Читать книгу Вспомни меня! - Валя Шопорова - Страница 7

С утра пораньше Леона разбудил телефонный звонок. Нащупав на тумбочке аппарат и взглянув на экран, он ответил на вызов:

– Привет, мам.

– Привет, Леон. Как ты?

– Tu m’as réveillé, maman*… – сонно проговорил Леон, вновь закрыв глаза.

– Рада, что ты не забыл родной язык.

– Ты сейчас дискриминируешь папу, и я ему всё расскажу. А если по месту рождения и проживания, то родной язык нам вообще – немецкий.

– Ты бы ещё по месту зачатия себе язык выбирал, – рассмеялась родительница.

Леон поморщился. Конечно, обсуждать подобное с мамой было несколько неловко, но любопытство взяло верх, и он спросил:

– Разве это случилось не здесь? Вы же жили в Германии?

– По срокам получается, что это произошло в Индонезии, мы с Далилем жили там месяц.

– Здорово, – фыркнул Леон. – Получается, вы начали таскать нас по миру не просто с детства, а ещё до рождения.

Миссис Ихтирам грустно улыбнулась.

– Да, – произнесла она. – Помню, как ближе к отъезду меня постоянно мутило, а я обвиняла во всём несвежие фрукты. А потом уже поняла, что домой мы полетим не вдвоём, а втроём.

– Вчетвером, – поправил родительницу Леон.

– Тогда же я ещё не знала, что Бог послал мне не одного ребёнка, а сразу двух, да ещё и каких чудесных.

Леон мягко улыбнулся. Да, родители всегда говорили, что они были чудесными детьми, пусть и очень проблемными, неуправляемыми и непробиваемыми, потому что их тандем невозможно было победить.

Но следом за улыбкой пришла грусть, грузом лёгшая на грудь. Что же осталось от их тандема?

Леон повернул голову, смотря на рамку с фотографиями. Эту фото-сессию можно было считать неудачной, потому что на одном фото он поставил Дориану рожки, а на двух других было запечатлено отмщение за это. Но именно этим они и были ценны: они были настоящие, живые, а не идеально-фальшивые.

И раньше, до исчезновения Дориана, до трагедии, которую им пришлось пережить, он не упускал возможности с многозначительной ухмылкой посмотреть на эти фотографии и потрепать близнеца по голове со словами: «Баран ты мой рогатый».

«Я скучаю по тебе», – не мысль, это говорило сердце, которому было тошно и бессмысленно стучать, не чувствуя, что такое же сердце бьётся рядом в унисон.

– Леон? – напомнила о себе миссис Ихтирам.

– А? Да, мам, я слушаю тебя.

– Я спросила – как у тебя дела? Работа? Личная жизнь? Как ты себя чувствуешь?

– С работой всё хорошо, скоро у Тима первый тур, я с ним поеду.

– Правильно, тебе нужно развеяться, езжай.

Леон невесело усмехнулся. Ну да, конечно, развеяться… просто пить он будет не дома, а в номере отеля, и за окном будет другой город. Хотя, может быть, разъезды действительно смогут отвлечь его и встряхнуть, они же всегда любили это… он любил.

– А с остальным что? – поинтересовалась мама.

– Всё нормально, – пожал плечами Леон. – Но рассказывать особо нечего.

– Понятно…

Миссис Ихтирам хотелось спросить про Дориана, появились ли какие-нибудь вести о нём, но она понимала, что этого лучше не делать. Если бы Леон узнал хоть что-нибудь, он бы непременно рассказал ей об этом, а просто так напоминать ему о брате не стоило, потому что ему в этой ситуации и так было хуже всех.

– Ладно, сынок, если всё в порядке, – проговорила она, – не буду тебя отвлекать, спи. И извини, что разбудила.

– Ничего страшного, мам. Я рад был тебя слышать.

