Читать книгу Песок Пустоты. Проклятие древней крови - Яанг Р. - Страница 12

Падре застал своего ученика, сидящего на кровати в глубоких раздумьях. По всей видимости он не спал, и даже не ел, только умылся, так как руки его и лицо больше не были в крови.

– Мой мальчик…

Тот поднял на него уставший взгляд, он определенно слышал, как Падре вошел, но до сих пор так и не шелохнулся.

– Учитель, – начал он. – Вы сказали, что в этом замешан староста этой деревни, а еще…еще пекарь и трактирщик. Это так?

– Я… – Падре прошел к тазику с водой. – Я это подозреваю и только. Нам нужно проверить.

– Проверить?! Те дети, Падре! Вы помните, ЧТО он с ними сделал? Вы же видели? Вы…

– Да, я помню, это было всего пару часов назад.

– И как можно так спокойно и..и дальше, – его голос постепенно срывался.

– Я хотел, чтобы ты как следует выспался, поел, а все, что ты делал, так это вынашивал план мести?

– Как можно есть? После того… После… Мы опоздали, Падре.

– Не вини себя ни в коем случае, мы сделали все, что в наших силах, мы уничтожили то чудовище.

– Но не спасли девочку!

– Зато спасли множество других жизней, – Падре, казалось бы, мог рассердиться, но он лишь тяжело вздохнул и сел в кресло, тихо уставившись в потолок. – Мне нужна твоя помощь. Но в таком состоянии ты мало на что пригоден.

– Но я…

– Ни слова больше, – он вновь приобрел ту непроницаемость и холодность, которая была у него в первые годы их знакомства. – У меня на столе, ты прекрасно знаешь, есть настойка ладана. Выпей, прошу тебя, разведи в пропорции один к четырем. И налей пожалуйста и мне.

Не взирая на кипящую в нем злобу и негодование Део послушно встал и приготовил то, что велел ему учитель. Только вначале он подождал, пока тот сделает первый глоток. Эта настойка действует на организм таким образом, что заставляет его хотеть спать, даже если человек сам того не желает. Выдается при бессонницах или болезнях, когда самое лучшее для пациента – это сон.

– А теперь ложись, я посижу с тобой недолго.

Део лежал с открытыми глазами. Перед ним до сих пор мелькал ужас тех недавних событий. Обглоданные кости животных, шипящий голос того странного существа, и кожа детей. Небольшие кусочки тканей, неряшливо пришитых к его телу. Юношу начало подташнивать. Он хотел было встать, чтобы выпить воды, но понял, что тело его совершенно не хочет слушаться.

– Део, вчера мы совершили героический поступок. Но я хочу, чтобы ты понимал, как важно уметь переступить через все это. Уметь расслабиться хотя бы на время. Тот случай далеко не единственный, и мне как никогда нужна твоя помощь и твой светлый рассудок. Застилая себя гневом или усталостью, ты лишаешь меня… Лишаешь нас, самого важного. Шанса выжить и бороться дальше. Ты меня понимаешь?

Юноша попытался ответить, но вместо этого лишь слегка мотнул головой, Падре и этого было достаточно.

– Мы не можем делать все с горяча. Не разобравшись. Я ведь мог и раньше сунуться в логово того создания Пыли, скорее всего я был бы уже мертв. А детские смерти так и продолжились бы. Скажешь, надо было обратиться в магистериум, что ж, возможно. Но тогда я бы ничего не узнал об этих твоих способностях. То, что ты видишь. Видишь их сущность. У тебя есть большая сила мой мальчик, сила и власть над этими существами, а магистериум никогда не возьмет на помощь шхуна, нет, никогда, – его голос, казалось бы, начал доноситься откуда-то издалека.

