Читать книгу Ожерелье из кактусов - Татьяна Богатова - Страница 8

Оставив Аню наедине с Ливенцевым, Ира направилась в корпус. Вспомнив, что в комнате спит Сусанна, и наверняка торчит вечно насупленная Лерка, охраняющая покой подруги, Ира решила прогуляться. Одной было скучно, однако присоединяться к слоняющимся вокруг корпуса Маше с Натальей девушке не хотелось. Она с удовольствием прогулялась бы и продолжила крайне интересную беседу с Аней. Но вниманием Коростелёвой безраздельно завладел Сашка, вызывая тем самым досаду Иры и даже в некотором роде зависть. Как ни странно, завидовала Меламут прежде всего Сашке, потому что у него была возможность общаться с Аней, с которой девушке очень хотелось подружиться. Ира считала несправедливым, что время, уделяемое парню со стороны Ани, намного больше, чем продолжительность недолгих разговоров с нею самой. Несмотря на любопытство, обуреваемое Меламут по поводу интимных отношений Ани, именно они в высшей степени раздражали Иру. Девушка в какой-то степени понимала и даже оправдывала пацанов, избивающих Сашку. Наивно полагая, что им тоже, как и ей с Аней, хочется подружиться с Ливенцевым, Ира осуждала его, считая инициатором начала недопустимых отношений с девушкой. Меламут думала так совсем не из-за моральных принципов. Просто ей, почти с младенчества живущей в детдоме, казалось, будто в его стенах девочкам положено дружить исключительно с девочками, также как и мальчишкам между собой. Она даже общение со своим братом, пока он оставался в детдоме, ограничивала несколькими фразами, и только лишь по необходимости.

Заигрывания пацанов, их откровенные взгляды на развитую грудь Иры были ей на редкость неприятны. И в то же время, она сгорала от любопытства узнать, какие чувства испытывают девушки во время поцелуя и секса. Но допытаться было не у кого. Сусанна, давным-давно впервые переспавшая с одним из воспитателей, и с удовольствием продолжающая заниматься сексом, в интимные подробности особо не вдавалась. Долговязая, налитая здоровой силой спортсменка ограничивалась тем, что называла соседок по комнате, не познавших мужчину, лохушками. Девчонки не обижались, время от времени пытаясь упросить её открыть им секреты чувственных забав. Сусанна поднимала их на смех, кивая при этом на Коростелёву, чтобы обратить на неё внимание жаждущих пикантных подробностей девушек. Но те понимали, что скорее услышат что-нибудь от угрюмой хамоватой Лерки, которую Сусанна, невзирая на отсутствие у той любовных отношений, лохушкой никогда не называла, чем сумеют раскрутить на откровенность молчаливую Аню.

Увидев издалека Машу с Натальей, Ира поняла, что они успели заметить её на скамейке рядом с Аней. Девушка решила увильнуть от них, дабы избежать вопросов о том, удалось ли ей разговорить Коростелёву. Зайдя в корпус через центральный вход, Ира не стала подниматься по лестнице, а вместо этого прошла до конца коридора первого этажа и устремилась в столовую, чтобы скуки ради прочитать меню на обед и ужин, висевшее рядом с входной дверью в обеденный зал. Чтобы попасть туда, нужно было преодолеть небольшой коридор, вроде перешейка между жилым корпусом и столовой, с застеклёнными окнами по обеим сторонам, приоткрытыми по летнему времени. Едва девушка оказалась в коридорчике, ведущем в столовую, как до неё донеслись голоса пацанов, облюбовавших укромное местечко для курения. Оно находилось позади жилого корпуса, в углу, образуемом стеной дома и перешейком. Из окон корпуса и со стороны столовой курящие парни были недоступны для обозрения. Не то, чтобы они уж очень боялись выговора от старших, просто так ощущали себя комфортнее. В редких случаях, если их заставал кто-либо из воспитателей или сам Шаповалов, пацаны нахально заявляли, что большинство воспитателей, как мужчины так и женщины, также водят дружбу с сигаретами.

