Читать книгу Танцы ледяных смерчей - Владимир Владимирович Нащёкин - Страница 11

– Так я и думал, – хмыкнул Арен и скорчил такую презрительную рожу, словно оскорблённый всеми сидящими вокруг, а Павший Луч обязан сиять только над его макушкой. – Вы даже не смогли собрать несколько охапок нормальных веток! И как вас после этого назвать, мелюзга пузатая?

– Ну собирай сам, раз такой умный, – фыркнул на него Лайни и надулся. – Команды легко раздавать!

– Если я буду ещё вместо вас ветки собирать, то мы и за год не успеем – багряные к тому моменту успеют весь Шепчущий Лес спалить и повесить Аллофара с Фейве! Вы этого хотите, лентяи?

– Арен, ты не кричи так, – вздохнула Миа и вывалила кучу палок, с трудом пытаясь отдышаться. – Сам же сказал – не шуметь, а самые толстые ветки мы без шума не донесём!

– А надо! Если облажаемся – другого шанса не будет. В общем, я проверил следы – багряные куда-то отошли, поэтому вокруг этой полянки можете собирать как следует. Думаю, они не вернутся в течении часа, а то и двух, если повезёт. Но чуть что – сразу бросайте всё и мчитесь стрелой ко мне.

– Мнье-мнье! Раба-дье! – передразнил его Кыш и захлопал ушами, одновременно размахивая двумя ветками, изображая Вредное Мышастое Чудовище, готовое съесть по частям грубоватого парня, если он и дальше станет обзывать его друзей.

– Подожди, Аренка, мне нужно кое-что спросить. Можно? – Миа потянула парня за рукав.

– Давай, только шустрее!

– Как могли таленги… ну, эти добрые тени с мигающими глазюками, забрать Рвалина и Лаверта, если даже Аллофря нам рассказывал, что они никому не подчиняются и тем более не нападают на людей просто так?

– Ух, Мийка, а ты – голова! – восхитился главарь детской банды и посмотрел на девочку с таким уважением, что даже его вечно презрительная ухмылка исчезла, сменившись на загадочную и слегка испуганную. – Я тоже долго над этим думал, ночью не спал до нападения багряных. Сначала решил, что это вроде редкого природного явления – ну знаешь, когда одновременно идёт сильный дождь, светит солнце – и радуга непредсказуемо проявляется на небе.

– Ага… радуга, – девочка кивнула. Она ничего не поняла, просто ей очень понравилось сравнение, отвлекающее от грустных мыслей. – Радугонце: теплое и красивое, как чудо…

– Вот и мне так показалось: может, таленги и те золотистые змеи дали такой эффект ловушки, соединившись вместе? Кто их знает! Только я всё ломал голову – они же не могли сами по себе собраться именно на стоянке друидов и поймать специально Лаэрта с Райлином, а больше никого. Почему не Аллофара, он же рядом в палатке был с Фейве? Почему никого из младших друидов, не Зарвиуса? Ведь он по силе в чём-то даже выше Старейшины и уж точно может помешать захватить Рощу! Значит, им нужен был именно Лаэрт, чтобы вывести его из игры. Так?

– Всё сходится, – согласился Лайни, помрачнев ещё сильнее. – От этого мороз по коже, если честно.

– Сходится, да не очень… – хмыкнул Арен. Миа с Лайни переглянулись, а Кыш скорчил удивлённую рожицу: такое случилось в первый раз, когда этот неуступчивый парень раскритиковал собственную идею! – До вторжения багряных в Шепчущий Лес я не мог понять, кому это нужно, тем более, за Лаэртом стоит весь его Орден и Школа мерцающих Белого Единорога – одна из самых известных, наряду с Волком и Медведем. Ну, даже если багряные и смогли найти крутого чародея, который, допустим, знал, как подчинить таленгов на время – они же понимали, что тогда в дело может вмешаться сам Меедорн. А багряные не ровня мерцающим, это я видел сам – твинклеры легко вырежут всех этих сектантов, если те зайдут слишком далеко.

– Подожди, тогда почему они до сих пор этого не сделали? – вмешался Лайни.

– Смотри, у мерцающих много забот: это и Хаос, и всё новые чудовища, рыскающие по лесам и трактам, и укрепление какого-то этого… Баланса Сил, о котором сам Лаэрт мне немного рассказывал, и другие миры Павшего Луча, ведь все они могут погибнуть, когда зла в людях станет слишком много, а тьма задушит Павший Луч, и он окончательно угаснет.

