Читать книгу Игры в героев. Воля свыше. Часть первая - Вячеслав Митяшов - Страница 13

Лязгнул дверной засов, дверь заходила ходуном от безуспешных попыток открыть её. Затем раздался громкий стук. Эйнар и Бирнезий вздрогнули, переглянулись. Эллирий весь напрягся, огляделся по сторонам, словно прикидывая, что взять под руку потяжелее.

– Может Александр вернулся? – предположил Эйнар.

– Может и он, или кто-нибудь из своих. Были бы не свои, церемониться не стали, снесли дверь и порубили бы нас к чертям собачьим.

Эллирий открыл дверь, держа наготове нож. На пороге стоял Каллист. От него немного попахивало вином, и Эллирий, проворчав что-то наподобие – тебя ещё не хватало – хотел захлопнуть дверь, но нежданный гость вдруг выпалил одним духом:

– На друга вашего напали. Сам видел. Он, боюсь, не продержится долго.

– Где? Сколько их?

– Да с десяток, идём быстрее, покажу где. Совсем рядом.

Не долго думая, все трое схватили мечи и бросились по улицам следом за Каллистом. Прохожие по пути бросались врассыпную от вооружённых мужчин, жались к стенам домов, указывали на них пальцем. Пара городских стражей, едва не сбитые Эллирием с ног, проводили их взглядом и бросились за подмогой.

Каллист нырнул в проулок – товарищи, не отставая ни на шаг, последовали за ним. Впереди маячила узкая улочка, и когда они добежали до неё, навстречу выскочило двое перепуганных чем-то мужчин.

– Они! – крикнул Каллист и сходу ударил одного ногой в пах.

Второй остановился как вкопанный и даже не пытался сопротивляться. Эйнар приставил остриё меча к его горлу и спросил таким голосом, что беднягу затрясло от страха:

– Где наш друг? Быстро говори, тварь!

– Я не знаю! Ничего не знаю! Борода его ножом хотел, а он исчез!

– Что ты несёшь?! Думаешь, я поверю твоим бредням?

– Я говорю правду, я не вру, клянусь плащом Лабека. Идёмте! Идёмте со мной, я покажу, где это было. Только не убивайте меня!

Эйнар подтолкнул его, заставляя идти перед собой, и они повернули за угол, прошли немного вперёд по извилистой улочке и оказались в тупике.

– Здесь, – дрожащим голосом пролепетал пленник.

На сером булыжнике мостовой лицом вниз лежало мёртвое тело. Эйнар бросился к нему – одеждой и телосложением убитый походил на Александра. Перевернул – перед ним было залитое кровью лицо другого человека. Ещё один лежал поодаль. Оставив за собой широкий кровавый след, он дополз до груды мусора рядом со стеной дома, где и умер. И всё. Больше ничего.

– Он прижимался спиной к стене, – проговорил Бирнезий, осматривая потёртую известку на цоколе и землю рядом. – Отбивался, уже весь израненный, упал… А дальше не совсем понятно. Если их было столько, сколько говорил Каллист, наш друг не продержался бы долго и не смог убежать. А их что-то спугнуло так, что вон на этом лица нет, какая-то бледная маска.

– А если они не врут?

– Да кто их знает. Чудеса разные бывают, многое нам не ведано. Слышал я о служителях храма Лабека, они и не такое вытворяют. Может, друг наш один из них.

– Тогда что он делал на войне? Служители храма живут своей жизнью.

– Спроси что-нибудь полегче. Знал бы, сказал.

– Эй, вы, – окликнул их Эллирий. – С этим то что делать будем?

– Да отпусти его.

– А ну пошёл, – Эллирий отвесил пленному хорошего пинка, и тот со всех ног побежали прочь.

– Ладно, Эйнар, нам нужно уходить отсюда. Не хватало ещё, чтобы нас стража застала здесь, рядом с трупами.

Не дожидаясь, пока нагрянут стражники, они направились обратно. Забрали по пути Каллиста – его жертва всё ещё корчилась от боли. Эллирий дал ему медяк – Каллист рассыпался в благодарностях, но не ушёл, а увязался следом.

– Ну что там? Что случилось? – пристал он с расспросами.

– Да ничего, сбежал друг наш. Поранили его немного, а так, всё нормально, – поспешил ответить Эйнар.

