Читать книгу Легенда об Искажающем - Виктор Олегович Федоров - Страница 5

Кого не хотят в попутчики, того зовут мимоходом.

Адыгская поговорка

Изысканная белая берлина, инкрустированная резными фигурками из голубого камня, продвигалась по лесной дороге, иногда подпрыгивая на кочках. Опытный кучер, старался объезжать препятствия, но пару раз карета чуть не перевернулась, наткнувшись о подвернувшийся будто случайно дорожный камень. Эдмун даже заметил, что в сторону деревни они ехали по более ровной дороге и что не плохо бы по приезде поменять кучера. Бедный пожилой кучер даже не знал, что ответить: он вёз лорда по той же самой дороге обратно, и откуда появились эти ямы, камни и корни – и не подозревал даже.

– А что значит, «история не сохранила его имени»? – спросила Аличе, заложив ладошкой между страницами небольшой книжки. – Паап?

– Не мешай! – строго осёк её отец. – Ты не видишь, что мне нет сейчас дела до твоих глупостей!

– Ну, ты же сам сказал, чтобы я прочитала эту книгу, – обиженным тоном произнёсла девочка. – Вот я и читала, пока мы сюда ехали и, потом, ты же сейчас в разговоре употребил слово «история», а я как раз его прочитала в книжке. Здорово ведь!

– Я тебе что сказал?! Помолчи!

– Дочка, ты не видишь, что папочка разговаривает. Вот освободится и поговорит с тобой, – сказала её мать и улыбнулась. – А то, что ты прочитала слово, которое произнёс папа называется «халпундио». Довольно распространённое явление.

В ответ на эти слова девочка лишь хмыкнула носиком и отвернулась.

– У Вас замечательная дочь, лорд Эдмун, – сказал ехавший с семьёй Хорлайтов, незаметный мужчина с треугольным лицом и глазами навыкате. Хотя на улице было довольно тепло, он все же закутался в шерстяной воротник, а на его ногах были войлочные ботинки. Когда лорд произносил свою пламенную речь, он предпочёл не выходить из кареты, так чтобы о его присутствии деревенские жители даже не догадывались. Тем не менее, он делал пометки красным грифелем на небольшой походной доске, на верхушке которого золотыми буквами было выгравировано: «Алиусу Фучеди – почётному исследователю деревень от жителей Нортвуртса».

Вообще в том мире было много диковинных профессий, среди которых должность Почётного исследователя деревень все же не была рядовой, как профессия гончара или пекаря. Эту отмершую в давние времена специальность, возродили в эпоху правления отца Эдмуна и его соправителей. Главной задачей Почётного исследователя деревни было записывать все, что происходит вне города. При этом они предпочитали не общаться с жителями, а черпать сведения либо от торговцев, либо из собственного опыта. Так и получалось, что многие исследователи деревень никогда не покидали стен города. Многие, но не Алиус Фучеди.

– Как думаете, Тунла будет нашей? – спросил он. – Из всех деревень лишь она и Роленья ещё не признали наше главенство. Не хотелось бы, чтобы две приграничные деревни одновременно начали вдруг бунтовать.

– Роленья не представляет для меня никакого интереса. Для деревушки, которая производит лишь иглы и шилья, её жители уж слишком горделивые. Пусть выживают сами как хотят, я не стану их защищать. А вот Тунла – другое дело. Лесозаготовки всегда были одной из жизненно важных отраслей нашей жизни. Не будем же мы сидеть на каменных стульях и крыть крышу железом.

Староста там ещё тот тёртый калач, он предан старику Картрайту и вряд ли предаст его. А вот если сделать ставку на более молодое поколение, то здесь открываются широкие возможности.

– Лорд Картрайт пропал уже довольно давно. Мы предполагаем, что он сгинул в озере. К сожалению, у него не было наследников, и поэтому, когда вас признают все деревни, титул лорда-протектора автоматически перейдёт к вам. Вы и так уже сын Максимилиана Хорлайта и супруг Анелы Фринрайл, – сказал Алиус и поклонился едущей напротив него женщине. – Осталось лишь наследство Картрайта.

– Да, думаешь, я бы занимался такой ерундой, как езда к этим грубым мужланам и их семьям, если бы был иной способ, – резко вставил Эдмун. Дальше они некоторое время ехали в полном молчании, которое все-таки нарушил сам молодой Хорлайт.

– По приезде соберём ареопаг. Они должны снять полномочия со старика ещё до того, как деревня согласится с моими требованиями.

Карета миновала небольшой мостик, пролегающий по речке Ейо, и покатила дальше.

Тем временем приблизился тот самый день, которого так ждала Лора и мальчишки. А именно: весёлая поездка в город на ярмарку. Родители долго не хотели отпускать ребят одних, но когда узнали, что с ними поедет Корв, один из братьев, которые занимались переносом стволов на склад, то немного поворчав, все же согласились.

– Ну что, ребятки, готовьте свои товары, – раздался глубокий бас Корва. – Надеюсь, одного зверя нам хватит.

Богатырь рассмеялся, а мальчишки даже вздрогнули, увидев перед собой огромного данубара. Разумеется, они и до этого видели данубаров, однако такого громадного как этот – ещё ни разу.