Падре все говорил и говорил, про ценность его крови, про важность голоса, говорил про то, что следует двигаться дальше. Део слушал его, уже не пытаясь бороться с настигнувшей его дремотой, он видел, как голова учителя склонилась на бок во сне, каким маленьких он кажется в этом кресле! И этот человек недавно боролся с монстром из другого мира. На секунду ему показалось, что будто бы у Падре на груди выросли ручки, отчаянно ищущие чего-то, хватающие пустой воздух. Но это только на секунду. Еще через пару мгновений Део уснул, настойка ладана дала ему шанс не видеть беспокойных и мрачных снов хотя бы сегодня.

Когда юноша проснулся, то было уже довольно светло. Сколько он проспал? Део надеялся, что не больше одной ночи. Зелье в таком количестве, в котором попросил его разбавить учитель не дает столь продолжительных результатов. Может он и правда настолько устал?

Део бросил взгляд на кресло, где в тот вечер остался спать Падре, естественно, сейчас там его не находилось. Део прислушался, в главной комнате потрескивал огонь, значит жрец в доме. Один ли? Как ни странно, но после столь долгого сна, Део чувствовал себя все равно очень уставшим. К своему ужасу, перед юношей промелькнули события вчерашнего дня, и, на мгновение, он даже пожалел, что вообще проснулся.

Переодевшись в чистую мантию и пригладив свои белые, как снег, волосы, он будто бы впервые заметил, как красны его глаза. Иногда ему казалось, что люди придают этому чересчур большое значение, ведь какого только цвета они не бывают! Но сейчас, смотря на свое бледное лицо, он заметил, как сильно выделяются его зрачки, они будто бы налиты кровью. Кровью, как там… У того монстра в лесу.

– Мальчик мой, ты проснулся? – глухой окрик Падре вернул его к реальности.

– Да, – чуть громче ответил тот. – Да…

Учитель сидел за столом, его руки были испачканы в чернилах, видимо он только недавно закончил писать какие-то письма, а на столе, прямо напротив него, стояла миска с вареным картофелем и свежая буханка хлеба.

– Сюда заходил булочник? – удивился Део. – Что…что ему было надо?

– Да, – учитель как ни в чем не бывало пригласил его за стол. – Он заходил. Принес хлеба, вернул свой старый долг, и рассказал мне кое-что.

– Рассказал? Что? – у Део кусок в горло не лез, но после затяжного молчания Падре, он понял, что тот ему больше ничего не скажет, пока юноша не начнет есть. Но, на самом деле, он и правда сильно проголодался.

– Он все отрицал, – продолжил жрец спустя некоторое время. – Сказал, что его запугали и, что он не виноват. Все, что ему нужно было сделать, так это найти подходящего ребенка, привезти, заманить… Булочки с маком, дети любят ведь такое? Мак и корица, как по мне одно из лучших сочетаний.

– И вы…Вы дали ему уйти? – последние слова учителя Део пропустил мимо ушей.

– Я попросил его покинуть деревню, иначе придется доложить в магистериум, тоже самое касается и трактирщика, но тот уже понес свое наказание…

– Наказание? Что вы такое говорите?

– Он повесился. Видимо та девочка…это он ее доставил. Он нашел ее и привел в логово чудовища. Увиденное, привело его в ужас, и он не смог этого пережить. Даже одну ночь.

Повесился. Но ведь у его сына совсем скоро свадьба. И всего пару дней назад этот немолодой мужчина, с трубкой в зубах, стоял и выслушивал нелепые извинения шхуна… Видимо у него имелась хоть капля совести. Но тогда, почему он вообще пошел на такое – привести ребенка, этому чудовищу? Падре видимо понял, какие вопросы вертятся в голове у юноши, но его ответы, как всегда, были слишком размыты.

– Теперь мы этого не узнаем, может быть ему угрожали, или предложили много денег. Ведь скоро свадьба, а это, понимаешь ли, всегда затратное дело.

– Это…это не оправдание, – возразил Део.

– А я его ни коем образом и не оправдываю. В его поступке нет ни чести, ни храбрости, только вот… Всякого можно понять, столкнувшись с настоящим созданием Пыли, едва ли кто-то поведет себя иначе. Тут на весах либо твоя жизнь, либо чужая.

