Читать книгу Горизонты времени - Виктор Рогожкин - Страница 4

Темнота в глазах разошлась, и теперь их заливал ослепительно яркий свет. В нос ударил насыщенный запах полевых трав, слух постепенно возвращался, и я услышал стрёкот кузнечиков. Резко встать не получилось, мышцы плохо слушались, и я завалился на землю.

Но зрение понемногу возвращалось, и вот сквозь стебли осоки мне удалось рассмотреть синее облачное небо. Я принялся усиленно шевелить извилинами мозга.

А мыслей сейчас было очень много…

Что так могло рвануть у Витьки? Куда делась крыша лаборатории?

В какую траву меня выбросило?

Да и вообще, жив ли я? Не оторвало ли мне руки-ноги?

Правую часть видимого неба занимала ветка раскидистой березы. Странно, не помню такую во дворе у Витьки. Так где же я оказался?

Ноги стало колоть, и я начал их ощущать – на месте, обе.

Подтянул руки, с трудом согнул в локтях. Медленно начал сжимать и разжимать ладони. Онемение отступало.

Можно попытаться сесть…

С огромным усилием сделать это, наконец, удалось.

Но глаза отказывались верить в происходящее. Это какой-то розыгрыш. Или сон…

Всюду, насколько хватало взгляда, был березняк, местами неохотно уступавший место полянам с черникой и брусникой. Левее, будто простриженный гигантским сумасшедшим парикмахером участок волос великана на густой шевелюре, была абсолютно лысая полоса степи.

Если бы там лежал асфальт, я бы подумал, что это дорога. Но там не было даже колеи.

Дальше, за этой пролысиной, где-то вдали на пригорке виднелись огромные поля. Судя по цвету, там уже колосилась рожь.

Я попытался подняться. После второй попытки мне это удалось. Немного мутило, но я держался.

Сквозь головокружение, тошноту и вихри мыслей в сознание стало просачиваться понимание. Кажется, Витькина «адская машина» сработала и закинула меня в какую-то чащу. Но где же тогда Васька?

Там он был со мной совсем рядом и сейчас, наверное, тоже должен находиться где-то неподалёку.

Я попытался заорать, но мой голос прозвучал как-то незнакомо и глухо. Все мои попытки докричаться до друга были тщетны – я оказался в этой местности один. Да и Васька, с его громким голосом и отменным здоровьем, наверняка, нашёл меня первым.

Надо что-то делать.

Вспомнил, телефон!

Сейчас в приложении открою карту, и станет понятно – где я теперь нахожусь.

Я вытащил мобилу и с ужасом обнаружил полное отсутствие сети!

Блин! Интернета не было, координаты не определялись.

Куда же меня занесло?

Ну и глухомань…

Я опять огляделся, на Сибирь не похоже, растительность наша, местная, где же я нахожусь?

Часы на телефоне показывали 19:20, но, судя по солнцу, было непохоже, что сейчас вечер – скорее утро.

Так, надо идти вперёд!

С этой мыслью я, изрядно вымазав в зелёнке травы свои новые бело-синие кроссы, побрёл по той самой прогалине, которую сначала посчитал автодорогой.

Никого…

Только птички поют да стрекочут кузнечики, а ещё и пекло…

На мне поверх майки была только серая худи «Combat Glory», а на ногах лёгкие брюки «Trussardi» поверх белых трусов боксеров «Calvin Klein».

Эх, всё-таки надо было надеть ветровку, её хотя бы можно расстегнуть…

Я поднял худи, оголил живот, тем самым пытаясь хоть как-то охладить свой организм.

И тут где-то вдали раздались странные позвякивания. Я прислушался – может, показалось?

Нет. Дзинь-дзинь.

Звук колокольчика стал слышнее, к нему добавились громкий деревянный скрип и цокот копыт – из-за ближайшего большого дерева на открытое пространство опушки выехала…

Самая настоящая телега!

Запряжён в неё был довольно крепкий светло-гнедой конь с чёрной гривой и хвостом, а возница, здоровенный парень, сидел на каких-то мешках или тюках, уложенных в повозку.

Так…

Меня точно разыгрывают! Насмотрелся я этого по телику! И фиг на это клюну.

Однако на реконструкцию не похоже. На киносъёмки тоже.

Где у нас ещё есть глухие деревни, в которых пользуются телегами?

Да нет уже таких!

Последняя телега, что я видел на практике в Манохино, была на автомобильных колёсах. Один местный житель, старик-чудак, владелец старой клячи, соорудил повозку сам для себя и катал на ней детей.

А тут…

А тут всё было натурально! Чертовски натурально!

Четыре кованых железных колеса подпрыгивали на каждой кочке, создавая тот самый, слышный издалека грохот.

Парень ехал неспешно, но проезжая мимо меня, дёрнул поводья и заорал коню:

– Тпр-р-р-у-у… – после этого нагло вперился в меня своими удивлёнными голубыми глазами.

Да…

Судя по одежде, с деньгами у него было не очень: на голове – мятый, видавший виды картуз; на теле – изрядно потрёпанная холщовая рубаха; такие же штаны до щиколоток прикрывали босые ноги детины.

– Ну? Чего уставился? – крикнул я ему как можно наглее.

– Доброго здоровьица, барчук, – сказал он, окинув меня взглядом, явно сопоставляя мой возраст со своим. – Ты, ведомо, отстал от ентой… От испидиции? Ну, от ентой… Что за бабочками бегають?

Своими вопросами он меня ввёл в ступор – нет, значение исковерканных слов я понял, но…

Я что, попал в то место, где люди выпали из цивилизации?

– Какой я тебе барчук? Меня Андреем зовут! – во мне взыграла злость на нелепость ситуации.

– Стало быть, барчук Андрейка? – недоумённо спросил парень, пристально глядя на меня.

– Ты куда едешь? – спросил я его властным голосом.

– В Батищево, к батюшке нашему.

– К попу, что ли?

– Зачем к попу? Еду к барину Ляксандру Николаичу.

– А как тебя зовут?

– Сидором кличут. Почитай, уже осьмнадцатый год.

Парень настолько непринуждённо вёл разговор, что я понял: никакой реконструкции или розыгрыша нет и в помине. Всё происходит на самом деле. Так играть даже в театре не заставишь. При этом Сидор явно выглядел очень удивлённым. Видимо, моя персона вызывала у него такую же реакцию, как у меня, к примеру, вызвал бы живой инопланетянин.

Неужели Витькины горизонты времени всё-таки раздвинулись и я улетел чёрт знает куда? Сидор, барин, барчук. Что же это такое? Хлопнув несколько раз глазами и пытаясь как можно скорее прийти в себя, я рассудил, что барин этого верзилы поможет мне быстрее, чем сидевший в телеге недотёпа.

– Отвези меня к своему барину! – практически не попросил, а приказал я.

– Как пожелаешь, барчук! Только езда будя неблизкая. Подходи, подсажу. К ночи, дай бог, доберёмся, – он протянул руку, легко, словно полено, закинул меня на свою повозку и крикнул коню. – Пшёл, родимый!

Усевшись позади парня, я смотрел на его здоровенную спину парня и удивлялся про себя: «Ничего себе, восемнадцатый год! А дури-то сколько? Меня как пакет с пивом в телегу бросил…».

Я улёгся в мягкое, накиданное на телегу сено, пихнул в уши наушники, врубил сборник Deep House Mix и погрузился в глубину чудесного аромата трав.