Высокий сильный конь каурой масти, тряс гривой и прядал ушами, когда Корв хлопал его по спине.

– Это Аххол, – сказал мужчина и, расхохотавшись, наблюдая, как дети с опаской подходят к животному, успокоил их. – Он хоть и выглядит свирепым, но душу продаст за сахарную морковь. Ну же, попробуйте покормить его! И вот мешок моркови! Ха-ха! Она мытая, так что можете и сами погрызть.

После того как он произнёс эти слова, Корв сунул мешок Нефу, а сам удалился в сарайчик. Мальчик брезгливо передал мешок приятелю. Пэг молча принял его и принялся кормить мощного коня, в то время как Неф наблюдал за этим со стороны. И все это из-за ненависти мальчика к моркови.

Сказать, что Неф ненавидел морковь, означало не сказать вообще ничего. В раннем детстве мальчик сильно заболел, и травник посоветовал его матери около года не кормить ребёнка ничем, кроме моркови. Так получилось, что Неф ел: сырую, варёную, тёртую, запечённую, жаренную, сухую морковь, морковь в меду, морковь в молоке, сок из моркови, морковный пудинг, морковь на углях и прочие блюда. Бедный мальчик до того времени даже не подозревал, что из проклятого оранжевого овоща можно наготовить так много разных блюд. С тех пор Неф даже смотреть не мог на морковь.

Мастер Креркегор сменил гнев на милость и даже сам отдал мальчикам целый сундук со своими изделиями. Здесь были и изящные деревянные статуэтки, и движущиеся заводные фигурки, кубики, пирамидки, небольшие деревянные шкатулки. На каждом изделии, даже на нелепых заготовках двух мальчишек, которые едва походили на то, что делал мастер, стояло клеймо Креркегора.

Лора принесла с собой целую корзину самых лучших булочек, Пэг притащил кувшин молока, а ещё вдобавок выпросил у мамы немного сгущённой колбасы, что оставалась после приезда лорда, который ничего, кстати, даже не попробовал. Мама Нефа дала тому головку сыра и какую-то траву, которую можно заваривать в кипятке.

Корв запряг данубара, а затем поднялся на телегу и сложил весь скарб под скамейки, располагающиеся по периметру повозки. Могучему парню после тяжеленных стволов таскать «деревянные погремушки» – как он сам выражался, было легче лёгкого.

Сама телега была сделана на славу. Когда-то на ней выезжал в город сам дед Шохей. С тех пор минули годы, но и теперь она оставалась такой же крепкой, как и много лет назад. Все-таки мастерство жителей Эребокальи, деревни, что изготавливала телеги, повозки и иные транспортные средства, ценилось далеко за пределами Эова-анги. Каждая повозка изготавливалась специальным мастером и имела свои конструкционные особенности. Например, у той телеги, что была у старосты, по бокам и сзади свисали специальные стенки. Крепились они, как и обычные двери – на петлях. Когда начинался дождь, стенки можно было поднять – а выдвигались они довольно высоко, практически вровень с ростом сидящего человека – и, затем, закрепить их при помощи специальных щеколд в вертикальном положении. Затем поверх можно было набросить специальный тент или, за неимением оного, просто спасаться от ветра и дорожной пыли.

– Погодите, погодите! – закричал слепой мастер, в тот момент, когда телега проезжала мимо его дома. – Помогите-ка принести кое-что. Я старый, силёнок маловато, поэтому боюсь, что не справлюсь один.

Молодой богатырь Корв задорно спрыгнул с облучка и зашагал в сторону домика мастера. Пробыл внутри чуть более пары минут и втащил наружу большой, величиной с крышку стола, макет, накрытый плотной тканью.

Даже поставленный на самое дно телеги, макет занимал практически всю свободную площадь.

Пэг был поменьше, поэтому его и не очень стеснили, а вот Нефу с его комплекцией пришлось немного неловко. Ну а Лора, как девочка, могла принять любую позу и комфортно себя чувствовала даже в тесноте. Поэтому, ребята и уселись так, чтобы можно было, в случае чего, поднять ноги на лавку: впереди на облучке сидел Корв, который и правил телегой, позади него, слева сидела Лора, а справа – Пэг. А крупный мальчик Неф расположился на торце повозки, ведь там было чуть больше места под ногами, да и деревянный макет не так мешался.

О том, что было у них прямо перед глазами, ребята догадывались лишь смутно. Мальчишкам не терпелось заглянуть под брезент и рассмотреть макет во всех деталях, однако Корв сказал, что пока они не прибудут в город, раскрывать ткань категорически воспрещается.

– О, а это вы уезжаете в город, да? – глупый вопрос, заданный Арчером Сипль, предполагал настолько очевидный ответ, что даже Пэг присвистнул, услышав такую нелепую фразу.

– Да, мы едем в город. Я ведь привела лекаря в нашу деревню! – сказала Лора и помахала перед носом мальчика пропуском, который ей за день до этого выдал староста. Арчер лишь завертел головой и когда его брат Фред вынырнул из-под телеги, поспешил с ним прочь. Откуда-то к ним приблизился их третий товарищ и вместе они скрылись с глаз Лоры.

– Чего они вообще приходили? – спросил Неф. – Хотели с нами увязаться, что ль?

