Читать книгу Заметки. 2020 - Роман Арзянцев - Страница 11

Осенью 1863 года Kamehameha IV и Robert Crichton Wyllie превратят Ni’ihau из ничего не стоящего в хорошие наличные деньги, когда семья состоятельных новозеландцев приплыла в гавань Гонолулу в их коре «Бесси». Пассажиры, перечисленные в манифесте, опубликованном в «Pacific Commercial Commercial Advertiser» 1 октября 1863 года, были: «Миссис. Гей, миссис Синклер, миссис Робинсон, мисс А. Синклер, Ф. Синклер, Дж. Синклер, Дж. Гей, Дж. Гей, Э. Гей, С. Гэй и А. Робинсон».

«Миссис Синклер» была Элизабет (Элиза) Мчутисон Синклер, миниатюрная жизнерадостная 63-летняя шотландка, которая провела последние двадцать три года в Новой Зеландии. «Бесси» была куплена для нее мужем ее старшей дочери Джейн. Томас Гэй, опытный моряк, служивший капитаном коры. На борту находилась вся большая семья миссис Синклер, включая девятнадцатилетнего Джеймса Гея, сына капитана Гея от первого брака. За исключением ее младшей дочери Анны, все потомки миссис Синклер были достаточно взрослыми, чтобы вспомнить их первое долгое путешествие – из Шотландии в Новую Зеландию в 1839—40 годах. Джеймс и Фрэнсис, теперь уже взрослые мужчины, были холостяками. Хелен Синклер Робинсон, старшая дочь, была на борту со своим маленьким сыном Обри.

Поскольку эта семья должна была сыграть важную роль в последующей истории Ниихау, и потому что на протяжении многих лет средства массовой информации – особенно пресса – имели тенденцию неправильно понимать и искажать свою историю, намерения и управление островом, я отступлю здесь, чтобы установить рекорд прямо в семейной истории, и их приобретение Ni’ihau касается.

Элиза Макхатчисон Синклер родилась 26 апреля 1800 года, одна из шести детей богатой, социально известной семьи Макхатчисон в Глазго. Среди других удобств, таких как просторный формальный сад, в их доме был знаменитый вольер. Детство Элизы было, в одном смысле. Многое было защищено, но более глубоким и впечатляющим образом, в детстве, в котором она наблюдала модные поблажки дня и их изнурительные последствия. На званых обедах женщин отправляли домой на седанах, как только заканчивалась трапеза. Джентльмены остались, чтобы напиться. С самого раннего детства Элиза вставала утром и видела, как джентльмены с ужина прошлой ночью шатались из-под столов, где они потеряли сознание. Она с тревогой наблюдала за тем, как они изо всех сил пытались прогуляться по саду, пока не выздоровеют достаточно, чтобы можно было идти домой. Это было воспоминание, которое сохранило ее – и помогло ей сохранить следующие несколько поколений ее семьи – горячие трезвенники.

В восемнадцать лет, когда она дебютировала, Элиза Макхатчисон была всего пять футов ростом, стройная энергичная девушка, чьи глубокие голубые глаза доминировали над ее сильным лицом. Позже в том же году, когда она сопровождала своего отца в одной из его деловых поездок за город, она встретила родившегося в Эдинбурге Фрэнсиса Синклера, капитана Королевского флота, который считался самым красивым человеком в Шотландии. Элиза была заинтригована историей своего героя в битве при Трафальгаре, его внешностью, ростом 6 футов 2 дюйма и, прежде всего, его открытой личностью. В то время, когда другие модники носили свои волосы напудренной очередью, у Фрэнсиса Синклера были темные вьющиеся волосы в новой, распущенной естественной моде. Для каждого из них притяжение было сильным и мгновенным. Ему было 29, а Элизе – 19 лет, когда они поженились.

Капитан Синклер подал в отставку, чтобы занять пост в налоговом управлении. Сначала они жили в небольшом доме на окраине Эдинбурга, где Элиза родила сына Джорджа. Вскоре пара переехала в Стерлинг, в большой величественный дом Ботвелл Холл. Здесь родились остальные их дети: Джейн, Хелен, Джеймс, Фрэнсис и Энн. Возможно, это был его военно-морской опыт, возможно, часть авантюрного духа времен, которые в 1839 году заставили Синклеров принять решение покинуть Шотландию. Правительство предлагало отставным морским офицерам щедрые земельные бонусы в новой колонии Новой Зеландии – предложение, которое Фрэнсис и Элиза Синклер сочли слишком хорошим, чтобы его пропустить.