– Голова кругом… я бы с ума сошёл от половины этих забот, – вздохнул ученик друида.

– Вот именно. Значит, остальные мерцающие до сих пор заняты чем-то важным, иначе давно вмешались бы. Но я уверен – Лаэрту они должны помочь, если он вернётся.

– Подожди, Арен, ты меня совсем запутал, – Миа вежливо дёрнула его за руку. – Если ты говоришь, что эти багряные дядьки боятся мерцающих и нашего Лаверта, потому что он уже однажды их победил со Рвалином и надавал им по шее, освободив рабов и приведя их сюда, в Шепчущий Лес. Если багряные не так сильны, то как они сумели приручить таленгов?

– Енгов! Пенгов! Раба-да! – возмутился Кыш.

– Ты ещё маленькая, Мийка, многого не понимаешь, – вздохнул Арен и присел рядом с девочкой, чтобы их глаза встретились на одном уровне. – Я не говорил, что багряные – слабаки. Они убийцы. Профессиональные. Которые зарабатывают огромные деньжищи и влияние на торговле детьми, как вы с Лайни и даже младше. Лаэрт мне рассказывал, что такие секты воплощают в себе одни животные стороны людей, их цинизм, жадность и злобу. А любое мелкое, неуверенное в себе зло тянется к Большому Злу, как ручей тянется к реке, а та – к морю…

– Не поняла… у них что, есть такая вонючая багряная река и целое вреднющее Багряное Море, полное работорговцев? – глаза девочки стали огромными от ужаса.

– Ну-у… в каком-то смысле да, хотя не совсем. За каждой мелкой бандой стоит более крупная, она вроде бы и в тени, но на самом деле творит гадости чужими руками. Вот и за багряными стоит кто-то очень могущественный или даже несколько шишек покрупнее. В той битве, когда Лаэрт… ну и Райлин ему помог… совсем немного, – Арен вздохнул, ему слишком тяжело давалась мысль, что воин, спаливший его родную деревню по приказу Верховного Наместника, мог сделать хоть что-то хорошее. – Вот, когда мерцающий отбил нас от этих головорезов, я видел у них очень дорогое оружие: тяжёлые арбалеты из Хорима, редкие доспехи, очень породистых коней! Одна такая резвая лошадка, Мийка, каких я видал у капитанов багряных, стоит как вся наша деревня. А откуда взялись боевые клерики? Они едва не вырубили самого мерцающего, но он сумел их перехитрить – иначе всё, я бы с вами не разговаривал! Их же кто-то должен долго обучать!

– И кому нужно связываться с этими убийцами? – Лайни недоверчиво хмыкнул.

– Всем, кому выгодно. А значит, за этими сектантами стоят шишки среди высших чародеев, в Совете или ещё где повыше – иначе их бы давно прихлопнули конкуренты.

– Аренка, ты настоящий умняшка, но говоришь какие-то очень страшные вещи, – Миа поцеловала Кыша и погладила Росток, чтобы успокоиться. – Совет должен творить добро, чтобы помогать людям. А если все будут платить этим… рабским торговцам, то даже Лаверт не управится!

– Именно, Рыжая. Помнишь, как его поймали в ловушку? Всё было спланировано давно, потому что те гады, что за этим стоят, знают – только мерцающие могут помешать уничтожению Рощи Друидов! Ух, была бы моя воля – насыпал бы им всем за шиворот живоглорок, пусть знают!

– Слишком много всего сразу на мою рыжую головушку. А кто же тогда натравил изморозь на нашу Рощу и почему она сейчас почти пропала, уже нет такого холода как раньше?

– Миа, я тебе уже говорил, что ты задаёшь не по годам хитрожопые вопросы? Я что, похож на друида Ордена Всезнаек?

– Ну-у… нет, но раз ты у нас самый старший, то можешь подсказать. А ещё самый умный. И храбрый. И вот.

– Ага, хоть кто-то оценил, – буркнул Арен, чтобы скрыть довольную улыбку. – Я долго думал над этим: изморозь – это вообще мистика, даже не понятно, откуда она взялась и…

– Её вызывают золотистые змеи!

– Откуда ты знаешь, Рыжая?

– Видела! Мы с Лайни заметили, как одна из них замораживала всё вокруг такой тягучей инистой серебрянкой.

– Вам серьёзно повезло, что остались в живых… это запутывает всё ещё больше. Я думал, что холод вызывал один из главных чародеев багряных, а теперь оказывается – это совсем разные вещи, клянусь Белым Единорогом! Ну и дела-а-а…

– И что это значит? – подал голос Лайни.

