Читать книгу Игры в героев. Воля свыше. Часть первая - Вячеслав Митяшов - Страница 2

Дверь открылась, впустив на мгновение неясный гул расположенной за домами улицы и разбавивший пресный, кондиционированный воздух офиса аромат цветов с клумбы у входа. В холл вошёл молодой, крепко сложенный мужчина ростом чуть выше среднего и негромко, робко поздоровался с девушкой-секретарем, коротавшей рабочий день в сети. Она нехотя оторвала свой взгляд от экрана ноутбука, окинула вошедшего оценивающим взглядом и спросила:

– Здравствуйте. Вы на приём? По записи?

– Да, я звонил вам вчера, меня зовут Давыдов Александр.

– А… – девушка на мгновение задумалась, скосив взгляд на раскрытый ежедневник, лежавший рядом на стопке каких-то папок, – вы к Ивану Сергеевичу. Верно?

– К нему… Мне подождать? У вас тут, правда, не многолюдно, – Александр, осмотрев пустой холл, натянуто улыбнулся.

– Отпуска, – секретарша вздохнула, однако в её вздохе печали не было ни капли. – Сейчас спрошу, не занят ли.

Она подняла трубку, набрала несколько цифр внутреннего номера.

– Иван Сергеевич, к вам посетитель подошёл… Да, по записи… Александр, проходите, пожалуйста.

И девушка показала на первую из четырёх дверей слева от неё, с небольшой пластиковой табличкой «Психиатр».

Посетитель медленно, словно тянул время, подошёл к двери, поднял руку, чтобы постучать, но лишь нерешительно коснулся костяшками пальцев лаковой поверхности дверного полотна. В какой-то миг провожавшей его взглядом секретарше показалось, что он сейчас просто развернётся и уйдёт, но Александр решительно потянул за ручку и скрылся в кабинете.

Внутри было уютно. С первого взгляда показалось, что хозяин этого помещения проводит здесь гораздо больше времени, чем дома, и поэтому обстановка кабинета была подобрана с особой тщательностью. Слева вдоль стены находились высокие книжные шкафы. Не какие-нибудь, купленные по каталогу офисной мебели, а самые настоящие антикварные. Рядом с окном, задёрнутым тяжёлыми шторами, стоял дорогой тёмно-коричневый кожаный диван в виде буквы П, внутри которой находился небольшой журнальный столик. Справа почти всё место занимал огромный стол из тёмного дерева, по всей видимости ровесник шкафов напротив. Оклеенные дорогими скандинавскими обоями стены большей частью были завешаны различными фотографиями и репродукциями.

В воздухе витал успокаивающий сладковатый, пряный запах отгоревшей ароматической свечи, отчего волнение, преследовавшее Александра от самого дома разом сошло на нет. Он посмотрел на приподнявшегося из-за стола человека, пытаясь понять, кто же он такой, этот Иван Сергеевич. Возраст врача угадать было непросто – на гладком, моложавом лице растянулись в легкой улыбке пунцовые, почти юношеские губы, окаймлённые аккуратной бородкой в которой, правда, прослеживалась седина. Седые нити белели и в коротких, тщательно причёсанных волосах. Он едва заметно кивнул, и заговорил негромким, мягким голосом с едва различимой хрипотцой:

– Позвольте представится. Стрижевский Иван Сергеевич, психоаналитик. Сразу хочу спросить у вас разрешения на запись нашей беседы, чтобы в дальнейшем у меня был материал для работы. Заверяю вас, всё сказанное останется между нами.

– Хорошо, – плечи Александра неловко дёрнулись, что не скрылось от внимательного взгляда собеседника.

– Не волнуйтесь, Александр Денисович. Давайте присядем на диван. Так вам будет удобнее.

Врач вышел из-за стола, взял посетителя за локоть и проводил к дивану. Они сели друг напротив друга. Стрижевский положил на журнальный столик небольшой, похожий на брелок диктофон и нажал запись.

– Итак, начнём.

Александр откинулся на спинку. Утопая в мягких подушках, он забыл о волнении, стало легко и спокойно.

