Читать книгу Я русский. Вольная русская азбука - Александр Образцов - Страница 35

Может быть, кому-то окажутся полезными те сведения о досках, которые я приобрел за последние пять лет.

Первая постройка была сооружена мною из пяти кубометров необрезных досок. Я купил их в Ларионовском леспромхозе за шестьдесят долларов, которые получил из Израиля в качестве гонорара за публикацию пьес.

Здесь две подробности, вызывающие улыбку: цена досок и цена пьес. Но если пьесы так и остались в ту же цену, то доски вздорожали. Сегодня кубометр стоит не менее шестидесяти долларов.

Первая постройка, сделанная мною в поселке Синево под Приозерском, называлась дачей, имела размеры три на три. Щели от необрезного материала были заделаны резиной, заклеены газетами и обоями. Должен сказать, что сооружение отапливалось стальной конверсионной печкой, сработанной Балтийским заводом, и мы как-то провели в нем новогодние праздники.

Эти доски, дюймовка, были нарезаны столь щедрыми ломтями, что ни для каких других построек не годились. К тому же транспортный сервис Ларионовского леспромхоза был в полном соответствии с производством: пакет вывалили за полкилометра, и весь он познал мой горб и подспудное кряхтенье вперемешку со сдержанным матом.

Следующую партию досок, конечно же, я покупал на частном предприятии.

Частник в нашей стране образовался из наемной силы, поэтому требует в обращении с собой чрезвычайной настороженности. Меня извиняет то обстоятельство, что «главный» на финской лесопилке был моим соседом. Я не мог представить себе, что сосед Г. нарежет мне плохо. Оборудование из Финляндии с гидравликой, спецкомбинезонами и антишумовыми наушниками не позволяло, казалось бы, и предполагать возможность брака. Да нет же! Наш человек сможет и на полностью автоматизированном производстве сделать так, как он привык. Г., нарезав мне десять кубов обрезной сороковки и дюймовки, пришел за деньгами и получил их без разговоров.

Потом прибыл лесовоз. Я взвыл. Сосед набросал мне черную доску, побывавшую под дождями, а половая доска были напилена немыслимыми трапециями. Размеры четырех концов доски гуляли от 32 до 50 миллиметров.

С соседом я, естественно, до сих пор не здороваюсь, а на подгонку полов затратил все прошлое лето.

Но дача росла, росла и потребовала обшивки бруса вагонкой. Вагонку я, положим, не потяну, а вот обрезную доску возьму. К тому же я не считал своего соседа Г. частником. Он пользовался тем, что хозяева финны были в Финляндии, и крушил их оборудование как хотел.

Поэтому я поехал в Приозерск и обнаружил там лесопилку под трогательным названием «Смеричка». Все во мне всколыхнулось. «Бедные хохлы! – подумал я. – Как тяжело даются вам там, в полудиких степях карбованцы! Дай-ка я поддержу коммерцию. Может быть, вы станете немного лучше относится к нам ко всем».

Хозяин «Смерички» В. Плитус сидел смурной и печальный. Может быть, его флегматизм так подействовал на меня, но я без разговоров оплатил ему стоимость досок и поехал ждать.

Ждал, ждал, ждал.

Потом снова поехал в Приозерск. В.Плитус сидел все такой же смурной и печальный. На этот раз он сообщил мне о том, что стоит жара. Я выглянул в окно. Действительно, согласился я, жара.

Третьи сутки пью, сказал В. Плитус и жадно глотнул воды из чайника через ржавый носик. Пить в жару лучше по ночам, посоветовал я. Он кивнул.

Лег бы сейчас на титьку, жалобным голосом сказал он. Я промолчал. Желание В. Плитуса было мало гигиеничным.

Лесу нет, сказал он. Когда будет, спросил я. Ждем, сказал он, и уронил голову на журнал учета.

Так. Жизнь снова бросила меня в лабиринт людских страстей. Надо выбираться. Самое печальное, что деньги уплачены. Вместо денег у меня в кармане бумажка с печатью, которую сам В. Плитус назвал недействительным кассовым документом. Он меня предупредил, все честно. Разве он виноват в том, что я такой дурак?

Мой ответный ход был тонок: я передал через своего хорошего знакомого, пожарного инспектора предостережение В. Плитусу. Я сказал, что я пишу в газете. Пусть думает.

Ход В. Плитуса последовал еще через два дня: урча, подрулил «Урал» и вывалил доску.

Доска была еловая вместо сосновой, и состояла из сучков вперемешку с трещинами. Чихал он на газету.

Таким образом, в следующий раз я стану выбирать доски поштучно. Я ни копейки не дам за брак, не дам вперед, не дам за мир и дружбу славянских и финно-угорских племен.

Вот только следующего раза может и не быть: зачем мне теперь доски?

Теперь мне необходим цемент.