Некурящей Ире было наплевать на сгрудившихся за углом корпуса пацанов. Но её остановило произнесённое одним из них имя.

– Чё ты, Михан, вчера первым к Аньке полез? – вкрадчиво-сердито произнёс Игорь, самый высокий из нападавших накануне на Аню парней.

Услышав имя Коростелёвой, Ира моментально приникла спиной к стене между двух окон перешейка, вплотную к тому, что оказалось приоткрыто чуть шире другого. Парни не могли её заметить, даже если бы она открыто стояла у окна, поскольку переход к столовой находился гораздо выше уровня взглядов стоящих внизу. Чтобы увидеть девушку, им надо было бы отойти на некоторое расстояние от перешейка. Но Меламут предпочла не рисковать, дабы ни один из пацанов случайно не обнаружил её присутствия.

– Не, я походу не врубаюсь, – нагло отозвался тот, которого назвали Миханом. – Гошан, ты же сам нас загрузил, чтобы Аньку посильнее напугать. А теперь предъяву кидаешь.

– Напугать, – не меняя вкрадчивого тона, отметил Игорь, высокий блондин, со слегка утончёнными, красивыми чертами лица, – а не лапать своими щупальцами…

– Ты чё, Гошан, – захихикал Мишка, бесцеремонно перебив приятеля, – сам на Аньку запал? Хочешь потрахаться с ней после Сашки?

– Не твоё свинячье дело, – злобно огрызнулся Игорь. – А ещё раз протянешь к ней руки, нос сломаю. Просёк?

– Да ладно, Гошан, – опасливо-примирительно заюлил парень, – на фиг она мне упёрлась, эта Анька. Мне с ней не по кайфу, – продолжал распространяться он. – Тощая как стрекоза. Вот если бы с Сусанкой замутить, это да! – восхищённо протянул Мишка.

– Много ты понимаешь, – хмыкнул Игорь. – Сколько раз тебя Сусанка уже от*****хала?

– Ой, ладно, Гошан, – разозлился после напоминаний о своих осечках с тяжёлой на руку Сусанной Мишка. – Как будто тебе от неё не обламывалось!

– Походу о Сусанке, – проигнорировав подколку приятеля, проговорил Игорь. – Сегодня Надька дежурит, а она никогда на ночь не остаётся.

– А при какой здесь Надька? – удивился один из пацанов, Никита.

– А при такой, – терпеливо пояснил Игорь, – что хата, где она должна ночевать, свободна.

– Так и у Виктора комната свободна, – заметил Мишка.

– К Виктору нельзя, – задумчиво сказал Игорь. – Он сразу предупредил, кто хоть раз сунется, шею сверну, – напомнил он.

– А как ты к Надьке в комнату попадёшь? – продолжал недоумевать Никита.

– Сусанка откроет, – растянул в ехидной улыбке чувственные губы Игорь. – У неё ключ есть, я точно знаю.

– Прям так она тебе и дала! – завистливо воскликнул Мишка.

– Мне Сусанка сто лет не упёрлась, – продолжал улыбаться Игорь. – Я хочу уговорить её открыть хату для нас с Анькой.

– А как ты её туда заманишь? – сгорая от любопытства, спросил Никита.

– Сусанка скажет, будто воспиталка зовёт…, типа поговорить.

– С какого это Сусанка будет тебе помогать? – не унимался Мишка.

– С такого, что она Аньку всё время гнобит.

– Ага, – догадливо подхватил Никита, – она и Сашку ненавидит. Сусанка, по-любасу, согласится им с Анькой подлянку кинуть. Рули, Гошан, – фамильярно хлопнул он превышающего ростом на голову приятеля по плечу. – Если уж так загорелось эту стрекозу отыметь…

– Рот закрой, – рыкнул Игорь, в ответ ткнув Никиту кулаком в плечо.

– А я чё, Гошан, – заюлил приятель, – я ж и говорю, рули…

– А если она кипиш поднимет? – усомнился молчавший до сей поры Иван. – Ну, завизжит там…

– Во-во, – не преминул подгугулить Мишка. – Клим, как узнает, выставит тебя, Гошан, из детдома. Или на малолетку отправит.

