Читать книгу Вспомни меня! - Валя Шопорова - Страница 3

Утренняя головная боль давно уже стала привычной, как и каждодневное принятие немаленьких доз крепкого спиртного. Оно помогало хоть немного успокоить страдающую, разорванную надвое душу. Пусть лучше болит голова, чем душа.

Морщась, Леон доплёлся до ванной и сунул в рот зубную щётку. Сегодня и сейчас жизнь ощущалась ещё большим отстоем, чем обычно.

Не прошло и пары минут, когда в ванную зашла Карина.

– Думаю, доброго утра желать не стоит, – проговорила она, – будет звучать, как издёвка.

– А ты очень проницательна, – хмыкнул Леон и сплюнул пасту.

– Здесь особой проницательностью отличаться не обязательно.

– Я настолько плохо выгляжу? – поинтересовался Леон.

Он взглянул в зеркало. Если не считать взгляда, всё было не так уж и плохо. Только побриться уже было просто необходимо, потому что накануне дня рождения на него навалилась особенно сильная тоска, и он уже начинал напоминать алкоголика или бомжа.

– Нет, – задумчиво протянула Карина и, медленно подойдя к Леону, опёрлась на его плечо, – ты всё равно вполне симпатичен.

Когда Леон взял бритву, она добавила:

– Правильно. Побриться тебе не помешает. А то у меня от щетины раздражение.

– Карина, это – моё лицо. И если я захочу отрастить бороду, то тебя я спрашивать не стану.

– Но оно ведь и меня касается, – хмыкнула девушка и скрестила руки на груди.

Леон тоже хмыкнул и сосредоточился на бритье.

– И в кого у тебя такой скверный характер, Карина? – поинтересовался он через какое-то время.

Это был риторический вопрос. Но Карина решила ответить.

– На себя посмотри.

– А я не считаю, что весь мир крутится вокруг меня.

– Не пытайся обмануть себя, именно так ты и считаешь, просто иначе, чем я. И я этого не пытаюсь скрыть.

Леон скривил в ответ губы. Да, это было обычным общением для них – никаких сопливых нежностей, только хард-кор. Даже познакомились они именно так: Леон облил её из лужи, а она покрыла его трёхэтажным матом.

– Долго собираешься строить из себя мученика? – поинтересовалась через какое-то время Карина, смотря на Леона через зеркало.

– До завтрака точно, а дальше, как пойдёт.

– Я бы предложила приготовить что-нибудь, но не буду.

– И правильно. Отравление точно не улучшит моего самочувствия.

Карина скривила губы в язвительной усмешке и ответила:

– Иногда я спрашиваю себя, что же я в тебе нашла…

– Тебе лучше знать. Кстати, мне тоже интересно знать, по каким причинам ты мучаешь меня своим обществом.

– Дай подумать… – девушка наиграно задумалась. – Ты устраиваешь меня в постели и… всё.

– А большего я и не предлагаю. Так что я рад, что ты не рыдаешь ночами в подушку от неразделенной любви.

– Ну да, зачем же красть твоё амплуа? – поинтересовалась Карина и, правильно решив, что разговор подошёл к опасной черте, ушла.

Леон поджал губы и обернулся, гневно смотря ей вслед. Бросить бы в неё чем-нибудь или хотя бы влепить пощёчину. Но Карина слишком хорошо умела уходить в самый последний момент, чтобы остаться победительницей и не получить возмездие за свой острый язык.

Но из квартиры Карина всё равно не ушла, и они вновь встретились за завтраком. На кухне, как обычно, очень громко шёл телевизор, который Леон даже не смотрел, он ему нужен был для фона. Сев за стол рядом с ним, Карина минут пять смотрела в экран, пока не закончилась сводка финансовых новостей, затем произнесла:

– Никогда не понимала, почему ты так любишь, чтобы что-то рядом с тобой орало.

– Я не люблю тишину.

– Не понимаю тебя, – девушка сладко потянулась и подпёрла голову рукой, вновь устремив взор на Леона. – Как человек, выросший в компании четырёх братьев и сестёр, я могу авторитетно утверждать, что в ней очень много прелести.

– Карина, ты росла в огромном особняка, где при желании вы могли даже не встречаться.

– А ты рос в маленьком домике, и у тебя такой возможности не было. Но почему-то тебе всё равно нужен бедлам вокруг.

Леон медленно повернул голову, хмуро и тяжело смотря на подругу. Либо сегодня он всё принимал слишком близко к сердцу, либо она вконец обнаглела и перешла все допустимые пределы.

– Ладно, извини, – добавила девушка, положив ладонь ему на плечо. – Не хотела задеть твои чувства. Мы все имеем право на страдания.

– Рад, что ты это понимаешь, – буркнул Леон, отпив кофе.

– Понимаю. И я даже взялась бы лечить тебя от хандры и поиграла в психолога, но не хочется уходить от тебя с синяком под глазом. Да и ты потом на судах разоришься, а я тебе зла не желаю.

Карина встала, чтобы налить кофе и себе.

– Я никогда не был верующим, но из тебя нужно изгонять демонов, Карина, – поджав губы, отозвался Леон.

– Зато я отвлекаю тебя от тоски и держу в тонусе.

Сделав глоток кофе, Карина добавила:

– Кстати, я жду от тебя «Спасибо».

– Извини, но сегодня тот самый день, когда я никого не благодарю.

– А мне и не сегодня надо. На следующей неделе приезжает мой отец, и я хочу познакомить вас и представить тебя, как своего жениха.

– Я что-то пропустил?

– Не напрягайся, – улыбнулась девушка. – Это фикция и замуж за тебя я не собираюсь. Просто отец хочет мне добра и потому достал уже в своих попытках свести меня с сыновьями друзей. И он считает, что мне надо связать жизнь с восточным мужчиной, потому что они надёжнее, а в тебе как раз есть половина арабской крови. И поскольку брак в ближайшее время не входит в мои планы, мне надо сделать так, чтобы отец успокоился и оставил в покое меня.

– Отлично, – усмехнулся Леон. – А что скажешь потом? Что я скоропостижно скончался и ты, став безутешной вдовой, не можешь смотреть на других мужчин?

– Хорошая идея. Но я планировала потянуть год или два, а потом сказать, что чувства прошли и мы разошлись друзьями.

– И на том спасибо, моя будущая бывшая невеста, – сладко протянул Леон.

– Вот видишь, а говорил, что не благодаришь сегодня… – ухмыльнулась Карина. – И, Леон, надеюсь, у тебя в прошлом не было ничего особо компрометирующего? А то отец наверняка проверит дотошно всю твою биографию…

Леон мгновенно помрачнел, потому что перед глазами вспыхнул главный компромат всей его жизни – скандальные снимки, обвинения в инцесте. Что может быть хуже?

Известно, что – то, что было теперь: липкое одиночество, бесконечное чувство вины и коматозная надежда на то, что рано или поздно он найдёт его, своё ожившее отражение.

– Если твоего папу что-то не устроит, – отозвался он, – скажешь: «Люблю его и не могу ничего с собой поделать! Не могу без него, каким бы он ни был!». Любовь, как известно, зла.

Карина заливисто рассмеялась.

– Отличная идея, – ответила она. – В таком случае папа убедится в том, что со мной всё кончено, и перестанет пытаться устроить моё личное счастье.