Читать книгу Hannibal ad Portas – 6 – На слишком близких берегах - Владимир Буров - Страница 5

И сообщили по видеосвязи, что только что – пять-семь – минут назад был ограблен банк в виде сберкассы, но деньги унесли именно:

– Еще не обесцененные?

– Ты знаешь, какой сейчас год?

– Начало какой-нибудь новой эры?

– Ты угадал.

– Значит, осталось немного, – как обычно, только чуть-чуть улыбнулся Алексей.

– Нет, нет, ты пришел слишком поздно, чтобы успеть! – и было видно, что леди обрадовалась.

Тем не менее, она была в чём-то права – провести ее полную идентификацию – оказался, да, скорее всего, и был:

– Не в состоянии. – Что-то знакомое, даже суперсексуальное, но доставшееся не ему, а другому, но дураку – по крайней мере – не меньшему.

Алексей приказал привести к нему – почти через дорогу, но только на этой же стороне улицы – заведующую вкладами, и чтобы постаралась заранее подумать, как будет выкручиваться из создавшейся противоречивой ситуации.

Она – не успела войти, а уже почти из-за двери квакнула:

– Я не понимаю, в чем противоречие, если вы вовремя не выкупили свой 41-й Москвич.

– Во-первых, никогда – или очень редко, когда – не интересовался Москвичами:

– Москвичками?

– Хорошо, – ответил Алексей, – вы свой спрос сделали, но больше этого не повторится, не так ли?

– Ах, ты китаец Ли! тогда заходи запросто – около десятки старыми получишь.

– Только в валюте.

– Я не могу возражать?

– Уже сказал, но повторю – нет.

– Ладно, возьми, вот я принесла с собой десять тысяч долларов – считай твои.

– Этого мало на развитие бизнеса в новой создавшейся ситуации.

– Так и надо было сказать, что хочешь на мне жениться.

– Ты согласна?

– При условии, что завтра же уезжаем в Австралию, да.

– Хорошо, мне здесь тоже никогда не дадут генерала.

– Если дадут до полночи?

– Подумаю, не больше. Хотя генералом, да, хотел быть с детства, но никому не говорил, чтобы больше веры осталось на стороне моего искреннего желания.

Вошла первая, похожая на симпатичную учительницу с плоским лицом ограниченности своих потребностей – но только в принципе, ибо так-то:

– Они были безграничными, – что можно думать еще в детстве ей обещали папу губернатора Питербурха, а вышло, что, да, он был, но только в прошлом, или:

– Будет в только в будущем?

– Верно.

– Сейчас?

– Вам ничего не положено.

– Могу так и оставаться школьной учительницей?

– Разумеется.

– Я не хочу.

– Поздно.

– Ничего не поздно.

– Ты размножилась?

– Можете считать и так.

И ее взяли в милицию. Кем? Пока так и не понял. Если судить по фильмам эпохи whs:

– Дело уже было, – но не исключено, что это только моё воспоминание.

– Ты должен вспомнить всё.

И этим она привлекла моё внимание еще больше. Согласилась, чтобы трахнул ее прямо на столе с его загибом на нее, – или наоборот?

Оказалось, не так страшно, как это дело малюют.

– Ты не знал?

– Нет.

– Правда? Ты, что?

– А что?

– С – ну, пусть не с Луны, – но, может быть, с Марса свалился?

– А ты? – не решился искать нового междометия. Впрочем, можешь не отвечать, ты и так ошиблась.

И вышел в коридор, где дожидалась банкирша.

– Вы кого ждете?

– Дак, тебя.

– Что значит:

– Дак? Потому что мы знакомы.

– Допустим, есть что-то в тебе – вас – от прошлого, а я оттуда.

– Ошибаешься. Ты из будущего.

Пошел обедать в ресторан, который был в гостинице и вспомнил, что были у меня в этом городе две дур-донки, – кто теперь уж не знаю, но вот можно ли думать, что это и есть эти две?