– Не поднимет она кипиш, – затаённо улыбнулся Игорь.

– Почему это? – настойчиво переспросил Мишка.

– Она сама давно хочет со мной потрахаться. Только Сашка всё время поперёк горла.

– Реально, что ли? – усомнился Мишка. – Ты чё, уже перетёр с ней на эту тему? Тогда на фига мы всем кагалом за ней ходим? Давно бы Сусанку с хатой раскрутил, да потрахался с Анькой.

– Не въезжаешь ты, Михан, – ехидно заметил Никита. – С Анькой он по-любому потрахается. Но сперва надо Сашку как следует размазать.

– Ты вообще, Михан, лох, – глубокомысленно продолжал Игорь, словно убеждая приятеля оценить очарование Коростелёвой. – Не вкуриваешь, что Анька – отпадная тёлка. Стрекозой называешь…

– Так это, – осклабился Мишка, – я тоже могу следом за тобой её отыметь… Убедиться, так сказать, в твоей правоте, – захихикал он, необычайно довольный своей остроумной, по его восприятию, фразой.

– Нос сломаю, – отрывисто напомнил Игорь на всякий случай, поскольку был уверен, что невзирая на наглые заявления, подступиться к Ане никто из пацанов не посмеет.

Если с Ливенцевым пацаны без оглядки шли на конфликт, перерастающий в драку, то оказаться жертвой коварного Игоря опасались все до единого. В детдоме прекрасно помнили случай, когда осмелившегося открыто выступить против Игоря мальчика вскоре нашли истекающим кровью от порезов осколками стекла на руках. Мальчишку спасли, долго лечили, как склонного к суициду, и в конце концов отправили в детдом соседней области. Но ни один из ребят, свидетелей произошедшего, не заявил, что организатором лже-суицида был Игорь.

Вопреки убеждённости Клима Шаповалова в том, что среди воспитанников подросткового возраста нет лидеров, Игорь Горлов как раз им и являлся. Однако своё качество организатора хитрый, приспособляемый парень никогда не выставлял напоказ. Проницательно почувствовав, что лидерство новым директором не приветствуется и, самое главное, что тот не собирается использовать Игоря в целях воздействия на его окружение, парень тщательно замаскировал своё умение.

Наблюдая со стороны, никто не догадался бы о наличии у Горлова постоянной группировки. Без особого напряжения Игорь умело актёрствовал, иногда представляясь пацанам слегка беспомощным, допуская с их стороны малую степень покровительства по отношению к нему, которую он тщательно держал под контролем. Порой парень представал перед ними самоотверженным другом, готовым прийти на помощь в любой ситуации. И лишь изредка, для острастки, Горлов позволял себе выпады, подобные тому, что совершил сегодня по отношению к Михану.

Если в третировании Ани Коростелёвой Игорь участвовал постоянно, то остальной контингент то и дело менялся. Невзирая на то, что ближайшими приятелями неформального лидера оставались Михан, Никита и Ваня, другие пацаны, желающие принять участие в жестокой забаве и обязательно последующей за ней драке с Ливенцевым, ни в коей мере не считали себя отвергнутыми. При этом Горлов так ловко манипулировал подростками, что зачастую они не замечали его влияния, искренне считая самих себя инициаторами издевательств над девочкой. Воспринимая домогательства как своего рода развлечение, пацаны и не помышляли, что им удастся добиться согласия девушки. Причины этому были разные.

Кого-то из мальчишек худенькая Аня, с девчоночьей фигурой, совсем не привлекала. Они с радостью переспали бы с кем-нибудь из девушек покрепче, вроде притягательной на их взгляд, по-женски развитой Сусанны, грудастой Иры Меламут или невзрачных на лицо Натальи с Машей, однако вполне оформившихся физически. Но все до единого пацаны как огня боялись директора детдома, который в случае правонарушения ни на минуту не задумался бы поспособствовать отправке любого из них в колонию для малолетних. Поэтому дальше импровизированных приставаний к Ане после отбоя и заигрывания с остальными девушками среди бела дня дело не двигалось.

