Читать книгу Пастель для Галатеи. Кинороман. Дневники 90-х - Сергей Е. Динов - Страница 14

Телевизионщики из Москвы режиссер Артур и оператор по кличке Серый терпеливо ожидали условленной встречи под аркой дома близ Невского проспекта. Дружелюбно переругивались между собой, зевали, раздирая рты, хрустели челюстями, передергивали плечами в утренней прохладе.

Без извинений за опоздание, Марат по деловому кивнул коллегам, когда свернул под арку, словно бы отлучался на минутку, а не заставил друзей ждать недоспатый час. Телевизионщики подхватили штатив и видеокамеру в синем брезентовом кофре, кинулись следом за провожатым.

Втроем они пристроились у чердачного окна с видом на проспект. Под сводами крыши старинного дома было пыльно, но тепло, лишь во все щели сквозило утренней промозглостью. Оператор установил видеокамеру на штатив. Марат нацепил на фотоаппарат длиннофокусный объектив и прошипел удовлетворенно:

– Никого. Успели.

– А если не придет? – прошептал разлохмаченный Артур. – Будем ждать до упора?

– Ждем. Маряга сказал: придет. Сегодня лёжка, – уверенно заявил Марат. – Ждем до десяти. Оплата по факту присутствия на рабочем месте.

Оператор сутулился перед окуляром, наводил объектив на крышу противоположного через проспект дома. Марат через сильную оптику своего фотоаппарата взглянул на чердачные скворечники и тихо взвыл от восторга:

– Есть! Пришел!

– Где?! – всхрипнули оба телевизионщика. Артурик вытянул шею, пытаясь невооруженным глазом рассмотреть хоть что-нибудь, но его осадил за плечо вниз Марат, навел объектив, щелкнул затвором и жарко прошептал:

– Есть, голубец, попался! Даже маску не успел напялить! Снимаешь? Серый, ты включился?

– Да-да! Давно, – нервно ответил оператор, – работаю.

Марат вновь припал к окуляру фотокамеры, упер объектив в раму оконца. Пощелкал механизм аппарата на спуске.

В поле зрения видоискателя, будто в голубом тумане, задрожал неясный лик человека, что маячил в чердачном окне наблюдаемого дома. Бледное лицо его затянулось черным, Марат еще раз судорожно нажал на спуск затвора и ругнулся.

– Маску напялил, козел! Ничего, успели портретерий заделать семь на восемь, восемь на семь.

– Точно, – отозвался оператор. – Рожу засветил. Неужели настоящий киллер?

– Игрушечный, – презрительно фыркнул Марат.

– Где-где? – нетерпеливо восклицал Артур и потянулся к окуляру видеокамеры. – Дайте хоть глянуть в маленький телик.

– В кинотеатре своем посмотришь, – отозвался оператор о «домашнем кинотеатре» Артура. Это была шутка на двоих, Марат соли не понял, потому озабоченно нахмурился.

Около девяти утра, когда наблюдатели расслабились и позволяли себе отвлеченные шуточные перепалки, суровый, сосредоточенный Марат вдруг встрепенулся, припал к окуляру фотоаппарата.

– Зашевелился, подлюга. Включайся, Серый!

– Камера – есть, – бодро ответил оператор. – Работаю.

Черный человек, увеличенный сильной оптикой японского «зума», вдруг выложил на край чердачного окна длинный черный ствол.

– Еропкин дрын! – негромко воскликнул оператор. – Винтарь выкатил. С глушителем и оптикой!

– Вижжжу! – возбужденно прожужжал Марат.

Судорожно клацал затвор аппаратуры фотографа. Лохматый Артурик нервничал, отбивал дерганый ритм ладонями по коленям, сидя на трубе под ногами друзей, в окно не высовывался.

– Цель прикидывает, – прошипел Марат. – Завтра Маряга накроет его в гнезде.

– Епонский дракон! – всхрипнул оператор. – Так ведь он стреляет! Стреляет! Из дула!.. из дула – огонь!

Марат судорожно прощелкивал кадр за кадром, не замечая, что на чердак дома, где засел снайпер, словно обрушился дикий рой железных смертоносных насекомых, которые выдирали из деревянных жалюзи прикрытой створки слухового окна куски, перегрызли раму, отчего жалюзи распались на две половины, как разодранные рыбьи жабры. В азарте съемки Марат попытался сунуться на крышу дома, чтобы взглянуть вниз, где завизжали на проспекте тормозами автомобили, но тут же с ужасом отпрянул внутрь чердака. Показалось, будто над его шевелюрой пронеслась горячая шипящая комета размером с теннисный мяч. В следующее мгновение сухо треснуло что-то в видеокамере. Оператор откачнулся и повалил штатив на себя.

