Читать книгу Игры в героев. Воля свыше. Часть первая - Вячеслав Митяшов - Страница 19

Прошло лишь два дня, но Александр вновь задумчиво посматривал на спрятанный в ящике комода медальон. Прошли первые страхи, боязнь за собственную жизнь уже перестала быть тем, что ставило под сомнение верность решения. Любопытство, жажда открытий и приключений пересиливали здравый смысл, кричавший – побереги себя.

Сегодня Александр вновь решился испытать судьбу. Да и новых друзей хотелось повидать – то-то обрадуются они, узнав, что он жив, здоров и медальон себе вернул. День прошёл в томительном ожидании. Нужно было собраться с мыслями, предупредить начальство об отлучке, предупредить консьержа, что в течение нескольких дней его не будет дома. Саша тянул всё утро, представляя недовольный, строгий голос начальника отдела, но, всё-таки, позвонил на работу и решительно потребовал несколько дней отгулов. Сколько? А кто его знает, как получится, босс. Аналитический доклад? Ах, какая жалость… Впрочем, ваш заместитель вполне может справиться с ним…

Дождавшись вечера, он позвонил Анне, всё ещё не оставляя появившейся мысли покорить её сердце, показав то, что можно увидеть лишь в кино, но девушки дома не оказалось. Трубку взяла гостившая у неё тётя, любезно сообщившая, что Анна уехала навестить родителей. Оставался Стрижевский. Компания, конечно, не такая приятная, но Александр, подумав, что вдвоём веселее, решил позвонить ему. Иван Сергеевич согласился на удивление легко, но предупредил, что придёт не один, а вместе с Николаем Сартаковым. И уже в конце их разговора он намекнул, что у них возникла кое-какая идея, и он не прочь поделиться ей.

Идея так идея. Александр не придал этому значения. Стрижевский и Сартаков появились у него поздним вечером. Уже с порога Иван Сергеевич выпалил:

– Знаешь, друг, мысль появилась у нас одна.

– Я не удивлён, – равнодушно пожал плечами Саша.

– Да ты послушай! Мы хотим остаться там на некоторое время, чтобы получше познакомиться с местными обычаями и нравами. Составить представление о социуме, чтобы, в конце то концов, понять, в каком обществе мы очутились. А ещё… ещё хотим найти второй медальон.

– Социум? – Александр засмеялся. – А второй медальон вам зачем? Да и есть ли такой же?

– Если есть твой, то должен быть и второй, иначе тот, кто подкинул тебе медальон, не вернулся бы обратно. А зачем он нам – узнаешь немного позже.

– Искать где его будете? Вы хоть представляете себе?

– Думаю, на месте разберёмся. Назовёмся собирателями легенд или составителями жизнеописаний – нам всю нужную информацию на блюдечке преподнесут. Уж поверь мне, друг мой, я смогу разговорить любого и выведать всё, что мне нужно.

– Охотно верю.

Александр внимательно посмотрел в глаза Стрижевского, словно старался разглядеть в них нездоровый, безумный блеск. Нет, глаза собеседника были такими же, как всегда, спокойными, с задорной искоркой. Он не безумен. Только самоуверен. Слишком самоуверен.

– Хорошо. Как хотите, только не пожалеть бы вам.

Напряжённая тишина воцарила над палубой. Матросы Риза молча смотрели на догонявшие их галеры и мысленно готовились к предстоящей схватке. Кому-то сегодня суждено принять смерть, кто-то уцелеет. Дело ожидалось нешуточным. Даже на памяти Риза не случалось такого. Были, конечно, потасовки со стражниками в портах, сходились в абордажной схватке один на один, но чтоб так. Капитан поёжился – на каторгу не хотелось. Ломать камни в душной темноте штольни, вместо того, чтобы подставлять лицо солёному морскому ветру? Лучше уж смерть. Риз вздохнул, оглянулся на своих гостей. Те молча готовились к бою, проверяли остроту мечей и упругость луков. По ним не скажешь, что боятся – спокойны, словно каждый день ходят под смертью. Тёртые калачи.

Резкий возглас вдруг разорвал тишину:

– Что за… это что за гадость! Я вляпался во что-то!

Наверно, каждый на палубе в этот момент вздрогнул— голос доносился из каюты капитана, где – все знали – точно никого не было.