– Нужно меньше болтать, а собрать как можно больше веток. И живее, мелюзга!

– Вот вечно ты командуешь! – не выдержала Шиала. – Откуда я знаю, что ты не приведёшь нас опять к завалу как в прошлый раз?

– Не гунди, психулечка, всё будет замерцательно. Главное, чтобы твоё нытьё не услышали острозубы или другая голодная живность как в прошлый раз, ага?

– Намёк принят, нытьё откладывается на двадцать минут. И сколько нам ещё топать до Храма?

– Если одна городская неженка и дальше будет охать, чтобы останавливаться на отдых каждые полчаса, то нам понадобится ещё минимум дней, а то и за неделю не управимся, если мне придётся тащить тебя на шее, курица городская.

– Вредина. Лесная, лохматая вредина.

– Лучше быть лесной и шустрой врединой, чем избалованной и мертвой истеричкой.

– Пф-ф-фы! – Шиала надулась и пнула ветку, которая напоминала ей лапу острозуба.

– Рада, что ты согласна. Кстати, ты не рассказала, как всё-таки выжила в той резне с нарийцами, когда они напали на вас в саду? Фейве говорила, что наёмники Нарии – одни из лучших, с ними даже среди элиты имперской гвардии мало кто сравнится.

– Если бы не Лаэрт и… Наместник Холлинг, со мной бы расправились быстрее, чем я успела бы ахнуть.

– Рассказывай. Я же теперь ни о чём другом думать не смогу! А пока наберу тебе две горсти лучших ягод и не буду язвить над манерами моей любимой благовоспитанной чухни.

– Четыре горсти. И поучишь меня стрельбе из лука в движении, – глаза Принцессы заблестели как у кошки, увидевшей банку сметаны.

– А задницу тебе соком огнецвета не намазать? Ты прям обжорная мадам, а ведь по морде-то и не скажешь, малахольная аж ветром сдувает… нравятся ей мои ягоды… ладно, я согласна. Очень хочется подробнее узнать про знаки мерцающих и как всё-таки Лаэрт сумел нашинковать такую банду. На! Лопай, и рассказывай. С передыхом, а то всё стрескаешь, что мне пришлось целый час собирать, а я так и не узнаю, как мерцающий выкрутился на этот раз.

Арбалетные болты засвистели и ударили в девочку. Но мгновением ранее перед ней вспыхнул серебристый щит Лаэрта, от которого смертоносные выстрелы отскочили как от сияющей стены.

На мерцающего двинулись сразу трое нарийцев в тёмных кожаных куртках, каждый из головорезов держал по два длинных кинжала. Низковатый, крепко сбитый нариец в маске с чёрным львом вынул из-за сапога ткань с алыми узорами и взмахнул ей, отвлекая внимание.

Узоры сверкнули и ударили молниями с такой силой, что отшвырнули Лаэрта на несколько метров – к счастью, он успел сгруппироваться и сделать кувырок через голову, иначе его бы размазало о статую из мрамора. Щит мерцающего тревожно вспыхнул – стало ясно, что следующий удар подобной мощи он уже не отразит. Наёмники слишком тщательно подготовились, если с такой лёгкостью использовали подобные убойные артефакты.

Твинклер выругался и метнул в приближающихся нарийцев Знак Волны – двоих отшвырнуло, и Лаэрт с нескрываемым удовлетворением почувствовал, что им досталось гораздо сильнее, чем ему.

Но главарь лишь упал на колено и ловко подставил волшебную материю, мастерски впитав силу знака. С другой стороны сада к Эйриху и Принцессе приближалось ещё четверо, целясь из лёгких арбалетов.

Роскошный сад, полный диковинных растений, привезённых со всех концов мира, за минуту потерял красоту и ту непередаваемую атмосферу сказки, которую так любила маленькая Шиала.

Сейчас прекрасные деревья с огромными цветами напоминали чудовищ, желающих схватить девочку гигантскими бутонами, ранить острыми ветвями и задушить корнями. Даже мраморные статуи изящных единорогов, мощных грифонов и других существ источали такой ужас и отчаяние, словно собирались умчаться отсюда поскорей, стряхнув с себя каменные покрывала.

Как такое могло случиться? Это невозможно! Ведь ещё утром скульптуры казались такими добрыми и надёжными. Они должны защищать маленькую Шиалу и её отца, не подпускать никаких злых людей к уютному саду! Не мог же весь этот уютный мир так быстро прогнить и стать чужим?