– Ну, хвала Лабеку. А то я уж испереживался весь.

– Каллист, друг мой, ты никуда не спешишь.

– Нет, я только вечером заступаю на пост.

– Так иди и проспись, чтобы ночью на посту не спать! – гаркнул Эллирий.

– Понял, всё понял, ухожу, – наконец догадался Каллист и свернул на первом же перекрёстке.

Добравшись до дома, Эллирий первым делом прогнал прочь скучающую без посетителей прислугу и накрепко запер дверь. Бирнезий бросился закрывать ставни на окнах. В зале таверны сгустилась темнота, рассеиваемая лишь пробивавшимся в щелях между досок светом. Эллирий зажёг несколько свечей на большом глиняном блюде и поставил его на стол в центре комнаты.

– Всё, давайте собираться. Ещё не хватало, чтобы вас тут изрубили. Они ведь сюда заявятся, и не завтра, а сегодня.

– А как же ты?

– И я с вами, мне тоже жить хочется. Попаду под горячую руку – голову снимут не задумываясь, – Эллирий окинул взглядом зал и, в сердцах, стукнул по столу кулаком. – Таверна только пропадёт, погромят здесь всё, если не пожгут. И связался я с вами на свою голову…

Сборы не затянулись надолго. Взяли лишь необходимое – в потёртые кожаные мешки бросили смену одежды, немного припасов. Меч на пояс и… Дверь затряслась от тяжёлых ударов. Грохот раздался такой, что Эллирий съёжился, словно от страха.

– Дождались. За нами пришли, – он рванул из ножен меч. – Давай быстро за мной, в конце коридора дверь во дворы выходит.

Ещё один мощный удар сотряс дверь: видимо незваные гости прихватили с собой в качестве тарана бревно. С треском вылетели из косяка петли. Тяжёлое полотно, словно пушинка, отлетело в сторону, и в зал таверны ворвались вооружённые люди. Трое товарищей едва успели проскочить мимо них в коридор, но им пришлось остановиться – нападавшие бросились следом. Узкий, освещённый лишь слабым светом масляной лампы, он был единственным местом, где трое могли противостоять и десятку, и даже двум. Противник рассчитывавший сходу опрокинуть их, остановился, едва не напоровшись на острия клинков. Но едва успевшую начаться схватку остановил громкий голос с улицы:

– Эй, там! А ну, сдавайтесь немедленно! Дом окружён солдатами императора! Вы арестованы! Бросайте оружие и выходите!

Сражавшиеся тут же опустили мечи, переглянулись меж собой. Каждый понимал, что теперь, в лучшем случае его ожидают галеры, а в худшем – виселица на рыночной площади.

– И что делать будем? – прозвучал вполне закономерный вопрос.

– Сами заварили кашу, сами и думайте теперь! – огрызнулся Эллирий.

– Ты не умничай, вешать всё равно вместе будут.

– Были бы умнее, не лезли бы на рожон.

– Ладно вам, – попытался успокоить всех Бирнезий, опасаясь, что никому не нужный бой может вспыхнуть с новой силой. – Нам теперь выбираться нужно, а не отношения выяснять.

– Чёрт с вами, давайте все к чёрному ходу. Как выходим – врассыпную и задами за город. Ну а там каждый своей головой пусть думает, – предложил Эллирий.

Они осторожно, стараясь как можно меньше шуметь, подошли к чёрному ходу. Эйнар приоткрыл дверь, выглянул, но тут же спрятался обратно. В стену с глухим стуком ударила стрела.

– Бесполезно, здесь десятка два лучников. Нашпигуют стрелами, и не успеешь глазом моргнуть.

– Тогда идём через улицу, там зевак полным полно, скроемся в толпе. Не будут же они стрелять по всем подряд.

Все бросились обратно. Остановившись в зале, отдышались, собрались с духом. Бирнезий осторожно выглянул в дверной проём и разочарованно покачал головой – перед домом Эллирия столпилось десятка два, а то и больше, конных, лучники, а за ними толпа любопытных горожан. Прорваться казалось невозможным, всех их ждала либо смерть, либо неволя. Бирнезий уже хотел остановить товарищей по несчастью, но Эллирий махнул рукой и бросился на улицу, увлекая за собой остальных. Едва они оказались на улице, конница подалась вперёд, наставив на пойманных дуэлянтов короткие копья, заставляя прижаться к стене.

