Читать книгу Под покровом тишины. Книга 2. Изреченная - Татьяна Лакизюк - Страница 10

– Надо попробовать.

Крис лежала на топчане, лениво ощипывая гроздья винограда, которые ей оставила Марла.

– В винограде много сахара. Ешь! Быстрее наберешь вес, – нравоучительным тоном проговорила старуха перед уходом.

Крис по привычке возмутилась, пообещав себе, что не притронется к лакомству, но вот уже целый час бездумно пялилась на стену, а руки забрасывали в рот ягоду за ягодой.

– Надо встать и снова попробовать растянуть эти треклятые нити, – чуть громче повторила Крис, надеясь, что звуки ее голоса смогут прогнать лень и равнодушие, завладевшие ей.

– Немедленно вставай! – уже рявкнула она.

И тут же вскочила, да так стремительно, что чашка с виноградом упала на пол. Ягоды разлетелись по всей комнате.

С вентиляционной шахты вновь посыпались камни. Кто‐то определенно пробирался по ней.

«Неужели!» – безумная надежда снова вспыхнула в душе, попутно опалив предстоящим разочарованием.

Это животное. Точно оно. Больше некому.

Оглянувшись на дверь, Крис попыталась успокоить разошедшееся сердце.

Поздний вечер, к ней никто не придет. Обычно все визиты заканчивались ужином, затем что Марла, что Илайна забирали лампы и уходили, оставляя Кристайн небольшой светильник, чтобы та как можно раньше ложилась спать. Ведь всем известно, как здоровый сон благотворно влияет на внешний вид.

Новая порция камней, настолько много, что Кристайн набрала полные ладони.

Спешно ссыпав их под топчан, она прижалась к стене и встала на цыпочки. Нити немного натянулись. Не обращая на них никакого внимания, Крис взобралась на первые камни, торчащие из стены. Ноги и руки привычно нащупали нужные выступы.

– Кто здесь? – громким шепотом спросила она.

Очередная горсть камней послужила ответом. Крис кое‐как успела отклониться. Иначе потом бы долго пришлось объяснять, почему ее волосы в пыли.

– Кто здесь? А ну, говори! Быстро! – сказала она, добавив в голос угрозы.

– Крис – это ты? – услышала она в ответ.

Сердце замерло, затем забилось так быстро, что Крис едва не задохнулась.

«Боже мой!» – пронеслось в голове.

– Крис? – снова раздалось из шахты.

Крис тут же узнала голос Лейфа.

«Они пришли за мной! Они меня не бросили!»

Сердце колотилось так, что стало больно ребрам. Во рту пересохло, и Крис из последних сил выдавила из себя полузадушенное:

– Да! Это я!

– Крис! – В этом тихом возгласе было столько плохо сдерживаемой радости и счастья, что глаза девушки наполнились слезами. – Ты один? – на всякий случай уточнил Лейф.

– Да! – Крис никак не могла справиться с комом в горле, который грозил задушить ее. Даже такое легкое слово причинило боль, ободрав саднившее горло.

Из шахты снова посыпались камни. Следом за ними, тихо шурша, сползла толстая веревка с завязанными на ней большими узлами. В полумраке Крис сначала привиделось, что это змея. Она уже хотела отпрыгнуть, но потом разглядела узлы и внутренне посмеялась над такой детской реакцией. Змея, говорящая голосом Лейфа… Она точно одичала здесь, в этой камере.

И вот из отверстия показалась коротко остриженная голова Лейфа.

Напрягая глаза в тусклом свете, девушка уставилась на мальчишку, не веря самой себе. Она и не замечала, как по лицу бегут слезы. Много слез. Словно прорвало плотину.

– Может, перестанешь на меня глазеть и поможешь! – тихонько сказал Лейф и широко улыбнулся.

Кое‐как сдерживая рыдания, Крис рванула к нему.

Лейф вытянул руки, оперся о ее плечи и так, головой вперед, бесстрашно нырнул в ее объятия.

Та, приняв на себя весь вес мальчишки, не удержалась. Сделав несколько шагов назад, вместе с ним рухнула на пол, отбив спину, копчик, мягкое место, да еще и приложившись затылком.

– Ай! – воскликнула она.

– Извини. – Лейф тут же вскочил и протянул ей руку. – Мне, в отличие от тебя, было мягко. Ты, смотрю, не такой уж и костлявый, как раньше. Не сильно ударился?

– Вроде нет. – Крис, кряхтя, поднялась, на ходу потирая и затылок, и поясницу одновременно. – Ты как здесь? Откуда? Как ты меня нашел?

Вопросы посыпались один за другим.