Так-то:

– Абсолютно не похожи! – интуитивно?

Надо подумать. Нет, всё-таки, не могу свести на нет полную трезвость этих с готовностью к профанации неправды – тех.

Алексей тяжело вздохнул – как над безнадежностью – и пошел искать тот кабак, где он был – теперь уже можно не сомневаться – счастлив. Так как этот мир не только мало понимал, но и сомневался, что дальше будет легче, – лучше? Даже думать не надо, что здесь бывает.

Но надпись:

– Бренд, – дала возможность не сомневаться, что вторая часть этого – немного переделанного слова – тоже была когда-то на месте.

И зашел, ответили даже празднично:

– Они уехали к тебе.

И поверил, поехал, но от ужаса полученного ответа, забыл даже спросить, как туда:

– Попасть?

Хорошо, что по дороге встретился подполковник Сер-Сер, и предложил место в своей Волге:

– Кидайся!

Чуть, действительно, не кинулся, но всё-таки удалось сесть.

– Вы куда повернули?

– Не будем терять время, я сам отвезу тебя на зону, – и зачитал приказ о моем внедрении в преступную среду, как человека, получившего трешку за правду.

– Да вы что?!

– А что?

– Я не из преступного теста сделан, я боюсь!

– Небось, небось, – как сказал Емельян Пугачев Петру Гриневу, – эта веревка не для тебя намылена, но.

– Но?

– Попробовать надо.

– Не могу, честно!

– Перестань креститься, как бабушка перед насестом, где одни куры и абсолютно нет петухов.

– Не надейтесь, что я буду первым! У меня второй разряд, я тренировал чемпионок.

– По боксу?

– Дак, естественно.

– Это значит только одно.

– А именно?

– Я в тебе не ошибся.

Привезли на Зону, а полковник – скорее всего – так и был подполковником – не проводил даже до спортзала, где можно и жить заодно. Оказалось:

– Здесь и будете жить, – сказал прапор, в роли сегодняшнего старшего дневального с кружкой чая, который, впрочем, тоже предложил:

– С Мишкой на Севере – будешь?

– Естественно.

– Я думал, откажешься, – пошутил он.

Спросил:

– Этапы часто бывают?

– Пока больше не предвидится, – ст. прапор.

– Почему?

– У нас здесь будет проходить чемпионат мира по боксу.

– Мира, – точно?

– Да.

– Может быть, Европы?

– Она больше?

– Не думаю.

– Вот и я не думаю.

Я понял задание так, что бокс на женской зоне – это только прикрытие, а так-то, конечно, надо разобраться с местной коррупцией. На совет:

– Это смешанная зона, – только отмахнулся.

– Ты чё? – спросил ее бывший уже начальник, сдавая мне дела, и – я так понял – только на время этих учений.

– Учений? – переспросил он. – Нет, мой друг – это будут первые в мире настоящие соревнования по боксу, как.

– Как?

– Что, как?

– Я имею в виду, как честные, – вы имели в предисловии этой посылки.

Алексей ожидал чего-то подобного, но не такого, что мужчины будут драться с женщинами за приз:

– Новый, только что построенный большой двухэтажный теплый туалет.

Думали: иностранные коррупционеры отмывают свои незаконно заработанные деньги, – нет, это был одобренный партией и правительством постулат:

– За счет премий улучшать условия жизни не только обычных людей, но и зеков – тоже.

Алексей это прочитал, и спросил еще не успевшего смыться начальника:

– Так это?

– Что?

– Зеки не совсем люди, что ли?

– Ты не удивлен?

– Почему, наоборот, даже непонятно, зачем это делается.

– Так не удивляются, – ответил этот уже бывший подполковник, а теперь только в запасе. Как выяснилось, сам подал в отставку, чтобы хоть когда-нибудь получить заветного полковника, – а:

– Работать на шестерочной должности в управлении – не буду.

– Не хотите? – немного поправил его Алексей.

– Да, – просто согласился бывший начальник.