– Бросайте мечи, – приказал им командир.

На какое-то мгновение лучники оказались за спинами своих товарищей. Это был единственный шанс на спасение, и Эллирий так пронзительно засвистел, что обученные боевые кони шарахнулись в сторону.

Запоздало, вразнобой полетели редкие стрелы, кто-то из всадников исхитрился ткнуть копьём попавшегося под руку беглеца… В короткой схватке полегла половина тех, кто был с Эллирием, но его самого, как и Эйнара с Бирнезием, стрелы, мечи и копья миновали. Они, а вместе с ними ещё пятеро смешались с толпой. Все думали, что беглецы сейчас попытаются пробиться в закоулки и спрятаться там, стражники пришпорили коней и двинулись в толпу метавшихся в панике горожан. Но они просчитались. Эллирий, словно из-под земли, очутился близ одного из всадников и, дёрнув за ногу, сорвал с лошади. Его товарищи последовали тому же примеру, но удача сопутствовала лишь Бирнезию и их новому спутнику – Вителию. Четверо других уже лежали ранеными, а может даже мёртвыми на мостовой. Лишь Эйнар отчаянно вцепился в копьё сопротивлявшегося ему всадника. Тот пытался вырвать древко из цепких рук противника и звал на помощь, но вдруг рука Эллирия вытащила стражника из седла и немилосердно отбросила в сторону.

– Прыгай в седло, парень, – прорычал бывший командир добровольцев растерявшемуся на мгновение товарищу.

Четвёрка всадников вырвалась из столпотворения и помчалась во весь опор к ближайшим городским воротам. Свернув на перекрёстке, они оказались на Городском тракте. Прямая, словно стрела, длинная и довольно широкая дорога была запружена спешащим по своим делам народом. Заботы порой занимали их настолько, что они не замечали мчащихся бешеным галопом коней. То и дело какой-нибудь зевака едва не оказывался под копытами, но всадники и не думали сбавлять ход. С каждой секундой они приближались к спасительным воротам.

За беглецами, отставая всего лишь полсотни шагов, скакало два десятка стражников. Они громко кричали, стараясь привлечь внимание дозорных у ворот, но расстояние было слишком велико, и те долго не могли понять, что же происходит на улице. Наконец, когда ворота и беглецов разделяло всего, каких-то пять десятков шагов, стражники догадались, что нужно сделать. Но было уже поздно. Едва тяжёлые створки перешли в движение, беглецы вихрем пронеслись мимо, разметав по сторонам всех, кто оказался на пути. Следом за ними в толпу врезалась конница дозора. Кто-то из них упал вместе с конём, споткнувшись о брошенную тачку, об него споткнулся ещё один… Образовалась приличная давка, и беглецы сумели без помех доскакать до реки, переправиться через мост и скрыться в лесу.

– Стойте, отдышаться надо, – прохрипел Эллирий, облизывая заветренные губы.

Они отъехали от дороги уже довольно далеко, и теперь их вряд ли бы кто нашёл в лесных дебрях.

– Тебя то как звать, товарищ по несчастью?

– Вителий я.

– Ну, здравствуй, друг Вителий.

Все четверо спешились, привязали коней к дереву и улеглись на мягкую траву.

– Полежим немного, отдохнём, и дальше. Есть предложения, куда податься?

– Давайте к нам в посёлок. Может, что-нибудь осталось там, – предложил Эйнар. – Если повезёт, найдём там припасы и пойдём дальше.

– Дело говоришь, всяко лучше, чем без жратвы по лесу шарахаться.

– Ладно, не будем залёживаться. Давайте в путь.

Найти дорогу к Феринолу оказалось не так просто, как показалось сначала. Ни Эйнар, ни Бирнезий никак не могли понять, куда занесло их, пока они запутывали следы. Место было незнакомое, так что пришлось, выбрав направление по солнцу, идти в ту сторону, где должна была быть протекающая около посёлка река. А уж там любой из них поймёт, куда идти. Её берега и тот и другой исходили вверх и вниз по течению на несколько дней пути.

