Читать книгу К северу - Сергей Раст - Страница 1

Смерть…

Очередная форма бытия или нечто ужасное? Кто знает. У каждого человека своя правда на этот счет. Может, кто-то и считает, что смерть – это искупление за грехи или кара божья, но большинство из нас считают ее человеческой трагедией. Умирать всегда тяжело. Кроме случаев, когда тебя настигла смертельная пуля в голову, или разорвало на клочки снарядом. И еще во сне. Ты лег спать с мыслями увидеть еще одно утро, и бац – больше не проснулся. Так легко и просто. Совсем другое дело, когда ты знаешь, что через несколько часов ты вздохнешь в последний раз, твое умирающее сердце вздрогнет, обливаясь кровью, по твоим нейронам пробежит мысль «все кончено». Ты останешься наедине со своими думами, которые обрывками вырываются на свободу через плотную завесу пульсирующей боли – неизменного спутника любой мучительной агонии. Твое «я» все еще в сознании, в созерцании собственного конца, словно выброшенная и выпотрошенная рыба с выпученными глазами на суше. Ты ждешь: проходит несколько секунд, минут, часов. Порой они длятся вечность. Время затухает, пространство вокруг тебя изменяется до неузнаваемости, как в страшном фантасмагорическом фильме-антиутопии. В центре этой ирреальности остаешься ты, человек-полутруп, все еще не верящий в свою собственную гибель.

А смерть уже постучала костлявой рукой по голове. Пришел его черед умирать. Ему повезло: он мог идти, думать, видеть, настойчиво и упорно стремиться к своей последней цели на этом жизненном пути. Хотя он бы предпочел тихо скончаться от болевого шока в овраге. Однако человек продолжал настойчиво топтать землю дальше, выгрызая такие тяжелые для него шаги у старухи с косой.

Он должен успеть открыть тайну.

Должен.

В приличном обществе перед смертью умирающие выговариваются, хотят дать благословение, чтобы тебя услышали и выполнили последнюю волю умирающего. Иначе душа не примет покоя. Неприкаянная, она застрянет в чистилище навечно. И обязательно нужно оставить завещание родственникам. Они должны знать о сбережениях в тысячах долларах, двушке в элитном районе и т.д. по списку. Пусть твои близкие перегрызутся между собой, затягают один одного по судам и юристам, потеряют покой, нервы и деньги. Возможно, это действительно правильно. Завещание, родственники, последние слова на смертном одре. Только вот у него ничего нет из перечисленного. Ни квартиры, ни письменного документа о разделе имущества, ни тысячи баксов! Он совсем один, в крови, собственных соплях и дерьме, с большой красивой мечтой, что стремительно таяла вместе с его жизнью. На ум почему-то приходила известная песня о пиратах и кладах.

– 15 человек на сундук мертвеца

Йо-хо-хо, и бутылка рому!

И правда. Ему импонировала пиратская тема, в частности, сказания о несмертном состоянии. Он и считал себя пиратом наподобие моряка из книги «Остров сокровищ», только вместо мушкетов и сабли он носил автомат и нож, Карибский бассейн заменяла Зона, а сокровища – несколько тетрадных листков в клеточку с записями. Собственно, вся остальная информация находилась у него голове, а тетрадные страницы представляли исходной точкой отправления. Только какой в этом толк, если он унесет с собой в могилу все секреты. Финал должен выглядеть эффектно, как в говенных голливудских блокбастерах, где главный герой, умирая, всегда успевал выстрелить или сказать пламенную речь.