– А ты что, был бы против? По-моему, чем больше народа, тем веселее, – передразнил его Пэг и хитро ухмыльнулся.

– Я была бы против, – сказала Лора и на корню зарубила все пререкания. – Вас двоих мне вполне достаточно. И давайте уже поднимем стенки, а то начнёт пыль подниматься, а я не люблю пыль, вы же знаете.

Все втроём свесились каждый со своей стороны и подняли стенки. Как ни странно, теперь стало гораздо уютнее, да и Корву было тяжелее увидеть, как мальчишки разбирают брезент, что играло на руку двум сорванцам.

Наконец, молодой мужчина запрыгнул на облучок и похлопал могучего коня по крупу. Данубар фыркнул и повёз телегу к границе деревни.

Миновав торговый пост, Корв повёз повозку дальше по дороге в сторону главной столицы Эова-анги. Ранее, ещё пару десятков лет назад, главные магистрали, соединяющие деревни с городом, проходили прямо по территориям других деревень. Теперь же, с появлением торговых постов, были созданы и новые дороги, по которым двигались лишь товарные караваны, экспедиции иностранных послов и кареты знати. За несколько лет, что Эдмун Хорлайт считался наместником, он построил хорошие дороги и практически уничтожил всех разбойников. Многие считали, что став законным правителем, Эдмун принесёт отолийцам настоящее суровое величие.

– Может, глянем одним глазком? – предложил Неф шёпотом, когда повозка выехала на ровную дорогу. – Чуть-чуть приоткроем, глянем и вновь сделаем как было. А?

– Ты что, нельзя! – воспротивилась Лора. – Скажи ему, Пэг!

«Ржавый Пэг», как его называли во дворе, лишь пожал плечами. Это была его первая поездка куда-то за пределы Тунлы, так что смотреть на макет или на дорогу, видеть, как их родная деревня скрывается из виду, для него было одинаково интересно.

Но Нефу просто смотреть по сторонам было мало, ему не терпелось раскрыть брезент и рассмотреть главное сокровище старика Креркегора во всех деталях. И вот так получилось, что Корв задремал за вожжами, а Пэг и Лора насмотрелись на однообразный пейзаж за бортом. Тогда Неф понял, что наконец-то настало время для грандиозной проделки и под топот копыт могучего данубара, стянул кусок брезента со своей стороны.

– Ух, ты! – произнёсли одновременно все трое. – Вот это красотища!

Перед ребятами раскинулся миниатюрный город, вытесанный из цельного куска дерева. Здесь были и маленькие дома, выполненные с такой точностью, что здесь не было ни одного одинакового здания. Ступеньки башенок вели к стрельницам, на которых даже стояли крохотные пушки. Продуктовые лавки были выполнены с такой точностью, что, казалось, если тронуть гору деревянных яблок, то она рассыплется.

Что это был за город, никто из ребят даже не догадывался, но то, что это была не деревня, они сразу поняли. Здесь не было хлевов для скота, небольших изб и многих других деталей привычной для них обстановки. Зато был парк с миниатюрными деревцами, на ветвях которых сидели крохотные птички. Часами можно было рассматривать домики, в окнах которых, казалось, вот-вот зажжётся огонёк. Некоторые окна были закрыты ставнями, но воображение дорисовывало уютные комнатки, в которых отдыхали и спали маленькие деревянные человечки.

– Смотрите, здесь что-то происходит! – воскликнула Лора и показала на небольшую толпу, собравшуюся возле полукруглого помоста, на котором стояла фигурка девушки. Казалось, что девушка просто застыла и вот-вот начнёт кружиться на месте. Почему именно «кружиться» мальчики не знали, но оба были твёрдо уверены, что все именно так и должно происходить.

– И, по-моему, там кто-то храпит, – продолжила девочка и прислонила ухо к одной из башен, что стояла рядом со сценой. Звук храпа стал слышен ещё более отчётливо, и Лора поворачивала то одно, то другое ухо к башне, надеясь отыскать источник.

– А может быть, это тот здоровый парень храпит? – сказал Пэг и кивнул в сторону Корва. Но Неф замахал руками и поднёс палец ко рту:

– Если он увидит, чем мы тут занимаемся, то, несомненно, наругается на нас. Да и храп громче с моей стороны, чем с твоей, а я сижу дальше всех вас от здоровяка. Давайте по-тихому открутим одну башню и посмотрим, кто там храпит.

Пэг думал, промолчать ли ему или высказаться. Мальчик вспомнил про маленьких проказников – сырных цвергов, существ, которые превращали парное молоко в сыр. Как-то отец обмолвился, что цверги бывают разные: есть те, что проказничают и спутывают нитки, а есть такие, что строят домики внутри игрушек. Такие маленькие шалопаи вполне могли бы поселиться и внутри большого деревянного города.

 А повозка тем временем миновала границу очередной деревни и мирно покатилась дальше. Других экипажей по дороге не могло встретиться, а редкие путники предпочитали обходить стороной для них же построенную главную дорогу. Гхобхайн – деревня, в которой занимались выплавкой стали, занимала довольно холмистые земли. В противоположность плоской как блин Тунле. Дорога тоже начала петлять и повозку несколько раз тряхнуло.

