Читать книгу Политология - Валерий Ачкасов - Страница 8

Дав политической теории новые понятия и поставив перед ней ряд фундаментальных проблем, мыслители Возрождения тем не менее не создали систематического знания об обществе и законах его управления. Политическому знанию нужен был новый тип рациональности для перехода от интуиции к научным терминам и системному анализу. Поэтому политические мыслители, начиная с XVII в., были озабочены не столько практической эффективностью своих теоретических конструкций, сколько прояснением их концептуального инструментария и достижением идейной четкости.

В этот период происходит становление новой идеи естественного права, которая в ходе эволюции преодолевает одновременно как концепцию божественного права (норма Средневековья), так и античные концепции естественного права. Правовые нормы получают статус «естественных», т. е. мыслятся как самоочевидные, вечные, непреложные для разума еще до всякой кодификации, поскольку соответствуют «природе вещей» или природе человека как рационального существа, цель которого – жить в соответствии со своей природой. Параллельно возвышению права продолжается десакрализация государства: чем более непреложными и даже священными признаются гражданские свободы, тем меньшим доверием пользуется идея божественного происхождения государственной власти. Представители договорных теорий выводят необходимость существования государства и законов из разума и опыта, а не из теологических оснований.

Английский мыслитель Т. Гоббс (1588–1679) начинает свои рассуждения о государстве в трактате «Левиафан» (1651) с исследования человеческой природы. Человек – существо разумное, но эгоистичное, наделенное сильными «естественными» страстями (властолюбие, корыстолюбие, чувственные желания), что влечет его к соперничеству, а как следствие – к раздорам, вражде, мести. Это «война всех против всех». Такая модель естественного состояния человеческого рода служит Т. Гоббсу для обоснования необходимости политической власти и государства. Ее политико-эмпирическим прототипом стал для философа опыт первой английской революции, которая потрясла политическую систему в стране и завершилась реставрацией королевской династии после недолговременной диктатуры Кромвеля.

Разум и инстинкт самосохранения заставляют людей искать выход из состояния «войны всех против всех». Для обеспечения мира и безопасности необходимо создание Левиафана, или единственной власти, всегда превышающей власть индивидов. Безопасность может быть гарантирована в том случае, если люди откажутся от ряда эгоистических склонностей и прав, обменяв их на позитивный закон и порядок в государстве. Государство основывается на договоре как своего рода консенсусе подвластных, признающих политическую власть, для того чтобы покончить с хаосом естественного догосударственного состояния. По взаимной договоренности индивиды доверяют одному правителю (или их корпорации) верховную власть над собой, чтобы он мог использовать силу и средства всех людей для их мира и защиты так, как сочтет необходимым. Принцип полного и всеобщего повиновения выступает как цель договора, обеспечивающего безопасность.

Таким образом, можно отметить двойственный характер политического творчества английского мыслителя. С одной стороны, Т. Гоббс своей концепцией договорного происхождения государства снимал с него ореол божественности и выводил его законы из разума и опыта, с другой – выступал в качестве теоретика политического абсолютизма, ратовавшего за неограниченную государственную власть. Абсолютное государство, не подвластное политико-правовому ограничению, необходимо, с его точки зрения, как гарантия от недостатков человеческой природы. Начиная с Т. Гоббса, в западноевропейской политической теории утверждается образ государства как сложного политического макроорганизма, для понимания которого необходим системный подход к политической жизни.

Младший современник Гоббса Дж. Локк(1632–1704) в своих политических трудах «Два трактата о правлении» (1690) и «Письма о терпимости» (1685) подвел итог «славной революции» 1688 г., закрепившей путь эволюционного развития британской политической системы. Являясь теоретиком парламентской демократии, он разработал принципы конституционного ограничения абсолютной власти.

Дж. Локк, как и Т. Гоббс, использует фикцию природного (естественного) состояния, хотя и в диаметрально противоположном смысле: это дополитическое, а не досоциальное состояние, в котором люди жили в мире, будучи добрыми и разумными существами. «Естественное общежитие» основано на принципах равенства и обладания естественными правами. К последним относятся право на жизнь, невмешательство в жизнь окружающих, свобода (человек свободен от какой бы то ни было стоящей выше него власти на земле и руководствуется только законом природы, т. е. разумом), а также право собственности, мерой которой служит труд человека.