– Но зачем? Как он узнал о его существовании?

– А вот это уже другой разговор, думаю, вся эта троица наткнулась на монстра совершенно случайно. Либо же все подстроил староста, он не хотел в одиночку нести эту ношу, а тут два его друга, два влиятельных человека этой деревни. Они вполне могли отправиться с ним в лес, даже не зная, что их там ждет.

– А разве пе…пекарь не рассказал, как все было?

– Говорит, что все было как в тумане и он не помнит. Конечно, я бы мог заставить его попробовать рассказать правду, но, а смысл? Сделанного не вернуть.

– Почему вы так были уверены, что это они? Как…как догадались?

– Это были не совсем догадки, – Падре вздохнул. – Когда ты подходил к их дому, или же просто стоял рядом, я чувствовал это. Я, если быть до конца честным, следил за тобой. И видел, с помощью твоей крови, эту небольшую ауру.

– Погодите, у вас…есть моя кровь? – удивился Део.

– Совсем чуть-чуть, – сознался старый жрец. – Насобирал немного, когда ты ранился. И, в общем-то, у этих троих была на тебя реакция. Самая большая у старосты. Его прямо опутывала аура, когда он на тебя смотрел, и таким образом я все понял. Понял, что они связаны с созданием Пыли. А тот эксперимент с булавкой лишь доказал это.

– Но, что именно он доказал? Если вы видели ауру и без всего этого… – Део не знал злиться ли ему, что Падре хранил кровь без его разрешения, но ведь еще не один секрет откроется ему в ближайшее время.

– Создание повлияло на разум Годрика, он слегка… Как бы сказать. Первый ребенок, тот, что пропал, он был из этой деревни, и что самое страшное, так это то, что это была его дочь.

– Что?! – Део чуть было не подавился.

– Именно этого я и желаю, Део, чтобы ты обращал внимание на то, что происходит вокруг, – спокойно продолжал жрец. – Мы живем здесь так долго, а ты ничего не узнал об этой деревне, об их жителях, совсем ничего. Ты был сосредоточен только на себе и не видел ничего вокруг. Но я не виню тебя, я лишь хочу, чтобы ты усвоил этот очень важный урок – уметь наблюдать, – Део не нашелся с ответом, и спустя время Падре продолжил. – Так вот, первый ребенок, которого получило создание Пыли был как раз ребенком старосты. Не знаю, какой родитель бы в здравом уме, отдал свое чадо. И поэтому я подумал, что существо могло как-то повлиять на него, с помощью предмета, или же какого-нибудь символа. Я искал это, и с твоей помощью также искал.

– В тот день вы сказали, сказали, что все связано с его плотью и кровью.

– Так и есть, – Падре начал подыскивать подходящие слова. – Годрик видимо одним из первых наткнулся на разлом, и может быть даже видел его непосредственное появление, и у него помутился рассудок. По крайней мере я искренне надеюсь на это.

– Вы хотите сказать…

– Именно. Либо он слишком много времени провел с разломной Пылью и стал, в некотором роде, его орудием. Поэтому у него и была столь сильная аура. Или же он заключил некий договор с существом и делал все это по собственной воле. А аура, это лишь общее явление от того, что он много времени проводил на той опушке. Естественно так было до моего прихода. Годрик почти сразу, я так думаю, понял, зачем здесь жрец с учеником. Но не решался принимать каких-либо действий. Поэтому, задача привести ребенка в этот раз и легла на плечи трактирщику. Староста был уверен, что рано или поздно я найду его жуткое сокровище. И также он был уверен, что я ему проиграю.

– Проиграете? В каком смысле?

– Я обычный человек, Део, пусть и знаю некоторые уловки. Годрик был только наслышан о магистериуме, думаешь он знает, что наши люди зачищают материк от подобных монстров? Для людей, мы просто врачеватели-кудесники. Что с нас взять. А там же… Там существо из другого мира. Сильное, разумное, и, по его мнению, непобедимое.