Алексей хотел узнать, что здесь случилось такого необычного, что бегут многие, но не все.

Многие, как он понял, это бывший начальник и он сам:

– Хочу чё уже хочется.

Но не думаю, что повод – это разборки между живущими вместе мужчинами и женщинами, да и проверить надо:

– Правда ли это?

– Вот ду ю сэй? – спросил только что вошедший прапор Фёдор, – чтобы не забыть так и было написано у него на груди.

– Вместо номера?

– Что-с, э-э, сэр, я думаю, теперь вас называть?

– Я ни-че-го! не понял, – сказал Алексей.

– Я грю, примерять новый костюм будете?

– Я?

– Ну-у, есс, есс.

– Я тебя спросил первый, почему надпись на груди.

– На моей, по-английски, вы заметили? Так чемпионат международный.

– Не со всем светом, надеюсь.

– Вы имеете в виду, как был у Жана-Клода Ван Дамма, когда он сначала работал под-прикрытием?

– Хорошо, просто прочтите мне, что у вас написано на груди?

– Американский аналог.

– Озвучьте.

– Фрэди.

– Так я и знал! – так рявкнул Алексей, что и сам испугался, что даже добавил: – не Крю, надеюсь.

– Гэр, – если только, – ответил прапор и ушел, оставив на вешалке форму для Алексея в зеленом, как маскхалат чехле.

Он посмотрел под кровать, потом открыл щелку маскхалата своей формы, хотелось, конечно, чего-то больше – мэй би – даже форму НАТО, чтобы уж чинно и благородно больше никто не считал дураком, – и:

– Даже ахнул то ли от сожаления, то ли от счастья – их было две на выбор.

Одна новая почти красивая с пушком ценного зверя, генерала каких-то непонятных войск – другая:

– Полковника, – и, как закралась мысль – если не ношенная, то надевали хоть раз – точно.

Открыл книгу форм:

– Так и знал На-То, – а, собственно, на что? Она, так сказать, нужна ему?

Генерал русский хорошо, но как-то уж очень нахраписто – здесь могут не понять, ибо не зеков же на самом деле в ней гонять.

Полковник заграничной службы в мало поношенном – так сказать – смокинге – тоже могут подумать:

– Скорее всего, в прошлом штурмовал вместе с Наполеоном пирамиды Хеопса, – а если одну, то и это немало.

– Буду говорить – в случае чего – что принимал в этой форме всего один раз капитуляцию Японии.

– Потому и потерлась, сэр?

– Дак, обнимать пришлось всех по очереди и даже некоторые дамы лезли.

– Без.

– Что значит, без?

– Без очереди, я имею в виду? – спросил какой-то зэк, уже затесавшийся в его комнату, как здесь и жил всегда.

– Ты что здесь делаешь, сукин сын?

– Дак, вы звонили, я и появился.

– Вот из ит – поя-вился? Как этот, как его, из пивной бутылки.

– Пиво, да, есть в холодильнике, и в витых бутылках вашей молодости, как заказывали.

Алексей открыл холодильник – да, всё без видимого обмана.

– Ты почему не в форме, – кстати?

– Я.

– Мол-Чать. Одеться и ко мне, быстро:

– Вымыть ноги и к вам в опочивальню, сэр, я правильно поняла?

– Ты Даша? – удивился Алексей, и даже не оглянулся по сторонам, как человек, уже давно привыкший командовать.

– Я буду участвовать в турнире, и вот сразу поселилась здесь, пока тебя еще не было.

– Как ты могла узнать, что это буду я.

– Именно ты?

– Да.

– Так больше некому.

– Что это значит? Что значит, больше некому.

– Только у тебя – еще тогда-могда я видела наследственный мандат, который тебе передал Вова.

Хотелось, конечно, спросить, что значит, и кто он, – но: передумал.

Даже не стал спрашивать, действительно ли это будут соревнования по боксу, или, как Кевин Костнер и Курт Рассел пойдут грабить банк. К тому же это сомнительно, ибо в банках уже и пока что:

– Денег нет совсем.

