Читать книгу Вся проза в одном томе - Юрий Кудряшов - Страница 4

По дороге на работу я решил зайти в офис, мимо которого проходил каждый Божий день. Он был в том же здании, что и наш. На двери его красовалась позолоченная табличка с надписью: «Ядрин А. Г. Частный детектив». Об этом Ядрине поговаривали, что он разрушил немало семей, успешно практикуясь именно в сфере расследования супружеских измен. Меня коробило от мысли, что моя семья станет следующей в этом длинном списке. Однако я набрался смелости, огляделся по сторонам, не видит ли кто из коллег – и зашёл в офис.

Там за столом сидел мужчина лет сорока, довольно крупный и широкоплечий, с огромной наголо обритой головой и противной бородёнкой. Он был похож скорее на криминального авторитета, нежели на детектива.

– Здравствуйте! Вы ко мне? – услышал я его густой прокуренный бас.

– Да, доброе утро. – Я слегка замешкался. – Извините, я впервые обращаюсь к кому-то с подобным делом. Даже не знаю, что говорить в таких случаях.

– А Вы думаете, другие каждый день нанимают частного детектива? – засмеялся Ядрин. – Итак, у Вас есть для меня работа, как я понимаю?

– Да, вроде того.

Тут я заметил, что жутко покраснел. Мне предстояло рассказать всё незнакомому человеку. И до чего же глупым показалось мне всё то, что я должен был ему поведать! Я чуть не лопнул от стыда и почти готов был сказать, что ошибся дверью, забыть обо всём и бежать сломя голову.

– Не волнуйтесь, – успокоил меня детектив, заметив моё смущение. – Чего только не приходилось мне слышать. Это останется между нами. Вам нечего бояться.

Я закрыл на секунду глаза, сделал глубокий вдох, собрался и выдавил из себя:

– У меня есть основания полагать, что моя супруга мне изменяет.

В этот момент мне уже стало чуточку легче. Всё уже было ясно, заказ сделан, обратного пути нет. Теперь мою проблему будет решать другой человек, профессионал. Я отдам за это немалые деньги, но моё спокойствие мне дороже.

– Итак, Вы хотите, чтобы я проследил за Вашей женой?

– Да.

– Сколько Вы живёте вместе?

– Около года.

– Вы живёте вдвоём?

– Да.

– В отдельной квартире?

– Да.

– Часто ссоритесь?

– Почти никогда.

– Крупные ссоры бывали?

– Не припомню.

– Выпиваете?

– Я? Нет. Крайне редко. Настя вообще не пьёт.

– Значит, Настя… Вы когда-нибудь били свою жену?

– Что Вы? Ни разу. Даже в мыслях…

– Изменяли ей?

– Никогда.

– Вы работаете?

– В соседнем офисе.

– Жена работает?

– По вечерам.

– Значит, Вы с ней редко видитесь?

– Она приходит в девять.

– Выходные проводите вместе?

– Всегда.

– Может быть, какая-то неудовлетворённость в плане секса?

– Ничего подобного не замечал.

– Вы зарабатываете много?

– Не особо.

– Больше, чем она?

– Больше.

– Где она ещё бывает?

– По субботам посещает курсы английского языка.

– Каковы основания Ваших подозрений?

Я рассказал Ядрину в деталях всё то, что привело меня в его кабинет.

– Отлично. Это обойдётся Вам в десять тысяч. Пять – сейчас. Пять – когда получите результат. Вне зависимости от результата.

– Понимаю.

– Сумма может возрасти, в зависимости от сложности работы.

– А какие могут быть сложности?

– Например, если Вам недостаточно будет данных, полученных в результате слежки, и Вы захотите установить камеры в Вашей квартире.

– Ясно.

Я протянул Ядрину пятитысячную купюру.

– Мне нужна фотография Вашей супруги, Ваш адрес и мобильный телефон.

Я написал на бумажке свой адрес и телефон и отдал Ядрину фотографию, что хранил в своём кошельке на протяжении всего нашего брака.

– Итак, я начинаю следить за Вашей Настей и держать Вас в курсе дела.

– Вы позвоните, когда будет результат?

– Я позвоню в любом случае. Уже сегодня.

Выйдя из офиса Ядрина, я почувствовал облегчение. Ничего больше не требовалось от меня – только сидеть и ждать его звонка. Мне больше не нужно было гадать. Всё разрешится без моего участия само собой. Мне больше не нужно было думать, как узнать правду. Теперь я мог спокойно размышлять лишь о том, как отреагировать на эту правду, и морально готовиться принять её такой, какая она есть. Этот большой человек, в руках которого была моя судьба, сперва показался мне весьма подозрительным и ненадёжным. Но поговорив с ним, я успокоился. Он настоящий профи. Он знает своё дело. Уже сегодня вечером проблема должна была разрешиться. И никто не должен был узнать о моём визите к детективу. Если любовник есть – Насте ни к чему сообщать, каким образом я это выяснил. Если любовника нет – она и не догадается, что я когда-то подозревал её в этом. В любом случае я не буду выглядеть идиотом, в любом случае не останусь в проигрыше.

Всё закончилось самым неожиданным образом и гораздо скорее, чем я предполагал. Ранним вечером, когда я ещё ехал домой с работы, на мой мобильный поступил звонок с незнакомого номера. Я сразу понял, что это Ядрин, и весь напрягся от предвкушения правды. Именно правда манила меня больше всего, вне зависимости от того, какой она была.