Попрощавшись, Леон положил телефон на тумбочку и перевернулся на бок, смотря из-под опущенных ресниц на их с Дорианом фото и надеясь вновь заснуть. Но сон больше не пришёл.

Пролежав в постели ещё около получаса, он покинул её и, приняв душ и позавтракав, просто бесцельно ходил по квартире. Тишина угнетала, а стены давили, дом ощущался затхлым склепом, хоть в каждое окно лился яркий солнечный свет.

Переодевшись и замаскировавшись, Леон вышел из квартиры и, сбежав вниз по лестнице, вышел на улицу, под умытое дождями осеннее солнышко. Конечной цели прогулки у него не было, он просто шёл куда-то, переходя с одной улицы на другую и не смотря по сторонам. Его влекло куда-то: сильно, непреодолимо, и это уже давно стало привычным состоянием – желать попасть туда, не знаю, куда. Вот только он не знал, на какой рейс нужно купить билет, чтобы попасть в место, которое дарует покой.

Проходя мимо зеркальной витрины, он притормозил, взглянул в неё. Из зеркальной глади на него смотрело отражение, вот только совсем не то, которое хотелось бы, и оно никак не желало чудесным образом оживать.

«Ди, пожалуйста, возвращайся, – с мольбой произнёс Леон про себя. – Я уже начинаю сходить с ума без тебя, – он горько усмехнулся. – С зеркалами разговариваю. А они не отвечают. Беда, правда?».

Он улыбнулся отражению, оно в точности повторило его движение, но дальше не пошло. Оно, сука, продолжало молчать!

Всплеснув руками, не думая о том, как это может выглядеть со стороны, Леон пинком отправил в полёт камушек и, сунув руки в карманы, пошёл дальше.

«Вот видишь, Ди, схожу с ума. А, может быть, уже сошёл и всё это мне только кажется, и однажды я очнусь в смирительной рубашке в палате без окон. Знаешь, это меня уже не так уж и пугает».

Он гулял несколько часов, пока ноги сами не привели его к парку – тому самому парку, где они однажды ночью сидели, обнявшись и… не только.

Зайдя в арку, Леон огляделся и занял свободную лавочку поближе к выходу. Сегодня был выходной, и хорошая погода подвигла многих покинуть свои жилища, погулять и тоже посетить этот парк. Но Леон надеялся на то, что ему удастся остаться неузнанным и никто не потревожит его покоя. Сейчас ему совершенно не хотелось выдавливать из себя улыбку и изображать радость от общения с кем бы то ни было.

Откинувшись на спинку лавки, Леон положил на неё руки и вновь огляделся, разглядывая тех, кто был поблизости. Напротив сидела седовласая улыбчивая пара, читая вдвоём одну книгу и взахлёб обсуждая что-то. Рядом с ними расположилась молодая женщина, она покачивала коляску и следила за старшими детьми, чтобы те не убежали из поля её зрения. Ещё была влюблённая парочка, группа шумных подростков, у которых из колонок гремела музыка, две подружки-студентки и одинокая блондинка в огромных небесно-голубых наушниках, слегка покачивающая головой в такт любимой мелодии.

Они все выглядели такими счастливыми, что Леон невольно ощущал себя среди них чужим. Разве что блондинка могла бы составить ему компанию: у неё был странный взгляд – ищущий, будто не от мира сего. Но подходить к ней не хотелось совершенно.

Леон отвернулся, смотря на каменную арку, думая. Подумать только, два года назад они с Дорианом сидели здесь же. Как же ему, наверное, тяжело было решиться на этот шаг, но он сделал это ради него, Леона. И он ведь всё делал ради него: боролся, старался, карабкался, переступал через себя и свои страхи, Леон видел это в его глазах всё отчётливые с каждым днём. А что сделал он? Оттолкнул.

Он тяжело вздохнул и поискал по карманам пачку сигарет, но в них нашлась лишь зажигалка. Здорово. Он забыл сигареты дома.

