Читать книгу Свидетели Его – Мы - Владимир Вячеславович Калинов - Страница 6

Попытки заснуть не увенчались успехом: то мешали яркие цифры часов, то скрип пружин собственной кровати – все это раздражало. Все как у всех.

Сергей долго ворочался, несколько раз выходил на остекленный балкон подышать воздухом, приоткрыв створы окна. Небо казалось беззвездным, и каким-то мятым, словно серое покрывало.

Очередная попытка….

Незаметно слипаются глаза… и вот, наконец, тебя обступает тишина, до звона в ушах.

И только потом, и только ты начинаешь видеть череду образов, картинок, отрывков из, когда-то произошедшего…. Вот, ты начинаешь замечать, как меняются ноги фонарей на улице вдоль аллеи, по которой ты медленно идешь, по каким-то своим делам.

И они, эти фонари, неслышно шаркая, идут за тобой, пряча во тьме свое уродство, и от этого ты видишь, лишь, их неярко горящие плафоны, стремящиеся за тобой, словно толпа светлячков….

Ты уже не замечаешь дороги, ты не помнишь, зачем и куда шел…, ты помнишь, лишь то, что все, что вокруг тебя сейчас, и, есть действительность…. К полуночи и позже, сны становятся ярче, громче, объемнее…. реальнее…

* * *

Сергей открыл глаза. Он увидел свою, давно забытую комнату. Теплого цвета обои, занавешенное окно, маленький письменный стол. Ему было двенадцать, или чуть больше, а может и меньше…

Он почувствовал приближение кого-то в свою сторону, и, обернувшись, сел на кровати.

Помниться, маленьким он всегда так делал, если чего-то боялся. Словно бы ему всегда нужна была опора сильнее чем его ноги, для того чтобы или сдержать натиск, или рвануть от опасности прочь. Он увидел лицо. Милое, доброе мамино лицо. Оно было в дымке, не разобрать деталей…

Она присела на край подле него, и, обняв его русую голову, прислонила к своей груди. Эта была ее привычка. Она так любила грустить, обняв его и баюкая словно младенца. И это продолжалось вплоть до его совершеннолетия.

– Он умер, – сказала мама, ласково гладя Сергея по голове, и прижимая его худенькие плечи к своим. Словно пытаясь хоть как-нибудь его успокоить, согреть.

Картина сна стала мокрой…. Сергей понял, что это он…. Он плакал. Слезы саднили глаза, и, принявшись их вытирать, Сергей, не заметил как, сон ушел,… просто растворился,… исчез. И вновь его окружила пустота…

Первое что он услышал, были шаги.

Гулкие, отдающие эхом, словно рядом с ним, кто – то нарочито громко чеканил по бетонному, пустому туннелю.

Из тьмы стали выступать силуэты зданий, тени людей, наполняясь светом.

Сергей посмотрел на часы. Все три стрелки с немыслимой скоростью мчались по кругу, словно приближая, что-то….

Без одной минуты двенадцать, две из них остановились, ожидая секундную, и та, перейдя границу полудня, словно запнувшись у финиша, как уставший спринтер, мерно, ровно, будто пытаясь отдышаться, побрела дальше по своему извечному кругу.

* * *

Улица после недавнего дождя, была в серых пятнах исчезнувших луж. Сергей посмотрел вокруг; какая-то незнакомая площадь, кругом полно людей. Они говорили, но он их не слышал. И это было хорошо иногда не слышать птичьего гвалта этой человечьей толпы. Дул легкий ветерок, шевеля стриженые газоны, волосы немых для Сергея людей, но он его не чувствовал, словно для Сергея он персонально не существовал. Ярко светило солнце. Но совсем не слепило. Словно этот мир существовал сам по себе, никак не принимая в себя незваного гостя, которым Сергей себя здесь почувствовал.

Он, шел сквозь толпу, она его не замечала, словно он был невидим и для нее. Он шел вдоль площади к невысокому, каменному зданию, из которого выходила организованная группа людей.

Сергей подошел поближе. Корреспонденты, роем пчел в пиджаках пытались окружить кого-то. И лишь строгие телохранители в потемневших от пота рубашках, пытались сдержать этот натиск.

Сергей никогда не любил репортеров, и потому, отчасти был рад, тому, что не слышит ни единого звука. Вдруг, человек, вокруг которого происходила вся эта суета, стал заваливаться на спину. Среди телохранителей, началась организованная паника, они тыкали ненужным теперь оружием во все стороны, кричали немыми ртами, словно пытаясь отогнать наступавшие вместе с паникой мысли.

Потом его вновь выбросило, на этот раз мягче, бережнее…

Он оказался в мягком кресле. Тело отказывалось шевелиться, словно кто-то прибил его голову невидимым гвоздем, заставляя смотреть только вперед.

Комната, где он теперь оказался, на первый взгляд напоминала гостиничный номер. Об остальном не дал додумать голос диктора:

– … вчера ровно в полдень в Новом Орлеане, штате Луизиана, США, был убит заместитель сенатора Пола Гринфельда, Питэр Робски. Полиция пока не дает никаких комментариев на этот счет, подробнее об этом и др…. —

Его вдруг резко отпустило… он, как ни в чем не бывало, взял пульт с журнального столика перед собой, и, невежливо оборвав речь диктора, выключил телевизор.