Пэг, по прозвищу Ржавый, удержался одной рукой за скамью, на которой сидел, а второй придержал кепи, чтобы она ненароком не слетела. А вот Неф-стобед, мальчишка, который умел притягивать к себе проблемы, неудачно ухватился за башню, да так что сломал её, при этом слегка оцарапав Лоре щеку.

– Ай, больно же! – послышалось изнутри кулака мальчишки. Белый как полотно Неф, стараясь не смотреть на товарищей, пытался поставить башенку на место. Но она, как назло, постоянно падала.

– Ты прогневил цвергов! – выпалил Пэг. Мальчик выхватил у друга отломанную часть макета и хорошенько потряс. К его удивлению, ни один цверг оттуда не выпал. Пэг встряхнул обломок ещё разок. Никого. Зато снизу вновь послышался голос, но уже другой.

– Молчи! Не хватало ещё, что этот полудурок храпит! – прозвучал будто глухой кричащий шёпот.

– Эй, цверги! Мы знаем, что вы там! Покажитесь! – закричал Пэг и поковырял пальцем слом, оставшийся после отрывания башни от макета. Цверги предпочли не показываться, а просто переругиваться между собой громким шёпотом.

– О, ты тоже веришь в цвергов? – удивлённо спросила Лора.

– Ага, – сказал Пэг. – Давай выгоним их отсюда!

– Давай, – кивнула девочка и ноготком поковыряла башенку. Но кусок дерева был цельным, без каких-либо полостей внутри. Какими бы хитрыми ни были цверги, им было никак не забраться внутрь.

Неф сидел ни жив, ни мёртв, и все переживал по поводу сломанной башни. Такой красивый деревянный город, благодаря «стараниям» неумелого увальня, потерял свою былую привлекательность за какие-то секунды.

Телегу ещё раз сильно тряхнуло, и в этот момент один из цвергов довольно громко ругнулся.

– Тебе не кажется знакомым голос этого цверга? – спросила девочка, тихонько заглядывая в небольшую дырочку в половой доске. Недолго думая, она собрала полный рот слюны и выплюнула её всю в отверстие.

После того, как снизу раздались отборные ругательства, Пэг почувствовал, что повозка остановилась, и услышал, как возница спрыгнул на землю.

– А ну вылезайте! – сказал он сурово и постучал сапогом по колесу телеги в том месте, где сидел Пэг. Через пять минут перед ним возникли слегка три слегка потрёпанных парня. У одного на глазу висела странная пузырчатая сопля. Двое других выглядели ничуть не лучше.

– Вы же братья Сипль! – произнёс Корв. Как оказалось, в телеге был ещё один секрет: внизу к дну повозки параллельно осям, к которым крепились колеса, были прибиты три полых ящика. Внутрь обычно клали запасные доски и инструменты для аварийного ремонта повозки. Теперь внутри ящиков нелегально проезжали трое подростков.

– Мы это самое, как бы, хотели, это самое, город увидеть, короче, – сказал Арчер Сипль. От его сумбурных мыслей и ещё более беспорядочных слов, которые мальчишка пролепетал в то время, как «сопля» на его глазу стекала вниз, возница громко расхохотался. В ответ на его смех, сидевшие внутри повозки ребята, поднялись во весь рост и осмотрели неведомо откуда взявшихся попутчиков.

– О, нет, только не эти…– с досадой произнёсла Лора.

– Эй, Фред, Арчер, Мелкий Зудя, здесь у нас очень весело, давайте, залезайте к нам! – радостно воскликнул Пэг. – Чего стоите!

– Заткнись, придурок! – закричала Лора. – Я с «этими» никуда не поеду! Поезжайте без меня тогда!

Девочка вылезла со стороны возницы и, спрыгнув с повозки на дорогу, направилась в ближайший пролесок. За ней поспешил Неф, а Пэг остался в телеге один. Мальчику было любопытно, что Корв сделает с хулиганами. Вряд ли он отправил бы их обратно в деревню одних. Возвращаться всем вместе, чтобы высадить мальчишек, а затем вернуться обратно, не позволяло время.

Что касается личных отношений с этими ребятами, то и Пэгу, и Нефу частенько доставалось от братьев. Иногда, правда, сильно доставалось и самим близнецам. Может быть поэтому, Пэг с Нефом друг с другом-то и не дрались вовсе. А если и мутузили друг друга, то весело и безо всякой злобы.

– Пэг, подойди-ка сюда, – сказал Корв. В голосе мужчины прозвучали нотки беспокойства. – Быстрее!

Мальчик сильно перепугался, когда увидел вдалеке столб дорожной пыли. Кто-то очень быстрый приближался к ним по дороге, по которой никто в принципе не должен был двигаться. Приближался скоро и неотвратимо.

Молодой лесовоз схватил тогда Пэга за шкирку как котёнка, одной рукой и перекинул в сторону пролеска, сам же мужчина повёл было данубара в сторону. Но не успел.

Раздался оглушительный треск, и щепки от разломанной напополам кареты разлетелись во все стороны. Задняя половина повозки прокатилась пару дециметров и свалилась в канаву на обочине. Передняя половина была пристёгнута к здоровенному коню и лишь сдвинулась на девяносто градусов. Но даже мощный данубар был смещён ударной волной на пару сантиметров.