Другим мальчишкам доставляло радостное удовольствие видеть испуг в глазах загнанной в угол девочки. А её молчание и, как следствие, безнаказанность пацанов делала их круче прежде всего в собственных глазах, не говоря уже об одобрении друг друга.

И абсолютно всем нападавшим на Аню парням нравилось доставать Сашку. Каким-то особенным чутьём Ливенцев всегда предугадывал, что его любимая в опасности, оказываясь на месте конфликта. В этот момент пацаны, напрочь забывая о девушке, набрасывались на Сашку. И даже если кому-то из них и перепадало от него, всё равно в результате Ливенцев оставался после драки с наибольшим количеством повреждений.

И только один Игорь Горлов преследовал совершенно иную цель, доставая девушку. Аня давно ему нравилась. Но парню никогда не приходило в голову встать на её защиту. Наблюдая со стороны, как над ней издеваются Сусанна с Леркой, Игорь выжидал удобного момента, чтобы однажды, приласкав обиженную в очередной раз девушку, заслужить её благодарные объятия. А когда в детдоме рядом с Аней появился Сашка Ливенцев, то все планы Игоря нарушились. Некоторое время спустя начались срежиссированные Горловым домогательства Ани. Теперь от его расположения к девушке не осталось и следа. Игорь словно мстил ей за то, что она предпочла ему Сашку, хотя до этого сам Горлов ни разу не попытался вызвать хотя бы её интерес, не говоря уже о привязанности.

Строя коварные планы на ночь, Игорь не собирался совершать насилие в отношении Ани. Горлов намеревался добиться желаемого путём обычного шантажа, пригрозив Ане, что в противном случае сделает всё возможное, чтобы инсценировать самоубийство Сашки.

***

Позабыв о своём намерении прочесть меню, Меламут помчалась обратно на улицу, в надежде застать на скамейке Сашу с Аней. Они там и оказались, удивлённо обернувшись на возглас Иры, вслед за этим торопливо выложившей им всё известное ей о готовящемся коварстве в отношении Ани. Выслушав Иру, девушка побледнела. А Ливенцев, напротив, теснее прижав к себе Аню, которую он обнимал одной рукой, бодро кивнул Меламут:

– Спасибо, Ир! Не забуду, – уважительно подчеркнул парень, имея в виду благодарность за важные сведения.

– И что ты собираешься делать? – любопытно выпалила Ира, полагая, будто теперь имеет полное право вызнать у Сашки план его действий.

– Пока не решил, – уклончиво ответил Ливенцев. – Но Аня в любом случае не пострадает.

– А если Сусанка тебя силой туда потащит? – высказала предположение Ира, обращаясь к подруге.

– Брось, – опередив Аню, ответил Саша. – Сусанка, конечно, наглая, но не дура.

– Да, – согласилась Аня, – не думаю, что она захочет на весь этаж шум поднимать.

– Всё равно, – серьёзно предостерегла Ира, – будь осторожнее.

– Успокойтесь вы, – уверенно произнёс парень. – Я никому не позволю обидеть Аню.

– Ну, ладно, – сказала немного успокоенная Сашкиной убеждённостью Меламут. – Глядите в оба. Этот Игорь тот ещё урод. Помнишь, Ань, как он Пашку порезал?

Ливенцев не знал этой ужасающей истории, которую девушки поспешили вкратце ему рассказать. После того как Ира ушла, Аня встревоженно взглянула на парня.

– Саш, я боюсь.

– Ты не веришь, – с обидой произнёс Сашка, – что я сумею тебя защитить?

– Верю, Саша, – печально ответила девушка. – Только они опять тебя изобьют.

– И что теперь, – возмущённо вспыхнул он, – привязаться к кровати, заткнуть уши и спокойно отдать тебя Горлову?!

– Саш, – мягко сказала Аня, – я же не об этом говорю.

– Тогда о чём?!