Лейф, счастливо улыбаясь, вытянул ладони перед собой, положил их на плечи Крис и тихонько сжал.

– Потом, друг, все вопросы потом! Сейчас надо выбираться отсюда. Там нас ждут. Я протащил с собой веревку, так что будет легче. Ну же, идем!

Крис тут же поникла. Рыдания стиснули грудь.

– Ну! Ты чего застыл?

– Я не могу! – наконец‐то выдавила из себя Крис. – Я связана.

Сказала и прикусила себе язык. За столько времени она отвыкла говорить о себе от лица мальчишки.

– Связан, – быстро протараторила Крис и попыталась отступить в темный угол, но Лейф схватил ее за руки.

Могла бы и не исправляться.

Мальчишка не обратил никакого внимания на оговорку. Он деловито осматривал руки и ноги Крис в поисках цепей, кандалов или веревок. В отличие от Крис, его не волновали какие‐то там оковы. У него с собой не только веревка, но и нож, и целый набор отмычек, которыми его снабдила Агнетта вместе с умением открыть любые запоры.

– Где? – Лейф чуть не сломал глаза, пытаясь в полумраке отыскать, чем же связан его друг, но ничего не нашел. – Покажи. Я смогу открыть любой замок, – хвастливо добавил он.

– Этот не откроешь.

– Я-то! – Лейф присвистнул. – Ты не видел меня в деле! Если хочешь знать, я превзошел саму Агнетту.

Это было сказано с таким видом, словно Агнетта была знаменитым взломщиком, признанным во всем мире. Хотя для юного Лейфа она такой и была.

Крис, не зная, как объяснить, дотронулась до обруча. Он тут же угрожающе покраснел, а вслед за ним засветились и сторожевые нити. Комната озарилась зловещим красным светом. Фигуры Крис и Лейфа отбросили на стены искаженные вытянутые тени. Стало жутко. Особенно Лейфу. Он вытаращил глаза и попятился. Наткнувшись на топчан, мальчишка со всего размаха сел на него.

– Это все та же дьявольщина? Что утащила тебя вместе с Усачом? – прошептал он.

– Можно сказать, что да. Это она, – уныло ответила Крис.

– И как от них избавиться? – Лейф кивнул в пустоту, потому что нити, выполнив миссию, потухли.

– Пару месяцев назад это было возможно. Теперь, увы, нет.

– Это еще почему? – вскинулся Лейф. – Говори, что нужно делать, и я тебе помогу.

– Их можно попытаться растянуть, но я давно этого не делала… делал. Да и зачем? Я теперь не смогу пролезть через шахту.

Сказав, Крис все‐таки зашла в тень. Она была готова провалиться сквозь землю, даже согласна оказаться у Мортуса, главное – подальше отсюда. За ней пришел ее друг. Он рискнул всем. Он сунул голову в петлю в прямом смысле этого слова, ведь за организацию побега любого королевского узника – немедленная казнь. А если сбежит она… Страшно подумать, какие пытки применит Илайна, если ей удастся поймать сообщников. Точно сдерет кожу заживо. Или подвесит над костром, чтобы жаркое пламя по миллиметру съедало плоть. Или прикажет распять на дыбе. Способов много, все они разные, но одинаково страшные, беспощадные и жестокие. Ее друзья знают об этом. Но все равно пришли за ней.

А она…

Мало того что бросила все попытки растянуть нити, еще и объедалась все это время. И как ее не разорвало от всех этих сладостей, выпечки, сытных блюд…

А еще она продолжает врать. Притворяться мальчишкой. Беспризорником. Несчастным сиротой, которого королева подозревает в краже и из-за этого сажает под замок.

«Так нельзя с друзьями. Какой стыд», – пролетело в голове.

– Почему не сможешь? – удивился Лейф, и не подозревая о бушевавшей в груди Крис буре, состоящей из раскаяния, самобичевания и мук совести. – Раньше же смог, и теперь сможешь. Я вон легко пролез, – похвастался он и смутился. – Правда, не сразу.

Первые неудачные попытки расстроили мальчишку, и Лейф предпочел бы не вспоминать о них. Он же видел себя этаким спасителем. Старшие нашли и расчистили лаз, а он… он сделал главное – ворвался в камеру и спас Криса.

Но действительность оказалась не такой героической. Вспомнив об этом, мальчишка горестно вздохнул.