Корв вытер глаза рукавом рубашки, но они все равно слезились от попавшей пыли, которая клубами поднималась с поверхности дороги. Отряхнувшись, он посмотрел на то, что могло разорвать телегу на две части. И тут молодой лесовоз увидел, что внезапно ударивший их объект находится прямо на расстоянии вытянутой руки от него. Это не были камень или бревно, которые мог неудачно добросить сюда какой-нибудь великан, как могло показаться вначале. На первый взгляд это была обыкновенная карета. Не такая, конечно, изящная как инкрустированная фольхом берлина лорда Хорлайта. Это была простая, без каких-либо излишеств карета, которую, однако, не заметить на дороге было бы невозможно. Даже если бы она ехала в ряду других карет.

Начать с того, что управлялась она четырьмя огромными волками, которые были запряжены подобно коням в упряжке. Да и сама карета была и не каретой вовсе, а скорее дилижансом. Разорванная напополам повозка, лежала по обе его стороны.

– Кто вам приказал останавливаться? – из кареты раздался сиплый голос. Из окна высунулась рука в чёрной бархатной перчатке и одним из пальцев указала в сторону ездовых волков. Те завизжали так, будто только что проглотили дикобраза. Затем, издав грозное рычание, они слегка сжались и, таким образом освободившись от оков, с осторожностью направились в ту сторону, где стояли Корв и ребята.

***

Огромный мощный волк набросился на Корва, целясь прямо в горло, однако наткнулся на твёрдый налокотник из плотной кожи, который рослый лесовоз носил по долгу работы и решил не снимать даже в поездке, слегка опешил и зло клацнул зубами.

В тот самый момент двое других животных скалились на данубара, который отбивался от них тяжёлыми копытами. Волки выжидали нужный момент, не нападали опрометчиво.

Четвёртый зверь рыскал в кустах, принюхиваясь и вслушиваясь в шорох листьев. Пэг с друзьями сидели в паре метров от чудовища и боялись даже дышать. Братья Сипль и Мелкий Зудя успели взобраться на стоявшее неподалёку дерево.

– Вот, везучие, – с досадой подумал Пэг и вспомнил, что тунлинские хулиганы всегда отличались особым умением быстро ориентироваться на местности.

На беду или на везение, шаривший носом по кустам рыскучий волк получил по темени громадным, величиной с кошачью голову, жёлудем и переметнулся к дереву, на котором находились братья и их друг.

– Пойдём туда? – глазами Лора указала мальчишкам на дерево, что росло рядом с ними.

– Нет, нельзя, – приложив палец к губам, девочку осадил её более разумный друг, Пэг, который показал жестами: «Если мы сейчас пойдём туда, то привлечём жадное внимание волков. Ты плохо лазаешь по деревьям и даже если мы выиграем пару секунд, пока будем тебя подсаживать наверх, то сами все равно попадемся». Несмотря на сложность объяснений, сами жесты заняли всего четыре движения. Неф кивнул и на всякий случай закрыл ладонью рот, чтобы не выдать себя, но как назло задел веткой свой нос и громко чихнул.

Три зверя одновременно рыкнули и ринулись к кустам с разных сторон. Лишь один матёрый волк остался возле возницы, не давая тому даже приблизиться на помощь детям.

– Побежали! – не сговариваясь между собой, дети бросились врассыпную. За каждым из них помчался зверь с единственной целью – загрызть, задрать, уничтожить.

Что такого ребята сделали этим странным ездовым животным, так мало похожим на всех зверей, с которыми они до того момента сталкивались, ни Пэг, ни Неф, ни тем более Лора – не знали. Инстинкт твердил им выбрать безопасное место и спастись.

По всей Эова-анге трубачи и глашатаи выкрикивали наказ лорда Хорлайта о созыве ареопага. В тот самый момент сам Эдмун Хорлайт едва переступил порог своего замка, но лорд не прослыл бы хитроумным, если бы не подгадал некоторые события ко времени своего приезда. Поэтому, как только жена и дочь ушли в свои покои, Эдмун в сопровождении двух стражников-телохранителей, отправился в Залу Собраний.

– Как думаете, оно съедобно? – крючконосая старуха с лицом, похожим на урюк: таким же жёлто-оранжевым и морщинистым, взяла двумя пальцами лежавшего на блюде шоколадного червяка и слегка покрутила.

– Госпожа Зоффа, странная вы какая-то, – заметил её ближайший сосед, и, поймав на себе вопросительный взгляд, продолжил: – Ну, ведь Вы же ведьма. Так говорят, по крайней мере. Ведьмы же кушают червей, лягушей и прочую гадость.

– Да? – удивлённо произнёсла та, которую назвали Зоффа. – Вот посмотрите на господина Риульто. Не похоже, что главный звездочёт питается Звёздным соком, ху-ху-ху.

Старуха ехидно хмыкала, в то время как толстый, едва помещающийся на двух, сколоченных специально для него стульях, господин Риульто пытался дотянуться до очередного куска бараньей отбивной.

– Не знаете, зачем нас здесь всех собрали? – произнёсла соседка справа, миловидная молодая женщина. – Здесь все такие серьёзные люди…

– Новенькая, да? – проскрипела старуха. – Молодая и… симпатичная. Когда-то и я была такой же, как ты.