Стало невыносимо тихо, словно ему кто-то давал время отдышаться.… Понять…

Сергей, откинулся на спинку кресла, прикрыв лицо руками. Пальцы коснулись влажных прядей волос спадавших на лоб.

* * *

Когда свое собственное дыхание перестало казаться чем – то инородным, он открыл глаза.

Ворочаясь в прилипшей к телу цветастой простыне, словно новорожденное насекомое, путающееся в своих внезапно появившихся многочисленных конечностях, Сергей, наконец, встал, волоча за собой уголок одеяла.

Прошлепав босыми ногами на кухню, он сел у окна. Закурил.

Сон рвал все еще спящее сознание обрывками сцен, отдельными кадрами на мелкие кусочки, и складывал их в случайной последовательности, словно пытаясь зацепиться, за край сознания, боясь быть по обыкновению забытым.

Сергей, выдыхая дым в приоткрытое окно, смотрел на просыпающийся город под лазурно – холодным небом, и, подперев рукой, подбородок, тяжело вздохнул.

Размяв окурок в пепельнице, он снова побрел в спальню. Можно было еще вздремнуть пару часов. Белые ночи уже давно вынуждали людей путаться во времени, но часы упрямо его подсказывали.

Здесь разум пока одерживал вверх, а вот дальше. Дальше было немного сложнее.

* * *

Было слишком рано, для того чтобы вставать. И слишком, как ему казалось поздно, для того чтобы спать. Сергей приподнялся на, тогда еще пустой, кровати, не наполненной дыханием рядом лежащего любимого тепла. На часах злобно мерцали зеленые цифры.

Утро. За окном – бледное небо. Серый: в красных, зеленых и охровых, крытых простым металлом и ребристой черепицей – крышах город.

Сергей дотянулся до трубки, подумал и вставил ее обратно в гнездо. Торопиться не стоило.

Встал. Накинул халат. Прошел в ванную.

Смотря на себя в зеркало, водил, мерно жужжащей бритвой по щекам.

Завершив утренний экскурс, он прошел на кухню. Вынув из холодильника бутылку минеральной воды, он приложился прямо из горлышка. Холодная вода, множеством пузырьков схватывала горло до жжения в гортани и щекотки в желудке, холодя зубы.

Сергей уже долгое время ощущал беспокойство. Долгое время его мучили разного рода кошмары. Наверняка он даже кричал во сне, потому как, просыпался в холодном поту и с надрывом в гортани, словно ему не хватало воздуха вынырнуть из глубокой бездны своих снов.

Он давно чувствовал, что те немногие, что остались, давно уже стали конвоем для тех, кого пытались спасти, и тонким льдом для тех, кто пытался их изничтожить. И сейчас, эти сны, стали, словно явным подтверждениям его собственных раздумий и переживаний.

Потому, как ни один человек не готов добровольно, сам себя осудить за содеянное. Или попытаться оправдать свою Веру. Но вот так.… В мозгу всплыли эмоции, осевшие после сна.

Поднявшись, мутной взвесью, они бередили сознание, от чего захотелось присесть и схватиться за валидол, если бы Сергей был сердечником. А так…

Голова закружилась, подступило к горлу, но Сергей сдержал себя.

Ком, жжением рассосался по гортани. Минералка, растворила это ощущение, заставив сделать неприличный, и гортанный звук.

Сергей поморщился, когда пузырьки стали сильнее раздражать горло, щекоча ноздри.

Все было совершенно не во время. Он даже не мог бросить все дела на самотек. Близилась очень важная сделка, часть денег от которой он обещал, едва ли не публично, перечислить детской клинике….

Душ не помог, но хотя бы убил время, и, окончательно прогнал сон….

Снова посмотрев на часы, Сергей почти с облегчением вздохнул. Теперь можно было звонить.

Динамик мелодично отзывался на нажатие пальцами цифр. Щелчки набора номера. Сергей прислушался. Нет, эха не было, не было и других подозрительных звуков, которые говорили бы о «прослушке», но, тем не менее, трубку невидимый собеседник, почему – то брать не спешил.

Сергей сбросил вызов и снова набрал номер. На этот раз трубку взяли сразу:

– Да, я слушаю, – проговорил бесцветный голос.

– Мне срочно нужно вылететь в Новый Орлеан, закажите билет на ближайший рейс и приготовьте машину, нужно уладить кое какие дела перед отъездом.

– Хорошо Сергей Михайлович, я вам перезвоню.

Человек на другом конце провода повесил трубку. Сергей сел на стул и уже спокойно налив в стакан минералку стал цедить ее мелкими глотками, глядя в окно.

Конечно, ему, как крупному бизнесмену, охрана была необходима.

В нынешние времена не стоило рисковать собой так откровенно. Хотя, Питэра, она не спасла. Как говорят профессионалы – охрана спасает только от второго выстрела.

Выходя из кухни, Сергей поставил пустой стакан в посудомоечную машину.

Нужно, было, собрать вещи пока есть время. Пока оно еще есть…