Это был его конец. Конец бесконечной пляски с самой смертью с неизбежным финалом. Ему везло, сотни раз везло, и так продолжалось ровно до сегодняшнего дня, когда разрозненный паззл встал на свое место и перед ним замаячил зеленый свет мнимого благополучия. Он знал ответы на все вопросы, оставалось лишь найти нужных людей и …сорвать куш! Он поддался искушению подумать о безоблачном будущем, но высшее существо насмеялось над ним. Вместо хеппи энда он умирал. Умирал жутко, в страшных муках и совсем один. Он больше напоминал окровавленный кусок радиоактивного мяса или стейк с кровью, но не человека. С одним отличием – стейк еще дышал и даже мог идти, как ни странно. Видно, психостимуляторы стоят своих денег. Иначе он не протянул бы и ста метров от разрывающей нутро дикой кричащей боли. С ними он мог идти, выбирать дорогу, и жить одной единственной мыслью. Только бы дойти до цели! Еще немного протянуть, еще чуток! С такими ранами он должен был загнуться еще с полчаса назад, но химия поддерживала его агонизирующее тело. Он ввел инъекцию болеутоляющих, и ввел себе ампулу «кровь шахида» – секретную и оттого не слишком гуманную разработку военных, что выжимала из организма все внутренние резервы. Бешено колотилось сердце, гоняя отравленную кровь, что периодически вытекала из обрубка левой кисти, туго перетянутой резиновым жгутом. Кровь выступала и на его разодранном лице, правая половина которого была практически содрана вместе с носом, десятком зубов и лицевой кожей. Часть ее уже запеклась, свернулась, но ломаные движения ломали непрочную корку, и липкая субстанция снова выступала на ране. Распоротый живот он туго стянул ремнем. Человек почти не чувствовал боли, только знал о ее присутствии. Пройдет немного времени, действие препарата ухудшится, и тогда все – амба! Шок, трепет, агония. И вечная темнота. Но он еще не умер, он жив пока, и вот поэтому нужно завершить начатое!

Паскудно подыхать одному. Он должен добраться до людей. Любой ценой. И доказать всем ублюдкам, что чего-то стоит. Только это удерживало смертельно покалеченного бродягу от желания упасть и быстро сдохнуть. Он не хотел унести в могилу тайну.

Секрет, что стоил 30 миллионов американских долларов… Маленькая тайна, спрятанная в кармане куртки идущего мертвеца, что еще вчера шутил и пил пиво на привале.

Его звали Фанатом, хотя в последний год он сменил несколько имен. Репутация Фаната была безнадежно испорчена.

Сегодня Фортуна отвернулась и от Фаната, и от Резника.

Несчастный шел, не разбирая дороги. Двигался он интуитивно, его уцелевший глаз смутно смотрел на пространство перед собой. Погода ухудшилась, начиналась самая настоящая гроза. Странно, но большинство аномалий исчезло, и это играло на руку Фанату. Иначе он не дошел бы вообще. Он потерял оружие, хабар, дыхательную маску. Зона подарила ему призрачный шанс в полсотых процента добраться до своего старого компаньона и отдать ему нечто ценное.

Несколько листов в клеточку, написанные убористым мелким почерком.

Информация.

Выдержка из одной научной статьи.

В Зоне существовал лишь один человек, который мог понять написанное и связать воедино разрозненные фрагменты его маленького секрета. Человек из прошлого, умный и опасный противник. До сей поры умирающий не доверил бы ему даже собственный нож, не говоря уже о деньгах. Он и теперь считал его одним из самых гнусных типов внутри Периметра, подлым ублюдком, привыкшим наживаться на полутрупах и лохах. Но тем не менее, он направлялся к нему, зная, что только этот пожиратель душ потянет тяжелую ношу и выполнит Договор, заключенный когда-то между ним. Мерзавец держал слово и свято чтил каждую букву соглашения.

Так было раньше.