Государство и власть возникают как логическое развитие природного состояния, устраняющее его недостатки при помощи беспристрастного суда, правительственного авторитета и справедливых законов. Люди добровольно соглашаются образовать политическое сообщество и учреждают государство в целях обеспечения естественных прав и справедливого правосудия. Они отказываются от своей свободы лишь настолько, насколько это нужно в целях сохранения свободы и собственности. Поэтому власть получает столько прав, сколько требуется для общего блага, т. е. для охраны личности и имущества граждан. При нарушении этих условий договора со стороны государства члены гражданского общества вправе его расторгнуть и установить новую законодательную и исполнительную власть.

Личные симпатии Дж. Локка по вопросу о предпочтительной форме государства принадлежали конституционной монархии, реальным прообразом которой выступало английское государственное устройство, сложившееся после 1688 г. Философ считал наиболее безопасной для свободы индивида представительную демократию, т. е. правление при помощи законодательной деятельности народных избранников, периодически отчитывающихся перед избирателями.

Дж. Локку принадлежит заслуга разработки теории разделения властей, в рамках которой приоритет отдается законодательной власти, представляющей большинство, тем самым утверждается верховенство парламента. Исполнительная власть должна только реализовывать законы, принятые парламентом, не навязывая собственных правил, независимых от воли последнего. Судебная власть растворялась в исполнительной: Локк в своем труде даже не затрагивал проблему независимости судебной власти, предполагая, вероятно, что традиционная независимость английских судов гарантируется укреплением принципа парламентского суверенитета.

В отличие от Гоббса, политической мысли которого были свойственны явно этатистские тенденции, Локк, поставив в центр своей политико-философской концепции личность, ее права и свободы, отдавал ей приоритет перед государством и обществом: государство не может быть могущественнее личности, ибо личности образуют общество, а государство в свою очередь является функцией общества.

Французский мыслитель Ш.-Л. Монтескье (1689–1755), принадлежавший уже к иному веку – веку Просвещения, был тем не менее наследником английской политической традиции XVII в., активно использовал понятийно-терминологический аппарат Т. Гоббса и Дж. Локка. Его главная книга «О духе законов» (1748) признана современниками самым выдающимся произведением XVIII в., а автор стал одним из авторитетнейших классиков политической мысли, прежде всего в качестве основателя европейского конституционализма.

Главная тема всей политической теории Монтескье – политическая свобода, которая состоит не во вседозволенности, а в праве делать то, что дозволено законами. Поэтому к числу необходимых условий этой свободы относятся справедливые законы и надлежащая организация государственности. Именно потребность людей в общих законах обусловила в свое время необходимость возникновения государства.

Автор книги «О духе законов» защищает тезис, согласно которому невозможно выделить наилучшую форму государства вообще. Ибо защищать преимущества республики перед монархией бесполезно без предварительного ответа на вопрос: когда, где и для кого существует данная форма государства? По мнению мыслителя, на выбор формы правления и характер законов оказывает влияние целый ряд факторов: физические свойства страны, географические и климатические условия, а также образ жизни, нравы, религия и др. Так, Ш.-Л. Монтескье полагал, что небольшие государства должны быть республиками, государства средней величины – монархиями, а большие государства – деспотиями.

Ш.-Л. Монтескье выделял три формы правления: монархия, республика (демократическая или аристократическая) и деспотия (правление, при котором отсутствуют политическая свобода и законы). При этом он подчеркивал, что государства следует различать не только по внешним проявлениям, но прежде всего в соответствии с доминирующим принципом (т. е. нравственным началом), который они выражают и разрушение которого ведет к гибели государства.