– Кто это там?! – Риз почувствовал, как от страха похолодело внизу живота. Он обернулся на Эллирия – тот пожал плечами, но отчего-то едва заметно улыбнулся. Эта улыбка не ускользнула от цепкого взгляда капитана.

– Идёмте со мной.

За дверью каюты слышалась возня и невнятный разговор двоих или троих. Риз вновь почувствовал, как к сердцу подбирается страх, и положил руку на рукоять меча. Призраки завелись? Не мог же на борт без спроса кто-то подняться. А уж тем более пробраться в каюту капитана, когда на палубе стоят вооружённые матросы. Но если это призраки – железяка здесь не поможет.

– Не надо, – прозвучал рядом с ухом тихий голос Эйнара.

– Мне кажется, вы знаете, кто там.

– Не уверен, но догадываюсь.

Риз внимательно, с укоризной, посмотрел на него, но руку с меча убрал. Собравшись с духом, он открыл дверь и вошёл вовнутрь. В каюте оказалось всего лишь трое мужчин, а никакие не призраки. Один лежал на перевёрнутых табуретах и пытался подняться на ноги. Его ступня застряла между стенкой и сундуком, и он, пытаясь убрать из-под себя табуреты, одновременно силился вытащить ногу, что не очень то получалось из-за качки и темноты. Второй угодил прямиком в неубранные со стола объедки и теперь отряхивал испачканную одежду. Третий, запутавшись в занавеси, лежал на полу, пытаясь выбраться из пыльной, тяжёлой ткани.

– Да кто вы такие?! Как очутились здесь?! – закричал взбешённый Риз, и его рука опять дёрнулась к мечу.

– Постой, не шуми, – снова остановил его Эйнар.

В тёмной, едва освещённой крохотным масляным светильником каюте сложно было разглядеть лица, и он спросил, на всякий случай:

– Саша? Ты ли это?

– Да я это, я. Подожди, выберусь, – проговорил запутавшийся в ширме. – Куда нас на этот раз занесло?! В который раз в какие-то неприятности вляпываюсь.

– Вот видишь, Риз, – Эллирий положил руку на плечо капитана. – Товарищи это наши. Так что сейчас мы зададим этим стражником так, что мало не покажется.

– Но откуда они здесь?! Как?!

– И не спрашивай. Я и сам не понимаю, как они исхитряются появиться в нужное время в нужном месте. Вот как сейчас.

– Колдовство какое-то. Ну, раз так, пускай помогают. Вовремя подоспели. У меня сейчас каждый клинок на счету.

Риз вышел на палубу, оставив друзей наедине.

– Так куда в этот раз мы угодили? – осторожно поинтересовался Александр. – Я так понял, мы на корабле в море. На нас, конечно же, кто-то нападает? Угадал?

– Угадал! – засмеялся Эллирий. – Разомнёмся сейчас немного, мечами помашем. Ничего страшного, забава.

– Как это так? – не понял Николай. – Драться?

– А я предупреждал, что это не отдых на Бали. Не бойся. В пекло не лезь, от меня не отставай. Если что, сбежать успеем.

– То-то ты успел в тот раз, – проворчал Стрижевский.

– Бывают осечки, но всё пока обходится. Так что не бойтесь.

– Тебе легко говорить, опыт уже немалый приобрел. Или ты думаешь, что я каждый день с мечом тренируюсь?

– Вот сейчас и научишься. Придётся.

По скорости корабль Риза сильно уступал этим длинным, но очень узким, стремительным, словно щука, галерам, созданным специально для того, чтобы догонять в море и на реке пиратов и контрабандистов. Расстояние уже сократилось меньше чем на полёт стрелы. Команда Риза дружно спустила тетиву. Горящие стрелы, прочерчивая в темноте красивые, яркие огненные дуги, сорвались с тугих луков. Они впивались в борта галер, отчего те стали похожи на украшенные к празднику суда с множеством весёлых огоньков. Однако огни быстро гасли – солдаты были начеку и вовремя успевали заливать водой огонь. В свою очередь их стрелы, рисуя в воздухе огненные дорожки, обрушились на корабль Риза. С глухим стуком впивались они в доски палубы и бортов то тут, то там, но матросы не зевали и споро окатывали палубу и борта водой.