Решил сам проверить, что здесь происходит, поэтому попросил ее провести меня к рингу – где он здесь находится – не пойму. Она:

– Только подняла палец вверх.

– Отличная мысль? – спросил я, чтобы не додуматься, он где-то здесь и находится, не уходя далеко от кассы. – Кстати, где она?

– Тебе меня мало?

– Я так не думаю.

– Тогда в чем дело?

– Где деньги – э-з – Зин?

– Ты хочешь звать меня Зенна – Королева Воинов? – изволь, но я это имя занесу в мою официальную презентацию.

– Я не умею произносить два НН сразу.

– Таскай их, как на удочку, по одной.

– Так вообще, может три получиться.

– Потренируй меня немного, пока завтрак в постелю припрут? – мяукнула знаком вопроса Даша.

– Я?

– Хорошо, назначь мне адъютанта, он будет приперать.

– Может быть, тебе не обязательно жить здесь?

– Почему?

– Мы не женаты.

– Сейчас это уже не принято, чувствует любезность ко мне – прись.

– Будет приз?

– Всегда!

– Хочу знать, какой?

– Как обычно, картофель фри, котлета по-Киевски, пиво, Итальянский вермут и французский коньяк.

– За французский коньяк, – дам.

И да, пиво, какое? Я люблю только хорошее, по стольнику за бутылку.

– Новыми?

– Уже появились?

– Я думал, ты знаешь.

– Что была революция денежных знаков?

– Да, теперь уже мало, что стоит того.

– Кого его? И да, тогда просто корми и пои меня сначала неделю, чем придется – останутся после всего этого силы – дам.

– Почему такая долгая проце-дура?

– Ты не Нато-вский полковник.

– Хорошо, я надену кого его форму.

И многие – в видеокамерах – здесь по умолчанию установленных – ахнули ужасом:

– Неужели и к нам пришла.

– Кто? – не поняла только вошедшая Наташа.

– На-То.

– Ась?

– На то тебе ум дан, чтобы догадаться.

– Как генерал, или, как натовский полковник?

– Как хочешь, – был негласный ответ.

Но Алексей понял, что что-то не то, так как они почти незаметно переглянулись. И решил хоть раз в жизни что-то угадать, но так, чтобы это было серьезно:

– Говорить никому не буду, что всё понял.

На Земле – скорее всего – произошла смена полюсов – и:

– Америка переместилась в Россия, а сия – наоборот – ушла туда, просто-таки своим ходом, оставаясь на месте.

Хорошо учителям, теперь начнут выгонять своих мужей дальнобойщиков, несмотря на то, что тоже гребут деньжата неплохие, если за какой-нибудь золотой мост платить много не надо, – ибо:

– Скока-скока?!

– В последний год преподавания перед пенсией пятнадцать тысяч долларов в месяц.

– На 93-й не сосчитать, на 98 – само уже не считается, сейчас?

– Надо подумать, впрочем, знаю: почти миллион.

Учитель, даже директор школы, каким был предшественник Ле, почти ничего не получал – как и сейчас, – хотя директора начали кое-что иметь, – а здесь, точнее, теперь у Наз:

– Только пенсия учителя 750 000 руб-чик-офф.

– Но, наверное, мил херц, теперь и правду знать надо?

– Для начала решили: только за предыдущий месяц, за который и получили эту, – точнее, – этот багажник еще не обменянного на новый мерседес или тойоту Москвича.

– Денег?!

– Да врет она! – мягко выразилась, встав с дивана Дама, – все бабло идет на чековые книжки.

– Я не верю, – ответил Алексей.

– Во что? – Нат.

– Что именно на чеки, ибо легко заставить подписать любого любой чек.

Но и ответ хороший:

– Врать не запретили, поэтому всегда можно подписаться.

– Как?

– Твоим, например, именем.