Поджав губы, он скрестил руки на груди, продолжая смотреть в сторону входа в парк. И как успели пройти почти два года? И почему он до сих пор не проснулся и не обнаружил в соседней комнате мирно спящего близнеца?

Из раздумий Леона вывело ощущение того, что на него кто-то смотрит. Повернув голову, он увидел перед собой ту самую блондинку в голубых наушниках.

– Можно зажигалку? – спросила девушка, протянув тонкую ладонь.

Кивнув, Леон протянул ей зажигалку. Повертев её в руках, девушка смущённо произнесла:

– На самом деле я не курю. Просто не знала, что сказать.

Леон вопросительно посмотрел на неё. Странная она: глаза огромные, голубые, взгляд отстранённый, кожа бледная, волосы белесые, почти прозрачные, она напоминала героиню произведения: «Алиса в стране чудес» или же эфемерное создание из потустороннего мира. А ещё, кажется, она хотела познакомиться, а это было совсем не тем, чего желал Леон.

– Обычно время спрашивают, – безразлично ответил он, пожав плечами.

– Так у меня есть часы, – слегка улыбнулась девушка, коснувшись часиков на хрупком запястье. – Правда, они остановились сегодня…

Леон вновь поднял на неё угрюмый взгляд. Ненормальная какая-то. И чего она привязалась?

«Подобное притягивает подобное», – мелькнуло в голове, и он прикусил губу, чтобы не рассмеяться, и поспешил отвернуться.

Постояв ещё немного, незнакомка села рядом с Леоном.

– А у меня мама пропала десять лет назад, – проговорила она через пару минут, смотря вперёд.

Леон уже успел забыть про неё и скосил в её сторону глаза. Общество этой девицы и её странное поведение начинало напрягать.

– Тебе не кажется, что это совсем не то, что стоит обсуждать с незнакомым человеком? – поинтересовался он.

– А, по-моему, наоборот, – пожала плечами девушка. – Когда ты обсуждаешь проблемы с друзьями и близкими, то они просто сочувствуют тебе, успокаивают, даже если ничего на самом деле не чувствуют. А с незнакомцами можно выговориться.

– Извини, но я не желаю тебя слушать. У меня и своих проблем достаточно, – достаточно резко ответил Леон и отвернулся.

– Можешь не отвечать, – пожала плечами девушка.

– Я и слушать не хочу, – повторил Леон.

– Ты тоже кого-то потерял?

– С чего ты взяла? – Леон передёрнул плечами.

– Просто, когда человек теряет кого-то близкого, того, кого он не может отпустить, он становится похож на тень. А ты похож.

– Ты психолог или экстрасенс? – усмехнулся Леон, стараясь скрыть то, что от слов незнакомки ему стало неуютно.

– Мне больше нравится второй вариант, – мягко улыбнулась девушка.

– Хорошо, экстрасенс, – развёл руками Леон, развернувшись к собеседнице, – и кого же я потерял?

Девушка прищурилась, внимательно вгляделась в его глаза, спрятанные за чёрными солнцезащитными очками.

«Точно больная, – мелькнуло в голове. – И зачем я с ней разговариваю?».

– Две буквы…

– Что? – опешив, переспросил Леон.

– Две буквы, – улыбнувшись, повторила незнакомка, показав два пальца. – Я ведь угадала?

– Какие две буквы?! – всплеснул руками Леон. – О чём ты?!

– Имя, – загадочно ответила девушка. – Ты его так называл.

У Леона от удивления открылся рот, а незнакомка встала и направилась к выходу из парка.

Отойдя от шока, Леон начал озираться в поисках странной собеседницы, но её уже и след простыл, только ветерок шелестел в кронах деревьев, рождая своим шёпотом мурашки и холодя.

«Чертовщина какая-то, – подумал он, передёрнув плечами. – Тоже мне, правнучка Ванги нарисовалась. Сказала бы лучше, где его искать».