– Это ведь было, небось, во времена Бельфаста, или ещё древнее, – кокетливо махнула рукой новенькая.

– Хе, это было не так давно, как ты думаешь, – хихикнула Зоффа. – Старость она необратима и неотвратима… Как и смерть.

В тот момент, как лорд Хорлайт вошёл в залу, все члены ареопага закончили обедать и слуги уже убирали скатерти. Это был излюбленный приём молодого лорда – хорошенько накормить человека, прежде чем обращаться к нему с какой-либо просьбой. Ещё отец, прежний лорд, твердил ему, что плотное и сытое брюхо менее восприимчиво к критике чего-либо. А, значит, такому человеку можно было без опасения внушить любую мало-мальски приемлемую для него идею.

– Рад, что вы отобедали, – начал свою приветственную речь лорд. – У меня к ареопагу дело, которое не требует дальнейших отлагательств. Итак, предлагаю начать заседание!

Отолийские историки на протяжении долгих лет спорили о значении того самого заседания в жизни Эова-анги. Одни полагали, что это было рядовое событие, которое, кроме как на продвижении фамилии Хорлайтов, ни на что более не оказало никакого влияния. Другие, напротив, были уверены, что именно с заседания ареопага началась новая эра в жизни отолийцев. Цепь событий, которая крутила колесо истории этого мира в одном направлении, закрутила его по-другому, не совсем противоположно, но иначе.

Так же разнились сведения о количестве членов ареопага, присутствовавшем на заседании. Да и имена практически всех собравшихся давным-давно канули в лету. Ведь после того раза ареопаг собирался всего лишь раз, да и то по какому-то незначительному поводу.

Известен лишь факт, что среди тех, на кого была возложена миссия по выбору того или иного закона, не было случайных людей. Это были уважаемые горожане, составляющие элиту.

С ними считались предыдущие лорды – вынужден был с ними считаться и Эдмун.

– Я так понял, что юный лорд предлагает нам проголосовать за то, чтобы мы могли наделить его диктаторскими полномочиями, – произнёс главный звездочёт и нахмурился. – Вы изложили нам все причины, почему именно мы должны так поступить. Изложили довольно убедительно… Но вряд ли мы сможем изменить закон. Даже в этом исключительном случае.

– А вот я ничегошеньки не поняла, – прошептала новенькая своей соседке. – Почему господину Эдмуну могут отказать? Он ведь красавчик.

– Как ты смогла попасть сюда? – покачала головой старуха. – Куда подевался феодал Адьяпакан? Из всех, кого я помню, здесь не хватает лишь его.

– А, так мышонок сам попросил меня посидеть здесь вместо него, – захлопала глазами молодая особа. – Он занимается устройством моего театра, туда как раз должны были завести новый настил для сцены. Ещё он заказал у каких-то купцов огромный атласный занавес и парочку рабов для проворачивания…

– Актриска, значит? – сказала старуха и хихикнула. – Феодал Адьяпакан, этот старый хрыч всегда был ловеласом, но чтобы прислать одну из своих пассий сюда, в то место, где решается судьба страны! Надеюсь, он тебе запретил принимать чью-либо сторону.

– Нет, мышонок сказал, что я могу делать все что захочу, а он потом все сделает, как надо, – сказала молодая актриса и широко улыбнулась.

– Эх, а я всегда считала его разумным человеком. Когда-то он и был таким. – Произнёсла Зоффа и всплеснула руками. – А теперь вот – вверяет судьбу Эова-анги какой-то вертихвостке!

– Не вертихвостке, а актрисе. И вы мне так и не объяснили ничего!

– Хорошо. Не думаю, что ты всё запомнишь, но слушай. До недавнего времени нашим городом правили три лорда-протектора. Лорд Онез Фринрайл – отец супруги Эдмуна Анелы, был королём-купцом. Вся торговля и связи с другими странами, так или иначе, находились в его толстых ручонках. Анела, его дочь, по слухам, нисколько не способствовала дальнейшему укреплению отношений с другими странами.

Лорд Максимилиан Хорлайт – отец Эдмуна, ужасный человек – жестокий и властолюбивый. Поговаривают, что его задушил в постели его сын, которому не хотелось ждать, пока отец передаст ему полную власть. Но это лишь слухи. На людях Эдмун был образцовым сыном. Как и его родитель, юный наследник с младых ногтей умел командовать армией.

Третий лорд – Трэг Картрайт был самым уважаемым правителем из этих трёх сюзеренов. Его вотчиной были ремесла и наука. Дожив до глубоких седин, оказалось, что старик не нажил себе потомства, так что на его место претендовать некому. Сам он исчез бесследно, будто растворился в воздухе. Но как ни пытались найти хотя бы какие-то его следы – все тщетно.

Вот и получается, что наследников осталось двое – Эдмун и его супруга Анела. Но если быть более точным, то основной наследницей является их общая дочь – Аличе. К счастью для неё, Эдмун в ней души не чает, иначе он бы хладнокровно избавился от неё.

– Бррр, какой ужас, – сказала актриса, поёжившись, и продолжила, – но если у молодого лорда Эдмуна есть в подчинении куча солдат, почему бы ему просто не захватить власть?