Они уехали в Новую Зеландию в октябре 1839 года со своим самым ценным имуществом – своей семьей. Анне, самой младшей, было всего семь месяцев. Джорджу было 19 лет, Джейн 16, Джеймс 15, Хелен 13 и Фрэнсис 6. Это было четырехмесячное путешествие по мысу Доброй Надежды, мимо Австралии и Тасмании, которая тогда была известна как Земля ВанДимена. Элиза была так смертельно больна морской болезнью за все путешествие, что капитан корабля боялся за ее жизнь. К счастью, остались две служанки, дети и, конечно же, ее военно-морской муж. Когда в феврале 1840 года корабль пришвартовался в Веллингтоне, Новая Зеландия, здоровье Элизы сразу вернулось. К их разочарованию, они были проинформированы, когда высадились, что маори жестоко защищала выбранную ими землю. Урегулирование там теперь не могло быть и речи. В результате семья оставалась в очаровательном, «вполне обоснованном» сообществе Веллингтона в течение следующих трех лет. Это доказало период, в течение которого Элиза Синклер узнала много нового о маори, и маори в этом районе оценили ее хладнокровие.

Однажды группа Ён Маори из соседнего города Маори украла все белье с бельевой веревки Элизы. Она успешно отговорила горячего соседа от преследования воров с оружием. Когда это произошло, капитана Синклера не было, но когда он вернулся на следующий день, он отправился к вождю деревни маори. Вождь приказал юношам вернуть украденное белье. Затем он отправился в резиденцию Синклера и поместил свое огромное копье, инкрустированное раковиной ушка, в качестве входной двери. Элиза с облегчением узнала, что это знак дружбы и защиты маори – знак, которому она может доверять. Копье вождя оставалось там прямо за входной дверью до 1843 года, когда семья, наконец, уехала исследовать побережье Северного острова и осмотреть их желаемую площадь.

В течение трех лет в Веллингтоне капитан Синклер изготовил пиломатериалы и лично построил прочное парусное судно Richmond. Он был достаточно велик, чтобы доставить его семью и их имущество в район Северного острова, который оказался необычайно диким и красивым. Каждую ночь они стояли на якоре и выходили на берег в лагерь вдоль одного из глубоких заливов. У них не было копья вождя, чтобы защитить их здесь. Враждебность маори, чьи земли они намеревались занять, представляла собой постоянную угрозу для их жизни – веская причина отправить их обратно, чтобы поселиться в урочище Голубиный залив, недалеко от Акароа (Кентербери). С ними пошла еще одна пара шотландцев, мистер и миссис Эбенезер Хей. Каждая семья жила в палатке до тех пор, пока к июлю (в середине зимы в Новой Зеландии) они не достроили дома из хрусталя и мазни. Вся группа жила так до тех пор, пока год спустя, не спустившись вниз по заливу, капитан Синклер построил «Крейг-четверг». Он и его сыновья вручную рубили белую сосновую древесину из окружающего леса, где они также приобрели красную черепицу тотара для своего нового дома.

Одним из главных приоритетов Синклера было подружиться со своими соседями-маори. Капитан Синклер вскоре обменял «Ричмонд» на десять коров, которых он привез по суше из Акароа, и он и его сыновья прокладывали тропу, чтобы сделать это. Пионерская жизнь устраивала всю семью. В свои сорок два года ее дети вспомнили, что Элиза Синклер была юной и бодрой. Она научилась обращаться с каноэ так же, как с маори. Она ничего не думала о том, чтобы пройти 15 миль до Акароа, где находились ближайшие магазины. Три года в Веллингтоне хорошо подготовили их к жизни на отдаленной площади Пиджен-Бей. Девочки, как и мальчики, могли кататься, стрелять и плавать на лодке. Они могли также сделать свою собственную одежду, держать дом, готовить. И даже обеспечьте себя обувью, если дана кожа и инструменты. Капитан Синклер вырубил пиломатериалы, чтобы построить новое, меньшее парусное судно для поездок на берег. Его сыновья, помогая ему, тоже стали знатоком судостроения.