Бесстрашно забравшись в шахту, Лейф столкнулся с проблемой. Она оказалась под завязку забита мусором. Из-за того, что шахта шла неуклонно вниз, вытаскивать мусор оказалось настолько сложно, что на расчистку друзья убили много времени. Кроме того, ныряя в шахту за очередной партией, он частенько путался в веревке, а однажды вообще с грехом пополам выбрался наружу, случайно стянув ноги прочной петлей. Это стало еще одной проблемой. Лейф никак не мог приноровиться ползать туда-обратно еще и с мусором в руках и при этом контролировать положение веревки. После того как Сварт надоумил его завязать на веревке узлы и двигаться по ним, стало намного легче. Наконец им удалось справиться со всеми препятствиями, и вот – Лейф здесь!

– Вот наши обрадуются, – прогнав воспоминания, он счастливо улыбнулся.

Его улыбка, такая искренняя, озарила не только камеру, но и сердце Крис.

– Наши? – Она на время забыла про угрызения совести. – Расскажи, как они?

– У Агнетты со Свартом все хорошо, у них этот… роман, короче, – Лейф усмехнулся. – Обнимаются и хихикают, как дети, ей-богу! Тайно. Когда понимают, что я их случайно увидел, то краснеют и смущаются. Стоит отвернуться, как снова обнимаются. Будто я ничего не вижу и не понимаю. Спросил у Агнетты, а она как давай все отрицать. Я чуть со смеху не умер. Вот врушка‐то, а!

«Знал бы ты, кто у нас главная обманщица», – подумала Крис и тяжело вздохнула. Совесть словно этого и ждала, и вновь вгрызлась в беззащитное сердце.

– А Стэйн? – как Крис ни старалась, голос все же дрогнул.

Лейф издал полувздох, полувсхлип.

– А брат пропал.

– Как пропал? – Крис почувствовала, как тревога сжала горло.

– Как‐как? Сами не знаем как… Это ж он привел нас сюда. Мы долго искали дыру в стене, через которую ты спасся. Там за это время набросали столько мусора. Горы… А зимой все замерзло. Мы сунулись, но не смогли оторвать ни один тюк. Все намертво примерзло.

– Зачем? – не поняла Крис. – Зачем вам отрывать тюки?

– Так дыры‐то не было. Завалили его мусором. На несколько метров закопали.

– Что? – Крис едва не задохнулась от страха.

Выходит, правильно она сделала, что не полезла в шахту. Ведь в конце пути тупик. И все мучения были бы напрасными. Боль, незаживающие ожоги, содранные ладони… Как хорошо, что у нее есть друзья.

– На несколько метров, – подтвердил Лейф. – Сюда стали свозить мусор со всего Ходвиля. И то верно. Зачем увозить отходы далеко, когда можно сбрасывать в овраг, – скривился он.

– Свозить мусор, – эхом повторила Крис.

Она вдруг почувствовала себя заживо погребенной. Эта шахта в мыслях всегда являлась своеобразной нитью, связывающей со свободой. А свобода оказалась иллюзией.

– Можно железным ломом или топором, но тогда мы бы наделали столько шума… Короче, Сварт сказал, что смысла что-то делать нет. Надо ждать, когда все оттает. Весна еще, как назло, была такая поздняя. В общем, лишь летом мы смогли начать. Потом долго не могли отыскать вход. Видела бы ты Стэйна. Он греб мусор как сумасшедший. Голыми руками.

Лейф присвистнул, не скрывая восхищения братом.

Крис против воли тихонько улыбнулась.

– Ничего! Мы справились. Но нам постоянно мешали. То слуги, то ходвильцы. Сами горожане‐то не страшны. Они, как и мы, на свалке бывают украдкой. А вот слуги пытались нас прогнать. Мы боялись, что они могут позвать королевскую стражу.

Крис поежилась. Это же сколько пришлось вытерпеть ее друзьям…

– Как пропал Стэйн? – задала она мучивший ее вопрос.

– Я не знаю. Брат был на другом конце ямы, следил, чтобы нас никто не засек, и не вернулся. Наверное, гвардейцы Усача схватили.

– Усача? – тупо повторила Крис и вздрогнула. – А он‐то что здесь забыл?

Она испуганно обхватила себя руками. Подполковника она боялась не меньше Илайны с Мортусом. Было в нем что‐то дьявольское, жуткое…

– Ага! Ему будто кто‐то подсказал, что мы задумали организовать побег. Сначала все было тихо-мирно. Только слуги вываливали мусор, да и те быстро убегали. Вонь там, конечно, жуть… Они хоть и покрикивали на нас, но им все равно. Кому есть дело до бродяжек, роющихся в отходах?

