Читать книгу Михалыч (сборник) - Александр Блик - Страница 6

Бабушка сидела в кресле и вязала. Я сидел напротив с аккордеоном. На табуретке. Играл застольную песню из оперы «Травиата». Она слушала и вязала.

– Бабуля, может, ну её, эту застольную! Я уже выучил. Давай сыграю тебе «Шар голубой» и пойду. Борька ждёт. Уже свистит со двора.

– Нет уж, Михалыч. Играй «Травиату». У тебя по отдельности, левая рука – хорошо, правая – хорошо. А обе вместе – плохо! Вот Миша придёт с работы, сыграешь ему и пойдешь к своему свистуну Борьке.

Я поиграл ещё. Потом сказал:

– Сидят слоны и вяжут…

– Это я-то слон, что ли? – бабушка обиделась. Она была небольшая и худая.

– Нет, бабуля. Это твоя подруга Домна Михайловна слон, а ты изящная…

– Не смей такое говорить, Михалыч. Мал ещё, не понимаешь. Домна – роскошная представительная женщина!

– Роскошная так роскошная. Согласен. А про слонов я анекдот в лагере слышал. Абстрактный.

– Абстрактный, упаси бог, не политический?

– Нет. Это про животных. Рассказать?..

– Тебе лишь бы не играть…

– Так вот… Сидят слоны и вяжут. А над ними пролетают три с половиной зелёных крокодила. Половинка тормознула и спрашивает: «Слоны, вы чего это вяжете?» А слоны отвечают: «Скоро зима!»

Бабушка перестала вязать.

– И что? Всё? И что смешного?

– Так он абстрактный. Половинка летает, слоны сидят…

– А что абстрактного? Зима реально скоро. И зим у человека в жизни не так много. От силы сто. Или около того. Слоны и крокодилы живут примерно столько же. Если повезёт. Впрочем, и человек, если повезёт… Вон, дедушка твой и до половины крокодила не дотянул. Крым сдал, пить стал и помер. Мише и шести не было.

Я знал, что красные перешли Сиваш и взяли Крым. И не хотел опять выслушивать.

– Бабуля, ты вяжи.

А сам стал играть колыбельную, смотреть на неё и шептать в такт:

– Спи, спи, спи, спи…

Бабушка пару раз клюнула носом. И таки уснула. Я тихонько водрузил «вельтмайстер» на табуретку и на цыпочках прокрался в коридор. Только натянул свои драные китайские кеды, как заклацал замок. И появился папа.

– Михалыч, погоди. Сейчас перекусим и вместе пойдём. Раечка ждёт. Тётя Рая. Ну, ты к Борьке, а я к ней в молочный. Кстати, как она тебе?

По вопросу я сразу догадался, что папа навеселе. Бабушка еще раньше догадалась.

– Миша, тебя покачивает. Дама будет недовольна. Марш в ванную!

Она как будто из воздуха в коридоре возникла. Папа попросил нас отойти. И сделал «ласточку».

– Кого покачивает!?

И чуть не свалился. И послушно пошёл за бабушкой в ванную.

Папа сидел в кресле и слушал контрольный прогон застольной песни из «Травиаты». Я с тоской двигал мехами и безнадёжно сбивался. Папа морщился и поглядывал на часы. Бабушка прошептала прямо мне в ухо:

– Михалыч, давай колыбельную! Усыпишь – отпущу во двор.

Я усыпил.