– Блииин! З-заделал прррям с-сюда! – выкрикнул он. – Камера! В камеру долбанул! Объектив разнесло!

– Ёооо моё! – взвыл его напарник Артур. – Разбили?! Камеру?!

– Н-не должен он был сегодня! Н-не должен был стрелять! – шептал как сумасшедший Марат, но от фотоаппарата не отрывался, прощелкивал пленку. – Шухер! Сваливаем, ребята!

Они выскочили из парадного подъезда. Марат на ходу еще успел заснять скопление неподвижных машин на осевой линии проспекта и, главное, синий «ниссан» с покореженным капотом, у которого продолжало осыпаться крошево заднего стекла, потому что машину качали со всех сторон подоспевшие люди, пытаясь открыть заклинившие дверцы и извлечь из салона окровавленного пассажира и водителя.

Марат вталкивал обоих телевизионщиков в тамбур электрички на платформе Московского вокзала.

– Сваливайте!.. сваливайте, ребята, нахт хауз! Какой, на хрен, поезд?! Какое купе, вы рехнулись?! Делайте ноги! Езжайте, с пересадками, двумя-тремя электричками! Кому сказать спасибо, что живой?! Сваливайте! Как можно быстрее! Катите до Бологова! Там – пересадка до Вышнего…

– До Все… вышнего? – мрачно пошутил лохматый Артур.

– До Волочка, – не оценил шутки суровый Марат. – Далее – до Твери. Так надежнее. Мне не звонить. Сам найду, если что.

– Если что? – решил уточнить Артур.

– Ежели всё хреново обойдется! – ответил Марат.

– К-как же ты камеру-то сдашь? Р-развалилась вся внутри! Л-лентопротяжка заклинила, электроника нак-рылась, – нервно заикался оператор, трогал полосу лейкопластыря на щеке. – Шмальнул, козлина, прям в блок. П-пуля всё тааам раз-зворотила. В-в лампочку целился, урод. Попал точняк в объектив! Чуть правее и мне – хана! В лобешник бы угодил. Пов-везло! Но кааак же к-камера?! Как ты ее сдашь? Двадцать семь штук баксов – комплект. Всё – в хлам!

– Не ваша забота, – отмахнулся Марат. – Фирма платит.

– Но ты круто нас подставил, дружбан! – тихо возмутился мрачный Артур. – Екнуло, аж в задницу отдалось.

– Кто ж знал, что так выйдет? Кто знал?! – прохрипел от волнения Марат. – Маряга сказал: сегодня только прикидка! Стрелок должен был залечь без винтаря. Банкирец ехал этим маршрутом впервые. Завтра должны были взять киллера на месте. Он вдруг, урод, сегодня взял и – шмальнул! Кто же знал?! Хотя… – Марат на мгновение задумался. – Может, Маряга нас подставил?! Нет, не должен.

– Уб-били, как думаешь? – спросил оператор. – Этого… в «Ниссане»?

– В новостях скажут, – проворчал Марат.

– Ш-штука не м-мало?! – замычал с большими сомнениями в голосе оператор. – М-марат, д-дубль с кас-сеты обязательно с-сделай. Приг-годится! Клас-сно вышло! Потрясный кадр. Кино! Но ш-штука не мало на двоих, Аркан?!

– Мало, блин, – хмыкнул режиссер. – Конечно, мало. Но очко играет до сих пор. Значит, – хватит.

– Лог-гично, – согласился оператор.

– Нормально. Как договорились, – поморщился Марат и поднял руку в прощальном салюте. По электричке объявили: «осторожно двери закрываются!»

– К-кто ж знал, что стрелять будут! – возмутился оператор.

– Больше штуки не дали бы, – тяжело вздохнул Марат, – ментовня жалкая. Скажите спасибо на том. Сваливайте, ребята. Извиняйте, что так вышло.

– Н-надежде привет! – крикнули оба москвича и удержали створки дверей от закрытия.

– На «Мосфильме» ждут ее сценарий! – добавил Артур. – Так и не проведали, сценариню!