Крис жалостливо посмотрела на худенького измученного Лейфа, живо представив его, шатающегося от голода, таскающего тяжелые вонючие мешки. Короткая стрижка, грязные запыленные волосы, к тому же покрытые сажей настолько плотно, что ни за что не разобрать, какого они цвета, большие глаза, на похудевшем лице казавшиеся особенно огромными, руки-палочки, пальцы-спички… Вот он как раз и был похож на тощего цыпленка, а не она. Она сейчас скорее напоминает откормленную жирную…

Крис, занявшаяся самобичеванием, не успела додумать мысль.

– А потом появился он! – зло сказал Лейф.

– Сам? Лично? – ахнула она.

– Собственной персоной, – мрачно подтвердил мальчишка, – привел кучу гвардейцев. И как давай командовать. От его воплей голова пухла. За пару часов они окружили весь замок. Затаились. Сразу стало ясно, что кого‐то ждут. Скорее всего, нас. И нам пришлось на время прервать работы и спрятаться в лесу.

– Что значит прервать? Вам надо было бежать. – Крис пришла в такой ужас, что вцепилась в руку Лейфа, так сильно сжав узкое запястье, что тонкие косточки хрустнули. – Хватит разговоров. Бегите. Немедленно. Усач переловит вас всех!

– Вот еще! Устанет ловить! – Лейф осторожно отнял руку и потер запястье. – Не бойся. Сюда они не особо суются. Кому хочется обыскивать помойку? Гвардейцы обходят яму по краю и дают деру. А Усачу докладывают, что каждый сантиметр проверили. Вояки! В лес не суются, поэтому он полностью наш. Сама знаешь, какие там чащобы.

Лейф, прямо как брат, сунул руки в карманы и брезгливо плюнул на пол.

Это сходство ножом полоснуло по занывшему сердцу.

– Видела бы ты, в какой был ярости Усач. Он каждый день орал на гвардейцев, что те приходят с пустыми руками.

Лейф вздрогнул. Он тоже, как и Крис, до одури боялся Усача. Это сейчас храбрился.

Его зловещая репутация быстро докатилась до лазарета. Все малолетние бродяжки, получившие увечья, попадали в монастырь и на ночь вместо страшилок рассказывали перепуганному мальчишке про Лютого Усача. Из года в год рассказы обрастали новыми, все более жуткими подробностями, пока не создали в воображении Лейфа настоящее чудовище с длинными усами.

Увидев, как тот изливает гнев на подчиненных, щедро отвешивая тумаки, Лейф стал бояться его еще больше. Воображаемое чудовище ожило.

Переведя дух и усилием воли прогнав дрожь из голоса, Лейф продолжил:

– Мы все это время прятались в лесу и ждали. Наконец‐то они выдохлись. Основной отряд убрался вместе с Усачом, осталось всего несколько засад. И мы снова начали поиски. Столько времени зря потеряли…

– Зачем вы рисковали? Ведь ушли не все.

– Ха! Да с нашей стороны никто караулить не хочет. Они спорят так, что заслушаешься. Пару раз дело даже доходило до драки. В итоге на дежурстве остается самый слабый, да и тот, чтобы заглушить вонь, напивается до отключки, а потом дрыхнет. Тоже мне… И кто еще кого потом караулит? Он спит, а мы по очереди за ним следим. Ну и мусор таскаем.

– И они поймали Стэйна? – Крис прижала руки к груди.

– Наверное. – Лейф шмыгнул носом. – Сварт нас учил, как нужно распознавать, где сегодня схоронились гвардейцы. Но это же Стэйн! У них со Свартом случилась взаимная нелюбовь. Терпеть, короче, не могут друг друга. Вот Стэйн и делал все по-своему и, видимо, попался в руки гвардейцев.

Крис судорожно вздохнула.

– Мы долго искали. Не нашли. Мы и приют с каменоломнями, и лазарет проверили. Стэйна нигде нет. И в городскую тюрьму он не поступал. Сварт знает там одного из продажных охранников. Мы дали пару вольденов, и тот проверил списки.

Крис сначала обрадовалась. Про городскую тюрьму ходило еще больше жутких слухов, чем о монастырском лазарете для бедняков. В ее стенах выживал сильнейший. Драки не только не разнимались, но и поощрялись. Охранники стравливали заключенных и ставили на них деньги, наслаждаясь жестокими боями. Первая мысль о том, что Стэйн может быть там, привела ее в ужас. Как хорошо, что друга миновала эта участь. С его‐то кулаками, молодостью и физической силой он сразу бы стал одним из претендентов на очередную бойню.

Но затем Крис задрожала. Если Стэйна нет ни в лазарете, ни в тюрьме, ни на каменоломнях, то где он? Ответ напрашивался сам собой. До того жуткий, что Крис запретила себе думать.