Две галеры сжимали свою жертву, словно в клещах. Третья пока держалась сзади. Риз недовольно покосился на неё. Он понял, что задумал противник. Сейчас его сдавят с бортов, остановят, а эта со всего разгона воткнёт свой таран в корму его корабля. А это конец. Противник неумолимо приближался. Их разделяло всего каких-то шагов двадцать-тридцать, и в ход пошли дротики. Ещё немного, и дело дойдёт до абордажной схватки.

– И долго это будет продолжаться? – спросил у Бирнезия испуганный Николай.

– Надеюсь, что нет, – спокойно ответил Бирнезий и, резко встав, отправил в противника очередную стрелу. Снова спрятавшись за бортом, он добавил. – Ты расслабься, возьми лук, постреляй.

– Я не умею.

– Научишься, смотри, как я делаю. Дело не хитрое. Просто нужно попасть в борт горящей стрелой. Тут доплюнуть можно, не то, что дострелить.

– Давай, разомнись, – отозвался Александр.

Неожиданно рядом раздался глухой стук, и кто-то испуганно вскрикнул. Саша обернулся – между ног сидевшего на палубе Стрижевского воткнулся дротик. Сам доктор заметно побледнел, подался назад, упершись спиной в ведущий на мостик трап.

– С боевым крещением тебя, – пошутил Давыдов. – Повезло, что не левее и не правее.

Иван Сергеевич что-то рассержено пробормотал и, не глядя, метнул дротик обратно. И тут его словно осенило. Невзирая на летящие вокруг стрелы, он вскочил.

– Эх, я дурень! У нас же есть бензин! Костры разжигать брал.

– И молчит! Давай, неси быстрее.

Пригнувшись, Стрижевский сбегал в каюту и принёс оттуда полулитровую жестянку.

– Это всё? – приуныл Саша. – Одной трёх не сожжёшь.

– Осталась ещё одна. Может, и этой хватит. Будем надеяться, что остальные испугаются и сбегут.

Он отвернул пробку, оторвал кусок ткани от своей рубашки и затолкал его в бутылку так, чтобы она пропиталась бензином.

– Эй, вы, что там делаете? – спросил Эйнар.

– Сейчас увидишь.

Александр поджёг фитиль и встал в полный рост. Мимо свистнуло пара стрел, но он словно не замечал их. Глаза искали место, куда можно было бы кинуть бутылку так, чтобы её не успели скинуть за борт. Однако толком ничего не было видно, и он кинул её наудачу. Снаряд прочертил в воздухе огненную дугу и упал на палубу корабля противника рядом с мачтой. От удара фитиль вылетел из отверстия, бензин выплеснулся и растёкся по дереву палубы огненными струями. Тот час загорелась оказавшаяся рядом просмоленная верёвка. Полыхнувшее пламя зажгло подвязанный к рее парус, добралось до свёртков со стрелами. Не прошло и двух минут, а огонь уже полностью властвовал на палубе. Солдаты и матросы даже не попытались бороться с ним. Побросав оружие, они бросились за борт, посылая в сторону контрабандистов такие проклятия, что Риз заскрежетал зубами и едва не приказал стрелять по плавающим в воде людям. Когда в воду прыгали последние, выбравшиеся из трюма гребцы, галера была полностью охвачена пламенем. Огненный столб поднимался высоко в небо, освещая всё вокруг ярко-оранжевыми отблесками.

– Что это было? – поражённые до глубины души матросы обступили гостей, ожидая разъяснений.

– Не знаю, – прошептал Эллирий. – Сам вижу такое впервые.

Эйнар и Бирнезий тоже лишь пожимали плечами, а остальные сделали вид, что не слышат вопросов.

Сражение тот час прекратилось, все опустили луки и с изумлением смотрели, как возникший практически из ничего огонь пожирал остатки судна. Александр подошёл к противоположному борту и крикнул:

– Эй! На галере! Если не уберётесь отсюда, с вами будет то же самое!

Спорить с ним смельчаков не нашлось. Кормчий резко переложил руль, и корабль ушёл в сторону, развернулся и направился обратно. Маячившая за кормой третья галера сразу сбавила ход и быстро растворилась во мраке.

– Ну, молодцы! – Риз крепко обнял каждого из непрошеных гостей. – Выручили! Если б не вы, не знаю, что с нами сталось.

– С нами поплывёте? – спросил Эйнар.

– А куда направляется этот корабль?

– В Рамию, в замок Лаурд.