– Давай, убежим отсюда, – пристально взглянув на него, предложила девушка.

– Мы же тогда нелегалами будем, – справедливо заметил Сашка.

– Зато живыми! – горько выкрикнула Аня, едва сдерживая слёзы.

– Ань, ну что ты, – нежно прижал её к себе Саша. – Никто не посмеет тебя тронуть.

– А тебя?! Саша, а ты?! Если с тобой что-нибудь случится, то мне незачем будет жить, понимаешь?!

– Нютик, перестань, – погладил Саша ладонью ёжик волос девушки, назвав её именем, произносимым им в минуты особой нежности. – Мы обязательно справимся. И как только выйдем из детдома, сразу поженимся, как и договаривались.

– Если доживём до этого времени, – всхлипнула Аня.

– Анька, – горячо заговорил Саша, – я бы ни на минуту не задумался убежать прямо сейчас. Мы жили бы с тобой в доме моего деда. И работа мне нашлась бы. Я ведь всё-всё умею, Ань. Дед меня многому научил. Так что, с голоду точно не пропали бы.

– А школа? – сквозь слёзы улыбнулась девушка.

– Эка невидаль, школа! Доучились бы мы с тобой и в институт обязательно поступили. Только вот… не оставит нас Клим в покое. Всё равно будет искать с милицией.

– А если уехать куда-нибудь подальше отсюда? – загорелись надеждой глаза Ани.

– Везде найдут, – с горьким убеждением произнёс парень. – Объявят в этот… всероссийский розыск.

– Разве, мы преступники?

– Нет, конечно, но искать будут также как преступников, – пожал плечами Саша.

– Откуда ты знаешь? Ты же никогда не убегал… Или я чего-то не знаю?

– Нет, не убегал, – подтвердил парень. – Мне дед рассказывал. Он пока опеку надо мной оформлял, всякого насмотрелся. Дед хотел одного шустрого пацана к нам в семью взять. Тот всё время убегал и, кстати, – усмехнулся Сашка, – довольно далеко. Вот его как раз и объявляли в розыск.

– А почему твой дедушка не взял этого мальчика? – заинтересованно спросила Аня.

– Опередили его, – сверкнул улыбкой сожаления Сашка. – За границу уехал пацан. В приёмную семью. А то бы у меня сейчас старший брат был.

– А в какую страну он уехал? – воодушевилась девушка.

– Точно не запомнил. В Америку, кажется.

– Саш, – мечтательно сказала Аня, – а что если и нам с тобой попробовать.

– Что попробовать? – не сообразил парень.

– Убежать за границу. Язык мы выучим. У меня хорошо идёт английский. Думаю, что и любой другой выучу без труда. И тебе обязательно помогу. Саша, – воодушевилась она, – заграница это замечательная идея! Там нас уж точно не достанут и не объявят во всероссийский.

– Нютик, какая же ты у меня авантюристка, – расхохотался Сашка, стиснув её в объятиях.

– Саш, ну чего ты, – рассердилась девушка. – Неужели испугался?

– Ань, – посерьёзнел Ливенцев, – в другой стране нами займётся уже «Интерпол». И будем мы с тобой как Бонни и Клайд скрываться от людей.

– Что за ерунда?! – возмутилась Аня. – Мы же не преступники! Мы ведь работать собираемся, а не банки грабить. Или что там эта парочка делала?

– Всё, Ань, – строго пресёк разговор Саша, – не будь ребёнком! Не собираюсь я тобой рисковать.

– Можно подумать, – возразила Аня, – что тут, в детдоме, мы с тобой в полной безопасности.

– Ань, здесь мы хотя бы имеем полное право себя защищать. А как только подадимся в бега, тут же окажемся вне закона.

– Ну, ладно, – нехотя согласилась с его доводами Аня, намереваясь перейти к обсуждению действий парня по разрушению коварного плана Игоря.

Однако и в этом вопросе девушку постигла неудача. Единственное, что ответил Сашка, это велел ей ничего не бояться и ни в коем случае не покидать спальню после отбоя.