Дело шло к ночи, лес окутали серые вечерние сумерки, одна за другой смолкали птицы, и лишь где-то рядом ухали совы, готовые вылететь на ночную охоту. Шедший впереди Эйнар вдруг резко остановился – Вителий едва не толкнул его в спину – и радостно воскликнул, показывая на примостившийся у сосны огромный, замшелый валун:

– Вот так повезло. Не думал, что так удачно выйдем.

– Куда вышли? – спросил Эллирий, порядком уставший от того, что ему приходилось хвостом тащиться за парнем, совсем не понимая, куда его ведут.

– Да вот, место знакомое. Я теперь знаю дорогу.

– Может, нам заночевать? А то таскаться по лесу в темноте не очень то и приятно. Да и ты с дороги как бы не сбился.

– Придётся. Отсюда часов пять ходу.

Тёплый день сменила холодная, зябкая ночь. Где-то рядом была вода, и ночной холодок, вкупе с влажным воздухом, пробирал до костей. Беглецы, не сговариваясь, быстро насобирали сухих веток, благо в сосновом лесу их лежало предостаточно. Запасливый Бирнезий достал из поясного кошеля огниво и сухого мха, несколько раз чиркнул камешком, высекая сноп искр. Мох задымился, показался огонек. Он разгорался всё сильнее и сильнее, и Бирнезий аккуратно положил его под пирамидку из тонких веточек. Мгновение спустя огонь перекинулся на дрова потолще, костёр затрещал, задымил, но все четверо, не обращая внимание на щипавший глаза дым, уселись поближе, подставляя теплу замёрзшие бока.

Утро выдалось скверным. Костёр погас, осталась лишь ещё тёплая кучка золы. Опустившийся туман пропитал влагой всю одежду, сделав её холодной и липкой. Один за другим просыпались дрожащие от холода беглецы. Трясущимися, посиневшими руками Эллирий настрогал щепок и попытался раздуть костёр, но прогоревшие угли уже не давали огня. Бирнезий снова достал огниво, но пощупав рукой влажный мох лишь покачал головой. Бесполезно.

– Бросай ты это, – остановил его Вителий.– Давайте в путь, будете шевелиться – согреетесь.

Взяв коней под уздцы, все четверо быстрым шагом отправились дальше. Теперь Эйнар уверенно вёл своих товарищей по знакомой дороге. Вскоре, когда из-за деревьев проблеснуло зеркало реки, Бирнезий тоже вспомнил эти места. Показался и посёлок. Эйнар не узнал его, сначала подумал, что ошибся – кругом было пусто, лишь страшными пятнами чернели пепелища. Нет, он не ошибся. Слёзы сами навернулись на глаза.

– Смотри-ка, дома, – окликнул его Бирнезий.

Юноша обернулся – ближе к лесу стояли совсем незаметные три небольших домика, вокруг которых бродили куры. Он, сам не зная зачем, бегом побежал к ним. Знал, что Сокса там нет и быть не может, но ноги сами несли его туда. Из дома вышел мужчина, увидел парня и ахнул.

– Демий! Ты живой! – Эйнар бросился к нему и крепко обнял.

– Живо, живой я. А ты то откуда взялся? Да и Бирнезий с тобой?!

Обнялись ещё раз, уже втроём. Демий начал было расспрашивать, где они так долго пропадали, на Эйнар остановил его.

– Нам бы обсохнуть да обогреться. А то зуб на зуб не попадает.

– Ах, да что ж это я, в самом деле. Проходите, проходите, – заметил стоящих в сторонке ещё двоих.

Внутри ещё пахло свежей смолой – дом то совсем новый. Бревенчатые стены были ещё светлые, не закопчённые. Гостей усадили за стол, такой же новый, немного липкий. Жена Демия тут же выложила на стол всякую снедь, не поскупилась. Да и с чего скупиться, все деревенские запасы достались трём семьям, а их на три года вперёд хватит. Услышав радостные возгласы, пришли и соседи – и им хватило места за праздничным столом. Демий налил каждому по чарке крепкого мёда, встал.

– За тех, кого сегодня нет с нами. Пусть земля будет пухом их телам, а небо обиталищем их душ.

Все встали, выпили в скорбном молчании. Постояв так с минуту, гости и хозяева вновь опустились на лавки и принялись за еду; начался неторопливый разговор.