Он скептически фыркнул и встал, быстрым шагом покидая парк, и, словив такси, поехал домой.

Выйдя из лифта, Леон увидел Эвана и Леонарда, которые топтались около двери и, по-видимому, уже собирались уходить. Заметив его, Эван воскликнул:

– Вернулся, блудный сын! Где же ты был?

– Не ваше дело, – огрызнулся Леон. – А вы чего под дверью стоите?

– Ждали, когда ты откроешь.

– А не подумали, что я могу быть не дома? Позвонить не судьба?

– Звонили, – хмыкнул Эван. – Ты не отвечал.

– Ах, точно, – покивал Леон. – Я же телефон дома оставил.

– Вот-вот. А мы уже подумали, что ты там напился до чёртиков и отключился!

– Ты вовремя вернулся, – вставил своё слово Леонард, – а то ещё немного и Эван бы службу спасения вызвал, чтобы дверь сломали и тебя спасли.

– Здорово, – развёл руками Леон. – Брат пропал без вести, друзья считают алкоголиком, так ещё и ненормальная какая-то привязалась!

Он открыл дверь и зашёл в квартиру, друзья зашли следом.

– Что за ненормальная? – уточнил Эван.

– Она не представлялась. Подсела ко мне, начала рассказывать, что у неё мать пропала…

– Дела… – протянул Эван, чеша висок. – Крыша у девочки поехала от горя?

– Наверное, – пожал плечами Леон и, взяв из холодильника бутылку пива, сел на диван. – Странная какая-то…

В голове всплыли слова незнакомки: «Две буквы – имя», и он передёрнул плечами.

– Ненормальная, – заключил он и сделал глоток пива.

– Да, повезло, – покивал Эван, тоже взяв себе пива.

– А что ещё она тебе говорила? – спросил Леонард. – Не кидалась на тебя хоть?

– В ней килограмм от силы пятьдесят, думаешь, она могла бы представлять для меня опасность?

– Не очень приятно так говорить, но психически больные люди могут быть очень опасны. И сильны.

Леон усмехнулся.

– Как видите, побоев и следов укусов на мне нет, так что можете расслабиться.

– Ну да, – ухмыльнулся Эван, – после Карины Леон у нас никаких женщин не боится.

Леон наградил его уничтожающим взглядом.

– Да я вообще ничего не боюсь, – отозвался он, – потому что в турах каждый день с утра видел твою физиономию. Это очень закаляет.

– Ты тоже с утра не красавец, особенно с похмелья, – буркнул Прежан.

– Так я только с похмелья, а ты всегда.

Леонард вздохнул, слушая перепалку друзей.

– Леон, не льсти себе, – не остался в должниках Эван.

– А ты себя не успокаивай. Понимаю, тяжело это признать, но не всем же быть красивыми?

– Давайте поговорим о чём-нибудь другом? – предложил Норват. – Что это за диалог злой королевы со своим зеркалом: «Свет мой зеркальце, скажи, кто на свете всех милее?».

Эван с Леоном обернулись на него и рассмеялись.

– Ну да, – отозвался Леон, – интересная такая королева из Эвана получается: двухметровая, страшненькая и с раздутым самомнением.

– А ты тогда – волшебное зеркало, – огрызнулся Прежан. – Всё, я расколдовываю тебя и лишаю способности говорить, закройся!

Он помахал руками, изображая колдовство. Леонард покачал головой. Показав другу средний палец, Леон взял бутылку и сделал глоток. Выйдя из злобной роли, Эван сел рядом с ним и тоже отпил пива.

– У меня всё слова той ненормальной из головы не выходят, – произнёс Леон через пару минут, нахмурившись.

– Может быть, расскажешь уже, что она такого сказала? – поинтересовался Леонард.

Леон скривился и опустил взгляд на бутылку, крутя её в руках.

– Не хочу, чтобы и меня посчитали сумасшедшим, просто… – он вздохнул и поднял на друзей измученный взгляд.