Сам Монтескье симпатизировал конституционной монархии, какой стала современная ему политическая система Англии, где был создан механизм разделения властей. Анализируя данный опыт, французский философ разрабатывал теорию разделения властей в направлении поиска механизма обеспечения свободы индивида. По его словам, свобода существует там, где правит закон, а не люди, и где нет злоупотреблений властью. Но исторический опыт показывает, что человек по своей природе склонен злоупотреблять властью, поэтому свобода может быть гарантирована только разделением властей на законодательную, исполнительную и судебную, с тем чтобы различные власти могли взаимно сдерживать и дополнять друг друга. Этот принцип Ш.-Л. Монтескье возводил в конституционный принцип государства, в котором выражается не только рациональное разделение властно-управленческого труда, но и соотношение социальных сил в обществе. Теория, разработанная Ш.-Л. Монтескье, была почти буквально воспринята отцами-основателями США и легла в основу американского конституционализма.

Другой французский философ Ж.-Ж. Руссо (1712–1778), сторонник радикально-демократического направления политической мысли, напротив, был решительным противником английской парламентской системы. В трактате «Об общественном договоре» (1762) он изложил концепцию, которую условно можно назвать теорией корпоративной демократии.

Отталкиваясь от предшествующей традиции, Руссо построил свою модель природного состояния. «Все люди от природы добры и только из-за общественных институтов становятся дурны», – утверждал мыслитель, используя тем самым фикцию естественного состояния для критики современного ему общества и создания через эту рационалистическую реконструкцию собственного общественного идеала. По его мнению, цивилизация, будучи продуктом человеческого разума, принесла людям только зло, породив погоню за собственностью и своекорыстие.

В трактате «Об общественном договоре» Руссо разработал новую модель общественного устройства: в ней человек был бы связан с себе подобными и вместе с тем сохранил в неприкосновенности первобытную свободу и данные ему природой права. С этой целью следует заключить общественный договор, по которому каждый отдает всецело себя и свои права всему обществу, становясь его нераздельной частью. Возникает «общественный человек», т. е. гражданская община, основанная на принципе народного суверенитета как власти, направляемой общей волей. Только таким способом, согласно Руссо, можно согласовать сохранение свободы с требованиями общежития: человек не лишается свободы, ибо подчиняясь целому или общей воле, будучи ее соучастником, он, в сущности, подчиняется только самому себе. Начав с крайнего индивидуализма, Руссо заканчивает коллективизмом, полностью подчиняя индивида государству.

Для эффективного действия общей воли, по словам французского мыслителя, необходимы три внешних условия. Во-первых, социальное равенство (Ж.-Ж. Руссо, не отрицая частной собственности, выступал против ее неравного распределения в обществе). Во-вторых, фундаментальное политическое единство, для поддержания которого он предлагал целый ряд мероприятий, в том числе и на основе принуждения. В-третьих, принцип прямого народного правления. Общая воля неделима и неотчуждаема, следовательно, не может быть делегирована кому-либо без отчуждения: народ не должен передавать законодательную власть индивиду или группе, преследующим только собственные интересы. Таким образом, Руссо выступал против представительной демократии, защищал прямую форму демократии.

Учение Ж.-Ж. Руссо еще при его жизни имело огромное влияние на современников, оказав непосредственное воздействие на идеологию и политическую практику Французской революции 1789 г. (особенно периода якобинской диктатуры). В дальнейшем влияние руссоизма испытывали все направления политической философии как в форме слепого подражания и заимствования аргументов, так и в виде резкой критики его наследия.

Наиболее непримиримыми оппонентами руссоистских политико-философских построений выступили представители консервативного направления европейской политической мысли, сформировавшегося к началу XIX в. как реакция на философские идеи эпохи Просвещения и опыт Великой Французской революции. Публикация в 1790 г. памфлета «Размышления о революции во Франции», принадлежащего перу английского политического философа Э. Берка (1729–1797), по праву считается актом рождения современного, в широком смысле слова, консерватизма. Посвятив свой памфлет критике идеологии и практики революционных событий во Франции, которые означали для него разрыв с прошлым, Берк создал на этой почве развернутую политико-философскую систему, направленную прежде всего против абстрактного рационализма в политике, перед лицом которого он защищал общество, его институты и традиции.