Део не мог поверить своим собственным ушам.

– Разве может человек быть…способным на такое? Отдать ребенка? Подвергнуть других опасности?

– Человек способен на многое, мой мальчик, – тяжело вздохнул Падре. – Мы почти истребили твой народ четыре сотни лет назад, а истреблять самих себя мы так и не прекращали. Но опять же, мне надо быть на сто процентов уверенным в виновности старосты, чтобы произнести приговор.

– И отпустить? Так же как вы поступили с булочником?

– Отпустить, вряд ли, отдать на суд магистериума? Тогда придется рассказать и то, почему мы вовремя не сообщили о разломной Пыли и о том чудовище. И на этом наше с тобой приключение, подойдет к концу. Меня скорее всего отстранят от дел на какое-то время или, возможно, навсегда. Поэтому хоть Годрик и виновен по-настоящему, но нам придется прибегать к некоторой хитрости.

– Хитрости? Как это понять?

– Мы заставим его забыть о том, что было, но обвинить в пропаже детей все же, сможем. Местный суд сам вынесет ему приговор. Либо мы можем его убить.

– Убить? – съеденный завтрак, казалось, желает вырваться обратно, Део хотелось, чтобы Падре оговорился или лишь пошутил, но тот был настроен абсолютно серьезно.

– Если старейшина делал все по своей воле, его нельзя оставлять на свободе. Я надеюсь, ты с этим согласишься. Вспомни то, что сделали с этими ни в чем не повинными детьми.

Део вновь охватила дрожь от воспоминаний о недавних событиях. Но он отказывался верить в причастность старейшины. Он был уверен, что это все то существо, тот непонятный и жуткий монстр, а не человек.

– Годрик уже знает о смерти трактирщика, в этом нет никаких сомнений, возможно, пока мы с тобой тут разговариваем, он уже собрал вещи и уехал.

– Так чего же мы ждем! Надо до…гнать его! – Део сжал кулаки, и правда, зачем они тогда легли спать, зачем они сидят здесь и мирно беседуют.

– Дай мне договорить, – медленно произнес жрец. – Возможно, он покинул эту деревню, но я уверен, что это не так.

– С чего бы…с чего такая уверенность? После всего, что он сотворил.

– Я думаю, – Падре слегка прикусил губу, он часто так делал, когда размышлял о чем-то серьезном. – Я думаю, тут нам на руку сыграет типичное человеческое любопытство. Он наверняка сидит сейчас в своем доме и единственное, о чем он думает, так это – как? Как мы с тобой сделали это? Как победили чудовище, его тайну, его божество.

– Я бы не был настолько уверен, учитель…

– Что ж, еще недолго и мы это выясним. Делать в деревне мне больше нечего. В магистериум я уже отправил несколько отчетов и попросил предоставить мне небольшой отдых. Конечно же, сидеть без дела мы не собираемся, но им этого знать ни к чему. Да и думаю, что они будут только рады, слишком уж много проблем я приносил на последних их собраниях. Год, другой без моего присутствия магистериум будет дышать свободно.

– Так мы уезжаем? – странно, совсем недавно Део дал бы на отсечение руку лишь бы поскорее покинуть это место, но сейчас, после всего случившегося… Они находятся так близко к бывшему разлому, так близко к его тайнам, и вот теперь надо уезжать. Део было тяжело принять это.

– Да, мы соберем вещи и уедем отсюда после того как… Ну, ты и так знаешь. А теперь, попрошу тебя мне помочь.

– Да, конечно, господин жрец.

Падре улыбнулся своей добродушной улыбкой, ему на мгновение захотелось обнять этого мальчика, но… Део ведь почти уже взрослый. Это не тот зашуганный шхуновый отпрыск, которого он встретил много лет назад. Юноша смотрел на него своими красными глазами, и они, впервые за долгое время, выражали решимость. Падре очень ждал этого мгновения.