И все же люди были так рады, что родились людьми – нет, не обязательно очень богатыми, но теперь – о, мама мия! – деньги-то всегда будут-т.

– Не надо только заниматься бизнесом, – сказала Нат.

– Я – не занимаюсь, – сказал Алексей, но уже понял, что: втягивают, эти крали, за тем и приперлись в его новую резиденцию.

– Твой друг Вова занимается, припрется, наверное, после очередного банкротства и сюда.

– Велю не пускать.

– Пролезет под видом.

– Кого, боксера?

– Тренера.

– Понятненько! Вы уже его наняли, как меня уж и нет.

– Ну, ты уже натовский полковник, работающий на зоне под прикрытием русского генерала.

– Я эту генеральскую форму уже спрятал куда подальше.

– Зря, она будет нам нужна, – Да-Ша.

– Зачем, рэкетом заниматься? Не разрешаю.

– Почему?

– Он всегда мечтал жить по-честному, а уже теперь за деньги – ни за что от этого своего плана детства не откажется.

– Пойми, Алексей, – застонала Даша, – мы на этих ставках вслепую просадим всё твое годовое жалованье за месяц.

– Можно выигрывать без жульничества, – Алексей.

– Так-то, да, но только, как? – Нат.

– Будем только, а играть не будем совсем, – ответил Алексей.

– Только, – ты успел подумать, – ловить жуликов? – Даш.

– Да.

– Нам какие звания ты присвоишь, мне хватит пока майора.

– Мне тоже что-нибудь повыше, по крайней мере, прапора. Сразу отвечу тебе на вопрос, тобой приготовленный: не хочу побираться.

– Майор получает, как школьная учительница перед пенсией? – Нат.

– Надо узнать, – Даш. – Точнее, будем пока считать одинаково.

– Мне мало пятнадцати тысяч долларов в месяц, – сказала Нат, – ибо хотела взять подержанную жигулюшку за пару тысяч – теперь хочу большую машину:

– Как?

– Что, как? Ах, как! Как видел в Южном Порту Мицубиси за тридцать тысяч.

– Рублей?

– Теперь уже не знаю.

– Я думаю, – сказала Даш, – ты спутал себя с Вовой.

– Ху из ху, Во-Ва? – Алексей даже для убедительности потер себе лоб.

– Наш арт-директор.

– Это ее – меня он не трахал, – Нат.

– Я так уже начал понимать, что эту работу на приличной Нато-вской Зоне, начали понимать, как Роберт Де Ниро своё казино.

– Ты еще скажи, что это не Лас-Вегас.

– Хорошо, хорошо, – Алексей подошел к столу, – я так и написал уже в послании к президенту штата.

– Как?

– Это Лас Вегас.

– Мне нравится.

– Я хочу еще подумать, – Даша.

– Поздно, поздно пить дорогой коньяк, май диэ чайльд, ибо.

– Да?

– Теперь у тебя будет свой виноградник, ты, чё, не поняла, дура?! – выпендрила Нат.

– Здесь не бывает тепла, – холодно вымолвила Даша.

– Мы можем купить свой коллайдер, – сказал, входя какой-то парень.

– Вова! – ахнула Нат.

– Как никуда не уходил, – показала, что не удивилась Да. И добавила:

– Мы думали, ты работаешь таксистом.

– Я назначен сюда суперинтендантом.

– Что это значит? – Алексей.

– Материальное обеспечение Зоны.

– У нас всё есть.

– У меня только импорт натюрлих, и знаете почему? Женился на Мари Вла.

– Да ты что?!

– А что?

– Ей лет уже немеряно, – Нат.

– Теперь это не такая большая проблема, как раньше, – Вова.

– Люди будут жить вечно? – Ал.

– Не вечно, лет до ста, ста пятидесяти.

– Двести, – передразнила его Да, – будут.

– Когда-нибудь, – вмешался и Алексей. И добавил: – Так ты что привез сейчас.

– Кабак, естественно, будет открыт, – Да.