Принцесса вскрикнула и спряталась под крыло императорского грифона, искусно высеченного из гигантской глыбы бело-голубого мрамора.

Тем временем один из нарийцев кинул на короля полный ненависти взгляд и метнул круглый предмет, он тут же взорвался разъедающим дымом и начал расползаться кошмарным облаком.

Лаэрт метнулся к Эйриху и, закрутив мечом невероятный серебристый вихрь, напал на четвёрку врагов, заставляя их обратить всё внимание на него. Мерцающий прыгнул в самый центр нападавших, отразив их атаку молниеносным выпадом, затем резко развернулся, заставив клинок одного из врагов разминуться на несколько сантиметров от своей шеи и, неожиданно сделав незаметный шаг в сторону, сбил ритм врагов, вынудив их потерять скорость и забыть о короле. Затем твинклер сложился как смертоносный паук, уклонился от страшного удара наёмника и молниеносно ударил наискосок, отрубив занесённую руку ближайшего из врагов по локоть.

Тот истошно закричал, но не выронил второй клинок, а из последних сил ударил коварным ударом снизу-вверх, доставая пах и живот Белого Единорога. Однако Лаэрт с поражающей точностью парировал удар и крутанул мечом, выбивая его из слабеющих рук врага и продолжая движение Серебристого Клинка шипящим росчерком к шее противника прежде, чем остальные нарийцы успели восстановить ритм. Тут же голова убийцы отлетела в сторону, оставляя за собой шлейф кровавых капель, они алым дождём забрызгали перекошенные от ярости лица нападавших.

Наёмники напали втроём одновременно в полной тишине. Лаэрт сделал шаг в сторону и щёлкнул пальцами, метнув сверкающие брызги в лицо ближайшего нарийца – тот завизжал, схватился за голову и стал кататься по земле, пытаясь сбить кислоту, но она с невероятной быстротой разъедала одежду и плоть, оставляя дымящиеся кости.

Тем временем вызванный нападающими туман вспыхнул мертвенно-фиолетовым светом и стал клубиться чавкающими щупальцами, которые всё плотнее охватывали защитную сферу мерцающего. Она зашипела и стала гаснуть.

Из дальних концов сада тёмными призраками приближались ещё две группы нарийцев, вооружённых отравленными трубками и лёгкими жезлами, бьющими молниями. Положение выглядело безнадёжным несмотря на всю самоотверженность мерцающего.

Лаэрт выругался и сунул руку за пазуху, нащупав зелье.

– Эйрих, ничтожный ублюдок шакала, ты узнаёшь меня? – обратился к королю южанин в маске со львом.

Лаэрт молниеносно прыгнул к Принцессе, держа в право руке серебристый меч, а левую спрятал за спину, готовя изощрённый знак, который сплетал одними пальцами.

– Нет, – король нахмурился и протянул вперёд ладони в успокаивающем жесте, словно собирался голыми руками защитить дочь от ударов мечей. – Нет, но уверен, мы можем договориться, нет смысла проливать кровь и рисковать жизнями. Я обещаю… обещаю, вы получите столько золота, сколько сможете унести, если сложите оружие и прекратите насилие.

– Надо же, как ты запел сейчас, двуличная падаль! Ты повесил моего отца только за то, что он отказался служить тебе и выполнить заказ на убийство хоримского принца!

– Хайлер? – Эйрих побледнел и отшатнулся, будто перед ним стоял призрак.

– А меня ещё ребёнком со всеми братьями ты приказал сжечь на глазах у нарийской знати, чтобы они стали твоими унижёнными рабами, – он снял маску и Холлинг страшно скривился, увидев обожжённую правую часть лица, которая выглядела как маска из запёкшейся плоти. – Но ты забыл, глупец, что у нас, в отличие от северян, есть честь. Это такая маленькая частица верности и достоинства, её нельзя сжечь или променять на твоё ничтожное золото и скотскую власть!

– Предлагаю решить спор между нами, – вмешался Лаэрт. – Здесь ребёнок. По законам Нарии, мужчина не может обидеть дитя.

– О, так наёмник знает наши обычаи? – Хайлер усмехнулся и повернул голову. Теперь все увидели, что левая сторона оказалась почти не тронутой пламенем. У парня выделялись удивительно правильные черты лица, а густые тёмные волосы в сочетании с открытым взглядом придавали ему тот своеобразный оттенок благородства, какой часто так ценят романтичные девушки и уважают ветераны.

– Знаю. Я служил твоему деду, Айману Второму. И спас его от резни в столице, когда он остался в меньшинстве против карликов двух кланов и их убийц.