– Все хорошо? Учи..тель? – Део подступил к нему на шаг, но тот лишь отмахнулся, показав на дорожный сундук.

– Не забудь про мой подарок на день рождение, – усмехнулся он. – И спасибо, что не воспользовался им. Правда, спасибо.

Юноша и не думал забывать: запретное зелье-обманка до сих пор было с ним, и, как ни странно, ни на секунду у Део не закрадывалось мысли использовать его. Только не теперь.

Дорога до дома старейшины заняла совсем немного времени. Иногда они встречали кого-то из жителей, но те лишь быстро проходили мимо, что-то бормоча себе под нос. Део решил, что смерть трактирщика так на них повлияла. Интересно, сказал ли всеми любимый булочник, что покидает деревню? А еще и Годрик… Для местных это будет настоящим ударом.

Падре из вежливости постучал, естественно, ломать дверь он и не собирался, но он сразу сказал, что если им вдруг не откроют, то ему будет несложно проникнуть внутрь старого деревянного дома. После вчерашних событий, Део в этом и не сомневался.

Падре постучал еще раз и, после чего, за дверью щелкнула входная цепь. На пороге стоял старейшина, как ни в чем не бывало, он предложил пройти им внутрь и выпить чаю. Юноша поражался его спокойствию. Если бы не Падре, строго следившим за действиями своего ученика, то он бы давно набросился на него и задушил бы своими собственными руками.

– Я знаю зачем вы здесь, – после того, как гости отказались от угощений, он проводил их все в ту же просторную комнату, где всего пару дней назад отчитывал шхуна за прелюбодеяние, которое тот и не думал совершать. – И… Я готов.

– Так это правда, Годрик? – Падре решил начать сразу, может быть тем самым хотел сбить старейшину столку, но некоторое время мужчина все еще хранил молчание. Он ходил по гостиной, трогая те немногие вещи, которые здесь хранились.

– Красивый гербарий, не правда ли? – сказал наконец он, а после перевел взгляд на Део. – Согласен со мной?

– Не привлекайте сюда моего ученика, он…

– Он шхун, нарушивший сразу несколько правил магистериума. Я прекрасно слышал, что он умеет говорить, не опускает глаз, как того требуют правила, практикует руны…

– Все шхуны умеют говорить!

– Део! – Падре окликнул его, но слишком поздно, непозволительные слова уже вырвались из его рта. Старейшина сильно побледнел, он стал почти одного оттенка с пепельными волосами Део, и все же, он постарался взять себя в руки.

– У тебя еще и имя есть? Так это правда значит? Все правда…

– Я, как представитель магистериума – пришел судить тебя за совершенные убийства.

Годрик снова повернулся к своим гербариям, казалось бы, он пропустил слова Падре мимо ушей. Но это было не так.

– Я их не убивал. Всех этих детишек, – он старался говорить спокойно, но его голос дрожал. – Я встретил высшее создание, силу, не подвластную простым смертным.

– Вы встретили чудовище, Годрик, – перебил его жрец. – Как так случилось, что оно не тронуло вас?

– Оно и не думало убивать, он… Абихайн, ему нужно было принять человеческую форму, тогда бы он стал для нас всех очищением, – старейшина говорил тихо, почти шепотом, Део едва ли удавалось расслышать все его бормотание.

– Значит у этого создания Пыли было свое имя? Он сам вам сказал это?

– Имя есть у всего. Он знал и мое, знал, как зовут мою дочурку…

– И тем не менее, вы отдали ее на растерзание монстру? – Падре продолжал наступать своим грозным и властным голосом.

– Что? – старейшина стал выглядеть по-настоящему испуганным. – Абихайн всего лишь играл с ней. Показывал нам видения. Мы весело проводили время, все вместе! Он сказал, что в том мире, она нужнее, моя маленькая Агнес, она там будет не просто деревенской девчушкой. В том мире высших созданий, она воспарит, и будет видеть истину.