– Мои сны… Всё дело в моих снах… – он начал несколько неуверенно, пытаясь подобрать правильные, более точные слова, но ощутив на себе сочувствующий взгляд, продолжил. – Они пугают меня. Но это вовсе не кошмары… Сколько себя помню, не припоминаю, чтобы мне приснился хотя бы один кошмар. Лет примерно с пятнадцати мне снится один и тот же сон. Впрочем, я немного неправильно выразился – сны разные, но я вижу их так, словно смотрю сериал. Когда наступает ночь, я знаю, что увижу продолжение того, что видел прошлой ночью. Кому-то, возможно, это покажется интересным. Каждый мечтал досмотреть интересный сон. И мне так казалось поначалу. Но теперь начало пугать. Я не сумасшедший и прекрасно понимаю, что происходящее со мной выходит за рамки нормального. Это первая причина. А вторая – с каждым разом сон всё больше напоминает реальность. Все запахи, вкусы, ощущения – всё как на самом деле.

– И, что же вам снится? – спросил Иван Сергеевич, воспользовавшись паузой.

– Что снится… Я упущу подробности, иначе рассказ займёт не один день. Попробую описать основное. Мне снится, будто я живу в далёком прошлом, или… не знаю, может это какой-то несуществующий мир, плод моего воображения. Всё началось с того, что я еду в повозке по лесной дороге. Лошадьми правит человек, которого я называю отцом, рядом сидит женщина – мать. Она угощает меня мёдом из небольшого горшочка. Этот вкус помню до сих пор. Тогда впервые поразился таким сильным, реалистичным ощущениям во сне. Спереди и сзади ещё несколько повозок с людьми и их пожитками. Каждого из этих людей я знал по имени, знал, кем они были, словно прожил с ними много лет. Дети сидят молча, внимательно слушая взрослых. Взрослые говорят о войне, которая заставила их покинуть родной посёлок и искать защиты за каменными стенами города. А потом вдруг послышался топот множества копыт, крики, лязг оружия. Отец сбрасывает меня с повозки в кусты, рядом с которыми мы как-раз проезжали, кричит, чтобы я прятался, а сам берётся за копьё, – Александр на мгновение прервал рассказ, глубоко вздохнул, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, и продолжил. – Я заплутал в лесу, долго искал потом это место… Когда вернулся на дорогу, нашёл лишь пару перевёрнутых повозок, осколки разбитой посуды и несколько пятен крови. Куда пропали люди – не знаю.

– Что же потом? – неожиданно вырвалось у Стрижевского.

– Пошёл, куда глаза глядят. К ночи дошёл до деревни; до сих пор помню название – Сегитал. А рядом с ней был воинский лагерь. Подумал, может там что знают о моих близких, но увы. Солдаты приютили меня. Так я и прожил с ними около месяца. А когда наступило перемирие, один из них, который всё это время заботился о найдёныше, забрал меня с собой. Он покидал службу и возвращался домой, а я уже потерял надежду найти кого-то из родных. Вот и снится мне теперь жизнь в его доме. Занимаюсь охотой, рыбалкой, работаю в огороде. А по вечерам мой воспитатель учит меня обращаться с копьём и мечом. А я постоянно пытаюсь отлынить от занятий, чтоб погулять с подружкой по берегу реки…

– И это снится каждую ночь с пятнадцати лет? – Иван Сергеевич поднялся с кресла и прошёлся по кабинету. По правде говоря, это указывало на довольно сильное волнение, что с ним бывало нечасто. – Если бы я не видел эмоции на вашем лице, то подумал бы, что это розыгрыш. Но почему вы или ваши родители не обратились к врачу раньше? Думаю, что мама с папой не были в курсе, но вы сами уже достаточно взрослый человек, чтобы обратиться за помощью, скажем, лет пять назад. Почему именно сейчас? Случилось нечто такое, отчего стало страшно? И тут ещё, как вы сами сказали, с каждым разом ощущения всё больше и больше приближаются к реальным. Могу предположить, что это снова какое-нибудь сражение.

– Почему только сейчас? До сегодняшней ночи мои сны меня вполне устраивали. Сегодня же я проснулся в холодном поту, – Александр посмотрел на Стрижевского, и тот увидел в глазах посетителя страх. – Это сложно назвать сражением… Это… Снова началась война. Жители нашего посёлка собрались на совет, чтобы решить – остаться, спрятавшись в приготовленных в лесу землянках, или идти в город. Собрались все – мужчины, женщины, старики, дети. И никто не подозревал, что враг может быть близко. Разведка это была или авангард какого-то отряда… Кто его знает. Конница врубилась в толпу на полном скаку. Я видел, как людей рубили мечами. Я слышал крики, я чувствовал запах льющейся крови. И это было не как в кино, это был не сон. Это всё происходило словно наяву. Я чудом выбрался оттуда. Мне тоже пришлось сражаться, пришлось убить врага, чтобы спасти свою жизнь… Когда я проснулся, пододеяльник и простынь были порваны в клочья.