– Я слушаю.

– Здравствуйте, – отозвался в трубке хриплый, но уже полюбившийся мне голос сыщика. – Это Ядрин. Можете говорить?

– Я весь внимание.

– Ваша супруга сегодня весь день была дома, только в магазин выходила. В четыре, как обычно, уехала на работу. Я следил за ней. Сейчас она там.

– А машина?

– Насчёт машины я выяснил. Это внук одной старушки с первого этажа. Она уже на ладан дышит. А он, по всей видимости, уговаривает её переписать завещание, которое она почему-то оформила на соседку.

– А курсы?

– Я говорил с её педагогом. Она исправно посещает занятия. Не пропустила ещё ни разу. И в тот день была как обычно. Педагог показался мне видным мужчиной. Я сначала подумал, что он и сам вполне может быть её любовником. Поговорил на всякий случай с её однокурсницей. Она подтвердила информацию и к тому же поведала мне, что их учитель – гомосексуалист.

Я замер, глядя в одну точку, и не знал, что сказать.

– Вы слушаете? – спросил сыщик после продолжительного молчания.

– Да-да, что-нибудь ещё? – опомнился я.

– Так, между прочим, – продолжил Ядрин. – То колье подарил Вашей жене некий Степанов Валерий Иванович. Он уже полгода живёт и работает в Штатах… Что скажете? Мне продолжать слежку?

– Пожалуй, нет. Спасибо.

– Не за что. С Вас ещё пять тысяч. Искренне рад за Вас. В подавляющем большинстве случаев подозрения оправдываются. Так что радуйтесь, любите друг друга и будьте счастливы.

Казалось бы, я и должен радоваться. Но мне вдруг почему-то стало мерзко на душе. Я поймал себя на том, что уже смирился с мыслью о Настиной измене. Я репетировал про себя душещипательную речь, которую прочитал бы ей. Но самое ужасное то, что я возненавидел её, жаждал мести, поверив глупому стечению обстоятельств. Она любит меня, честна со мной, чиста передо мной и верна мне – а я осквернил нашу любовь глупыми беспочвенными домыслами. Каким же идиотом я выгляжу в глазах Ядрина! А главное – в глазах самого себя! Она ничего не знает, но я-то знаю. И буду помнить всегда. И это всегда будет стоять между нами. Я позволил себе ненавидеть её – и теперь из-за этого ненавидел себя.

Вся эта история казалась мне самым мерзким и постыдным происшествием в моей жизни. Я поступил как последний кретин. Я поступил как слабак – не решившись самостоятельно узнать всю правду, тайком нанял сыщика следить за Настей. До чего противно! Я поставил себя на её место: если бы она на основании столь же глупых случайностей наняла Ядрина следить за мной – как бы я к этому отнёсся, если бы узнал? Вдруг мне показалось, что это обидело бы меня ещё больше, чем обидела бы её измена. Тайная слежка друг за другом – худшее проявление недоверия – что может нанести больший вред миру и согласию в семье? И чем это лучше банальной измены? Получается, это я изменил Насте, а не она мне!

Я видел лишь один способ выйти из этой ситуации, перечеркнуть и забыть эту глупую историю. Я должен был рассказать всё Насте как есть, чтобы вместе с ней посмеяться над собственной глупостью и слабостью. Честное и откровенное признание – только оно могло вернуть ощущение взаимного доверия, мира и согласия в семье. Только оно могло снять с моей души этот тяжёлый камень.

Я завёз Ядрину его гонорар, забрал её фотографию и тут же помчался домой. Я с трудом дождался её возвращения с работы. Минуты казались мне вечностью. Я ходил по квартире, словно шизофреник, репетируя вслух всё то, что собирался сказать ей. От нервов у меня тряслись руки. Оставь я всё втайне – это сгубило бы нашу любовь. Расскажу ей всё – и наш союз только укрепится. Ошибка, которая признана и исправлена – уже не ошибка, а ценный опыт, как нельзя лучше сближающий людей.

Стоило Насте переступить порог нашей квартиры – как я буквально задушил её в своих объятиях.

– Что с тобой? – удивилась моя благоверная.

– Настенька, прости. Прости! Ради Бога прости меня! Я такой идиот! Я сделал такую чудовищную глупость! Я должен всё тебе рассказать.

Не выпуская её из объятий, даже не давая ей раздеться, не давая вставить ни слова, я скороговоркой оттарабанил заготовленную речь, боясь остановиться, боясь забыть хоть слово, боясь задуматься и не решиться продолжить. Настя глядела на меня большими круглыми глазами, впервые видя меня в таком состоянии.

– Милый, – тихо прошептала она, как только я закончил, – милый, родной, успокойся! Какая глупость, Боже мой! На что ты потратил десять тысяч! Зачем? Ради всего святого, ну зачем ты это сделал?

Она упрекала меня, но упрекала с улыбкой на лице. И я понял, что всё прощено и забыто. Всё закончилось, и камень упал с моей души.

В этот момент я любил её больше, чем когда бы то ни было. В этот момент её лицо, её улыбка казались мне поистине самым прекрасным, что я когда-либо видел. Никогда впредь она не казалась мне такой красивой. И никогда впредь мы не обожали друг друга так сильно и страстно, как в тот вечер. Это был миг счастья, который навсегда останется светлым пятнышком в моей памяти, невзирая на всё то, что произошло дальше.