Казалось, Годрик бредил, словно сумасшедший. Неужели он и правда не знает, что это его «высшее создание» делало со всеми несчастными детьми?

– Ему нужно было принять форму, чтобы помочь нам. Деткам же, нужно покинуть форму, чтобы помочь им.

– Не слишком ли мудреные речи для простого старейшины? – Падре, казалось бы, не был удивлен всему, что он сейчас слышал, или же всего лишь делал вид.

– Я был ученым, господин жрец, как вы, а может даже и больше…

– Не смейте сравнивать меня с собой! – его голос перешел на крик. – Вы помогали убийце.

– Но что, если я помогал человечеству?

Део не мог больше этого вынести, он посмотрел на учителя и как ни странно, ему показалось, будто бы тот кивнул в знак согласия. Этого было достаточно.

– Ложь! – старейшина в ужасе дрогнул от слов, произнесенных шхуном. – Так же вы лгали, когда я и Элиза… Вы лгун! Ваша Агнес, она никуда не исчезала! Он отрезал ее руки, снял с нее кожу, как и со всех остальных детей! Его форма отвратительна, он никакое не высшее создание, а вы лишь лжец и…трус! – с каждым произнесенным Део словом, мужчина, стоящий перед ним, казалось бы, уменьшался на глазах. То ли так действовали фразы, что говорил шхун, то ли это было просто от самого звука его голоса.

– Я видел вас, – наконец произнес Годрик, переведя дух. – Видел в том лесу со всеми вашими магическими штучками, слышал, как вы разговаривали между собой. Твои грязные шхуновы уста, они уничтожили его, – он переводил взгляд с одного на другого. – Сначала я винил жреца, но вот он – ты! Ты истинная причина смерти Абихайна! – он в гневе повернулся к шхуну, но между ними в одно мгновение стал Падре, так, что они перестали даже видеть друг друга, но слышать то юноша мог…

– Это ты лжец! – продолжал кричать старейшина, брызжа слюной, – Ты ничего не знаешь! Видел только то, что мог. Твои грязные глаза, грязные кровавые глаза. Проклятие всего нашего рода!

– Если вы сейчас же не прекратите, Гордик, мне придется прибегать к мерам, – жрец снял небольшой стеклянный пузырек со своего пояса, как вдруг старейшина заплакал, и, сотрясаясь рыданиями, упал перед ними на пол.

– Вы… Это вы все испортили! Моя Агнес! Моя любимая крошка, – из-за нескончаемого потока слез иногда было сложно разобрать его слов. – Вы пришли, и он стал таким. Жестоким. Властным. Вы влияете… Теперь в мире высших созданий они… О, моя крошка, папочка не смог тебя уберечь. Грязный шхун и не менее погрязший учитель. Помоги мне Абихайн! Помоги мне, прошу!

Део резко напрягся, он был готов к тому, что дверь в любой момент может распахнуться и появится то чудовище. Существо из ночных кошмаров. Но кроме нескончаемого плача Годрика, больше не было слышно никаких звуков.

– Что вы наделали?! Что я наделал! – старейшина продолжал биться в истерике, даже не в силах встать. Падре понял, что большего им здесь не добиться.

Видя этого мужчину на грязном полу, целующего засохшую цветочную ветку, Део даже стало его немного жаль. Нет, он до сих пор считал, что Годрик должен понести наказание, но, чтобы убить его… Нет, нужно уговорить Падре избрать другой способ.

Но тот и не собирался ничего такого делать. Жрец достал, заготовленный заранее свиток с признаниями, описанием места, где находятся трупы, с рассказами о том, как и для чего Годрик это сделал. Они были написаны рукой жреца, Део знал, что некоторые члены магистериума имеют подобную власть, власть равную с законом, но никогда не думал, что им придется прибегать к этому.

– Так как в деревне нет собственного суда, – Падре, казалось бы, начал зачитывать ему приговор. – Вас, Годрик, будут сопровождать в ближайший город, где и станут судить, согласно тамошним законам. Я отправлю письмо в местное управление сегодня же. Вы понесете заслуженное наказание, и если, боги смилуются над вами, то это будет не смерть.