Они нуждались во всех таких навыках, всей своей смелости и ресурсоемкости в усадьбе Голубиного залива, которая лежит в тени горы, которая до сих пор называется Mt. Синклер. В то время как они были сначала разбиты лагерем там в палатках, были частые угрозы проблемы от маори. Решительные побуждения капитана Синклера дружбы с этими оригинальными поселенцами Новой Зеландии объявили по крайней мере одну запланированную резню. В Крейгфорте никогда не было легкой жизни, но Фрэнсис и Элиза Синклер позаботились о том, чтобы трудности были уравновешены хорошими временами. И Фрэнсис, и Элиза были убежденными кальвинистами, которые хмурились, танцуя, пили и играли в карты. Семья нашла свои удовольствия. Иногда по вечерам это может быть музыка. У Элизы было прекрасное пианино, одно из ее ценных владений. В другие вечера это была литература. Мальчики по очереди читали вслух. Пока они слушали, Элиза и девушки шили. Джеймс особенно любил литературные вечера, потому что его большая страсть сводилась не только к чтению, но и к поэзии.

Всего через три года после переезда в Голубиную бухту эта идиллическая жизнь была разрушена торговлей. В 1846 году муж Элизы Синклер, ее старший сын Джордж и лучший друг Джорджа, 18-летний жених Джейн Синклер Альфред Уоллес, отправился в Веллингтон за припасами. Погода стала штормовой вскоре после их отъезда. Море было настолько бурным, что, очевидно, маленькая лодка перевернулась. Никаких следов троих или их судна не было найдено. Дочь Елена написала другу в Церкви Христа: «Постоянная деятельность Матери не дает ей слишком много размышлять о нашей большой потере. Она так умело руководит всеми работами в Грейг-четверг, до рассвета и никогда не выходит на пенсию до поздней ночи, веселый и ободряющий, отличный источник силы для всех нас».

Как бы похвально ни было впечатление ее дочери, горе Элизы Синклер было таково, что она оставила Крэйгфорта во главе мистера Макинтоша и в течение двух лет жила одна в Веллингтоне. Возможно, ее старые, близкие друзья, такие как генерал-губернатор Новой Зеландии лорд Джордж Грей, помог в этот трудный период приспособления к вдовству. Когда она вернулась в Голубиную бухту, Элизаб Синклер снова смогла стать веселым, ободряющим источником силы для своих детей. Теперь они были в возрасте, чтобы жениться и создать свои собственные семьи. Джейн, оправившись от горя от потери жениха Альфреда Уоллеса, вышла замуж за капитана Томаса Гея. Хелен вышла замуж за мужчину примерно на двадцать лет старше ее – первого магистрата Акароа, Чарльза Баррингтона Робинсона. В 1853 году у них родился сын Обри. Хелен молчала о своих семейных проблемах, но они были таковы, что, когда Обри исполнился год, она шла с ним на руках по пятнадцати милям тропы от Акароа до Крейгфорта. По прибытии она объявила, что ушла от мужа, что она никогда не вернется к нему и что она дома, чтобы остаться.

Элиза была огорчена Еленой решение, но она никогда не настаивала на своей дочери, чтобы узнать подробности, которые заставили ее покинуть Чарльза Робинсона. Поскольку другие внуки родились, Элиза получила большое удовольствие от них, но Обри Робинсон всегда был ее особенным домашним животным. Обри было девять лет в 1862 году, когда его холостяцкий дядя Фрэнсис и его мать Хелен Синклер Робинсон, оба необычайно авантюрного характера, убедили свою мать, что Голубиный залив стал слишком решительным, чтобы быть захватывающим. Их предложение состояло в том, чтобы Крэйгфорт был продан, и что семья эмигрирует в страну, которая даст им новаторские трели, которые когда-то дарила Новая Зеландия. Британская Колумбия и Калифорния были их предложениями. Хотя Энн и Джеймс не слишком интересовались этой идеей, Элиза Синклер понравилась. Ей очень повезло, что ее зять, Томас Гэй, был капитаном корабля и обвинил его в том, что он нашел судно, на котором семья могла совершить путешествие через Тихий океан, чтобы найти новый дом.

Капитан Гэй выбрал 300-тонную английскую кору «Бесси», которая была куплена « полностью приспособленной“. На палубу и в вместительный трюм вошли семейная мебель, книги и личные вещи. Корова с сеном и зерном была рядом, чтобы давать молоко внукам Элизы. Там были ящики с цыплятами. Некоторые прекрасные мериносовые овцы. Количество джемов и желе, приготовленных в Крейгфорте. Hogsheads говядины хулигана. Бочки с яблоками из своих садов. Хелен написала в своем дневнике – запись, которая, кажется, противоречит истории, что она была одним из зачинщиков переезда – „Все это похоже на сон, когда мать в ее возрасте является лидером для такого начинания. Но она говорит, что это будет сделано, и мы ей безоговорочно доверяем.