Весь следующий день дул попутный ветер, и, ближе к вечеру вахтенный матрос крикнул с «вороньего» гнезда:

– Клония!

Александр вышел на палубу и увидел окутанный лёгкой дымкой большой город. Сквозь туман медленно проступали крепостные стены и башни, облепившие их здания, причалы, у которых стояли корабли. Уже был слышен шум улиц, чьи-то крики, звон молота, бьющего по железу… Рядом раздались шаги – Риз, не спеша, подошёл к гостю и вальяжно облокотился о борт.

– Любуешься? Сам хожу в море полтора десятка лет, а тоже люблю смотреть, как приближается город. Сначала его не видно, лишь серая пелена у горизонта, потом различаешь шпили башен, крепостные стены, а потом и остальное. А когда подплываешь к причалам, видишь встречающих, видишь, как они машут тебе руками, что-то кричат. Кругом уже все знакомые. В каждом порту знаешь чуть ли не всех. Ты сам плавал когда-нибудь?

– Под парусом никогда.

– А, да. Эйнар рассказал про тебя кое-что. Я, правда, не совсем всё понял. Какие-то другие миры… Я далёк от этих чудес, для меня главное, что ты не нежить какая-нибудь, а обычный, живой человек. Тень от тебя есть, по ночам ты не превращаешься в волка, так что всё в порядке. Ну, а остальное не важно. Вот, что мне не нравиться, так это то, что потом нам придётся подниматься на вёслах вверх по реке. Не люблю я этого, мне нужен морской простор, солёный морской ветер и волны выше мачты…

– Скажи мне, Риз, Лаурд осаждён? Я подслушал разговоры матросов, – перебил Александр капитана.

– Ну, да. Там засел один сумасшедший герцог, или как там его ещё величают. Объявил императору Рамии войну, думал столицу даже взять, но его быстро поставили на место. Из-за чего этот сырбор разгорелся – не спрашивай, не знаю. То ли из-за земли, то ли из-за денег. А, может, из-за красотки какой-нибудь. Всё как обычно. Герцога этого в замок загнали, осадили, а взять никак не могут – там большой гарнизон и хорошие укрепления. Впрочем, рамийцы особо не стараются – кому хочется со своими земляками воевать. Вот так и сидят. Одни обстреливают замок из катапульт коровьим дерьмом, а те по ночам устраивают всякие гадости. То своруют чего-нибудь, то поймают какого-нибудь офицера, покупают его в выгребной яме, обваляют в перьях и отпустят обратно такого красивого.

Подошёл Стрижевский.

– Мы с Николаем решили остаться в Клонии, – прошептал он Александру на ухо, и Риз вежливо отошёл в сторонку, чтоб не мешать разговору.

– Как вы вернётесь, если не найдёте медальона? Где встретимся?

– Давай через два месяца, а где – в городе решим.

– Не боитесь? Без медальона вы сможете рассчитывать только на свои силы.

– Да не волнуйся, не маленькие мы. Здесь не так уж и дико, как может показаться.

Пришвартовались как обычно, в стороне, подальше от любопытных глаз, к старому причалу. Гнилые доски и покосившиеся балки нисколько не смущали Риза. И, тем более, не смущало и то, что по соседству оказалась лишь какая-то рыбацкая лодка, такая же старая и гнилая.

– Этот хлам того гляди развалится, – недовольно проговорил Эйнар, когда его нога попала в щель, и он судорожно вцепился в плечо оказавшегося под рукой Бирнезия.

– Смотри под ноги, – посоветовал Эллирий. – Куда идём-то?

– Нужно жильё подыскать друзьям моим, – ответил Александр. – Они останутся в Клонии.

– А, это вы без меня. Не люблю я по дворам чужим мотаться. Возьмите с собой Вителия, он всё знает, человек бывалый.

Эллирий и Бирнезий пожелали товарищам удачи, а сами свернули в сторону городского рынка, где публика посолиднее и трактиры чище. И, что немаловажно, на них никто не обратит внимания. Эйнар с Вителием отправились вместе с Сашей. В центр города решили не ходить – там ничего, кроме постоялых дворов не найдёшь, а это и дорого, да и мало ли что – городской дозор всегда приглядывает за такими заведениями. Пошли на окраину, где жила городская беднота. Они будут только рады принять постояльцев, да и гроши возьмут за уголок в сарае около дров. Так сказал Вителий, однако всё получилось наоборот. Они стучались в один домик за другим. Но никто не хотел брать к себе на постой двух подозрительных на вид мужчин. Не помогали ни уговоры, ни посулы щедро заплатить за приют.