– Только не говори, что она сказала что-то про Дориана… – покачал головой Эван.

– Именно. Ну… или не совсем.

Леон не знал, стоит ли ему передавать товарищам слова странной незнакомки. Он понимал, что они ничего не могут значить, но, несмотря на всю свою бредовость, они не выходили из головы. Он, вообще, был готов поверить кому и чему угодно, только бы получить хоть какую-то зацепку в поисках близнеца.

– Говори уже, – кивнул Эван.

Помявшись ещё немного, Леон всё-таки заговорил:

– В общем, она сказала, что я кого-то потерял, потому что… не помню, почему она так решила…

Эван с Леонардом пересмотрелись. Леон продолжал:

– Я, конечно же, подумал, что она ненормальная, пошутил, экстрасенс, типа, а она потом так спокойно сказала: «Две буквы».

Друзья вновь обменялись взглядами. Эван спросил:

– Какие две буквы?

– Я ей задал тот же самый вопрос.

– И что она ответила? – уточнил Леонард, он начал подозревать, какие две буквы имел в виду Леон.

– Имя, – вздохнул старший Ихтирам. – Она так сказала: «Две буквы – имя». И добавила ещё, что это я его так называл.

Эвану с Леонардом было нечего ответить. Конечно же, это полный бред!… Но почему-то от него холодок шёл по коже.

– А что она ещё сказала? – спросил Норват.

– Ничего. Я в шок впал, сами понимаете, а она исчезла куда-то, будто её и не было.

– А ты уверен, что она была?

– Эван, твою мать! – скривившись, воскликнул Леон и бросил в друга пачкой сигарет. – Я в своём уме! И она там была!

– Извини-извини, – поднял руки Прежан. – Просто ты пьёшь и…

– Намекаешь на то, что у меня белочка началась? – поджав губы, спросил Леон, перебив товарища. – Во-первых, я был трезв! Во-вторых, если бы это были алкогольные галлюцинации, то я бы явно увидел не это недоразумение!

– Всё, Леон, я понял: она там была, ты нормальный. Успокойся.

Фыркнув, Леон припал к бутылке, глотая пиво.

– Кстати, Эван, а где Локи? – поинтересовался он. – Или ты решил, что восемь месяцев это уже достаточно большой возраст, чтобы он мог приглядеть за собой сам?

– Ага, оставил ему виски, сигары, деньги и номера девочек и сказал: «Развлекайся, сынок».

– Он с няней, – ответил за друга Леонард. – Я полчаса стоял в прихожей и слушал, как он ей по сотому кругу объясняет, что надо делать, будто она сама этого не знает.

– Вот будет свой ребёнок, поймёшь, – хмыкнул Эван.

– Мне кажется, пока Леонард созреет для ребёнка, у нас уже правнуки будут, – хохотнул Леон.

– Ты главное следи за тем, чтобы у тебя с Кариной детей не получилось, – улыбнулся Эван, похлопав Леона по плечу.

– А я без твоего мудрого совета и не догадался бы об этом…

– А я до сих пор не понимаю, – встрял Леонард, – как ты с ней связался?

– А ты фигуру её видел? – резонно спросил Эван. – А помнишь, что случается с мозгом Леона, когда он такую фигуру видит?

Леон ударил его в плечо.

– Кто бы говорил, – отозвался он. – Сам женился спустя три месяца знакомства, а мне что-то про мозги говоришь.

– Я думал, что люблю её, – насупился Эван.

– А я о чём говорю? Думать – это не твоё, Эван.

– Зато она адекватная и ядом не капала.

– А я на Карине жениться не собираюсь, – пожал плечами Леон. – Так что мне всё равно, чем она и как капает.

– И всё равно, – напомнил о себе Леонард, – я считаю, что зря ты с ней время теряешь. Нашёл бы себе нормальную девушку.

