Читать книгу Недосказанность на придыхании - Татьяна Миллер - Страница 21

Это – Интернет, Нассер… многие вещи здесь несущественны: семейное положение, разница в возрасте, место работы и прочее.

Это – наше, так называемое, «общение» – долго ведь не продлится. Они никогда не продолжаются. В какой-то момент, доведённый до совершенного эмоционального исступления, Вы бешено заревите: «Я так больше не могу!» и не просто уйдёте, а вылетите прочь.

Я назубок знаю весь сценарий и пошаговый план того, как именно Вы придёте к этому конечному «пункту назначения».

Видите ли, Нассер, я не думаю. Я живу, лишь изредка подключая свой мозг.

Я – чувствую: людей, животных, деревья, воздух, – исключительно всё – … Неудержимо выплёскивая это своё внутреннее, в полном его объёме, я, тем самым, перегружаю человека до не могу: перекармливаю, перепичкиваю, перенасыщаю – своей душевной и чувственной феноменальной безбрежностью.

Проблема даже не в этом, а в том, что всё перечисленное, для моих «жертв» – до противности и тошноты – приторно, когда уже «не лезет ни в какие дыры». Всё это – я, конечно, знаю, и зная это – не останавливаюсь, даже и не притормаживаю, а – напротив: ускоряю ход и прибавляю в темпе до Prestissimo, чтобы успеть всё запихать, потому что чувствую, что скоро, вот-вот от меня свалят, а поэтому и увеличиваю дозу до такого объёма и смертельной концентрации, что другой – просто захлёбывается, а я при этом – стою и наблюдаю, с полной готовностью сунуть порцию «добавки», притопать ножкой и закинуть ещё, если, по моему мнению, ему окажется недостаточным.

Вот и спасаются – бегством. Причём, смываются всегда к простенькому, глупенькому, примитивному, самому обыкновенному. Это-то последнее и есть самое обидное. Что дёру дают, это – понятно. Поверите ли? – не осуждаю вовсе. Но зачем после меня – такой какая я есть, – залезать по уши в общественную помойку или дешёвый публичный дом? Словно, после того богатства, которым я их одаривала, они обалдевают и в совершенном чаду, бросаются в амок.

В конце концов.. я остаюсь.. патетически и прозаически … ненужной.

Выброшенной как хламьё.

«Ненужной» …. Немилосерднее для меня уже некуда …

Уж лучше быть преданой, многократно преданой … чем ненужной. А ведь я только там – где я нужна.

«Я тебя больше не люблю» причиняет мне куда меньше боли, чем «Ты мне больше не нужна».

Любовь для меня значит – «Ты мне нужна».

Порой, всё-таки, спрашиваю себя: Господи, ну почему все мгновенно обрывали все нити, гильотинировали всё мною так старательно созданное и так, чтобы больше – ни во веки веков? Что же в этом было такое совершенно невыносимое и невозможное?

Никогда «подожди, не уходи», а всегда только «уходи, я тебя держать не стану.»

И ведь не держали. Ни единого же раза. Хоть кто-нибудь руку протянул. Господи, Боже мой! Окликнул – словом, поворотом! Полу-мыслью!

Нет. Никогда. Ни один.

Я никогда не бросаю людей, Нассер, ни от кого не ухожу, если только они сами не отказались от меня, сделали «ненужной». В этом случае, у меня нет выхода, как только подчиниться их решению и – удалиться, но вот «удаляюсь» я – всегда многословно и красноречиво.

Кое что ещё. У меня есть дар: я не персонализирую подобные события в моей жизни. Человек, который меня бросил, предал, причинил любого рода боль и человек действительный – для меня не имеют друг к другу никакого отношения и никакой связи между ними не существует. Возможно, именно в этом методе и кроется моё повальное всепрощение всем: я не отождествляю их с теми, кто совершил подлые поступки. Мне не надо себя в этом убеждать и не надо работать над тем, чтобы убедить себя: это происходит автоматически. Так функционирует мой мозг. В те редкие моменты, когда он вообще «функционирует».

Что ж, каждый приспосабливается и выживает по-своему.