Читать книгу Эрато - Софья Соле - Страница 17

Дождь вылизал улицы, словно вымыл пол перед приходом дорогих гостей. Рае казалось, что природа готовилась, чтобы радушно встретить их в этот вечер. Природа, как и ласковый спутник, была предупредительна, тепла и добра. Едва заметный ветерок, забыв об осенней промозглости, обмахивал, как веером, прогоняя с лица жар переполненного ресторана. Фонари подсвечивали дорогу, услужливо скрывая всё, что происходило за пределами их пути. Выкатившаяся на небо луна создавала поэтический антураж для прогулки.

Рае нравился мягкий и задорный смех Олега. Он смеялся не только ртом, лицом и глазами. Он смеялся всем телом, иногда схватившись за животик. Рая мгновенно начинала смеяться над его смехом и не могла остановиться. В конце концов, она совсем перестала контролировать себя и погрузилась в Олежу.

– Раенька, мне очень хочется Вас слушать, – говорил он. – Расскажите, чем Вы занимаетесь в типографии целыми днями? Неужели Вам не скучно перепечатывать эти тексты день-деньской?

И Рая, обретя новую уверенность, отвечала как есть о своих скучных буднях.

– Мой рабочий день начинается в восемь утра, заканчивается в шесть вечера. Весь день мне нужно набирать тексты. С утра до вечера я сижу в своей комнате, за столом. Иногда приходят писатели, чтобы отдать или забрать текст. Ничего интересного обычно не происходит, – она пожимала плечом, но чувствовала, что всё сказанное ею умно и важно. – Как-то раз один наш гость случайно оторвал ручку. Но её в тот же день прикрутили, – добавляла она, сама удивляясь своему чувству юмора, а Олег усердно хохотал, и она начинала смеяться вместе с ним. – Наверное, это самое запоминающееся за последние два года.

– Как же Вам удаётся оставаться там, как Вы до сих пор не убежали? – интересовался мужчина.

– Иногда я приношу цветы и ставлю их в вазу на стол, чтобы поднять настроение. Когда окно открыто, ветер приятно обдувает. Пару раз он перепутывал листы из разных стопок. Можно было посидеть на полу, читая отрывки из разных рукописей друг за другом, как один рассказ, и раскладывая по местам, – женщина щурилась, как заговорщик, и улыбалась сама себе. Олег в этот момент делал несколько шагов в понимающем молчании, а потом сжимал руку, и Рая понимала, что ему очень понравилась эта её маленькая шалость. – А что Вы? – спрашивала она, желая узнать всё про свою новую половинку.

Лицо поэта менялось, осенённое вдохновением, и он доверительно приоткрывал Рае завесу своей самой личной жизни.

– Мама и братья говорят, поэт – не лучшая профессия. Она не обеспечит человека, – он неодобрительно тряс головой, а его брови силились взмыть вверх, как встревоженные птицы. – А я так думаю, что поэт это не профессия, это жизнь. Быть птицей, может, тоже не самый надёжный вариант, но что ещё птице остаётся?

Он шагал дальше, держа Раю за руку и вдохновляясь всё больше и больше.

– О, чтобы люди слышали мои стихи, я готов не есть и не пить. Если бы стихи можно было писать только кровью, я и тогда готов своей кровью выписывать каждую строчку, пока вся кровь во мне не окажется рифмами. Это самое высокое преображение. Если это возможно, я хочу день и ночь петь Землю, не прерываясь на сон или пищу. Пока меня не печатают, но я знаю, что делать, – поэт останавливался, как бы ставя восклицательный знак. – Пойду опять к Борису Венниаминовичу. Знаете его? У меня есть ещё несколько адресов. Рекомендации помогут с издателями. Не смотрите, что я такой молодой, я серьёзно всё продумал за этот год. Это моё время. Нет, правда. Вот, Вы смеётесь.

Он надувал губы, потом сконфуженно глядел на Раю, стесняясь своей восторженности и, задористо рассыпая смех, махал рукой, мол: «А-а, что стесняться, такой уж я».

– Вы, Раенька, читали, что за неимением радио и Интернета на Руси известия узнавали от гусляров? Они ходили из края в край и всюду, где их встречали, рассказывали об увиденных чудесах, о грозящей опасности или просто дарили смех. Им рады были везде, где ценили правду. Но их песни не нравились тем, кто правду не любил, – увлекаясь своей мыслью, поэт забывал следить за реакцией спутницы, и Рая чувствовала себя зрителем в какой-то запредельной постановке. – В Индии Нарада, посланник Богов, всюду появлялся со своим ситаром. Люди, слышавшие его песни, отправлялись прямо на Небеса. Вы думаете, это сказки? – он пытливо и робко смотрел в глаза девушки. – Мы, поэты, потомки небесных странников, странники Земные, продолжаем их дело. Это то, для чего живут поэты, из сердца петь песни, созданные на Небесах, – он снижал тон до полушёпота, делая диалог ещё интимнее. – Я знаю, меня ждёт большое будущее. Меня отделяет от него всего пара шагов. Только смелый способен сорвать яблоко славы. Вы ещё услышите имя Олега Болдина.

Рая никогда раньше не встречала таких людей. Олежа был словно не отсюда. Не потому, что поэт, поэтов она в типографии встречала немало. Олег жил в одном с ней городе, но будто на чужой планете, на которой теперь хотелось поселиться и ей.

Он говорил только о стихах и своих планах. Они собирались зарегистрировать поэтическое сообщество, кажется, Апостолов или что-то вроде, открыть издательство, устраивать открытые чтения для всех желающих. И Рае казалось, не только её жизнь изменится, если всё это осуществится, но и жизнь всех людей.

Предрассветный воздух заколол влажным морозцем и прогнал озябших гостей. Они юркнули через тёмную квартиру в дальнюю комнату, где жил Олег.

Через пару часов Раю разбудила неосторожно хлопнувшая форточка. За окном словно вернулось лето, забыв сменить жёлтую листву на зелёную, но согрев воздух и выкрасив небо в ровный голубой тон.

Девушка проснулась как в другом городе. Ей казалось, что отныне её прошлая тусклая жизнь навсегда закончилась. Кто-то заменил стёкла в её очках с серых на оранжевые, и уже ничто из увиденного ею не сможет заставить её заскучать.

Она потихоньку вышла из комнаты и, услышав приглушённую речь Олега, направилась к нему. На кухне пахло едой и домом. Увидев Раю, поэт поспешил выпроводить друга, и засуетился над ней. Рая вмиг оказалась посаженной за стол, с кружкой сладкого чая и яичницей. Внутри и снаружи было тепло, от чая и завтрака стало ещё теплее.

Они смотрели друг на друга и посмеивались, думая, вероятно, об одном и том же. Так они проговорили глазами и улыбками весь завтрак, не обращаясь без необходимости к словам. Рая чувствовала, что если сейчас ничего не произойдёт, надо будет попрощаться. Казалось, Олег тоже это понимал. Протянув паузу насколько возможно, он взял её руку и по-простому улыбнулся.

– Раенька, а давайте поженимся.