Читать книгу Аскорбиновая кислота. 11/07 - Юрий Серов - Страница 2

– Деда, что там за огоньки? – спросил внук.

Дед и внук стояли на балконе: внук – на детском деревянном стульчике синего цвета, крохотном и похожем на бутафорский, но крепком и надежном, а дед – на полу, возвышаясь над младшим.

– Какие огоньки? – уточнил старший.

– Вон там, вдалеке. – Внук поднялся на носочки, чтобы показать рукой. – Видишь, горят?

За городом пролегала трасса, по которой передвигались машины. Это были огни фар и придорожные фонари, с дальнего расстояния казавшиеся оранжевыми и жёлтыми.

– Да, вижу. Это ангелы летают, – ответил дед.

– Ангелы с небес? Те самые? А зачем они летают?

– Проведывают родных, гостят, наверное… Пойдём спать, засиделись.

Дед уложил внука. Бабушку, с которой внук обычно спал в одной комнате, увезли на скорой, и сегодня они ночевали вдвоём. Пожелав спокойной ночи, старший удалился в спальню.

– Деда, а баба когда вернётся? – спросил внук.

– Спи, Лёша. Как выздоровеет, поедем за ней, – отозвался дед со спальни.

Бабушкин диван пустовал. Застеленный бордовым пледом, он казался страшным монстром. Лёшка однажды переключал каналы на телевизоре, щёлкая пультом, и вместо мультиков наткнулся на ужастик, где квартирная мебель ожила и пугала детишек.

Спать Лёшке не хотелось. Лежать в зале, где темнота порождала зловещих чудовищ, становилось невмоготу, и он выбрался на балкон.

Двор, образовавшийся между двух пятиэтажек и ателье «Сапожок», пустовал. Странная и непривычная тишина. Как ни выглянешь в окно, то посиделки в беседке с песнями под гитару и алкогольным весельем, то местная стая собак во главе с серой дворнягой по кличке Волк гоняет прохожих, то парочка влюблённых обнимается и хохочет на лавочке, а бывает шумная компания выясняет отношения, ругань и матюки разносятся по округе. А сегодня – тишь. Слышно, как ветер играет с листвой и сверчки стрекочут в траве.

Мальчик поставил у окна стульчик и взобрался на него. Никого. Тополя, разбитая карусель, где каждый месяц ломалась чья-нибудь нога, застрявшая между землей и перекладиной, песочницы, пустая беседка со столом, заляпанным засохшим пивом, горка, скрипучие качели, будки-погреба, где хранили разносолы жители первых этажей, ухоженные палисадники с астрами, вишней и рябиной, кислющей настолько, что сводит челюсти, чёрные глазницы колодцев. Всё изучено и знакомо.

– Ах ты, жук, не спишь! – В дверном проёме появился дед. – Ангелов разглядываешь?

– Да. Давай вместе посмотрим? – предложил внук. – Вдруг они к нам прилетят?

Дед кивнул и замолчал, думая о заболевшей жене, чьё сердце в очередной раз захандрило, о бардаке, творящемся в стране после распада СССР, и благодарил Бога за то, что завод, которому он отдал тридцать годков, не разграбили и не обанкротили, как многие предприятия в городе, безработица обошла стороной, и светловолосый крепыш Лёшка сыт и одет. Сколько семей перебиваются случайными заработками, выживают, питаясь китайской лапшой и жареной картошкой, работают не по профессии (чаще торгуют или охраняют) и не знают, когда закончится хаос – завтра или никогда.

– А с бабушкой всё хорошо будет? – спросил Лёшка. – Я не хочу, чтобы она умерла, как баба Ната… А среди ангелов есть те, кто умер, деда?

– Возможно. Я не знаю.

– И баба Ната есть? Она же хорошая.

– Завтра в гараж с утра идти, а мы на огоньки глядим.

– Если там баба Ната, я её попрошу бабушке помочь. Она услышит и поможет.

– Попроси, – сказал дед. – Постелить тебе тут на раскладушке? Не замёрзнешь?

– Неа, не замёрзну. Тут ангелы, они меня согреют.

Дед разложил раскладушку, устроил сверху матрас для мягкости и скомандовал отбой. Мальчик стянул с бельевой верёвки постиранную панаму, напялил на голову, отдал честь и прогудел гудок ко сну.

Старший принёс из кухни табуретку и сел у окна. Пахло выбросами Никелькомбината, где он трудился мастером-наладчиком: острый запах щекотал ноздри, захотелось чихнуть, но внук начал сопеть (задремал), и дед, боясь разбудить младшего, зажал нос и перетерпел. Неприятный зуд стих, но мысли, тяжёлые, как тучи над Петербургом, наваливались одна за другой. Переживая за жену, у которой обострились сердечные болячки, он весь день не находил себе места, и только Лёшка не позволял закиснуть, засыпая тысячей вопросов: «Что? Как? Почему?», и на каждый надо ответить, да желательно подробнее, иначе через час-два нераскрытая тема снова всплывет в разговоре.

Ангелы… С чего он про них ляпнул? Вроде на языке не вертелось, и объяснить собирался, а иные слова вырвались. Внука запутал, и сам запутался.

Наплыли воспоминания. О женитьбе в 66-ом, когда скромно расписались и уехали по путёвке в Геленджик (завод подарок сделал: разве плохо жили?), о рождении Владиславы в 67-ом, о мытарстве по съёмным комнатам и квартирам. И он, и жена деревенские: пуд соли съели, пока свой угол не получили… В декабре 72-ого сюда заехали. Пятиэтажная хрущёвка-маломерка с крошечными комнатами: зал, спальня, лоджия и кладовка метр на два (в ней тёщу поселили). Пригласили друзей, накрыли стол, танцевали и гуляли. Радовались от души… Эх. Ничего не было при заселении: белые стены, деревянный некрашеный пол, да неровный потолок (что с ним не делали, так и остался буграми), а теперь всё есть, да жизнь не мёд и не сахар. Грустное время. Безнадёга.

Дед огляделся вокруг. Пятиэтажка напротив, гаражи, деревья. А если смотреть вдаль, там и вправду ангелы летают. Долго не отрываешь взгляд, глаза слезятся, огоньки размываются и представляются чудесными созданиями. Коли тебе восемь лет от роду, невольно поверишь дедовым россказням. А может, он прав? Это не придорожные фонари, а души добрых людей путешествуют по свету?

– Ангелы, сделайте так, чтобы жена выкарабкалась, – прошептал старший, обращаясь к огонькам. – Врачи говорят, чудо-аппарат – последний шанс… Вы же всё можете, правда?

Внук, чуткий во сне, заворочался и перевернулся на живот.

Могучий мужчина, крепкий и сильный великан беззвучно плакал. Слёзы скатывались по небритым щекам-колючкам и падали вниз.

Ангелы услышали мольбы. Жена прожила ещё четырнадцать лет. Её не стало 1 апреля 2010 года. Ушла в поликлинику, оторвался тромб… А тогда, в 1996-ом новый аппарат, доставленный к кардиологам из Германии, остановил и перезапустил больное сердце.

Второе рождение состоялось.