– Мы сами хотели, может быть, – На.

– У меня уже есть лицензия, но могу взять в долю.

– В качестве кого? – Ал.

– Поваром я буду сам, вы официантами, Алексей свой проверяющий.

– Такого расклада теперь уже не будет, – пообещал Алексей.

– Вы не понимаете, кабаки пока что разрешены – до особой проверки, что русские способны не всегда врать и жулить – только на общественных началах.

– Что это значит? – Алесей. – В свободное от основной работы время?

– Да.

– Но я генерал, пусть даже натовский полковник, – не могу быть на посылках.

– Будешь охранять и расследовать убийства.

– Да? Впрочем, я об этом только и мечтал в детстве, как о великолепной игре.

– В крестики и нолики? – Нат.

– Нет, в Артура Конан Дойла.

– Пока что, – продолжил Вова, – у меня здесь будет лаборатория.

– Здесь? – удивился Леха.

– Не буквально везде, но под вами, и над вами – да.

– Внизу коллайдер – вверху телескоп для связи с, э-э, Рашкой.

– Нет, вверху лаборатория для интуриста.

– Почему только для них? – Да.

– Это лаборатория, которую мне завещал перед смертью Полинг, чтобы я оживил его хоть когда-нибудь.

– Шекспир и Пушкин? – Да с улыбкой.

– Возможно, но это секрет. Неужели я разболтал его тебе по пьянке?

– Я думаю, вы, сэр, надеетесь отсюда связаться с Америкой, – сказал негромко Алексей. И добавил:

– Не получится.

– Почему? – спросила почему-то именно Да-Ша.

– Америка потому что здесь, а Россия на ее месте так дезориентирована в пространстве, что связь с ней установлена быть не может принципиально.

Это только называется Америка – точнее, Россия – а задать вопрос:

– Где она, – уже не получится.

Алексей из вежливости спросил:

– Федеральное правительство вам выделило деньги в чем – в золотых слитках, или в долларовой бумаге, как не любил Джек Лондон?

– На научную деятельность? – Вова. И ответил прямо: – На научную деятельность у меня установлен прямой контракт с этой Зоной.

– Сколько? – ахнули они почти хором, так как мысленно – нет, не поделили еще все доходы между собой, но:

– Только этим и занимались до сих пор.

Вова прервал этот прекрасный процесс деления своей Немножкой. Ибо так и выразился более, чем фигурально:

– Когда от много берут немножко – это не кража, и тем более, не ограбление – а:

– Делёжка?!

– Да, ты что?!

– У нас нет лишних денег, – заступился за подруг и Алексей.

– Мне ничего лично от вас не надо, – ответил Вова, – ибо я буду брать своё золото с неба.

– Концессия на Луне? – без восклицательного знака Нат.

Даша с сожалением:

– Ты уже установил связь с Луной?!

– Нет, пока только с Аляской, кто-то должен пойти туда, чтобы контролировать.

– Что? Ворованные убытки? – Да.

– Да, но не только, необходимо, контролировать, что посылка действительно ушла сюда, ибо когда я об этом узнаю, может быть уже поздно – назад ворованного будет уже не вернуть.

– Мы никуда не поедем, – был молчаливый, но согласный со всеми ответ.

Вова молча положил на дотянувшийся до него стол бумагу. Прочитали:

– Уже подписанный приказ о вечернем перелете.

– Ты пришел, чтобы, не отходя от кассы сделать нас несчастными? – Да.

– Мы никуда не пойдем и, тем более, не полетим, – Нат. – И знаешь почему?

– Да, – согласился Алексей, – Америка – ты сам сообщил: еще не отрыта.

– Америка-а, – проинтонировал Вова, – это мы.

– А! Так и надо было сказать, что, как сходить в соседнюю деревню за, – Да.

– Вот За Чем только? – Нат.

– Да, – Алесей, – носить золото на себе – не наносишься.

– Проложите сюда подземный тоннель, – Вова.