Читать книгу Зачем вы меня Родиной пугаете? Рассказы и рассказики - Юрий Санберг - Страница 15

Окраина маленького Балашова, старый черный транспортный самолет Ли-2, серебристые МиГ-15, зеленые вакуумные машины, роторный снегоочиститель, напоминающий передвижную мясорубку. Школа младших авиационных специалистов, учебный парк. Периметр охраняется.

Мне лет двенадцать, мы хорошо знали окрестности. Никто из нас не ходил, как все, по тротуарам или по обочинам дорог. Или по плитам теплотрассы, главной артерией улицы. Мы срезали дорогу. Надо – подныривали под колючей проволокой. Все так делали.

Здесь размещалось довоенное стрельбище, мы ковырялись в каких-то воронках, выкапывали гильзы от трехлинеек. А еще какое-то время базировался летний лагерь немецких военнопленных. Димка Димков нарыл фаянсовую тарелку с орлом и цифрами справа и слева – у лап орла со свастикой— тысяча девятьсотбыло с одной стороны, сорок второй – с другой. Димке завидовали.

От остановки «Шлагбаум» (уже никакого шлагбаума здесь, конечно, не было) срезать можно было через часть. Местный прапорщик так и решил. Выпил, устал, правильно оценил силы – и решил срезать дорогу. Однако ему только лишь удалось запутаться в колючей проволоке. Барахтался, угрюмо сопел, негромко матерился. Запутывался еще больше.

Часовой был из среднеазиатских курсантов. Под звездным небом крахмально скрипел снег. Было одиноко и страшно. Часовые вообще охраняют себя. Едва успев пробормотать: «Стой, моя в твоя стрелять будет!», тут же открыл огонь на поражение. По прапорщику – с дистанции в пять-семь метров. Почти в упор. Жизнь свою спасал.

Стрелял десять раз. Расстрелял всю обойму, не попал. Подошел вплотную, примерился и огрел почти протрезвевшего прапорщика прикладом. У симоновского карабина он деревянный, тяжелый. Вырубил – еще до того, как в ужасе от начавшейся войны прибежал начальник караула с бодрствующей сменой.

Потом приехала дежурная «таблетка» из санчасти. Циничный доктор рассказал потом всем: заглянув в трещину черепа прапорщика, головного мозга не обнаружил.

Потом в часть потрусили офицеры. По тем временам – вообще несусветное ЧП.

Утром курсант уехал в отпуск на 10 суток. Поощрили перед строем за бдительность. Новый год встретил в ауле. От греха подальше.

Прапорщика уволили – инцидент в прямом смысле был громким.

Оставшихся – курсантов и весь постоянный состав, кроме вольнонаемных – отправили на стрельбище. Тренироваться. Чтобы никогда впредь.

Дней десять городок вздрагивал от беспорядочной пальбы. Когда стихло, мои друганы начали менять гильзы на что-нибудь полезное. Неясно, как удавалось их раздобыть – потому что отстрелянные гильзы на огневой курсанты ловили ушанкой, их считали и пересчитывали, сдавали по акту.

Следующие две недели под проволоку никто не подныривал. Потом незаметно начали. Вскоре в снегу оказалась протоптана довольно широкая тропа. Если считать инцидент проверкой боеготовности, то она в то время приобрела довольно изощренные формы.