюда. Как будто не знают, что запрещено это и нельзя. Что беспорядки это. Эх, дурёхи! И куда ваши родители и учителя смотрят! А из-за мальчишек все это. Пацаны, понятно, любят поиграть в героев, красуются, и девчонок своих тащат сюда. А те за них горой! Вы бы видели, какими они становятся: разъяренные кошки, с кулаками кидались, злющие. Не хотели отдавать любимых. Так-то понять можно, чисто по-человечески. Но если с нашей точки зрения посмотреть, то и нас тоже можно понять: мы ж люди подневольные, нам сказало начальство выходить и порядок охранять, мы то и делаем. Охраняем этих дурёх и героев от них же самих. А то выучили слова «свобода и права», а что это такое, и знать не знают. Не объяснили им. Ну и понятно – мы ж такое поколение, которое не знает толком, что такое свобода, кроме как вольность без контроля. Но не так это. Надо и порядок соблюсти. Обязательно кто-то должен присмотреть за всем. Вот мы и присматривали.

Мне вот очень неприятно всю эту грязь про нас и нашу работу слышать. И все эти разговоры про то, что нас даже надо пенсий лишить. Мы, мол, людей невиновных избивали и охраняли государственный строй. А как мы могли не охранять-то? Тогда такая власть была, сегодня – такая, и обязательно должна быть полиция и армия, а то что же получится? Нас какими-то злодеями и кровопийцами выставляют, ей-богу. Ну, начальников всех, помню, судили, когда только переворот произошел, и преступления им какие-то странные приписали – против человечности и базовых прав личности. Вот такое неслыханное. Когда старая власть была, никого за это не судили. Только за воровство в основном, но это не по нашей части ведь.

Вот сейчас дошло до того, что мои взрослые дети меня стыдятся. Они в университете учатся, такие умные и много чего знают. Конечно, мне за этим прогрессом не угнаться, хоть я и не старик еще. Приходят в гости и начинают объяснять про политику и общество. А я им говорю, мол, книжки-то вы читаете и все знаете, но отца родного стыдитесь, нехорошо это. А они в ответ – ты, отец, был представителем жестокой и прогнившей системы и не отдавал себе отчета в том, что делал. Ты, отец, виноват в том, что наше детство было таким ужасным, а будущее – неопределенным. Так и говорят! А я ради кого работал-то? Я, что ли, ради собственного удовольствия ходил толпы гонять по городу? За это же такие доплаты были, премии, ух! Трехмесячная зарплата за одну смену. Мы так на ремонт квартиры скопили и на машину новую. И хорошо, что всё тогда потратили. Потом же кризис этот экономический, у людей все накопления сгорели, все откладывали на лучшую жизнь. Молодежь-то и ходила выступать за лучшую жизнь, а чего добились-то?

Ну, сейчас вроде как получше стало. Дочка говорит, что мы наконец-то зажили в нормальной свободной стране. А по мне, так и раньше тоже было ничего. Только в последние два года до переворота все попортилось. Цены там выросли, зарплаты маленькие стали. В общем, и можно опять людей понять, чего бунтовали: жить все хорошо хотят. Не всем так повезло, как мне и ребятам – у нас с этим-то все в порядке было, с зарплатами. Получку вовремя давали и много, и надбавки всякие за выслуги и потом, как я говорил, если идешь следить за демонстрантами, трехкратную премию дадут. А если поймаешь каких нарушителей – то и еще сверху добавят. Прям золотое время. Но это с одной стороны. Так-то в те последние два года всем прям хуже жилось. Уж наверное властям как-то надо было народ успокоить. А они все только нас гнали разгонять акции. Пришлось и силу применять, да. Вот за это нас и ругают сейчас, и дети мои меня стыдятся – за то, что работали хорошо и все выполняли, что нам начальство говорит. Раньше за такое награды вручали. Эх, времена.

Сейчас постоянно говорят, что полицейские во всем виноваты. И когда такое говорят тебе чуть ли не каждый день, ты и сам начинаешь сомневаться во всем и веришь, что да, наверное, и вправду в чем-то виноват. Не просто же так об этом отовсюду рассказывают: и правительство, и люди какие-то чужие, пострадавшие, и даже твои собственные дети. Вот это самое страшное, когда твоя любимая дочка говорит тебе: отец, ты был плохим и злым, ты делал ужасные вещи, ты – преступник. А ты не веришь – как это я могу быть преступником, когда я этих преступников ловил и был порядочным человеком и все законы выполнял? Оказывается, законопослушность еще ничего не гарантирует – законы могут быть, как сказал мне сын, «драконьими». Или драконовскими? Не помню точно, но, оказывается, не обязательно закон бывает хорошим и правильным, и добрый и порядочный человек в таком случае, это тот, кто сознательно нарушает закон. Вот это-то у меня в голове не уложится никак. Все с ног на голову перевернулось в мире и стране.