Общество – не механизм, в который можно вмешиваться без последствий, а целостная органическая система – совокупность институтов, норм, моральных убеждений, традиций, обычаев, которые уходят корнями в историю и которые невозможно обосновать чисто рациональными доводами. Ибо рациональные политические принципы, являющиеся абстракциями, в крайнем случае лишь урезанным вариантом исторического опыта, способны привести на практике к непредсказуемым последствиям: гибели государства и общественному хаосу, если не будут адаптированы к историческим обычаям и национальным традициям, к утвердившимся в результате долгой эволюции общественно-политическим институтам.

Отстаивая святость традиции для политического опыта, Берк не отвергал ценности человеческого разума, но призывал последний действовать не против так называемых предрассудков, а в одном с ними направлении, чтобы достичь успеха в сфере политики. По его мнению, общественные связи держатся прежде всего инстинктами и предрассудками, которые аккумулируют вековую мудрость и сохраняют преемственность поколений.

Общество, обладающее иерархической структурой, отдельные части которого обеспечивают жизнеспособность и целостность общественного организма, может постепенно расти, изменяться и умеренно реформироваться, в то же время сохраняя свой общий характер. Стандартом для политика должна стать предрасположенность к сохранению и способность к улучшению вместе взятые: необходимо соблюдать крайнюю осторожность, основывая свою реформаторскую деятельность на внимательном изучении прошлого.

Большинство данных аргументов составило основу консервативной политической философии, повторяясь с определенными дополнениями и изменениями во Франции – Л. де Бональдом, Ж. де Местром, Р. де Шатобрианом; в Германии – представителями исторической школы права, Гегелем. На наследие Э. Берка претендовали и продолжают претендовать в современных условиях наряду с консерваторами и либералы: оно является, например, одним из краеугольных камней в фундаменте англосаксонской политической традиции в целом.

Либеральная политическая теория в качестве своей основной цели выдвигает обоснование свободы индивида. «Я защищал один и тот же принцип – свободу во всем: в религии, философии, литературе, в промышленности, в политике, разумея под свободой торжество личности над властью, желающей управлять посредством насилия, и над массами, предъявляющими со стороны большинства право подчинения себе меньшинства», – утверждал один из идеологов либерализма во Франции Б. Констан (1776–1830), которого считают духовным отцом европейского либерализма.

Предприняв попытку выявить фундаментальное различие между свободой в современном и античном мире, Констан выделил два типа свободы – свобода гражданская (т. е. известная независимость частной жизни индивида от политической власти: неприкосновенность личности и частной собственности, свобода совести, слова, печати, занятий и др.) и свобода политическая (т. е. право участия в осуществлении политической власти). Если древние знали только политическую свободу, то ядро свободы у современных народов составляют личные права, а политическая свобода – средство для обеспечения гражданской свободы, которая является границей государственной власти в обществе. Отдавая приоритет личности и свободе, французский либеральный мыслитель критиковал с этих позиций теорию народного суверенитета Руссо.

Другой либеральный автор – английский философ и общественный деятель Дж. С. Милль (1806–1873) в своей книге «О свободе» (1859) определил новые аспекты общественной и гражданской свободы, поставив вопрос «о пределах власти, законно осуществляемой обществом над индивидом». Он выступил с критикой форм представительной власти, принимающих решения без обсуждения их с обществом, к которому, с его точки зрения, должна перейти власть, порожденная свободно выраженным согласием. В интересах свободы правительство должно иметь два основных ограничения своей власти: законы и общественное мнение.

Но вместе с тем Милль проницательно замечал, что одного появления человека, руководствующегося собственными критериями поведения в сфере духовных и материальных интересов, еще недостаточно для того, чтобы сделать свободу основой общества. Необходимо второе условие – дух терпимости, который первоначально закрепился в религиозной сфере, а затем уже начал завоевывать позиции в политике. Кроме того, особое внимание Милль обращал на ответственность человека за свои действия, утверждая, что свободная личность одновременно и законнопослушная личность. В общественной жизни люди должны учиться принимать во внимание взаимные интересы, дисциплинируя свой природный эгоизм.

Эти теоретически разработанные либеральные принципы были развиты А. де Токвилем (1805–1859) в книге «О демократии в Америке» (1835–1840), которая явилась итогом его наблюдений, сделанных во время путешествия по Соединенным Штатам. Вместе с тем либерализм Токвиля возник и как результат изучения опыта французской революции 1789 г., позволившего сформулировать фундаментальные для современной политической теории вопросы: как в условиях победы демократического начала в политической жизни спасти свободу; как совместить свободу и равенство.