Раз-два, три шага, двадцать шагов, сорок шагов. Далеко позади осталось брошенное барахло. Рюкзак, припасы, противогаз. Он шел как зомби, без ничего, кроме прилипшей к израненному телу футболки и остатков камуфляжа. Периодически Фанат терял на секунду сознание, замирал на месте, молясь, только бы не упасть. Падение означало конец надеждам и его последней цели. Силы его и так таяли с каждым вздохом и шагом. Сталкер уже постучал в двери ада, и Зона услужливо подталкивала его туда. Он не думал, почему именно сейчас это произошло. Беда пришла со спины. химера атаковала его именно в благоприятный момент, когда, казалось, все вроде бы на мази. Дело, на которое он потратил долгих три года, оказалось на редкость простым и понятным. Северные территории в очередной раз сыграли с ним глупую шутку, в последний момент показав, насколько близко он подобрался к огромным деньгам. Минуя всех посредников, держа все в тайне. Он обвел вокруг пальца даже Раскина с компанией наивных наемников. Простак Айс – его компаньон – даже и не подозревал, какую сумму выручит Фанат после сделки. Десять кусков – вот его цена! Ровно столько стоило убийство профа, что на редкость много говорил. И снова работу он выполнил чужими руками. Бывший свободовец хорошо стрелял. Жаль, только придется их разочаровать. Старина Фанат умирал. И если на Айса теперь наплевать, в этом долбанном мире существовал человек несчастнее, чем он сам. Маленькая девочка, прикованная к инвалидному креслу. Пускай и видел он ее совсем маленькой всего раз, но это стоило тех усилий. В его голове прочно засела мысль об этой девочке, что жила в приюте для уродов, считай, совсем одна, такая же, как и он, покалеченная, уродливая и такая одинокая. Увы! Он не смог ей помочь, и не мог спасти себя. Если он не дойдет до бара, она обречена и поныне нести свой горький крест. Ее, прикованную к коляске, скукоженную, с отекшей бледной кожей, скорбным лицом от осознания собственной немощности, никто не возьмет замуж, не займется с ней любовью. Судьба бедняков всегда трагична! Деньги правили миром и будут ими править. Без денег никто не сделает ей операцию, не присмотрит за ней и не пристроит в хорошее место. Еще недавно он совсем о ней ничего не знал. И не узнал бы, если бы случайно в интернете не увидел тот ролик с маленькой немощной девочкой. Мать от нее отказалась, отца она не знала. На видео она говорила, что борется со своими болезнями и не боится смерти. О том, как безумно хочет найти своего генетического отца и обнять его. Возможно, тот даже и не подозревал, что у него есть дочь.

Дочь.

Тогда для него это показалось безумием. Откуда у него дети?? С его прошлым и настоящим. Возможно, будь он трезв тогда, просто выключил бы ролик. Однако сталкер досмотрел до конца видео с девочкой, которая выглядела как сильно помолодевшая копия Фаната, с ясными голубыми глазами и формой лица. Пересмотрел он его на следующий день. И вот тогда он и нашел свой смысл в своей никчемной жизни.

Впервые он захотел помочь чужому ребенку, этой бедняжке девочке лет 13-14. Она могла быть его дочуркой в другом мире, привычном для большинства, пусть со своими дикими и безнравственными законами и порядками. Когда-то он от них сбежал, окунувшись с головой в мнимую свободу, втайне рассчитывая заработать и переписать свою судьбу заново. Не вышло. От перемены мест слагаемых сумма остается прежней. Он не смог ничего изменить, ни на йоту не сдвинув свое тяжелое бремя.

Разразилась буря. Хлынул на земную твердь дождь. Тяжелый сырой воздух наполнился озоном. Тьма с каждой минутой завоевала все новое пространство, окутывая саваном сумрака центр Зоны. Искалеченный человек сильно дрожал, едва переставляя ноги. Капли причиняли невыносимые мучения, впивались в кожу раскаленными иголками, обжигали уничтоженное некогда харизматичное лицо. Силы его таяли, его ничтожные шансы на успех гасли, как далекие звезды рано утром. Даже препарат с дьявольским составом не мог заглушить нескончаемый поток болевого шока. Из-за грозы он ничего не видел, кроме черной огромадины зданий завода, отбрасывающий угрожающе огромные тени через неиссякаемые потоки небесной воды. Периодически на иссиня-черном и страшном небе прочерчивали изломанными линиями угрожающие молнии, напоминающие раскидистые ветви дерева. И следом за ними короткие всполохи вырезанного из непроглядного мрака слепящего света, сопровождаемого оглушительными трубными ударами. На земле творился самый настоящий ад. Умирающий проковылял мимо покинутого блокпоста, брошенного наемниками. Часовые исчезли внутри одного из множества заброшенных помещений, ушли прочь, оставив свои посты на волю стихии. Оно и правильно, какой дурак пойдет в такую бурю в Центр Зоны? Только тот, кому нечего терять, кому осталось жить считанные минуты. Фанат шел по памяти, ориентируясь лишь на небольшой мерцающий огонек на фонаре около бара.

Волна душераздирающей боли накрыла его, когда он уже стучался в дверь. Прошла минута, или больше – целая вечность для агонизирующего сталкера – прежде, чем охрана впустила его. Он нащупал в кармане прощальный подарок бармену. Израненный и растерзанный человек уже практически потерял сознание, когда он сделал свой последний шаг и свистящим замогильным голосом произнес несколько нужных слов.

После чего тут же свалился замертво.

Он успел.

Миссия выполнена.