Читать книгу Дорога к Пушкину (сборник) - Владимир Михановский - Страница 13

Утро вспыхнуло рано

И спешит без примерки,

И горит, словно рана.

Паруса-этажерки

Здесь, где барки теснятся,

Ломят напропалую,

Где затоптана пьяцца,

Где мешки – врассыпную;

Грузовозы встречают,

Грузовозы проводят;

Грузы в порт прибывают,

Грузы в море уходят.

Груды бочек и теса

(Ценят здесь деревяшку).

Быт нехитрый матроса

На виду, нараспашку.

С давних лет, спозаранку

Он таким и остался.

Чтобы стал порто-франко,

Воронцов расстарался:

Создал местное чудо, —

Осмотреться изволь-ка.

Все равно он паскуда,

Полмилорда – и только!

Так решил он и вышел

В ранний час на прогулку.

Голос утра услышал,

Проходя переулки.

Вот и порт за спиною,

Город с портом-алмазом.

Шел он с чистой душою,

Подмечающим глазом.

Без записок, без писем,

Коренастый и крепкий,

Он шагал, независим,

При котомке и кепке.

Три избенки на взгорье –

И просторы степные.

Черноморское взгорье.

Стрелы солнца косые.

Ветер вольный и крепкий.

День рассыпчатый летний.

Шел парнишка при кепке

Восемнадцатилетний.

Может, чуть ему боле, —

Это в общем неважно.

Широченное поле.

Туч летучие брашна.

Степь. Приморье. Одесса.

Здесь проходят ученья.

Шел одесский повеса

И искал приключенья.

Баламута и мота

Что вдали привлекало?

Батарейная рота

В дальнем месте стояла.

В разгоревшейся рани,

На заросшей опушке,

Стали в ряд на поляне

Тупорылые пушки.

Парень к пушкам подходит,

Смотрит, щупает смело.

Что, скажи, он находит,

Глядя в прорезь прицела?

На мальчишку похожий

Посох кинул свой на пол.

Непонятный прохожий

Мять орудие начал.

Смотрит дуло, колеса

Под казенною частью.

Море блещет с откоса,

Тучи дышат к ненастью.

Это вам не игрушки,

Что в лесу или в поле.

Пушкин смотрит на пушки:

Это родичи, что ли?!

А неплохо бы, право,

Согласитесь, ребята,

Получить для забавы

Иль отца, или брата!

Против вражьего взгляда,

Против лжи и напасти

Только рявкнет как надо –

И расколет на части.

Брат такой не изменит, —

Тишь стоит или вьюжно,

И папаша оценит

И поддержит, как нужно.

Слава брату-орудью,

Слава хватке ружейной!

Эй, кто выдержит грудью

Залп такой батарейный?!

Брат! Давно не видались,

Ты соскучился, видно.

Годы – это не малость,

Жить в разлуке обидно.

Ты такой же, как прежде.

Молчаливо тоскуя

Поджидаешь в надежде,

Что тебя обниму я.

Славно смазана тушка,

И стоит не сутуло.

Здравствуй, здравствуй же, пушка,

Не сворачивай дуло!

…И блюститель простора

И ничуть не шутейный,

Подошел к нему споро

Человек батарейный.

– Здесь военная тайна,

Здесь чужие не ходят!

– Подошел я случайно:

Дух весной колобродит.

– Вы гуляете в поле?

Сердце воздуху радо?

Пушки нравятся, что ли?

– Да, пушчонки что надо!

…Ходит ветер по воле,

День пока лучезарен.

– Ты шпионишь здесь, что ли?

Турок, немец, татарин?

Шпик? Неужто турецкий?

Выкрасть тайны охота?

Стой! Рукой молодецкой,

Как орешинок грецкий,

Расколю я в два счета!

Ты ведешь себя дико,

Коль попался – покайся.

Кто такой? Говори-ка,

Да соврать не пытайся!

– Я ничуть не стараюсь.

Вы поймите, ребята:

Как и в чем тут покаюсь,

Если встретил я брата?

– Нет предела канальству!

Пусть кто выше рассудит.

Ну-ка, шагом к начальству!

Как решит, так и будет!

Кто ты? – Пушкин я! – Браво!

Радость в дом, не иначе!

Слава Пушкину, слава,

И добра, и удачи!

Моя радость не лжива,

Наша встреча – награда!

Залпом в небо, да живо!

Сердце Пушкину радо.

Степью залп отразился,

Эхо выстрелов – чудо!

Лагерь весь спохватился:

Кто палит и откуда?

Эта радость без меры.

Пушкин видит уроки:

Знают все офицеры

Огненосные строки.

На слуху оставалось,

Что на ум западало.

В них и богу досталось,

И монарху немало.

Гостя враз окружили

С прогремевшею пушкой.

Офицеры решили

День отметить пирушкой.