Годрик слушал молча, даже плач его почти стих, он только вздрагивал временами, будто бы от жуткого холода. Жрец продолжил.

– Существование того создания Пыли вы вскоре забудете. Все в чем был причастен этот монстр, ляжет именно на ваши плечи. Также, вы забудете наш с вами разговор. Все, что вы будете чувствовать, так это глубокое сожаление. Возможно, к вашему облегчению, вы почти что забудете свою дочь…

– Агнес?.. Мою кроху?

Део прямо всего передернуло, старейшина говорил точь-в-точь, как тот монстр, пришедший из разлома.

– Примите это лекарство, либо мне придется прибегнуть к силе, – Падре протянул мужчине небольшой пузырек ярко зеленой жидкости, старейшина с удивлением разглядывал склянку пару секунд. – Разобьете, я найду другую, но будьте уверены, я сделаю все, что нужно. Вы должны понести наказание.

– Хотите, чтобы люди… Чтобы все в деревне, считали меня сумасшедшим? Вы этого хотите?

– Вы являетесь таковым, – не задумываясь ответил тот.

Годрик тут же посмотрел на жреца, его лицо так распухло от слез, что там едва ли узнавался тот властный старейшина, которого они видели ранее.

– Ну а вы? Магистериум… Он так и работает, да? Эльвраты пробрались в ваши головы? Я знал, я знал, а теперь вы хотите это скрыть.

– Вы забываетесь Годрик, и я не собираюсь тут ждать целую вечность.

– Что ж, – мужчина, резким движением откупорил пузырек и опрокинул его содержимое внутрь, после, чуть поморщившись и стерев зеленую струйку с лица, он взглянул на Део. – Хоть я все и забуду, но там, в истинном мире, они помнят, знают, что ты такое. Вам нет места в том мире, нет места и в этом. Проклятие всего живого. Абихайн так говорил.

– Что…что он говорил? – Део напрягся. От одной мысли, что чудовище могло знать что-то и о шхунах, его крайне настораживало.

– Интересно? Хе-хе. Говорящий шхун – это тоже весьма интересно.

– Говори! – Део сделал шаг к нему на встречу, но тот лишь засмеялся безумным, булькающим смехом, а после затих. Он будто бы уснул. Юноша хотел было подойти и разбудить его, но Падре остановил своего ученика. Он медленно покачал головой.

– Поздно, мой мальчик, после этого сна Годрик уже ничего не вспомнит, – сказал старик. – А тебе желательно и вовсе уйти, он больше не должен тебя видеть. Да и те, кто сейчас тут соберется… Лучше мы сами сделаем все остальное. Будь так любезен и подожди снаружи.

– Он говорил обо мне! Падре, об Эльвратах.

– Он много чего говорил, его разум держится буквально на крупицах сознания. Мы обязательно обсудим все это, только прошу тебя, после того, как я отдам Годрика страже. А до этого момента, мне нужно убедиться, что зелье подействовало правильно.

– Я… Значит мне надо уйти? – Део почувствовал себя вдруг совершенно опустошенным, он видел, как Годрик уронил гербарий, спящий, мужчина был не в силах его удержать.

– Да, постой пожалуйста за домом. Обещаю, это не займет много времени, нам еще нужно добраться до перевала, а там уже и в город. И лучше бы закончить все это до темноты, – Део уже развернулся, чтобы уйти, как жрец вдруг нежно похлопал его по плечу. – Ты держался молодцом, мой мальчик. Я правда горжусь тобой.

Тот постарался выдавить из себя некое подобие улыбки. Он думал, что, когда виновные будут наказаны, то станет намного легче, но это не так. Тех детей уже ничего не вернет.

Он оставил учителя наедине с мирно спящим старейшиной. И, когда в дом вошли стражи порядка и несколько жителей, Део уже там не было.