– Все дело в том, моя милая, что есть закон, который запрещает лордам использовать любые средства для свержения друг друга. Любой солдат имеет право убить того офицера, который отдаст ему такой приказ, не боясь быть осуждённым за это. Но мы с тобой заболтались и совсем прослушали то, что говорил уважаемый господин Риульто.

– Так, значит, это воспринимать как отказ? – грозно выступил вперёд Эдмун.

– Понимайте как захотите, но в завещании лорда Картрайта, которое хранится в надёжном месте, говориться, что в случае его смерти, всё имущество должно перейти к одной из городских гильдий. Не думайте, юный господин Хорлайт, что только вы можете планировать события по своему усмотрению. Совет гильдий уже отдал мне, как полномочному представителю, право распоряжаться имуществом господина лорда.

– Вы просто хотите заполучить большое влияние, господин главный звездочёт, – процедил Эдмун. – Не думаю, что остальные члены ареопага вас поддержат…

– Уже поддержали, – пробасил один из присутствующих на собрании мужчин – глава свечного завода. Его короткая борода была сильно опалена с левой стороны, а руки – покрыты ссадинами и ожогами от расплавленного воска. Даже в его речи чувствовалась некая пламенность. – Яркая и пылкая речь ваша, господин Хорлайт нас тоже впечатлила. Признаюсь, что многие из нас отдали бы свои голоса вам, если бы были уверены, что вы не сожжёте город дотла. Нам показывали, что будет с городом, в том случае, если Вы станете полноправным и единоличным правителем. – Мужчина показал в сторону небольшого чёрного шара со скошенной набок верхушкой. – Ретумфалах позволил нам заглянуть в вероятное будущее. Довольствуйтесь тем, что имеете, милорд, ваша власть и так велика, но ни один из нас не позволит сделать её безграничной даже для вас.

– Вы просто кучка идиотов! – рявкнул Эдмун, схватил со стола шар и со всей силы стукнул им об пол. – Верите каким-то игрушкам!

От ретумфалаха откололся небольшой кусок, а остальная часть, подпрыгнув, покатилась под один из столов. Там волшебный предмет был найден, аккуратно поднят и незаметно спрятан в тряпицу.

***

Когда за Пэгом погнался здоровенный волк, мальчик, ничуть не сомневаясь побежал в единственное, как ему казалось безопасное место. Раскрыв дверцу странной незнакомой кареты, мальчик запрыгнул внутрь и отдышался. На него изумлённо и в какой-то степени даже испуганно, глядели встревоженные пассажиры. И хотя внутри кареты было гораздо больше взрослых, тем, на кого первым обратил внимания Пэг, был ребёнок.

 Это был бледный мальчик одного с ним нежного возраста или, быть может, несколько младше. Тот смотрел на Пэга будто на неведомую зверушку, не зная, как ему следует поступить: бояться ли ему незнакомца или же не стоит. В поисках ответа, он посмотрел на одного из мужчин, сидевших рядом. Мужчина был ещё более бледен, чем мальчишка, так что Пэг даже подумал, что перед ним сидит алебастровая статуя. Одет он был в камзол тёмного, почти чёрного, цвета – цвета, который ещё больше усиливал контраст с мертвенно-белой кожей. Сухая кожа ладоней, которая плотно обтягивала кости, была покрыта коркой из струпьев. Тело незнакомца было настолько худым, что если бы он вдруг рассыпался на отдельные костяшки, Пэг ни сколечко бы не удивился.

 Помимо бледного мальчугана и сухокожего незнакомца, внутри кареты сидели две женщины и ещё один мужчина. Второй мужчина и одна из женщин были такими же белокожими, как и первый незнакомец. А вот другая женщина, которая сидела рядом с мальчиком, была, наоборот, живая и розовощёкая.

– Проверь его! – сухо произнёс мужчина, совсем не глядя на наглого мальчишку, вломившегося к ним в карету. По белой щеке проползло какое-то странное насекомое ярко-красного цвета, довольно крупное, похожее на жука-навозника. Таких жуков Пэг с другом частенько собирали в одну кучу и устраивали между ними «битвы за навоз». «Победителям» тогда доставалась сочная коровья лепёшка, а «проигравшие» довольствовались козьими шариками.

Но те насекомые были чёрными, а тут – красный, будто напившийся крови комар. Да тот ещё и перелетел, и сел прямо на руку мальчика. Повозился-повозился да как впился прямо в кожу!

Другой бы на месте Пэга тут же попытался бы скинуть дрянного жука, но мальчик принял иное решение. Он поднёс руку ко рту и …проглотил жука.

***

Эдмун Хорлайт расхаживал взад-вперёд по круглой комнате, расположенной почти у верхушки башни, будто маятник. У дверного проёма его поджидал молодой слуга, не смея тревожить господина во время размышлений.

– Эй, как там тебя? – спросил Эдмун, обращаясь к слуге, но когда тот собрался ответить, тут же осёк его. – Впрочем, неважно. Разыщи в городе и приведи ко мне цирюльника Гиатроса, немедленно?

– Ци…цирюльника?

– Да! Ты не ослышался! Мне нужен цирюльник Гиатрос, немедленно!