– А мне не нужна нормальная девушка. Мне нужен секс и чтобы мне не морочили мозги любовью и отношениями. Карина мне всё это даёт.

– Хорошо, как видно, даёт, – ухмыльнулся Эван, – раз ты её так выгораживаешь.

– Ну да, – покивал Леон, – тебе о таком приходится только мечтать.

– Ой, расхвалил! – воскликнул Прежан. – И чего же в ней такого особенного?

– Самое главное это то, что ей ничего от меня не нужно.

Эван развёл руками. Что тут можно сказать?

– Кстати, – спросил он вскоре, – я тут слышал, что ты собираешься с Тимом в тур поехать?

– Да, собираюсь, – кивнул Леон, крутя в руках бутылку. – Думаю, это ничего не изменит. Я уже устал сидеть дома…

«… и ждать», – прозвучало в голове, и сердце сжалось в груди.

Он не мог ждать вечно. Но не ждать тоже не мог, потому что нить, связывающая его с близнецом, была прочнее любых канатов, и вырвать её из себя нельзя было даже вместе с душой.

От этих мыслей на глаза навернулись слёзы и, чтобы сдержать их, Леон задорно добавил:

– Может быть, Дориана встречу. А что? Где-нибудь в Белграде…

Он широко улыбнулся. Друзья ответили сдержанными, ободряющими улыбками. Все знали, что этого не случится, потому что чудес не бывает, но никто не решался об этом сказать, оставляя надежде право на жизнь.

Со стороны второго этажа раздался телефонный звонок. Поднявшись в свою спальню, Леон ответил на вызов.

– Привет, Карина. Какими судьбами вспомнила обо мне?

– Хочу напомнить тебе про наш договор.

– Я помню.

– Я рада. Встреча с папой послезавтра в четыре часа дня. Я тебе пришлю всё, что ты должен знать обо мне, мы же будем изображать любящую пару и должны быть в курсе прошлого и настоящего друг друга.

Леон усмехнулся.

– Мне тоже досье на себя составить?

– Твою биографию я уже в интернете прочитала, думаю, этого хватит.

– Там же не только правда написана, Карина.

– А я отсортировывала правду от неправды по принципу – устраивает ли она меня. Так что чего-то не того точно не скажу.

– Теперь главное, чтобы твоя правда совпала с моей.

– Не волнуйся, совпадёт. Я за себя ручаюсь. Ты только не сплохуй.

– С памятью у меня всё в порядке. Пару фактов точно запомню.

– Отлично. Тогда, до связи.

Вернувшись к друзьям, Леон взял бутылку и сделал глоток.

– Кто звонил? – поинтересовался Эван.

– Карина. О встрече напоминала.

– Намечается свидание? – ухмыльнулся Прежан.

– Ага, с отцом её.

– Леон, мы чего-то о тебе не знаем?

– Очень смешно, – огрызнулся Леон. – Она меня попросила представиться её парнем. Её папа просто пытается устроить её личную жизнь, а ей это надоело. И у него бзик, чтобы она связала жизнь с восточным мужчиной, а я как раз наполовину араб.

– Смотри, чтобы потом сбежать получилось, – усмехнулся Эван. – А то, мало ли, у отца её хватка, как у неё самой. И придётся тебе жениться, друг.

– Карина сама прямым текстом сказала, что замуж за меня не собирается. И я её точку зрения полностью разделяю.

– А если отец её спрашивать не станет? Скажет: «Назвался женихом, будь и мужем!».

– А в таком случае женюсь, прикинусь верующим мусульманином, скажу, что она не девственницей оказалась, и я так не могу, скажу трижды: «Я с тобой развожусь» и буду свободен.

Эван громко рассмеялся. Успокоившись, он принял серьёзный вид и произнёс:

– Ты бы сейчас уже прикинулся. Мусульманам же, насколько я знаю, нельзя пить спиртное?

– Эван, я тебя сейчас ударю… – покачал головой Леон.

1