– Придётся в город идти, – уныло проговорил Александр, но тут Вителий указал на стоявшую на отшибе лачугу с заколоченными окнами и дверьми.

– Пустой домик, может и поселиться можно. Сейчас у соседей спросим, что к чему здесь.

Вителий подошёл к соседнему дому и постучал в дверь. Послышался злобный лай собаки, затем шаркающий шаги.

– Кто там? – раздался недовольный мужской голос.

– Эй, хозяин. Мы жильё ищем, увидели, что дом соседний пустует. Там можно остановиться?

Дверь открылась, и на пороге появился тучный мужчина лет шестидесяти с обрюзгшим от пьянства лицом. Показав в ухмылке ряд сгнивших до корней зубов, он прошамкал:

– Ну и кто тут поселиться хочет?

– Да вот, двое наших друзей.

– Не подходящее для них место, – ответил мужчина, осмотрев с ног до головы Ивана Сергеевича и Николая. – В наших местах даже рыбаки уже не живут, здесь обитают только пропившиеся бездельники, отслужившие своё проститутки, да больные проказой и сифилисом, которых не успели отправить на Острова смерти. Ну и те, кого нужда или война бежать заставила. Так что подумайте, прежде чем селиться здесь.

– Ну, что будете здесь жить? – спросил Александр у Стрижевского.

– Поживём. Мы сюда ненадолго.

– Так этот дом никем не занят?

– Уже год как в нём никто не живет. И, честно говоря, никто из местных не будет в нём жить. Даже если прижмёт сильно.

– Что же так? Оборотни и приведения житья не дают?

– Ба! Шутник нашёлся. Всё проще и страшнее. Семья жила здесь. Мужик, баба да ребятишек пятеро. Мужик полюбовницу себе завёл, а жена застукала их вместе, причём на супружеском ложе. И что вы думаете, взяла мужнин тесак, отрубила своему мужское достоинство, а девке всё лицо изрезала. Короче говоря, утопился он в тот же день. А та отомстить решила. Взяла топор да порубила всех в этом доме, даже детишек не пощадила. Вот такая история.

– Жутковато, – произнёс Стрижевский. – Но ничего, поживём.

– Дело ваше, если хотите, открывайте дом да живите. Никто не прогонит вас.

Они попрощались и подошли к дому. Неказистая лачуга после рассказа соседа казалась по меньшей мере замком графа Дракулы. Но никто из пятерых не был чересчур суеверен, так что товарищи смело сорвали с заколоченной двери доски и вошли. Сразу очутились в полутёмной комнате, служившей прежним хозяевам и гостиной, и спальней и кухней. Сквозь пыльные, затянутые бычьим пузырём окна едва пробивался солнечный свет, освещая покрытые толстым слоем пыли участки пола. Почти в центре комнаты находилась печь, служившая и для приготовления пищи, и для обогрева. На ней располагались ряды полок с кухонной утварью (как ни странно, но её даже не растащили), рядом стоял большой стол, а сзади расположились кровати, кое-как сколоченные из досок и заваленные сеном.

– Почти все вещи сохранились, – проговорил Эйнар.

– Ещё бы, после такого, – ответил Стрижевский, поднимая с пола какую-то тряпку с тёмными пятнами от крови.

– Вон, пол весь кровью залит. И вы здесь останетесь?

– Останемся. Наведём порядок, и можно будет жить.

Порядок наводили до вечера – за прошедший год пыли и грязи здесь скопилось прилично. Ветер постоянно нёс сюда песок с берега, и он сквозь щели проникал повсюду. Солнце давно скрылось за крышами соседних домов, когда работы были окончены. Стрижевский нашёл несколько свечных огарков, изрядно обгрызенных мышами, зажёг их в глиняной плошке. На удивление яркий, жёлтый свет осветил комнату, и она сразу преобразилась, стала уютной. От страхов не осталось и следа, произошедшее здесь уже казалось просто страшной сказкой.

– Нам пора на корабль, – проговорил Александр, пожимая товарищам руки. – Удачи вам и будьте осторожны.

– Тебе тоже удачи. О встрече договорились.