Стрижевский подождал мгновение, чтобы удостовериться, что Александр закончил свой рассказ. Тот молчал, склонив голову и подперев лоб рукой. Доктор задумчиво почесал подбородок большим пальцем и заговорил:

– Честно говоря, первый раз слышу о чём-то подобном. На кошмары мне жаловались неоднократно, жаловались на повторяющийся сон. Как сейчас помню эту женщину – ходила по кабинету из угла в угол и требовала прекратить её навязчивый сон. Вопрос решил банальный приём таблеток. Но такое… Тут понять бы, с чем конкретно мы имеем дело. Или вы меня всё-таки умело разыгрываете, или мы имеем дело с чем-то уникальным.

– Я не разыгрываю вас, – посетитель поднял взгляд, и в глазах его сверкнула обида.

– Ну-ну, не обижайтесь. Поймите меня правильно – случай невероятный, и я в праве сомневаться.

– Если бы я мог вам это доказать – доказал. К сожалению, не слышал, что можно увидеть чужие сны на экране телевизора.

– Хорошо. Предположим, вы не врёте. Позвольте я задам несколько вопросов?

– Пожалуйста.

– Александр, вы много читаете?

– Достаточно много, но больше специальную литературу, по работе. Из художественной – люблю детективы, но времени на них почти не остаётся.

– А какие предпочитаете фильмы? Случаем не что-нибудь красочное, историческое, где много сражений, храбрых рыцарей и прекрасных дев.

– Ну, я конечно не прочь посмотреть такое, но если есть выбор, предпочту детективный триллер, боевик или комедию.

Доктор задумался, поднялся с дивана, прошёлся до окна, вернулся и присел на подлокотник. Бросив взгляд на наручные часы – Александр ни сколько не удивился, заметив на циферблате с римскими цифрами эмблему «Омега» – он вновь задумчиво почесал подбородок.

– Хорошо. По всей видимости, наше общение не ограничится одним приёмом. Случай интересный и требует обстоятельного обследования. Если не врёте – оба станем знаменитыми, о нас напишут в медицинских альманахах. Если повезёт, даже заработаем на этом. В этом случае денег с вас не возьму. Но если вы мне наврали – разоритесь на оплате моих услуг. Согласны?

– Согласен.

– Вот и хорошо. Тогда не буду вас больше задерживать, жду через два дня. Вы только предварительно позвоните мне утром.

Александр нехотя поднялся с мягких подушек, ещё раз пробежался взглядом по обстановке кабинета и спросил:

– Сколько я вам сейчас должен?

– Забудьте, – Стрижевский, улыбнувшись, поднялся с дивана и протянул ладонь.

Посетитель, ответив искренней улыбкой, пожал руку доктора и вышел из кабинета. Иван Сергеевич проводил его взглядом и, неспешно подойдя к книжным полкам, взял первую попавшуюся на глаза книгу – Герман Вейс, «История цивилизации» – полистал её, даже не всматриваясь в строки. В голове по прежнему прокручивался рассказ посетителя, отображавшиеся в это время на его лице эмоции. Стрижевский всегда считал себя хорошим специалистом и человеком, прекрасно разбирающимся в людях. Понять, врёт человек или нет, он мог по жестикуляции и мимике. И чем дальше он анализировал Александра, тем больше росла в нём уверенность в том, что его не пытаются разыграть. Остаётся лишь понять, психотическое ли это расстройство или нечто уникальное.

– Леночка, ко мне ещё кто-то на сегодня записан? – Стрижевский выглянул в холл, отметив про себя, что там на редкость пустынно.

Девушка полистала ежедневник.

– Да, через два часа Ирина Валерьевна.

– Эээ… Позвони ей, скажи, что доктор Стрижевский дико извиняется, но не сможет принять её ни сегодня, ни в ближайшие пару недель.

– Хотите, чтобы она пришла и устроила скандал? С неё станется и мужу бывшему позвонить, а он у неё…

– Да знаю я её мужа, он со мной не станет ругаться.

– Она потребует номер вашего мобильного.

– А ты не давай. И, если что, я на самом деле очень занят. Мне нужно обзвонить коллег. У нас есть интересный случай.