В качестве ответа на данные вопросы Токвиль предлагал свой анализ американской демократии, в которой реализуются, по его мнению, новые принципы равенства, совместимые с индивидуальной свободой. Благодаря редкой комбинации религиозного духа пуританизма и духа свободы в США сформировалось стабильное «социальное» государство, основанное на «равенстве условий», которое предполагает действительную социальную мобильность и открытость. Гарантиями политической свободы в американском обществе, как от правительственного деспотизма, так и от тирании большинства, служат отсутствие административной централизации при развитости местного самоуправления и принципа федерализма, сила и независимость судебной власти, свобода прессы и ассоциаций.

Проблемы свободы и равенства обсуждались и в различных направлениях социалистической литературы. Первые социалистические учения современности возникают в первой половине XIX в. одновременно во Франции и в Англии. Их авторы (А. Сен-Симон, Ш. Фурье, Р. Оуэн), подвергая критике буржуазный социально-экономический и политический порядок, разрабатывают альтернативные проекты общества и отдают предпочтение социальным реформам перед политическими. Так, Р. Оуэн считал конструирование политического идеала бесполезным, поскольку надобность в государстве отпадет после утверждения строя общности. Ш. Фурье, отстаивая идею главенства экономики над политикой, развивал тезис о бесполезности политики и политической деятельности вообще. У А. Сен-Симона в его модели будущего как централизованной индустриальной ассоциации разрешается проблема управляющих и управляемых: политическая власть должна будет уступить место власти административной, а управление людьми – управлению вещами и производственными процессами. Руководство этой системой будет централизованно осуществляться наиболее талантливыми представителями «класса промышленников», действующими на основании научно обоснованного плана.

Сторонников коммунистического направления (Э. Кабе, Л. Блан, В. Вейтлинг, О. Бланки, Т. Дезами) принято считать ближайшими последователями великих утопистов. Вместе с тем уже в 1820– 1840-е гг. возникли разногласия между социализмом и коммунизмом: представители последнего направления делали акцент на принципе радикального эгалитаризма, создавая проекты идеальной республики, в которых равенство доведено до абсолюта.

Возникший в 1840-х гг. марксизм заимствовал многие элементы и принципы предшествовавших коммунистических и социалистических учений, разделяя с их авторами убеждение в ненужности в будущем бесклассовом обществе государства и политики. Свои идеи о государстве и политике К. Маркс и Ф. Энгельс развивали в контексте материалистического понимания истории как истории борьбы классов.

Государство, созданное в результате появления частной собственности и разделения общества на классы, всегда представляло собой продукт классовых противоречий: экономически господствующий класс является одновременно идеологически и политически господствующим классом. Таким образом, политическая власть исторически сложилась как организованное насилие одного класса для подавления другого. И государственный аппарат, и сама политика как форма участия людей в социальном процессе рассматривались в марксистской теории как орудия разгрома пролетариатом своих классовых противников и завоевания политической власти: в результате революции пролетариат превращается в господствующий класс. Но диктатура пролетариата предлагается классиками марксизма лишь в качестве переходной формы к коммунистическому обществу, где постепенно с исчезновением классов отпадет необходимость в государстве и политике в целом. В этом новом, справедливом обществе, где свободное развитие каждого служит условием развития всех, публичная власть окончательно потеряет политический характер и будет заменена общественным самоуправлением.

На современном этапе, когда происходит существенная переоценка ценности и актуальности марксистского наследия, несомненным по-прежнему остается тот факт, что марксизм является важной составляющей истории мировой политической мысли.

Таким образом, в период Нового времени политическая теория не только окончательно освобождается от религиозно-этической формы, но и обогащается такими концептуальными установками, как теория общественного и естественного права, общественного договора, народного суверенитета, разделения властей, гражданского общества и правового государства. В итоге к середине XIX в. внутри различных направлений политической философии создаются и подвергаются критической проверке различные методы теоретического анализа природы политики, ставшие основой для разработки современных политических теорий и концепций.