По мере приближения дня отбытия Елена писала: «Мать была на пристани с раннего утра и до поздней ночи, вечно набегая вверх и вниз по трапу, проверяя груз на борту, заставляя рабочих шагать живо, проверяя рабочее оборудование судна, приказывая команде здесь и там делать все по форме».

В последнюю минуту Элиза решила, что ее пианино необходимо иметь для сопровождения религиозных служб и музыкальных мероприятий в море. Наконец кора была загружена и готова. В апреле 1863 года, неся золото, которое она получила от продажи своей собственности, со всеми членами ее семьи, несколькими слугами и небольшой командой, шестьдесят три года Элиза Синклер отправилась в новое приключение.

Они приплыли по южной части Тихого океана на Таити, когда угрожала катастрофа. Огромный осьминог с щупальцами длиной пятнадцать футов внезапно появился из моря! С силой, из-за которой корабль попал в список, монстр схватил мачту и снаряжение. Семья в ужасе стояла на месте, пока они стояли на столе, пока осьминог не отпустил корабль и не упал в спокойное море. Из китобойных судов, которые Элиза Синклер с любовью вспоминала как «плавучие дворцы», заходившие в Голубиную бухту в ее ранние дни, она слышала рассказы о таких гигантских существах, но до этого опыта она всегда думала, что китобойные промыслы просто рассказывают сказки.

Таити с его томным тропическим воздухом, его пальмовыми берегами и красивыми внутренними горами показался путешественникам на «Бесси» волшебной страной. Был короткий семейный флирт с поселением в этом волшебном месте, но при ближайшем рассмотрении они обнаружили, что равнинные земли побережья слишком ограничены в размерах для земледелия и разведения, которые они намеревались. Есть противоречивые сообщения об их следующей остановке. Некоторые семейные отчеты настаивают на том, что они ненадолго встали на якорь в Гонолулу на пути к тихоокеанскому северо-западу. Другие члены семьи с таким же рвением настаивают на том, что «Бесси» просто проплыла мимо Сандвичевых островов, и на горизонте не было никаких прекрасных видов на Мауна-Лоа и Мауна-Кеа.

W hichever может быть дело не имеет значения. В начале июня «Бесси» прибыла в Викторию, на остров Ванкувер. Британская Колумбия была влажной и дикой страной, совершенно не развитой, как они надеялись, но с густыми лесами, что делало расчистку для сельскохозяйственного использования слишком долгим и дорогостоящим предприятием. Индейцы этого региона сильно отличались от маори Новой Зеландии. Элиза Синклер нашла их «тревожными». Ее намерением было посмотреть на Калифорнию дальше. Однако зимние моря не способствовали легкому закреплению в таких местах, как Монтерей. Знакомый Генри Роудс, чей брат Годфри жил в Гонолулу, посоветовал семье избегать калифорнийских дождей и штормовых морей, приплывая к Сандвичевым островам, где даже зимняя погода была теплой и приятной. Семейный консенсус согласился с этим, и поэтому «Бесси» отплыла через Тихий океан.

По прибытии в гавань Гонолулу их приветствовал тот неутомимый поприветствующий всех новичков, преподобный Самуил Дэймон, миссионер из Вефиля Симанша и издатель газеты «Возлюбленный». Преподобный Дэймон нашел дом, который можно было арендовать на зиму, в месте, которое сейчас называется Шеридан-стрит. Вскоре они были удобно устроены там и очень довольны дружелюбием города. Среди новых друзей семьи были британский консул генерал Миллер; Томас Браунс, семья Германа фон Холта, мистер и миссис Синж, джадды, епископ и миссис Стейли епископальной веры, предпочитаемой Камехамехой IV и его королевой, бывшей Эммой Рук.

В течение нескольких дней их представили Роберту Крайтону Уилли, шотландцу, с которым Элиза Синклер была очень впечатлена. Услышав, что семья ищет место ранчо, Уилли решила найти для них один в королевстве. Синклер, сказал он королю, был как раз тем новым видом людей, которые нужны на островах. В журнале Anne Sinclairš записаны различные посылки, которые семья должна была рассмотреть для покупки.