– Мортус! – имя звероподобного нечто все же успело сорваться с мгновенно пересохших губ.

Оно прозвучало тихо, практически незаметно, но от этого не менее зловеще. Прошелестев в тишине, растворилось, по пути обдав зловонием и оставив на коже Крис миллионы ледяных мурашек.

Лейф же ничего не услышал, не почувствовал и продолжал рассказ как ни в чем не бывало.

Не найдя Стэйна, они вернулись к южным стенам замка и снова приступили к работе. Если парень сбежит, то точно придет на мусорку. Он знает, что ребята сделают все, чтобы спасти Крис.

Лейф протяжно вздохнул. В его усталом, надломанном голосе послышались слезы.

– Он сильный. Он справится.

Крис обхватила себя руками, пытаясь совладать с эмоциями. За последние пару минут она успела и обрадоваться, и перепугаться до смерти.

– Что делать‐то будем? – Лейф вытер нос рукавом.

Взгляд внимательно ощупал фигуру Крис.

– А ты и вправду изменился.

Крис смутилась.

– Понимаешь, – промямлила она, – я вырос.

– Да, вижу. Вырос – не то слово, – присвистнул Лейф. – И волосы опять… как у девчонки.

– Я и есть девушка, – тихо прошептала Крис и вышла из тени, поплотнее запахнув драную рубаху.

Раздраженным движением головы она прогнала голос Маргрит, который взорвался от негодования.

«Что ж ты молчала раньше, когда мне было плохо? Когда я чуть не умерла? Когда я потеряла смысл жизни? Вот и молчи сейчас!» – мысленно огрызнулась она.

– Что? Как? Ну вообще! – Лейф никак не мог прийти в себя.

– И я не просто девушка.

Крис стиснула зубы, не обращая внимания на разошедшуюся Маргрит. Еще немного, и старая няня начнет кричать. В ее голосе прозвучало столько строгости, непоколебимости, несгибаемой воли, что Крис дрогнула. Но на мгновение.

Хватит. Надоело. Лучшие друзья, рискующие всем ради нее, имеют право знать тайну. И Стэйну она все расскажет. Сразу после того, как найдет его.

Какая же она глупая. Разве Илайна сохранит Стэйну жизнь, услышав о том, что он не владеет тайной Крис? Да ей все равно. Попадись кто в руки самозванки, та щадить не станет. И уж точно не будет слушать ничьих оправданий.

– Я девушка запретного возраста. Та самая. Пропавшая дочь Альвисса и Тайнары. Кристайн Лангелан Ходвильская.

Как только отзвучали последние звуки ее голоса, замолчала и Маргрит. В голове стало странно пусто без ее укоризненных возгласов. Но Крис не расстроилась, она с беспокойством посмотрела на расширившиеся глаза Лейфа, который отчаянно пытался переварить информацию.

– Чума на мою голову! – наконец‐то выдавил он. – Я стою рядом с настоящей наследницей! Умереть не встать! Ну ты даешь!

Лейф уже хотел по привычке похлопать Крис по плечу, но рука остановилась, зависнув в воздухе. С девчонками так не пойдет. Подумав, он сунул руку в карман и широко улыбнулся:

– Ты мастер маскировки. Рехнуться можно.

Мальчишка уважительно покачал головой и тут же нахмурился:

– Теперь понятно, почему королева Тайнара за тобой охотилась. Ты ее дочь. Раз она тебя заперла, значит, действительно хочет убить? Выходит, в народе болтают правду?

– Можно сказать и так, – уклончиво ответила Крис.

Ей предстояло многое рассказать Лейфу. Очень многое. Она решила больше ничего не скрывать от друзей. Но не сейчас. Чуть позже.

– Тогда чего мы ждем? – заволновался Лейф. – Надо немедленно выбираться отсюда.

– Я уже сказала, – простонала Крис. – Я не могу покинуть замок. Я прикована к нему звуками. Пока он не замолчит, я буду здесь. А он не замолчит никогда.

Крис прикусила губу, вспомнив, что нити вообще‐то можно растянуть, просто кое-кто последние месяцы только и занимался тем, что лежал, ел и спал.

Ей снова стало стыдно.

И правда, что это с ней?

Куда подевалась воля к жизни?

Подумав об этом и еще раз взглянув в глаза Лейфа, в которых бушевало помрачневшее от невеселых мыслей море, она решила:

– До совета две недели. Две недели я буду растягивать нити. И две недели я не буду есть ничего сладкого, жирного и прочей дряни, что приносит Марла.

– До какого совета? И зачем тебя пичкают едой?

– До совета двенадцати. На нем меня хотят принести в жертву, словно откормленного барана.