– Я могу привести цирюльника, который работает недалеко от вашего замка. Он хороший цирюльник и мой дядя, но это не главное. Главное что он хорошо работает. Посмотрите, господин, как он чисто бреет. Моя кожа будто у младенца…

– Ты не слышал? – рявкнул Эдмун. – Мне нужен Гиатрос! А ну проваливай!

После того как слуга убежал исполнять приказ, в комнату вошла жена Эдмуна.

– Эти старые идиоты отказали тебе? – сказала она и ласково обняла его за талию, но лорд Хорлайт отстранился от супруги. Та будто не заметила и попыталась прижаться к нему снова.

– Не до этого мне сейчас, Анела, – строго сказал Эдмун. – Я рассчитывал на положительное решение ареопага. Тот ответ, который они дали мне ни к селу, ни к городу. Та деревня, Тунла, ещё не дала своего ответа?

– Дорогой, мы же только вернулись оттуда, – ласково произнёсла Анела. – При всём желании, у бедных лесорубов не хватило бы времени, чтобы доставить сюда своё решение. Твоё решение собрать ареопаг было слишком поспешным.

– Нет! Я не могу ждать! – сказал Эдмун. – Почему я, лорд Хорлайт, должен терпеливо ждать решения каких-то неотёсанных и дурно пахнущих деревенщин? Мне неважно, даже если все они выскажутся против реформ. Наша поездка по окрестным деревням была лишь своего рода прикрытием для горожан, которые бы увидели формальное соблюдение закона, и ты это знаешь. И этот новый слуга, мне кажется или он действительно тупой? О боги, как мне не хватает Севиля! Вот это был слуга, который понимал меня с полуслова!

– Дорогой, ты разве не помнишь, что Севиль предал нас?

– Не нас, а тебя! – отрезал Эдмун. – Он просто был против того, чтобы я женился на тебе. Иногда ты вынуждаешь меня согласиться с его правотой. Оправданием может служить лишь Аличе.

– Эдмун Хорлайт, ты забываешься, – произнёсла Анела. – Этот брак был выгоден прежде всего тебе! Все-таки мой отец мог отдать меня в жены какому-нибудь заморскому принцу! Так что тебе очень повезло, что нам удалось объединить два дома. Помни об этом, супруг!

Женщина провела ладонью по его плечу: Но я тебе прощу твою дерзость, если ты придёшь сегодня ко мне в спальню. И пожалуйста, не принимай ванну. Мне нужен мой дерзкий Эдмун, таким как раньше: неистовым и жёстким.

Едва жена удалилась, лорд Хорлайт сдавленно вздохнул. В нём уже угасла былая страсть к этой женщине, которую он при всех называл своей женой. И лишь их общая дочь – Аличе, да и прикованный к постели больной лорд Фринрайл, отец Анелы, удерживали Эдмуна от того, чтобы отослать свою жену в жаркие страны, как это делали великие конунги прошлого.

***

Красный жук издавал брякающие звуки изо рта мальчика. При этом раскрасневшийся будто рак Пэг старался сделать всё, чтобы насекомое случайно или намеренно не проскользнуло в пищевод. Сделать это оказалось очень трудно, особенно после того, как жук бросил все свои попытки взлететь и принялся рыскать в поисках выхода, шевеля при этом своими шестью лапками по языку мальчика.

– Спроси у него, зачем он поместил кровавого скарабея в рот? – обратился один из мужчин к другому.

– Господин посол интересуется, зачем этот юный подросток держит священное животное у себя во рту? – сказал другой мужчина. Мальчик хотел было раскрыть рот, но подумал, что жук непременно этим воспользуется и вылетит, поэтому стиснул зубы и попытался издать какой-то звук. Однако мужчина обратился не к мальчику, а к сидевшей напротив бледной даме.

– Эй, ты! – резкий, но вместе с тем глухой голос женщины, казалось ей не принадлежал, а исходил из набитого ватой пуфика, на который она облокачивалась. – Узнай у этого оборванца кто он и зачем сожрал жука! А лучше вскрой ему глотку да вытащи кровавого скарабея!

Служанка привстала и слегка пошатываясь пошла на испуганного Пэга. Хоть женщина и не была вооружена, по одному её взгляду, мальчик понял, что она может по приказу хозяйки набросится даже на такого рослого мужчину, как Корв, а уж его-то, тщедушного рыжеволосого паренька, она смогла бы разорвать в два счета.

Двигалась служанка странно, сгорбившись, будто старуха, хотя на вид ей вряд ли можно было дать больше лет, чем маме мальчика. Большой живот женщины, был едва прикрыт какой-то старой тряпкой, перевязанной крест-накрест.

Кто знает, чем закончилась бы эта история, если бы дверь в карету вновь не открылась и чья-то рука не запустила бы внутрь одну из деревянных статуэток, что мальчишки так бережно вырезали на уроках мастера. Если бы время остановилось, то Пэг смог бы разглядеть, что это была за деревяшка. Но оно будто бы намеренно ускорилось. Так что нефовская болванка – а  это была именно она – Пэг, а тем более мастер Креркегор предпочитали создавать более изящные скульптура, а вот Неф – да, он предпочитал более тяжеловесные («мощные», как он сам их называл) фигуры – пролетела  мимо носа мальчика и угодила аккурат в бледную, холодную как озёрная селёдка физиономию сидевшей рядом с послом женщины.