Вскоре в октябре этого года доктор Форд предложил им Кахуку на севере Оаху, на острове в Перл-Харборе, а также земли Хонули и Евы, позже купленные Джеймсом Кэмпбеллом. Хотя Синклеру было приятно показать эти свойства, ни один из них не казался им «правильным местом». Они, однако, стремились смотреть дальше. Энн цитирует свою мать как замечание: «Хотя земля в Калифорнии была настолько дешевой, мы знали, что эта страна еще не была в устойчивом состоянии». Спустя всего один месяц Элиза Синклер почувствовала, что Гавайи кажутся «более устоявшейся общиной», предлагающей «приятную жизнь».

Большая часть непосредственной привлекательности клана Синклер-Робинсон-Гей на островах была полинезийской атмосферой. Они чувствовали себя как дома со своими соседями-маори в Новой Зеландии. Здесь они чувствовали равную близость и алоха к гавайцам. Энн записывает семейное понимание Великого Махеле, преобразования землевладения, которое произошло за десять лет до их прибытия, что позволило многим гавайским простолюдинам заняться своими маленькими кулане. Это, по ее словам, стало причиной того, что «почти невозможно было найти достаточно большой участок земли для нашей цели». Она пришла к выводу: «Ни один разумный человек не может возразить против этого закона, так как это хорошо для местных жителей».

Как или когда идея предложить Ниихау Синклерам пришла в голову Камехаме IV и министру Уилли, неясно, но предложить это они сделали. Предыдущие два года принесли на этот остров самые сильные в истории дожди. Сам энтузиаст Кауаи и, следовательно, неравнодушный к Подветренным островам, Уилли предложил Джеймсу и Фрэнсису Синклеру взглянуть на Ниихау.

Целый остров, который может быть их? Элиза поручила своим двум сыновьям отправиться туда сразу, чтобы рассмотреть такую хорошую перспективу. Уилли не упомянул им о пятидесяти акрах земли, принадлежащих Папапе, или о выделении для школьных и церковных участков и портовых районов. То, что он предложил Синклерам, было возможностью купить весь остров, который он представлял, чтобы быть полностью принадлежащим короне.

Осенью 1863 года низменности Ниихау были пышными и зелеными. Несколько солоноватых грязевых рек были полны пресноводных озер. Джеймс и Фрэнсис сильно поразили возвращение в Гонолулу, чтобы сообщить своей матери, что у Ниихау было все, что они хотели, и именно такую изоляцию они искали. Они понятия не имели, и никто не упомянул им, что Ниихау был полузасушливым, что состояние, в котором они находились, было беспрецедентным, или что каждые несколько лет засуха была настолько сильной, что ниихауаны временно переезжали на Кауаи. чтобы выжить.

Братья Синклер увидели Ниихау как Камехамеха IV, и Уилли хотел, чтобы они увидели его: остров, на котором они могли бы разводить скот и овец, строить новую версию Крэйгфорта и наслаждаться жизнью в приятном круглогодичном климате.

Первоначальное предложение семьи составило 6000 долларов. Уилли был проницательным торговцем. Мало того, что он хотел снять это бремя с монархии, но он хотел попытаться получить лучшую возможную цену, делая это. Он сказал Синклерам, что единственные условия, на которых король сказал, что они могут иметь Ниихау, будут заключаться в ежегодной арендной плате не менее 600 долларов в год или, если они предпочитают прямую покупку наличными, за 10000 долларов золотом. Не долго думая, семья решила заплатить цену короля, которая, согласно давнишнему мифу, включала пианино миссис Синклер.

30 ноября, в середине сделки, умер Камехамеха IV. Его брат, Лот Камехамеха, был возведен на престол как Камехамеха V. Таким образом, записи о земле Гавайской монархии за 23 января 1864 года гласят: «Камехамеха V, по милости Божьей, Король Гавайских островов, по этому Его Королевскому Патенту, делает известным всем мужчинам, которых он, для себя и своих преемников на этом посту, в этот день предоставил и дал, совершенно бесплатно, просто Джеймсу Макхатчисону Синклеру и Фрэнсису Синклеру как общим жильцам, за вознаграждение в 10 000 долларов, уплаченное в королевскую казну. – и далее следует описание острова Ниихау.

Архивы штата Гавайи содержат интересную информацию об остром деловом здравии Kamehameha V. После завершения этой продажи его министр внутренних дел направил агентам короля на Кауаи срочную записку о продаже Ни'ихау и предстоящем заселении. «дыры». Агентам приказано быстро отправиться в Ниихау и собрать и убить как можно больше коз на острове. Шкуры коз, являющиеся ценным товаром на рынке, король, очевидно, не видел причин оставлять такой актив новым владельцам.